Преодолеть призрачную стену ты сможешь с помощью меча, что передала тебе Фея через твоего брата. Это мой ответ Трояну на его меч, что он вручил через тебя Зигфриду. Как у вас людей говорят,— долг платежом красен. Теперь про Фею. Фея моя дочь, на которой, и тут нечего скрывать, я собирался жениться, что бы вместе с ней безраздельно править в этом мире. Но, не знаю, скорее всего, к счастью моей дочери, Троян навел её на Зигфрида драконоборца, и она влюбилась в него. После этого мы разыграли небольшой фарс, с убиванием моего образа. Мир Феи отныне закрыт для всех драконов, и я этому рад. Моя дочь и твой брат будут счастливы, а их дети будут править без оглядки на возможное вмешательство сторонних сил.
Но я отвлекся. Я преследую одну единственную цель, спасти Азору. И учти, как только ты преодолеешь прозрачную стену, в след за тобой туда хлынут и маги Акапульки. А это опасно. Действовать надо будет быстро и решительно, иначе вам смерть. Помни, если они увидят, что не успевают, то попытаются убить хотя бы тебя. Будь всегда начеку и следи за тем, что происходит у тебя за спиной. А теперь я готов ответить на твои вопросы.
— Цебр, а почему я должен верить тебе, а не Трояну?
— А я не призываю тебе верить мне. Во всем ты должен разобраться сам. Помни,— Драконы никогда не лгут, они просто не всегда говорят правду. И ещё, не всегда верь тому, что видят твои глаза, мы мастера иллюзий, слушай, что тебе говорит твое сердце, тогда ты не ошибешься в выборе. И прошу тебя, молодой принц, установи блокаду на свои мысли, что бы их никто не мог читать. А о нашей встрече лучше рассказать все Трояну, тогда это убережет тебя от многих неприятностей.
— А как мне закрыть свои мысли? И что до этого Троян их мог читать?
— И не только Троян, но и Лот. Правда для Трояна не существует расстояний, а чёрный маг мог читать, только находясь с тобой рядом. А закрыть свои мысли очень просто,— представь просто стену у себя в голове. Но в стене должна быть обязательно дверь, которую можно будет иногда открывать , но не полностью, что бы можно было общаться с Трояном или со мной, если ты конечно захочешь. Но общение со мной будет кратковременным, его всякий раз будет блокировать Троян.
— Мне не понятно по Лоту, ведь он чуть было не погиб из-за меня. Стрела пробила ему грудь, я сам все видел.
— Что ты видел? Что Лот сполз с коня, и у него стрела торчала из груди? Почему он не упал раньше, ведь такие раны смертельны. Он должен был вылететь из седла, а он продолжал скачку. И кто его вернул к жизни? Всеблагой, как он тебе сказал? А может быть, чёрная магия разыграла представление для такого легковерного? Ты видел рану на его груди? Там шрам остался? Только не проси его показать шрам. Он тут же появиться, для мага его уровня, это не проблема. Надо увидеть его грудь внезапно, когда он этого не ожидает.
— Ты говорил, что если я женюсь на твоей дочери, то этот мир будет закрыт для драконов, и мы с Азорой будем в нем править. А как же мой отец, старший брат, который через несколько лет станет королем? Я совсем не хочу ничего менять.
— Не волнуйся, менять ничего и не надо будет. Существует два мира в одном мироздании, верхний, или высший, где и будете править вы с Азорой, и нижний, простой, где живут твои родственники. Одно другому не мешает. И ваш сын унаследует от вас власть. Вы будете основателями новой династии драконоборцев.
— Троян говорил, что у нас родиться дочь.
— Это произойдет, если бы ты был драконом, а Азора рожала в облике женщины. Но ты не дракон и в тебе тоже течет старшая кровь, даже может быть, более старшая, чем у нас. Твой первый предок так же был создан Всеблагим. Это произошло тогда, когда второй бог, брат всеблагого из зависти, что он создал людей и начал заселять ими пустующие миры, разделил первомир на две части Навь и Явь. В Нави он создал драконов — динов, которые должны были уничтожить или обратить в рабство всех людей, и чуть было не преуспел в этом. Именно тогда и создал Всеблагой белых воинов. И один из них, твой предок — Свен, не только уничтожил Навь и всех динов, но и самого первобога, имя которого теперь забыто, с помощью меча, что вручил ему Всеблагой.
— Цебр, а почему Троян так боится потерять этот мир?
— Я полагаю, слишком много сокровищ накопил и боится их потерять. В этом мире он почти что бог, а в другом надо будет начинать все заново.
— А как мне, если не справиться с магами Акапульки, то хотя бы противостоять им?
— Это сложно. Троян вдохнул в них частичку себя и наделил их крохами знаний. За это они поклялись служить ему вечно. Но как ты догадываешься, — ни что не вечно под луной. И черные маги ведут свою игру, о которой Троян может и не догадываться.
— А что это за игра?
— Они надеются быть первыми, когда ты преодолеешь прозрачную стену, и один из них женится на Азоре. А потом можно будет и поторговаться с Трояном, и отдать ему Азору в обмен на доступ к знаниям.
— Как это отдать? — не понял я.
— Убить и отдать её тело для сожжения огненным дыханием. Только они одного не знают. Поцеловать её сможешь только ты, и полюбит она только того, кто её поцелует. Так что шансов у них нет. А убить их можно так же, как и любого другого, но только твоим мечом, ибо в нем частичка моего духа и огня.
Внезапно старик встал, — Моё время истекло. Троян затревожился, да и Лот, хоть и не может войти в храм, бродит вокруг него. Не забудь про стену в своей голове.
— Последний вопрос, а почему Троян просто не убьет меня?
— В тебе, как я говорил, тоже течет старшая кровь и сам он против тебя бессилен, поэтому и вынужден искать наемников, что бы убить чужими руками.
— А как умерла Кларисса?
— Её отравили вином. Если готовить вина из некоторых ягод с косточками, то в вине появляется сильнодействующий яд. Бедная Клари долго мучилась, а я сделать ничего не мог. Противоядия не существует. Так что остерегайся пить вино из чужих рук.
Призрак медленно растаял, а я поднялся с камня, создал в своей голове мысленно стену, вернее представил её у себя в голове и поспешил выйти из развалин. Лот действительно находился недалеко от храма, увидев меня, он обрадовался и произнес:— Я уж начал волноваться, что вас так долго нет, но потом подумал, что вы общаетесь с Всеблагим и не осмелился вас потревожить. У вас все в порядке, мой принц?
— Не совсем, Лот, я очень долго беседовал с каким-то призраком и у меня сейчас в голове какая-то мешанина.
— Ну вот, я же говорил, что Всеблагой благоволит вам, даже дух подвижника жреца решил с вами пообщаться. А о чем вы говорили?
— Не сейчас Лот, мне надо немного отдохнуть. Главное, он научил меня, как препятствовать тому, что бы кто-то мог копаться в моей голове и читать мои мысли.
— А разве это возможно, читать чужие мысли?
— Не знаю, призрак сказал, что можно. Но теперь, слава Всеблагому, я закрыт, — и немного подумав, добавил,— Наверное.
Ужин прошёл в полном молчании, мне надо было собраться с мыслями и во всем разобраться. Моя голова действительно разболелась так, что захотелось приложить к ней лед. Но я терпел. Как я понимаю, это Троян хочет побеседовать со мной и ломится в закрытую дверь. Ничего подождет, я тоже долго ждал, когда он свяжется со мной. Лот видя моё болезненное состояние предложил мне выпить немного вина. Я отказался.
Мысленно я обратился к Всеблагому,— Кому мне верить, как отделить крупицы правды от нагромождений лжи? Ха, драконы не лгут, они просто не всегда говорят правду. Слушать свое сердце? Но оно говорит, плюнь на эти разборки и вернись во дворец.
Внезапно мой перстень нагрелся, в нем возникла искорка, я пристально всмотрелся в неё. В голове возникло — "Будь осторожен, в твоем окружении предатель, маг Акапульки. Королева волнуется за тебя." Искорка погасла.
— Вы получили послание, мой принц?
— Да Лот, отец предупреждает, что в моем окружении предатель, маг Акапульки. Но сообщение внезапно прервалось...
— Неужели это кто-то из ваших друзей?
— Не знаю Лот, не знаю. Надо во всем разобраться....
Утро наступило внезапно. Я не выспался и голова по-прежнему болела. Я приоткрыл немного дверь и тут же в неё ворвался гневный голос Трояна, — Ты что о себе возомнил, червяк?
— Пасть закрой, ящерица безрогая.
— Это почему я безрогая?— возмутился Троян.
— А почему я червяк?
— Извини, но после твоего посещения развалин храма Всеблагого, я не смог с тобой связаться.
— Если ты ждёшь каких-либо объяснений, то их не будет. Могу только сказать, что я беседовал с Цебром, разговор был занимательным и обстоятельным. Я много чего узнал нового. Теперь бы только разобраться, где правда, а где ложь.
— В его словах все ложь,— отрезал Троян.
— Не знаю, Троян, а он говорит, что лжешь ты. Кому верить?
Головная боль прошла и я почувствовал облегчение.
— Вам стало легче, мой принц?
— Да, Лот. Я пообщался с очень могущественным существом. Его зовут Троян и он дракон этого мира.
Ни один мускул не дрогнул на лице моего спутника:
— Драконов не существует, это все сказки. Просто вы, наверное, очень устали. Ничего, в дороге отдохнете. Нам пора трогаться в путь, если мы только хотим сегодня достичь перекрестка.
Наскоро перекусив уже надоевшей солониной и сухарями, мы тронулись в путь. На дневку решили не останавливаться. Россыпи драгоценных камней в стенах уже не вызывали такого восхищения, как в первый день, да и звук струн кифара раздавался все чаще и чаще. Даже Лот обратил на это внимание:— Никогда не встречал, что бы такое количество камней падало из стен в один день. Не к добру это. Слишком много людишек ринется в ущелье за своим счастьем или смертью. Надо поторопиться к развилке. Бережёного и Всеблагой бережёт. — И мы пришпорили лошадей.
Ближе к вечеру мы достигли искомого места. По всему было видно, что попытки отыскать закрытый замок предпринимались неоднократно. Сразу же вверх по тропе, как только мы свернули, буквально шагах в трехстах от дороги, которой, кстати, уже не было видно, находилось оборудованное для стоянки место. Коновязи, которые почти превратились в труху, но которые можно было использовать для костра и поесть хоть немного горячего. Небольшой каменный загон для лошадей, и большая, просторная пещера с очагом внутри, явно искусственного происхождения, и что немаловажно, с дымоходом вверху.
Меня так и подмывало бросить все и сразу же отправиться на поиски замка. Но я не поддался соблазну. Как говориться, утро вечера мудренее. И мы спокойно занялись обустройством лагеря. Перенесли все сумки в пещеру, накормили и напоили лошадей, вычистили их, доломали коновязи и занесли дрова, сложив их возле очага. Пока Лот начал колдовать у небольшого костерка, готовя для нас горячую похлебку, я достал карту и стал её рассматривать.
— Там выше есть ещё одно место для стоянки, но не такое хорошее. Продувается ветрами, хотя и обнесена камнями.
— А ты откуда это знаешь?— поинтересовался я, внимательно рассматривая нарисованные значки.
— Да многие из нас побывали в этих местах в надежде разыскать этот замок и вмиг разбогатеть. Да только ни у кого ничего не получилось. И вот что странно,— продолжил Лот,— Там две тропинки,— одна утоптанная, а вторая еле заметная. Все естественно идут по проторенной, а что если надо идти по другой? Вдруг тот, кто видел первым замок, специально скрыл некоторые знания?
— А ты ходил по второй тропинке?
— Нет, конечно. Я и по протоптанной-то до конца не дошел, времени было мало, караван меня ждать бы не стал. Я хоть и молодым был, но не глупым, и оставаться одному в ущелье мне не очень хотелось.
А что, в словах Лота есть резон. Вдруг действительно мой предок скрыл нечто такое, или замаскировал. Я перевернул карту вверх ногами. Странно, но рисунок почти не изменился, но вот что-то меня насторожило. Как будто это было зеркальное отражение первоначального плана. Я вновь перевернул карту и пожалел, что у меня с собой не было зеркала.
Но мысль, что в карте что-то не так, уже не давала мне покоя. Чтобы успокоиться, сразу же после горячего обеда совмещенного с ужином я достал молитвослов и стал его читать. Тут как тут ко мне подсел Лот и попросил читать вслух, что бы и он мог запоминать молитвы.
— Лот, а давай я тебя буду учить грамоте. Правда учитель из меня аховый, но попробовать стоит. И до самой глубокой ночи мы занимались. Я заставлял Лота рисовать буквы на полу пещеры, благо пыли и песка там хватало, и он прилежно повторял за мной их названия.
Утром я застал Лота рисующим буквы. А вот названия некоторых он путал. Пришлось вместо завтрака все заново с ним повторить... Какова же была его радость, когда ближе к обеду, пускай и коряво, часто запинаясь и ошибаясь, он прочитал первое в своей жизни слово и слово это было"возлюби"....
Дальше, проще. Попросту говоря, все кухонные заботы легли на мои плечи, а Лота было не оторвать от молитвослова. Он радовался как мальчишка, если ему удавалось с первого раза правильно прочитать слово, и очень огорчался, если это не получалось. Так прошел весь день.
12.
На протяжении всего дня меня снедало нетерпение. Я уже решил, что если и завтра моя команда не появится у развилки, то на поиски закрытого замка мы отправимся вдвоем с Лотом. Рассматривая карту, я обратил внимание на ещё одну её особенность, на которую до этого внимания не обращал. На карте была нанесена какая-то прерывистая линия. Зная педантизм Патрика в отношении документов, а это наша наследственная черта, я был уверен, что подобная линия была нанесена и на первоисточнике. Линия было еле заметна, словно её сначала нарисовали, а потом стерли, и она пересекала обе тропы и основную, по которой поднимались все предыдущие экспедиции и ту, заброшенную, о которой сказал Лот.
Я мысленно провел все три линии жирным цветом и убедился, что на карте образовался треугольник с примерно равными сторонами. И в центре этого треугольника стоял какой-то значок в виде небольшого пятнышка с двумя чёрточками вверху и внизу. Я чувствовал, что тут в этом знаке кроется какая-то загадка, но сколько не бился над ней, к разгадке так и не приблизился. А ночью мне приснился странный сон....
Вот отрывки из него, которые я запомнил....
Мне снилось, что я стою на краю обрыва, а внизу море огней, они мерцают, переливаются всеми цветами радуги, то радостно вспыхивают, то горестно затухают. Голос, идущий с неба пояснил,— это человеческие жизни, каждый вспыхнувший новый огонек, означает рождение, каждый потухший, чью то смерть. И теперь ты властен над судьбами этих людей, но власть порождает и ответственность за их жизни, ты готов к этому?..
Я поднял голову с седельной сумки. Лот по-прежнему сидел у еле теплящегося огонька и самозабвенно шевелил губами.
— Ты спать собираешься?
— Ещё немного, мой принц,— и он опять уткнулся в молитвослов. Я заснул.
В этот раз я увидел себя сидящим на троне, а передо мной стояли два дракона. Но трепета перед ними я не испытывал. И вновь голос с неба: — Какое бы ты решение не принял, ответственность за него ложиться на твои плечи. Ты готов к этому?
