— Эй, — Линкен тронул его за плечо; обернувшись, Гедимин увидел, что его лицо странно искривилось. — Куда ты там смотришь?
— Кожа самок с Ганимеда красиво смотрится в тёмной воде, — сказал ремонтник. — Интересное сочетание цветов.
— И только? — недоверчиво хмыкнул Линкен, пристально глядя на сармата. — Твоя реакция этим ограничивается?
Гедимин пожал плечами.
— Наверное, антимутаген сработал.
— Это хорошо, — ухмыльнулся Линкен, крепко сжимая его плечо. — Я не хотел увидеть, как ты превращаешься в животное. Пусть макаки оставят свои порядки для себя. Эй! Кенен!
— Добрый вечер, — выдохнул Кенен Маккензи, раздвинув кусты. — Спускайся, Вацлав. Джед и Лиск уже заждались. Заставлять партнёров ждать — нехорошо для сделки, верно? Иди к нам.
Незнакомый сармат в униформе фрилосинтезирующего комбината спустился по берегу, придерживаясь одной рукой за куст, и остановился в полушаге от Гедимина. Взглянув на Линкена, он едва заметно вздрогнул и подозрительно сощурился.
— А... он тоже будет здесь?
Линкен криво усмехнулся.
— Ты хотел сказать — "псих с динамитом", а?
— Тише! — Кенен вскинул руки. — Мы не для этого собрались. Гедимин, это Вацлав Хойд, и он знает то, что тебе нужно.
Сармат с комбината смерил ремонтника подозрительным взглядом.
— Ага, — кивнул он. — Где мои диски и пилки?
— Один диск и одна пилка, — ровным голосом сказал Гедимин. — Так мы договорились. Дай ему карту, Кенен.
— Как я дорожу нашей дружбой, Джед... — покачал головой учётчик, доставая из кармана смарт и тыкая в кнопки. Голографический экран развернулся, показывая очертания северного берега Атабаски и лесного массива за ним.
Гедимин развернул два комка ветоши. В одном он спрятал небольшой абразивный диск, в другом — трёхгранное полотно для напильника. Вацлав провёл ногтем по краю и хмыкнул.
— Корунд, верно? Где взял?
— Сделал. Могу научить, — отозвался Гедимин.
— Эй, — Линкен ткнул Вацлава в плечо. — Рано тянешь руки. Где шахты?
— Сначала диск и пилки, — сармат подался в сторону, не спуская глаз со взрывника.
— Ладно тебе, Вацлав, — широко улыбнулся Кенен. — Джеду можно доверять. Он слегка не в себе, это верно, но честный — этого у него не отнимешь. Покажи, где шахты, которые ты видел.
— Ну ладно, — сармат протянул руку к смарту. — Вот этот квадрат, в семнадцати километрах от посёлка. Здесь холмы — песок над материковыми породами. Шахта уходит вглубь на двадцать пять метров. Тут крышка. На углу квадрата — ещё одна, точно такая же.
— Запомнил? — Гедимин посмотрел на Линкена. Тот кивнул, пристально глядя на карту.
— Пилка и диск! — Вацлав протянул руку.
— Держи, — ремонтник, завернув оба предмета в ветошь, отдал их сармату. — Я не шутил про корунд. Хочешь, я научу его делать?
Вацлав хмыкнул.
— Незачем. Это ты — атомщик. Тебя не берёт ни лучевая болезнь, ни эа-мутация, — что тебе какие-то три тысячи градусов! А мне ещё жить не надоело. Бывай.
Гедимин мигнул. Кенен, придерживая Вацлава за плечо, вслед за ним протиснулся сквозь кусты и пошёл по дороге к форту, что-то вполголоса объясняя сармату. Гедимин и Линкен переглянулись.
— Две шахты, и, кажется, неохраняемые, — сказал взрывник, задумчиво потирая шрам на затылке. — Дело за малым. Когда вылетаем?
— Пятого охрана будет что-то праздновать, — Гедимин сощурился, вспоминая объявление на дверях форта. — Вечером им будет не до нас. Возьмём глайдер и отправимся к шахтам. Хорошо, что они далеко от рудников, но осторожность всё равно не повредит.
— Кто бы говорил об осторожности, — ухмыльнулся Линкен; его глаза посветлели и заблестели, как ртутные шарики. — Ты намерен залезть в хвостохранилище, верно? А вот я буду снаружи. Прихвати пневмомолот, придётся пробурить шурф-другой. Такие штуки строят прочно.
Гедимин кивнул. "Герберт не одобрит нашу вылазку," — подумал он, глядя на тёмную воду. "Не говоря уже об охранниках. Только они, в отличие от него, ничего не узнают."
05 мая 52 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Viva la Mexico!" — гласила надпись на распечатанных наскоро листах с тремя вертикальными полосами. Над аэродромом развевались два флага. Чуть ниже на верёвке, соединившей флагштоки, дребезжали на ветру связки пустых жестянок и обрезков толстой фольги. Под ними переминались с ноги на ногу двое охранников в лёгких экзоскелетах; "Шерман" стоял перед ними, потрясая кулаком, и сквозь прозрачный лицевой щит Гедимин видел, как побагровело его лицо.
— Фейерверки вам мешают, погремушки вам мешают, — донеслось до сармата недовольное бормотание. — Праздник сегодня или нет?!
Один из охранников неохотно подпрыгнул, махнул рукой чуть ниже связки жестянок и грохнулся обратно, едва устояв на ногах. Его лицо тоже было красным, и в движениях чувствовалась неуверенность.
— Ты угадал, — прошептал Линкен, покосившись на Гедимина. — Празднуют уже с утра.
Над фортом разносилась незнакомая мелодия, частично состоящая из звона и дребезжания. Мимо прошагал патруль — двое сарматов и "броненосец"; поверх шлема он надел широкополую шляпу, украшенную тремя лентами — зелёной, белой и красной. Гедимин остановился и проводил его удивлённым взглядом. Линкен дёрнул сармата за руку.
— Вон тот глайдер!
— Садись за штурвал, — кивнул Гедимин, втискиваясь в кабину и закрепляя ремень поперёк груди. — Помнишь о дронах?
— Не впервой, — отмахнулся Линкен. — Держись, взлетаем!
Лес внизу то густел, то редел. Глайдер летел, отключив все огни; проносясь над Стометровым озером, он перевернулся через крыло. Гедимин на долю секунды завис на ремнях, а затем его впечатало в кресло.
— Держись! — глаза Линкена азартно сверкнули. — Мы близко! Zaa ateske!
Глайдер рванулся вверх, высоко задирая нос — и перевернулся кверху "брюхом". Не успев выйти из витка, он заложил ещё один, более узкий, и ушёл в крутое пике. Гедимин, прижатый к креслу, еле успел заметить, как крыло чиркнуло по макушке сосны, и щепки и пучки хвои полетели в иллюминатор. Глайдер уже заходил на посадку над зарастающей просекой. Внизу над клочковатой травой и пятнами рыжей земли, смешанной с песком, поднималась четырёхугольная пирамида, на каждой из граней которой виднелся зелёно-красный знак химической опасности. Щит из яркого фрила ничуть не выцвел за два с половиной года.
— Tza atesq! — ухмыльнулся Линкен, выбираясь из кабины. От его резкого движения глайдер едва не опрокинулся. Гедимин, отстегнув ремни, выполз наружу и по щиколотку ушёл в рыхлый, размытый дождями песок.
— Очень хороший обзор, — он досадливо сощурился на небо. — Мы как на предметном стекле.
— Не трать время, — бросил Линкен, расстёгивая комбинезон и выпутываясь из сети с привязанными к ней брусками взрывчатки. Гедимин вытащил из кабины пневмомолот и закинул на плечо.
— Где?
— Погоди, осмотрюсь, — Линкен жестом сделал ему знак подождать и сам подошёл к пирамиде. Она была немного ниже его; массивное основание, четыре метра в поперечнике — монолитная плита строительного фрила с химически стойким покрытием.
"Узкий колодец, уходящий вертикально вниз," — Гедимин заглянул за угол крышки и недовольно сощурился. "Как именно там хранятся хвосты? Насыпью? Зря не взяли с собой "арктус"..."
Линкен, присев на корточки, простучал костяшками основание, поддел ногтем неплотно пригнанную плитку и сощурился на уходящее солнце, что-то прикидывая про себя. Гедимин смотрел на его ярко-оранжевый комбинезон, на чистое небо над площадкой, и сердито щурился.
— Постарайся, чтобы плита не треснула, — сказал он Линкену, и тот, оторванный от размышлений, едва заметно вздрогнул. — Сдвинь её набок. Потом мы толкнём её в обратном направлении. Тут не должно остаться следов... по крайней мере, заметных с воздуха.
Линкен выпрямился, посмотрел на Гедимина и покачал головой.
— Если что-то взорвано, целым оно не будет. Наш глайдер видно сверху — отгони его под деревья. Бур оставь, куда ты с ним?
Гедимин, удивлённо мигнув, направился к глайдеру. Отогнать его под сосны было несложно — сармат даже не стал садиться за штурвал. Глайдер, приподнявшийся на пузыре защитного поля, легко покатился к деревьям, Гедимин только придерживал его за фургон и время от времени подталкивал. "Кажется, руки стали немного сильнее," — заметил он, разворачивая глайдер в редкой тени сосен, и тут его рассеянные мысли прервал взрыв.
Громыхнуло тише, чем можно было бы ожидать; упругая воздушная волна толкнула в бок, на мгновение сармату пришлось задержать дыхание и несколько раз сглотнуть, прочищая заложенные уши. Когда он повернулся к крышке шахты, она была на месте, и даже облицовка с неё не облетела — только между её краем и полуметровым верхним кольцом колодца появилась чёрная брешь сантиметров на сорок.
Линкен, с довольной ухмылкой осмотрев крышку, взял пневмомолот и понёс его к глайдеру, на ходу кивнув Гедимину. Тот кивнул в ответ и подошёл к шахте. Луч фонаря осветил верхнее кольцо — между крышкой и поблескивающими внизу мешками из непрозрачного скирлина оставалось полтора метра свободного пространства. В световом пучке клубилась пыль.
"Attahanke..." — выдохнул Гедимин, втискиваясь в лаз. Он пролез с трудом, выпустив из лёгких весь воздух и вытянув руки над головой, и скорчился на дне, коленями на мокром скирлине, торопливо пристёгивая респиратор.
Видимо, шахта была менее герметичной, чем казалось снаружи, — стены блестели от воды, сырыми были и мешки. Гедимин сдвинулся чуть вбок, и его нога провалилась на десяток сантиметров вниз. Под пальцами заскрипело мокрое каменное крошево.
— Ну что, как макаки хранят отходы? — спросили сверху. — Резак нужен?
— В мешках, частично россыпью, — отозвался Гедимин, доставая осколок фрила и расширяя найденную прореху. Внутри минерал остался сухим, крошился в пальцах, прилипая к перчатке. "Здесь был бы очень полезен анализатор," — вздохнул про себя сармат, сгребая пыль и крошку в мешок из плотного скирлина. Серо-чёрная грязь расползалась под ногами.
... — Думаешь, хватит? — Линкен кивнул на десяток мешков, сваленных на дно фургона. — Сколько тут радия?
— Хватит, — отозвался Гедимин, сосредоточенно оттирающий от комбинезона прилипшую грязь. Пучки травы, даже сбрызнутые водой из фляги, с этой задачей справлялись плохо, но оставлять следы из клочьев ветоши сармату не хотелось.
— Что с крышкой? — спросил он, присыпав измятую траву песком. Линкен махнул рукой.
— Поблизости дроны, взрывать нельзя. Полетели! Нам ещё твои мешки прятать.
Гедимин посмотрел на темнеющее небо. Время длинных ночей закончилось, теперь сумерки тянулись бесконечно, и даже люди-патрульные в эти часы обходились без фонарей. "Сбросить на свалку?" — сармат покосился на мешки. "Когда стемнеет, можно будет забрать."
— Лезь в фургон, — сказал Линкен, забираясь в кабину. — Прыгнуть с десяти метров — не разобьёшься?
— Не должен, — отозвался Гедимин, закрывая за собой люк. — Завтра надо будет поставить крышку на место. Сможешь?
— Посмотрим, — буркнул взрывник. — Держись, взлетаем!
Когда внизу зажглись городские огни, Гедимин отошёл от иллюминатора и поднял мешки, кое-как скреплённые между собой. Глайдер качнулся с борта на борт.
— Sata! — крикнул из кабины Линкен, и глайдер перевернулся, швырнув Гедимина в приоткрытый люк. Крышка от меткого пинка отошла окончательно, и сармат, разбрасывая на лету мешки, рухнул на свалку с двадцатиметровой высоты. "Линкен, ты считать умеешь?!" — хотел крикнуть он, но времени уже не было — только и оставалось, что сгруппироваться и надеяться на то, что внизу, под слоем листьев и обёрток, не окажется торчащей арматуры. Полторы секунды спустя сармат уже катился по склону мусорной горы, всё глубже зарываясь в шелуху, пока не остановился, налетев на обломок фриловой плиты. Стряхивая с себя мусор, он выполз на поверхность и замигал, прикрывая глаза ладонью, — свет фонаря ударил в лицо.
— Стоять!
На краю оврага с грохотом приземлился глайдер. Гедимин поднялся на ноги, смахнул с головы полуистлевшие листья. Охранник на краю оврага посветил на него фонарём.
— Всё цело, теск? Идти можешь?
— Да, — Гедимин переступил с ноги на ногу и понял, что в падении ушиб крайнюю фалангу одного из пальцев — неопасно, но очень неприятно. Слегка прихрамывая, он выбрался на край оврага. Мешки, выпавшие из глайдера, сверху смотрелись так, будто всегда тут лежали, — их немного присыпало обёртками и раскидало по склонам мусорных холмов.
Двое охранников стояли перед Линкеном, прижав его к кабине глайдера. На их ругань сармат молча пожимал плечами.
— Ну, он выпал, — промямлил он наконец. — Он же целый, чего орать?
— Нашли, где прыгать! — охранник толкнул его в плечо. — Что, до озера не долететь?
— Эй! — сузил глаза Гедимин; между ним и "броненосцем" было ещё метра четыре, оттолкнуть охранника он не успевал. Человек обернулся, выразительно щёлкнул предохранителем бластера и шагнул в сторону.
— Идём отсюда. Эти два придурка живы, врач не нужен. Эй, вы, гоните машину на аэродром!
Когда Линкен вернулся, все мешки уже лежали в убежище, и Гедимин взвешивал их и прикидывал, сколько кислоты и запасных электродов ему понадобится. Ушибленная фаланга пальца, обёрнутая проспиртованным клочком ветоши, уже не саднила.
— Уже работаешь? — Линкен кивнул на мешки и сел у стены, поодаль от обогатительных установок. — Учиться сегодня не пойдёшь?
— Закончу здесь — пойду, — ответил Гедимин и заглянул в одну из закрытых ниш — там он держал запас кислот. Линкен не уходил — сидел у стены, задумчиво смотрел на ремонтника и чего-то ждал.
— Мы с тобой опять в стороне от Летних полётов? — спросил он и продолжил, не дожидаясь ответа:
— Кое-кто прилетит ко мне двадцать пятого... двое хороших пилотов из Красной Пыли. Хочу устроить им небольшое развлечение.
— Там серная кислота, а там — азотная, — махнул рукой Гедимин; он сидел боком к Линкену и был доволен, что взрывник не видит его глаз. "Опять пойдёт нарываться, псих с динамитом," — с досадой думал он.
— Нет, я не об этом, — Линкен тронул его за плечо. — Послушай. Мне нужна будет помощь. Я хочу устроить большой фейерверк, такой, чтобы на орбите заметили. Возможно, объёмный газовый взрыв... что-нибудь запоминающееся, а не обычный "бум".
— Если в городе, то лучше съешь радия, — Гедимин сунул ему под нос мешок руды. — Я в этом участвовать не буду.
— Ты не дослушал, — покачал головой Линкен. — Никто не пострадает. Мы выберемся в лес. Я думаю о взрывчатке — что лучше взять, чтобы вышло красиво.
— Поговори с Хольгером. Он — инженер-химик, — сказал Гедимин, заталкивая мешок в нишу и устраиваясь у противоположной стены, напротив Линкена.
— Говорил. Он послал меня на Плутон, — криво ухмыльнулся взрывник. — Но тебя он, думаю, послушает. Объясни ему, что я не хочу никому вредить. Обычное развлечение на праздник. Мы тоже имеем право веселиться.
— Расстреляют, — напомнил Гедимин. — В прошлый раз тебе разбили голову.
