Диктатура пролетариата, таким образом, затрачивает и должна затрачивать несоизмеримые с прошлым обществом и всё возрастающие средства на культурный рост общества, на его развитие в духовной области. Понятно, что эти средства не получают прямого материального выражения и не входят в сферу материального обмена.
Диктатура пролетариата, в отличие от буржуазного мира, не продаёт вдохновение. Не ищет денежного эквивалента внутреннему горению. Не оплачивает поминутно творческую самоотдачу.
С каждым шагом, с каждым приближением нас к социализму всё большая часть материального богатства, создаваемого обществом, будет сразу и непосредственно обращаться в богатство духовное, принадлежащее всему обществу. И так будет продолжаться весь период той исторической эпохи, что мы называем социализмом и которую отличает от коммунизма действительного и действенного именно полнота состояния, здесь описываемого.
Потому что коммунизм, как есть, коммунизм полный и законченный — это такое состояние человеческого общества, когда всякое материальное богатство, произведённое обществом, служит лишь для роста его духовного богатства, когда люди производят блага материальные лишь для того, чтобы творить — и никакого другого обоснования материального производства не существует и существовать не будет."
Первоочерёдное внимание к вопросам культурного развития сделало возможным в Федерации реализацию задач, не имеющих прямого практического применения в мыслимой перспективе. Наиболее масштабным из вёдшихся в Стране Советов проектов "фантастического будущего" была задача проникновения в космическое пространство. К началу 1940-х годов в Федерации был завершён первичный цикл исследований и подготовлен старт первых космических аппаратов.
Космос Советов.
В начале ХХ века романтика Революции и романтика Космоса были тесно связаны в сознании людей.
Романтика. Что это такое? Можно сказать — "чудачество", а можно — привнесение в повседневность мечты, освещение будничного, обыденного светом грядущего. Светом Грядущего озарялась мечта о справедливом общественном порядке, ради Будущего люди страдали и боролись, о будущем мечтали, спорили, писали. Не сомневаясь в том, что будущее принесёт с собой Невиданное, сказочное. А самой невероятной, самой глубокой сказкой был полёт к другим мирам.
"Дотянуться рукой до звёзд" — что может быть фантастичнее?
Что более сильно было способно отделить мир Грядущего от мира Настоящего, мир сбывшейся мечты от мира унижения и бессмысленности? Свободный полёт человека в свободном пространстве!
Свержение капитализма виделось лишь первым шагом на лестнице общечеловеческого подвига, на вершине которой сияли звёзды. Нет, не случайно пятиконечная звезда стала символом Революции, не случайно за несколько часов до казни русский народоволец Кибальчич спеша, заканчивает "обзор заатмосферных аппаратов" — перед смертью он торопился завершить свой вклад в будущее, которым жил.
Совсем не случайно царская власть немедля обрушивалась на всяких сочинителей "умствований о полётах на Луну", видя в этих фантазиях "подрыв устоев" и революционную пропаганду. Так и было — мечта о штурме неба поднимала людей на штурм твердынь капитала.
Первая русская революция 1905 года освободила страну от ошмётков средневековья, но социальная справедливость не восторжествовала. Уродливая метаморфоза русского капитализма лишь ярче, чем прежде, будила жажду к "истинной человеческой свободе". С каждым годом росла сила революционного движения.
И вместе с ней росла мечта о космических путешествиях, о открытии новых миров, о встрече с Братьями по Коммуне. В отличии от многочисленных авторов стран Запада, где литературный вымысел, даже с космическим антуражем был лишь атрибутом отрешения от действительности, в русской литературе настоящее тесно переплеталось с грядущим, борьба угнетённых — с исканиями учёных, полёт в космос — с победой революции.
Подобным был сюжет не одного из вышедших между 1907 и 1914 годами фантастических произведений. "Красная Звезда" Богданова, "Грядущая борьба" Оссендовского, издания рассказов и небольших романов других русских авторов — Семёнова, Бахметьева, Ташевского,Чиколёва, Рядова. В них разно, у каждого автора несхоже, но во всех неизменно звучала мысль — обьединённое революцией человечество, покорив и приспособив для человека земной шар, устремится в космос. Только так мыслилось главное в революции — бескрайность, бессмертие человеческого творения.
Революция торила дорогу Мечте. В претворении сказки в быль виделось главное предназначение революционного переворота. Практически сразу после утверждения власти Советов, в России был создан Центральный комитет космоплавания, которому первое же советское правительство поручило "...в полугодовой срок предоставить конкретные соображения о необходимых для полёта в космос и на Луну исследованиях и о потребных для этих исследований затратах..."
С 1919 года в Москве действует созданный по инициативе Циолковского и Цандера ГИРД — "Головной институт исследования задач реактивного движения". В сотрудничестве с эстонской "лабораторией Тесла" уже в 1922 году производятся первые запуски ракет-зондов на высоты 20-25 километров. Исследование высоких слоёв атмосферы удобнее производить аппаратами легче воздуха — первая половина 20-х годов — время триумфа стратосферных полётов дирижаблей и воздушных шаров. Заметное признание ракеты получили лишь во второй половине 20-х, когда в Советской Федерации всерьёз взялись за создание заатмосферных кораблей.
Ранний период космопроходчества завершился триумфом "Аэлиты".
Легенда о неземной любви окрылила фантазию миллионов мечтателей, став непосредственным руководством к действию. К работам энтузиастов-первопроходцев подключились десятки, сотни новых коллективов. Отныне космический полёт представлялся не отдалённой перспективой, а страстно ожидаемым событием ближайшего времени, жгучей потребностью, создаваемой всем общим настроем советского общества. Повсюду возникали самодеятельные секции космоплавания — в детских клубах и при поселковых Советах, в заводских Домах науки и при отдалённых военных комендатурах.
Разные по возможностям, они через сеть возникших по мановенью ока специальных периодических изданий обьединяли огромную армию энтузиастов. Центральный отдел космоплавания, располагавшийся при Центральном научном бюро Федерации, был реорганизован из прежней небольшой секции и координировал уже громадный фронт работ, разбивая на отдельные задачи и планы.
Обширные иследования понадобились для определения способа космического старта.
Как известно, ракетный двигатель эффективен в безвоздушном пространстве. В атмосфере же заметная часть работы истекающих из сопла раскалённых газов уходит на преодоление атмосферного давления, что неоправданно увеличивает расход ракетного топлива. Кроме того, отрыв ракеты от земли в нижних слоях атмосферы сопряжён с опасностью повреждения атмосферными возмущениями — ветровые нагрузки, дождевые осадки и атмосферные молниевые разряды представляют для взлетающей ракеты нешуточную угрозу.
Проблему старта предлагалось решить, выделив взлёт космического аппарата в отдельную операцию, перенесённую в разреженные слои атмосферы, куда ракета должна быть доставлена некоторым образом.
Циолковский, основоположник теории заатмосферных полётов, ожидал, что до полёта в космос пройдёт ещё немало десятилетий. Исходя из этой оценки, он предлагал возвести в горных областях Земли пусковые эстакады-трамплины, возвышающиеся над самыми высокими горными вершинами. Это позволяло вывести ракету за границы наиболее плотной части воздушной оболочки Земли — тропосферы, и вдобавок придать космическому аппарату значительную начальную скорость длительным разгоном специального стартового поезда-лафета.
Хотя авторитет Циолковского в области космических исследований был громаден, предложенный им способ старта нашёл немного единомышленников: он был слишком затратен и откладывал космический полёт на неопределённое время. Некоторые изыскания и работы в направлении, указанном Циолковским всё же проводились: так, строительство железнодорожной Памирской ветки велось, в том числе и под лозунгом "Дадим ракетам старт!". Но в целом задачу старта пытались решить, обойдясь без дорогостоящих и долгостоящихся наземных пусковых сооружений.
Для вывода ракеты в верхние слои атмосферы можно было воспользоваться уже существующими методами воздухоплавания: аппаратами легче и тяжелее воздуха, способными вынести ракету выше облаков. Циолковский и здесь оказал заметное влияние на умы исследователей — его проект вакуумного дирижабля мог стать идеальной стартовой площадкой для ракет. Цельнометаллический "пустотный" аппарат и задумывался Циолковским для запуска с него малых ракет.
В 1934 году, применив новинки материаловедения и моторостроения, Отдельное конструкторское бюро воздухоплавания смогло вывести на испытания первый крупномасштабный образец такого летательного аппарата.
Как известно, колоссальным преимуществом вакуумного дирижабля является отсутствие в его конструкции газовых полостей-баллонов. Гибкие растягиваемые внутренние оболочки увеличивают или уменьшают обьём вакуумированного пространства, позволяя легко регулировать подьёмную силу.
Громадным недостатком в такой схеме является необходимость в жёсткой несжимаемой внешней оболочке, которая должна обеспечить постоянство общего внутреннего обьёма, несмотря на разность внутреннего и внешнего давлений. Такая оболочка вынужденно имеет значительную толщину для необходимой жёсткости, а значит, очень увеличивает вес конструкций дирижабля. Настолько, что небольшие по обьёму модели просто не могли оторваться от земли.
С увеличением масштабов и после применения новых лёгких и упругих пластматериалов принципиальную возможность создания воздушного аппарата указанной схемы удалось доказать. Но поднимаемый полезный груз, включая вес двигателей и топлива, оставался всё ещё меньше в сравнительных величинах, чем у дирижаблей классических схем, поэтому в космической программе второго этапа дирижабли, предложенные Циолковским, не успели принять участие.
А вот классические аппараты легче воздуха в высотноатмосферных исследованиях применялись широко. Практически при каждом детском кружке — группе изучения космоса строились "тандемы" — спарка из связки обычных, наполняемых водородом метеозондов и прикреплённой к связке в качестве полезной нагрузки ракеты, в которую помещали приборы зонда и парашют для спуска. Сотни полётов подобных устройств дали богатую статистику, позволившую заметно расширить представления о верхних слоях атмосферы. Были найдены непрерывные высокоскоростные стратоферные течения, охватывающие весь земной шар.
Более крупные образцы воздушных шаров использовались для заброса в стратосферу тяжёлых приборных комплексов, а также опытов по исследованию высотных полётов на живые организмы. Чуть ли не в каждой школе Федерации в тридцатые жила мышка, побывавшая "выше неба".
Следом за простейшими схемами, позволяющими лишь увеличить высоту подьёма метеозондов, создавались более сложные конструкции, которые рассчитывались на создание приемлимых условий старта тяжёлых ракет. Воздушные шары разных видов и высоты подьёма, вплоть до опробованных в начале 30-х стратопланов — гигантских баллонов, способных вынести герметичные кабины на высоты порядка 30-ти километров. Недостатком всех свободноплавающих шаров оставался неконтролируемый район запуска ракеты, поэтому для пилотируемых полётов отрабатывался запуск с дирижаблей.
Сложность старта ракеты с такой неустойчивой и пожароопасой конструкции, как водородо-наполненный аппарат легче воздуха в итоге привела к переориентации во второй половине 30-х на старт ракет с высотного самолёта. Этому способствовало как появление высотных многомоторных самолётов, интенсивно разрабатывавшихся в Федерации и по другим направлениям, так и успехи в создании контрольно-измерительной радиоапаратуры, позволившей создать высотные ракеты с эффективной системой управления.
(Пожароопасность водородных шаров несколько групп исследователей пытались преобразовать в достоинство — самое эффективное из широкодоступных ракетных топлив — это кислород-водородная смесь. Существовала идея использовать газ оболочки воздушного шара для старта ракеты, после подьёма шара на максимальную высоту.
Ракета, как обычно, устанавливалась во внутренней стартовой шахте, расположенной внутри оболочки шара, но саму шахту в нижней части пробовали оформить в виде сопла. Тогда при запуске из баков ракеты первоначально подавался почти чистый кислород, и водород оболочки воздушного шара, устремившись в отверстие, сгорал и давал значительный импульс. После падения давления внутри оболочки до значений, сравнимых с окружающей атмосферой, оболочка утрачивала жёсткость и падала с ракетной шахты, сама ракетная шахта разделялась на составные части и также падала, а ракета продолжала полёт на внутренних запасах топлива.
Использование водорода воздушного шара как внешнего топливного бака в малых моделях дало некоторый прирост скорости ракеты, а соответственно, и высоты подьёма. В больших масштабах испытания такой схемы вели к повышенному риску взрыва, поэтому со второй половины тридцатых указанная схема старта вышла из употребления. Вновь её использовали уже в конце сороковых, для скрытного запуска высотных зенитных управляемых ракет.)
К применению самолётов как стартовых платформ высотных ракет перешли существенно позже. Понадобилось немало времени, прежде чем были сконструированы двигатели, способные работать в разреженной атмосфере без сильной потери мощности, кроме того, необходимо было обеспечить безопасность старта с самолёта. Стартующая ракета своим огненным шлейфом создавала нешуточную угрозу экипажу самолёта.
В целом необходимого технического уровня достигли к середине тридцатых, когда в серию пошли машины АНТ-6 и АНТ-8, имеющие значительную высотность полёта и грузоподьёмность. Однако данные самолёты не годились для запуска тяжёлых высотных ракет, и понадобилась полная переделка проекта, дабы получилась машина, удовлетворяющая пожеланиям ракетчиков.
Коллектив Антонова выделил для проектной переработки своей последней машины, АНТ-10, отдельную группу во главе с решительным конструктором. В итоге вместо небольшой переделки получился качественно иной аппарат, с совершенно другими динамическими и полётными характеристиками, для чего понадобилась полная перестройка его.
Главным отличием от имеющихся высотных машин было требование набора на высоте большой скорости, в то же время как продолжительность полёта была незначащим фактором. В отличие от дальнерейсовых многомоторников антоновского КБ, машина Мясищева имела запас топлива не более чем на два с половиной часа полёта. Зато большую скороподьёмность и могла разогнаться на расчётной высоте сброса ракеты — 12 километров — до скорости в 600 км/час.
Чтобы обеспечить удобство подвески и запуска тяжёлых ракет, машина, в отличие от антоновского моноплана, была двухбалочной, ракета подвешивалась между двумя корпусами, а число основных двигателей возросло до восьми. Кроме того, турбины наддува могли кратковременно работать как форсажные, увеличивая общую тягу.
