— Ничего интересного. Закроем реактор и сольём воду, — ответил озадаченный Патрик.
— Я останусь тут и буду наблюдать, — сказал eateske и отошёл от двери, выбирая удобное место. Подходить к реактору, по всей видимости, было небезопасно...
— Эй! — спохватился Джошуа. — Гедимин, стой! Там нельзя оставаться. Это опасно. Выходи немедленно!
Люк залязгал, приоткрываясь. Тридцать пятый повернулся к нему лицом и сделал ещё шаг назад.
— Я не уйду, — сказал он — теперь его могли расслышать без микрофона. — Я буду смотреть, как закрывают реактор.
Джошуа встал на пороге, растерянно качая головой. Из-за его плеча выглянул Патрик. "Они не уведут меня силой," — тридцать пятый представил себе эту картину и насмешливо сузил глаза.
— Ты тут засветишься, Джед. Выходи и не мешай работать! — крикнул Патрик.
— Я встану за куполом, — отозвался Гедимин. — Я никому не мешаю.
— Часто с ним так? — тихо спросил Патрик у Джошуа.
— Всегда, — вздохнул тот. — Ты хочешь посмотреть на закупорку? Тут тебе нельзя находиться. Снаружи есть смотровое окно, оттуда всё хорошо видно. Можешь встать рядом с ним.
...Окно, закрытое линзой полуметровой толщины, находилось на высоте человеческого роста — Джошуа, встав на приступку, легко мог бы в него смотреть, Гедимину пришлось нагнуться и замереть, опираясь на край панели управления.
— Всё отключено, — хмыкнул Винстон, проследив за его настороженным взглядом. — Можешь всё потрогать. Патрик, ты готов?
— Если ты готов, то и я готов, — отозвался хмурый горожанин.
Над закрытым наглухо люком зажёгся красный сигнал, коротко продребезжал звонок. Сквозь толстое стекло Гедимин видел, как пол вокруг реактора зашевелился, приподнимаясь. Округлая стена поднималась всё выше, вытягиваясь в трубу. Из отверстий в ней, обращённых к бассейну, хлынула вода.
Поднявшаяся стена закрыла обзор, но у операторов была ещё одна точка наблюдения — вот только Гедимину было к ней не подобраться. Он наблюдал за тем, как из стены появляются уступы и уходят внутрь, превращаясь в ниши. Что-то лязгало, смыкаясь и проворачиваясь.
Из зала донёсся тихий гул. С потолка на трёх толстых тросах медленно спускалась массивная конструкция. Она двигалась вниз медленно, сантиметр за сантиметром, пока не коснулась края "трубы", заключившей в себя реактор.
— Левее, — тихо сказал Джошуа. — Поверни против часовой. Ещё.
Тросы отцепились. Крышка негромко лязгнула, соскользнув вниз, ненадолго задержалась на невидимом барьере и спустилась ещё немного — до следующей преграды.
— Есть! — поднял руку Джошуа.
— Да вижу я, — буркнул Патрик, склоняясь над панелью управления. Верхний край трубы сложился, кольцо за кольцом опоясывая крышку. Между ней и бассейном быстро поднимались барьеры, смыкаясь в сплошную стену. Вода уже не текла; вся конструкция очень медленно погружалась в пол.
— Эй! — кто-то ткнул Гедимина в бок. — Ну ты и вывернулся. Ничего не заболело?
Сигнал над люком из красного стал зелёным, и eateske нехотя отвернулся от смотрового окна и размял онемевшую кисть — он, сам того не замечая, опирался на вытянутые пальцы, и теперь они заныли.
— Патрик, отведи его в душ, — сказал Джошуа, разглядывая ремонтника с непонятным удивлением. — Через полчаса за ним прилетят. С крышкой я закончу.
"Ещё не всё?" — Гедимин повернулся к стеклу, но Патрик чувствительно ткнул его в бок.
— Идём-идём. Отсюда ничего не видно. И что ты успел выглядеть, а? Нашёл неисправности в реакторе?
— Нет, — не распознав насмешки, тридцать пятый серьёзно качнул головой. — Я не знаю, каким должен быть исправный.
— А, вот что, — хмыкнул Патрик. — Я думал, это у вас инстинкт... Ну, это можно исправить. Завтра в восемь — с Арандой мы договоримся — мы с Джошем ждём тебя тут. Посмотришь на запуск реактора. А потом я подгоню тебе кое-какое чтиво. Согласен?
"Запуск?!" — Гедимин изумлённо мигнул. Он внимательно посмотрел на человека — может, тот снова решил посмеяться? Нет, Патрик был предельно серьёзен.
— Я хочу это увидеть, — медленно проговорил он. Человек хмыкнул.
— Всё не так, как ты себе представляешь. Никаких бабахов и полыханий. Но ты самый любопытный кет из тех, кто сюда приходит. Так что смотри, сколько влезет.
— Кет? — переспросил Гедимин.
— Гражданин Нью-Кетцаля, — пояснил Патрик. — По закону — каждый, кто провёл здесь хотя бы половину жизни. И особенно — тот, кто принёс городу пользу. От тебя польза огромная. Если бы Аранда не козлил, тебе давно дали бы гражданство. Эх-х... Ладно, иди мыться. Завтра всё увидишь.
20 мая 56 года. Земля, Северный Атлантис, город Нью-Кетцаль
Из "кабинета" шерифа доносилось негромкое размеренное бормотание, то и дело прерывающееся шипением, хрипом и сдавленной руганью на три голоса, — охранники вышли в сеть и пытались смотреть новости.
— Привело к полному разрушению платформы "Маврикий". Два корабля союзников... — громкий голос диктора сорвался на визг и перешёл в еле слышное шипение. Кто-то ударил кулаком по столу.
— Грёбанная пыль!
— Цыц! — прикрикнул на него Райан.
— Вот так правильно, — пробормотал Энрике. — Взорвать их всех, и дело с концом. Чего они тянут?!
— Мы своих взорвём, а Север — оставит, — отозвался Райан. — Вот будет смеху-то...
— Если бы меня спросили, я бы их у себя держать не стал, — подал голос Хосе. — Тут один теск расхаживает, будто он нам хозяин, а если их толпа?
— А всё потому, Хосе Доминго, что он показал тебе своё превосходство, — хмыкнул шериф. — Хватит глазеть — к восьми вас ждёт Винстон.
...Два робота-уборщика столкнулись на проходе и медленно обползали друг друга. Патрик, проходя мимо, небрежно отодвинул одного из них.
— Боишься? — ухмыльнулся он, внимательно посмотрев на Гедимина. — Ничего! Если оно надумает взорваться, ты ничего почувствовать не успеешь. Хотя... вы, тески, живучие. Тогда успеешь.
— Патрик, замолкни, — нахмурился Джошуа. — Гедимин, не слушай его. Это старая шутка.
Он набрал код на массивной двери, похожей по форме на люк. С негромким лязгом и стуком створки приоткрылись, выпустив пришельцев в короткий, необычайно ярко освещённый коридор. Он упирался во вторую дверь, и Гедимин боковым зрением заметил тонкие красные лучи, пересекающие проход там и сям.
— Терезинья, мы на месте, — сказал Джошуа в раструб у двери.
— Не заперто, — откликнулись изнутри.
— Сначала пройдём мы, потом ты, — Патрик жестом велел Гедимину остановиться. Джошуа подошёл к двери вплотную и поднёс руку к нише в стене. Красные лучи скользнули по его лицу, вспыхнули и погасли.
— Проход разрешён, — раздалось под потолком.
— Джед, тебе проверяться не надо, — сказал Патрик, поднося руку к нише. — Просто иди к двери.
Створки люка уже разошлись, и за ними были видны панели управления на стене и вдоль неё, несколько небольших экранов, три пустых кресла и ещё один человек в белом защитном костюме без шлема. Гедимин шагнул в проём и вздрогнул от оглушительного дребезжания над головой.
— Тревога! Вторжение! — над дверью вспыхнули красные сигналы, и створки с лязгом сомкнулись. Джошуа, выжидающий на пороге, шарахнулся в коридор — его едва не разрезало надвое.
— Тревога! Тревога! — трезвон под потолком не умолкал.
— Да уйми ты её! — крикнул Патрик в раструб и растерянно оглянулся на Гедимина. — Стой тихо, Джед. Сейчас мы всё поправим.
Дребезжание умолкло. Из приоткрывшегося люка выглянула Терезинья, покрутила головой и выразительно пожала плечами.
— Распознание сработало, — буркнула она. — Попробуйте ещё раз. Только теск, а вы стойте.
Гедимин подошёл к двери, и тревожный сигнал зазвенел громче прежнего.
— Тревога! Вторжение! — люк захлопнулся.
— Вот зараза, — пробормотал Джошуа. — Она так и будет звонить?
Гедимин внимательно рассматривал стену. Он уже видел, где под белыми пластинами фрила проходит электрический кабель, и теперь искал что-нибудь, что можно вогнать в стык, — какой-нибудь острый прочный осколок...
— Что там? — спросил Патрик в раструб.
— Дело дрянь, — отозвалась изнутри Терезинья. — Тут защитный код. Никак не отключить. Вот, черти б его драли... Может, всю распознавалку вырубить?
— Я знаю, как её обесточить, — подал голос Гедимин. За дверью хмыкнули.
— Эй, вы двое! — вскинулся Джошуа. — Даже и не пробуйте. Это статья. Тебе сразу расстрел, тебя со станции погонят.
— Ну так она его не пропустит, — насупившаяся Терезинья выглянула из люка. — Теск, прости, тебе тут не рады.
"Как и везде," — хмуро подумал Гедимин, отступая от двери. Джошуа и Патрик переглянулись.
— Надо работать, — вздохнул Винстон. — Побудь тут. Обе двери закроются, когда мы войдём, но мы быстро вернёмся. Или отвести тебя в курилку?
— Я подожду, — eateske отошёл ещё на шаг назад. Отсюда был хорошо виден щит управления, и ещё тридцать секунд Гедимин смотрел на него, пока створки двери не сомкнулись окончательно. Вторая дверь лязгнула за спиной, но тридцать пятый не обернулся. Он прикрыл глаза и пытался услышать шум запускающихся механизмов, и на долю секунды ему даже показалось, что он чувствует волну жара со стороны реакторного зала.
"Однажды я сам встану у щита управления," — думал Гедимин, слушая, как вдалеке медленно проворачивается тяжёлая турбина. Пол едва заметно вздрагивал — так тихо, что нужно было прижать к нему ладонь, чтобы услышать дрожь. "Я сам запущу реактор. И ни один кусок железа или мяса не помешает мне."
Пять минут спустя (а турбина всё набирала обороты... или, может, кровь прилила к напряжённым пальцам, и Гедимин принимал её пульсацию за дрожь здания) люк открылся, выпустив Джошуа и Патрика.
— Не взорвалось, — через силу ухмыльнулся горожанин. — Пойдём, Джед. Я припас тебе такую няму!
— Чего? — нахмурился Джошуа. — Это ты на каком языке сказал?
Они препирались ещё минуты три; Гедимин шёл за ними молча, в глубокой задумчивости. Сквозь стены и перекрытия в коридор просочился приглушённый вой, eateske насторожился, но люди остались спокойными.
— Рано оповестили, — буркнул Винстон. — Рано ещё подключать.
— Пусть порадуются, — отмахнулся Патрик. — Дизель без нашего звонка не вырубят, и за Джедом не прилетят. До обеда, по крайней мере.
Он открыл курилку и поманил Гедимина к себе. На диване лежал ворох упакованных в плотный серый скирлин свёртков. Патрик вскрыл один из них, вытряхнул на ладонь тугой рулон бумаги и развернул его. Гедимин изумлённо мигнул — перед ним был подробнейший чертёж конструкции, которую он никогда раньше не видел... или видел?
— Патрик! — нахмурился Джошуа. — Ты в своём уме? Ты что, в архивы залез?
— Ну да, а что оно там лежит? — отозвался горожанин, выкладывая перед Гедимином второй чертёж. — Тут, на обороте, есть метки. Не перепутай, когда будешь складывать!
Лист всё разворачивался и разворачивался, и Гедимин опустился на пол и расстелил его на диване. "Вот как это выглядит изнутри," — думал он, и его глаза разгорались всё ярче. "Надо запомнить..."
— Да хватит тебе! — за спиной Гедимина всё спорили вполголоса Патрик и Джошуа, и у младшего из горожан истекло терпение. — Какая вероятность, что он прочтёт чертежи?! Их в городе ни одна собака читать не умеет!
"Активная зона," — Гедимин тронул ладонью центр чертежа. "Я видел малую часть, а вот так она выглядит полностью. Не такой уж большой объём..."
— А ты прав, Джош, — упавшим голосом пробормотал Патрик, заглядывая тридцать пятому через плечо. — Ты очень даже прав. Вероятность равна единице...
22 мая 56 года. Земля, Северный Атлантис, город Нью-Кетцаль
Небо за решёткой быстро меняло цвет; пятно розовато-жёлтого свечения появилось на стене и неспешно поползло вниз, к плёнке защитного поля. Гедимин лежал неподвижно, закрыв глаза, но сохранял сознание — как и всю прошедшую ночь. Ему некогда было отключаться — мозг, перенасыщенный новой информацией, от перегрева искрил и вспыхивал — eateske видел эти сполохи перед глазами. Теперь у него была стройная картина — от распадающихся атомов, выплёвывающих частицы и кванты, до необходимой толщины барьера между источником излучения и живыми существами. Он мысленно придавал запомненным чертежам объём и соединял их между собой, пока вся энергостанция Нью-Кетцаля не встала перед его глазами, как наяву. Вспышки перегретого мозга озаряли её, как праздничный салют.
— Чего? Иди, иди, — пробурчал по ту сторону решётки охранник Охеда. — Нельзя!
— Хосе, не козли, — увещевали его вполголоса. — Райана тут нет. Я поговорю с ним и уйду. У тебя что, трава кончилась?
Хосе недовольно запыхтел, но его просто отодвинули с дороги. Eateske услышал грохот стальных "ног" экзоскелета и неохотно открыл глаза. По ту сторону решётки стояла Инес.
— Джед, ты там как? — спросила она, щёлкая выключателями. Хосе пробормотал что-то недовольное.
— Я слышала, ты менял стержни в реакторе, — продолжала, не дожидаясь ответа, охранница. — Патрик сказал, тебе понравилась станция! Тебе не страшно там было? А, наверное, таких штук много на Марсе. У вас там и уран добывали... Ты не на урановых рудниках был?
Гедимин покачал головой. Пришли к нему, и он счёл нужным подняться и подойти к решётке. Инес обрадованно закивала и просунула "клешню" экзоскелета сквозь прутья.
— Дай четыре!.. А я видела в сети, когда читала про Венеру, — вчера платформа "Фиджи" сдалась союзникам! Всем, кто там был, сохранят жизнь. Джеймс Марци договорился с тесками на "Фиджи", чтобы они сдались без боя. Теперь они живы, а платформа в целости. Правда, хорошо?
Гедимин дотронулся до бронированной "лапы". Возможно, ему надо было что-то говорить, но он не знал, что именно. "Джеймс Марци? Тот, кто заставил "Шибальбу" сдаться," — вспомнил он. "Что он, всё-таки, делает на стороне макак?"
— Джеймс Марци такой славный! Он заботится о том, чтобы никого не убили. Чтобы эта дурацкая война поскорее закончилась. Ты знаешь его? Вы встречались на Марсе?
— Я там не был, — сказал Гедимин, глядя "мартышке" в глаза. Если бы его информация была лучом света, она отразилась бы ото лба Инес, как от зеркальной поверхности.
— Не знаешь?! Джеймс Марци был комендантом Деймоса, — недоверчиво покачала головой охранница. — Он сам перешёл на сторону людей и теперь помогает вести переговоры. Жаль, что ты его не видел! Вы поладили бы.
"Марци-предатель? Это на них похоже," — сузил глаза Гедимин. "Сделать из нас рабов, заставить умирать за них... а самим удрать к людям, когда смерть подойдёт близко."
— А! Ты не хочешь говорить про Марс, — "догадалась" Инес. — А на Венере ты был? Такие огромные летучие заводы, — тебе бы они точно понравились!
На другом конце коридора лязгнула дверь, и Хосе, вздрогнув, отступил к стене и вытянул руки по швам. Охранница успела убрать "лапу" из-за решётки, но не включить напряжение и "сивертсен", — две секунды назад шериф был у двери, а сейчас он стоял у самой камеры.
— Вот как, — сказал он, поглаживая рукоять бластера. — Хосе Доминго!
