В её основу было положено:
стратегическая важность укрепляемых пунктов;
малозаметность и малоповреждаемость от артилерийского огня, в первую очередь, полевых калибров;
простота и лёгкость постройки, невысокая их стоимость, простота обслуживания и ремонта крепостных сооружений.
Фортификационные правила, предложенные отделом генерала Кондратенко, требовали обязательного укрепления с суши всех главных баз флота и нахождение там постоянных гарнизонов — именно это положение стало основой создания в русском военном флоте морской пехоты. Морская пехота сыграла значительную роль в военных операциях второй половины 1915 года.
В начале 1915 года младотурецкое правительство решило уничтожить армянское население в Анатолии. Сообщения о начавшихся массовых изгнаниях и убийствах армян и других христиан весной 1915 года обильно стали публиковаться в печати. Русское правительство, вступившее в войну в первую очередь для захвата турецких владений, использовало газетную агитацию для ускорения наступления на Турцию. Античеловеческий характер и огромный масштаб расправы над армянами сникал поддержку вторжению в Турцию даже у ярых врагов войны. Верховное командование русских войск планировало главную операцию на сухопутном, Кавказском фронте. Отвлекающую десантную операцию поручили Черноморскому флоту.
С начала войны в Черноморском флоте антивоенные настроения только усиливались. Моряков полагали ненадёжными и воевать не желающими. Поэтому десант поручили младшему составу штаба флота и надежд на него не возлагали. С другой стороны, поскольку на планы Генштаба эта второстепенная операция почти не влияла, за морскими делами из главной квартиры почти не приглядывали, дав полную свободу действий.
Командование Черноморским флотом и базами на время подготовки операции фактически перешло в руки руководства десантной операцией. Старшие адмиралы также устранились от непосредственного участия в подготовляемой авантюре. Штаб флота и экипажи кораблей настроились решительно — отсутствие контроля от верхов, которым не доверяли и очевидная правота дела, в которое флот собирался вступить — вместе поднимали боевой настрой. В подготовке задействовали главные силы флота — старые эскадренные броненосцы, большое количество вспомогательных и транспортных судов. Цель десанта была избрана решительная — Синоп! С взятием главной турецкой морской базы и основного узла транспорта на черноморском побережье открывался путь в глубину Анатолии в обход горных хребтов, преграждавших дорогу русским войскам на суше. Турецкий флот во внимание не принимали, береговые батареи уничтожены были комбинированным ударом — броненосцев и авиацией с кораблей-маток. Порт и город взят морской пехотой.
При создании морской пехоты руководство военно-морского департамента добивалось высокой огневой мощи и подвижности — для этого обычное пехотное снаряжение — винтовки и станковые пулемёты — было недостаточным. Появление в 1908 году автоматического ружья-пулемёта Фёдорова дало морским пехотинцам необходимое оружие. Отличный от стандартного винтовочного патрон, применяемый в "автомате" — 6,5-мм от японской винтовки "Арисака" — потребовал создания новых патронных производств. Японские кампании, при долевом участии французских банков, наладили по лицензии производство на трёх военно-морских арсеналах. Последовательно разрабатывая свою конструкцию, Фёдоров дал для вооружения морской пехоты различные варианты — самозарядный карабин, ручной пулемёт, ружьё-пулемёт улучшенный. По мере появления новых образцов вооружения ими начинали оснащать создаваемые части. К 1913 году военно-морской отдел военного министерства доложил о достижении заданного уровня численности и оснащённости бригад морской пехоты. Морская пехота состояла почти целиком из добровольцев — образованной бедной молодёжи. В таких частях матросы получали дополнительную техническую подготовку и им после легче было пробиться в воздушные силы или на флот на технические специальности. Так подбираемые и подготовляемые люди хорошо овладевали относительно сложным автоматическим оружием. (Но и благонадёжными морскую пехоту нельзя было назвать. Поучившиеся преимущественно в "новых школах", у демократически развитых учителей, волонтёры-матросы, а с ними и большинство командиров, были настроены радикально.) На Чёрном море было дислоцировано пять бригад морской пехоты — по одной развёрнуто в Одессе и Керчи, одна прикрывала кавказское побережье от Новороссийска до Поти, две — размещались в Севастополе. Четыре бригады были стянуты в главную базу флота — Севастополь — кроме кавказской и пошли в десант. Но после взятия Синопа надо было быстро продвинуться вглубь, рассекая коммуникации турецкой армии и не давая изолировать район десанта. На Кубани сформировали из иногородних две конно-драгунские дивизии — "морских казаков", как издевательски прозвали "коренные" казаки. Основой этих дивизий были батареи лёгких морских орудий, установленных на конные дрожки, и пулемётные экипажи — "тачанки". Конные эскадроны обучались бою преимущественно в пешем строю, по-пластунски, поэтому шашек не имели. Для обеспечения разведки и транспорта, по примеру французских войск под Парижем (когда для быстрейшей перевозки на угрожаемые участки реквизировали все парижские таксомоторы, что позволило остановить германский прорыв) забрали все авто из черноморских городов. На некоторых легковых автомобилях усилили подвеску в военно-морских мастерских, отладили мотор и обшили тонкой бронёй. На заднее сиденье ставили небольшую наблюдательную башенку с биноклем и ручным пулемётом. На нескольких грузовиках смонтировали морские радиостанции. Такое улучшение защиты и связи подвижных частей сильно повлияло на решительность их действий.
( Несмотря на значительное количество бронеавтомобилей в русской армии, для десантной операции генеральный штаб их не выделял, а Морской отдел перебросить находящиеся в распоряжении балтийских сил бронемашины по перегруженным железнодорожным путям не смог).
"Морская кавалерия" явилась для турок полной неожиданностью, связь между городами и военными частями отсутствовала или была ненадёжна, а маршруты передвижений находились под постоянным наблюдением сильной воздушной разведки Феодосийского авиоотряда, участвовавшего в десанте в полном составе. Феодосийский авиоотряд базировался на Феодосийскую лётную школу, в которой работал ряд талантливых авиаконструкторов — Степан Васильевич Гризодубов, много сделавший для развёртывания производства авиационных моторов, и Евгений Робертович Энгельс, ставший главным конструктором морской авиации. Организатором и руководителем работ Феодосийской авиашколы был Константин Константинович Арцеулов, знаменитый лётчик и планерист, молодой и дерзкий авиатор. Ему исполнилось тогда только 24 года. Благодаря активности воздушных сил Чёрноморского флота силы десанта всегда имели оперативный обзор местности и поддержку. Продвижение конницы и посаженных на автомобили или в основном на конные повозки, захваченные у турок, морской пехоты было стремительным. За счёт скоординированности действий авиаторов, конных батарей и подвижной пехоты немногочисленные передовые отряды перехватывали турецкие войска на марше, не давали занять оборону, подвергали артиллерейско-пулемётным ударам из засад, внезапно атаковали разместившихся на отдых в селениях, во время привалов и на бивуаках. Перебрасываемые турецким командованием части, по плохим дорогам и при отвратительной организации тылового снабжения, шли пешком, медленно и вразброд. Маневренные группы десанта громили турецкие роты и батальоны по одному, полностью взяв инициативу в свои руки. За две недели русские войска заняли почти всю внутреннюю область малоазиатского полуострова. Разведывательные отряды черноморцев вышли к Средиземному морю. Турецкая армия, ошеломлённая внезапным появлением в тылу врага, смешавшись, побежала по всему Кавказу. Правое крыло турок отходило в Месопотамию — их практически не преследовали, потому что отходили турецкие войска через горный и враждебный к русским Курдистан. Центр откатывался на Левант. Здесь местность была более удобной для военных операций, а население менее враждебно — раньше в равнинной части Анатолии жило множество армян и других христиан. Те, кто пережил младотурецкий террор, встречали русские войска как освободителей и всячески способствовали их действиям. Поэтому на центральном участке фронта турецким солдатам оторваться от преследовавших их русских не удалось. В Левант успели бежать только остатки кавалерии и штабы. Левый фланг турецких сил на Кавказском фронте зажали между морем, Синопским десантом и прорвавшими центр турецких позиций русскими армиями. Через месяц большинство турок сдалось.
Победа на Кавказе не ослабила, а усилила антивоенные настроения в России. Сообщаемые подробности, что о обнаруженных местах массовых убийств армян, что о множестве погибших в брошенных госпиталях раненых турецких солдат вызывали отвращение. К ведущимся боевым действиям прочно пристал эпитет — "бесчеловечные".
Поражение Турции повлияло на позиции нескольких остававшихся ещё не втянутых в военные действия государств. Румынское и итальянское королевство договорились о совместном разделе австрийских владений и подписали секретные протоколы с представителями Антанты. Вступление осенью 1915 года в войну на сторону Антанты "романского союза" вновь неожиданно повлияло на ход боевых событий. Подготовлявшая новое наступление в Галиции Австро-Венгрия, для отвлечения русских войск от турецкого фронта, вынуждена была бросить свои армии вниз по Дунаю. Вступление в войну новых союзников обернулось ухудшением позиций сил Антанты. Румынская армия, совершенно не собиравшаяся вести оборонительные бои, под ударом свежих сил, подготовленных австрийским командованием в Венгрии, была разгромлена. Большая часть Румынии была занята. Русское командование спешно собирало оборонительную линию по нижнему течению Дуная. В горле реки, в Измаиле успели высадить морскую пехоту. Австрийские речные мониторы обеспечить переправу своих войск не смогли. Итальянское нападение в Истрии также было отбито и "макаронники" покатились назад. Для спасения новых союзников или хотя бы прикрытия образовавшихся после их разгрома разрывов фронта страны Антанты использовали большую часть подготовлямых для продолжения войны резервов. Тупик европейской войны стал ещё более очевиден. К концу 1915 года во всех воюющих странах нарастало недовольство войной и ведущими войну правительствами.
В правящих кругах обеих коалиций опасность затягивания войны осознавали. Глава английского кабинета Ллойд-Джордж обронил: "Или в следующем году войну закончит наша победа, или революция". Германский кайзер Вильгельм II боялся революции больше, чем поражения — "Внуренний враг опаснее внешнего". Противоборствующие стороны бешено готовились к решающему, 1916 году. Каждая из сторон собиралась победить. Но это означало, что кто-то проиграет — противники одновременно победить не могут. Следовательно, революция, хотя бы в проигравших войну странах, становилась неизбежной. Об этом прямо начали писать уже не только коммунистические газеты. Собранный нелегальный сьезд левых партий России был посвящён обсуждению новой исторической коллизии — что делать, если революция сначала охватит только ряд стран? В результате сторонникам Николая Ленина — наиболее авторитетного и политически грамотного лидера коммунистов — убедили остальных участников сьезда в правильности теоретической программы ленинцев — возможности удержания революционного плацдарма в одной стране. Вооружённое восстание теперь ясно представлялось не только как необходимое для прекращения войны, но и как начало социальной революции, неизбежно следующей за социальной катастрофой, вызванной войной. Русские левые партии твёрдо противопоставили себя всей политике русского государства.
Приближающийся конец войны пугал своей неопределённостью. Крайняя реакция весьма оживлённо зашевелилась. Многочисленные спекулянты, наживавшиеся на военных сделках, мелкие лавочники и заводчики, старое офицерство, благословляемые попами — все они мечтали о "обожаемом государе-императоре" и "твёрдом немецком кулаке", "способном вразумить Россию-матушку" и вернуть ей исконно-посконное уважение к царскому величию и власти богатства. Непрочность, ненадёжность их положения, искусственность их жизни вела к разрыву со всем обществом и откровенному противопоставлению, отказу от всех общественных норм и условий. Монархическая камарилья открыто готовилась к предательству на фронте и разваливала тыл. Вожди монархистов были уверены, что захватив в свои руки поставки хлеба, они смогут поставить рабочих на колени. "Революцию удушит костлявая рука голода". Планы монархистов не были сугубой тайной — о заговоре монархистов, о зловещей тени германского шпионажа кричали газеты либеральных партий. Предательство всем классов "хозяев" республики, подготовление порабощения страны чужой армией было одним из главных аргументов действенной левой пропаганды — действенной всё более, чем более ясными становились планы реакции. К началу 1916 года для большинства самостоятельно думающих людей будущее имело две альтернатативы — или иностранная интервенция и восстановление уже изжитого, дикого прошлого как средства обращения страны в колонию враждебных держав — или революция.
В конце 1915 года в передел мира решилась вступить Япония. Десять лет, прошедших после поражения в русско-японской войне только усилили напряжение всех пружин, толкающих господствующие классы Японии к военным авантюрам. Нищета собственного населения и зависимость ориентированной на экспорт промышленности от внешних рынков, за время управления страной финансово-промышленными группами только выросла. Нищему населению надо было дать дешёвую миску риса, чтобы оно и дальше могло работать, а на внешних рынках надо было оградить низкокачественный японский ширпотреб от конкуренции и обложения таможенными пошлинами — и обеспечить поставки дешёвого сырья для промышленности. Вступая в войну на стороне Антанты, японское правительство намеревалось добиться решения всех этих задач. Оттягивая своё вступление в одну из воюющих коалиций, японские правящие круги вели "тайные" переговоры с обеими сторонами, делая всё, чтобы о ходе переговоров создать побольше слухов. Торгуясь за своё участие в войне, самураи добивались максимума уступок. Основными для японского капитала целями были открытие китайских рынков — снятие таможенных барьеров с японских товаров и захват германских колоний в Океании — островов Микронезии и Меланезии. Особенно привлекал японских колонизаторов остров Новая Гвинея — его природные богатства были ещё неясны, но явственно подтверждалось, что в глубине джунглей острова — большие запасы природных ископаемых, а плодородные почвы, освобождённые от покрывающей их растительности — могут давать обильные урожаи.
За прошедшее после войны время японское военное руководство постаралось использовать военный опыт для качественного улучшения армии. По лицензионному соглашению с российским военно-морским департаментом, в обмен на технологию и оснаску производства своего патрона, были получены чертежи ружья-пулемёта конструкции Фёдорова. По примеру русских войск в маньчжурской кампании, в состав частей, начиная от полка, вводили воздушных наблюдателей на аэростатах, а при штабах дивизий создавали разведывательные эскадрильи аэропланов. Для повышения мобильности артиллерии увеличивали количество грузовых автомобилей в тыловых частях. Но такая перестройка, ориентированная на насыщение войск технически сложными видами оружия и транспорта, расширение технических возможностей связи — стоила дорого, а японское правительство после войны было фактически банкротом. Поэтому была проведена программа резкого сокращения численности армии, в ней оставлен практически только кадровый — офицерский и унтер-офицерский состав, прежние дивизии сведены в кадрированные роты императорской гвардии, на основе которых отрабатывалась тактика и практические приёмы применения нового вооружения и оснащения. Малая численность военных сил Японии была для руководства страны дополнительной причиной, побуждавшей к крайней осторожности в международных отношениях и откладывания реванша на более позднее время. Поэтому после захвата германских владений на Новой Гвинее англо-австралийскими войсками, в нарушение уже достигнутых тайных договорённостей с Англией, японское правительство ограничилось вежливой нотой. В которой извещали, что вплоть до урегулирования спора о территориальной принадлежности бывших германских колоний на Новой Гвинее, приостанавливают участие в военном блоке стран Антанты. В 1916 году англо-французские войска в Западной Европе не получили японских пополнений. Заняв принадлежащие Германии владения в Китае — военно-морскую базу Циндао и "арендуемую" область Цзяочжоу (вместе с германской железной дорогой Циндао-Цзинань в распоряжении японцев оказался весь полуостров Шаньдун, ставший по сути, японской колонией) и острова Микронезии, Япония фактически вышла из войны.
