— С дороги! — Мика, потеряв терпение, оттолкнула Иджеса и вернулась в кабину. Громкий протяжный гудок заставил Гедимина подобрать мешок и отступить. Груда мусора посыпалась в овраг, на уже слежавшиеся там горы. Глайдер рванул с места, едва не зацепив стену ближайшего барака.
— Самки, — хмыкнул Иджес. — Ну что, копаем дальше?
— На сегодня хватит, — сказал Гедимин. — Бери мешок. Захват полежит у меня.
— Ваш комендант ещё тебя не выселил? — ухмыльнулся механик.
— Он доволен.
Нести захват было трудно — не из-за тяжести, из-за того, что он выпирал во все стороны и норовил проехаться по стене. Гай Марци что-то пробормотал Гедимину вслед, но ремонтник не обратил внимания — он старался не сломать ни одну перегородку, а они не отличались прочностью.
— Это для очередного идиотского опыта? — подозрительно посмотрел на него Гай, когда ремонтник вернулся.
— Это для работы, — Гедимин кивнул в сторону аэродрома.
— Одна радость — если ты что-нибудь взорвёшь, это будет не в моём бараке, — вздохнул комендант. — Когда ты заделаешь дыры в стене?
— Оборудование нужно Лилит, — пожал плечами ремонтник. — Обесточенное, оно станет бесполезным.
— Мало мне было одного тебя, — пробормотал Гай, возвращаясь на матрас. "Интересно, когда он выходит наружу?" — подумал Гедимин, но спрашивать не стал.
Из компьютеров в информатории был свободен только один — тот, за которым сидел Эдмондо. Ему сейчас было некогда сидеть — заканчивался очередной сеанс в кинозале, и толпа поселенцев уже собралась в вестибюле, дожидаясь следующего.
— Это вы смотрели уже пять раз! — доносилось из её центра. — Есть множество очень хороших фильмов, например...
— Хе, — ткнул Гедимина в бок один из Eatesqa. — Кто будет смотреть, как макаки возятся с приплодом?! Поставили бы нормальный клонарий, и никаких проблем.
— Да, их развитие неоправданно затянуто, — кивнул ремонтник. — Но они называют это святой традицией.
— Что такое "святой"? — повернулся к нему поселенец. — Я это слово уже слышал, но там не было объяснений.
— Я тоже не переводчик, — пожал плечами Гедимин. — То, что они не хотят менять, даже если это бессмысленно или опасно... смысл примерно такой.
Пока Эдмондо спорил с поселенцами, его компьютер был свободен. Ремонтник потыкал в экран, извлекая на видное место список форм — обращения к мэру Моранси отличались друг от друга незначительно, однако Гедимин не хотел рисковать. "Никогда не знаешь, какую традицию нарушишь," — думал он, открывая нужную страницу. "Итак, Антуану Тэ Гэ Моранси... в связи с большим объёмом работ... изношенностью оборудования... неоднократным пренебрежением сроками плановой проверки... предоставить в распоряжение ремонтной базы... а именно..."
Задумавшись на секунду, он вписал четыре имени.
— Вот это да, — послышалось за спиной. Там стоял, странно пощёлкивая языком, Кенен Маккензи.
— Ты хорошо знаешь их язык, Гедимин. Составлено по всем правилам! — он осторожно, кончиками пальцев, хлопнул ремонтника по плечу.
— А ты откуда знаешь правила? — покосился на него Гедимин.
— Самообразование, друг мой, — наклонил голову Кенен. — Кто-кто, а ты знаешь, как оно полезно для нас. Ты не видел Эдмондо?
— Если его не затоптали, он у кинозала, — буркнул ремонтник, отворачиваясь к экрану. Письмо было отправлено, оставалось выждать три дня.
01 октября 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
До начала смены оставалось полчаса — только долететь и выгрузить припасённый металлолом. Уже почти рассвело, но солнце не появилось — уже несколько дней небо было затянуто облаками. Ветер с озера обжигал холодом, трава побелела от инея, выбоины на дороге, наполненные водой, затянуло ледяной коркой. "Температура понижается," — Гедимин покосился на сизое небо и поправил капюшон. "Скоро начнётся кристаллизация. Интересно будет посмотреть на это."
Шахтёрская смена отстояла от ремонтной на час; все поселенцы, кроме отряда механиков и немногочисленной охраны, ещё лежали в бараках. Гедимин ожидал встретить на аэродроме единственный глайдер, вылетающий к нефтедобывающим станциям вдоль озера, и тот обычно не заводили, пока у взлётной полосы не собирались все его пассажиры. Но из-за ремонтного ангара был слышен шум мощных моторов и голоса, знакомые и не очень.
Гедимин вышел из-за душевой и увидел огромный пассажирский барк, белый в синих полосах, — рейс на Эдмонтон. Несколько охранников сопровождали группу людей в тёплых комбинезонах. Кто-то из них, отойдя к стене и заслонившись от ветра, торопливо курил, кто-то оживлённо беседовал с провожающими. Гедимин узнал некоторых — тут были поселковые ремонтники, несколько "броненосцев" (без экзоскелетов)... Один человек стоял на углу ремонтного ангара и что-то вполголоса втолковывал незнакомой "макаке" в форме администратора из информатория.
— Эдмондо! — окликнул его Гедимин. Тот обернулся и слегка побледнел. Его товарищ развернулся всем телом, хватаясь за бластер.
— Врождённая агрессивность естественнорождённых, — сузил глаза ремонтник. Эдмондо, охнув, схватил товарища за руку.
— Не надо! Это лояльный теск. Его зовут Гедимин. Эй! Ты узнал меня без бэйджика?!
— У вас выразительные лица, — кивнул ремонтник. — Ни разу не видел тебя без бронежилета. Ты ещё меньше, чем казалось.
— Да, верно, — усмехнулся Эдмондо, похлопав товарища по плечу. — Ты это... знакомься. Паскаль теперь будет за меня. Не пугай его реакторами, ладно?
— Реакто... чем?! — округлил глаза Паскаль.
— Гедимин — изобретатель, — пояснил бывший администратор, поправив на сменщике капюшон. — Просто дай ему сеть и не подходи. Иначе узнаешь много того, что человеку знать не следует.
Гедимин усмехнулся.
— Ты улетаешь? Из-за чего?
— Смена закончилась, — Эдмондо указал на барк из Эдмонтона. — Три месяца — и домой.
...Солнце появилось перед самым обедом — возможно, раньше, но Гедимин заметил его только тогда, когда Иджес пинком распахнул дверь и впустил свет и холод. Остановившись на пороге, он произнёс длинную запутанную фразу, в которой упоминались различные способы спаривания макак и других животных с бригадиром шахты "Жёлтое озеро — 2" и её вентиляционными туннелями. "Не пытаться это представить!" — приказал себе Гедимин, вылавливая из фразы слова, имеющие смысл.
— Что удалось сделать? — спросил он, улучив секунду, когда Иджес остановился перевести дух. Механик сделал глубокий вдох и произнёс ещё одну фразу на ту же тему; способы спаривания стали ещё более разнообразными и опасными для здоровья, а среди спариваемых оказались Иджес и Лилит (из того, что имело смысл, Гедимин уловил, что самка осталась на шахте и очень его ждёт). Датчики движения у двери погасли, и створки сдвинулись с места, ударив Иджеса по рукам. Механик отшвырнул их на прежние места, помянув их родственников и способ, которым они были сделаны (очень необычный и не имеющий с реальностью ничего общего).
— Хорошо, я посмотрю, — кивнул Гедимин, забирая с верстака ремонтную перчатку, а со стойки у стены — запасной пневмомолот. — Возьми костыли и стяжки. Придётся устанавливать всё заново. Где сейчас насос?
— Застрял в трубе... Да твою же ж мать! — Иджес, уронивший себе на ногу тяжёлый кусок металла, от расстройства пнул его в дальний угол и продолжил тему родственников. Гедимин покосился на него с досадой.
— Это костыль. У него нет матери. Ты не мог спариваться с ней, — сказал он. — Идём!
...Глайдер, сбавляя скорость, прошуршал по аэродрому и остановился, развернувшись носом к дверям ремонтного ангара. Порыв ветра выдул из открытого контейнера охапку ярких обёрток и разметал по взлётной полосе. Робот-уборщик, прилепившийся к стене, запищал, сполз и направился к ним.
Заглушив мотор, Гедимин выбрался из кабины и огляделся по сторонам. На крыльце душевой курили двое охранников; дверь столовой была приоткрыта, изнутри доносились запахи, свойственные человеческой пище, и оживлённые голоса.
— Идите в ангар, — сказал Гедимин механикам. — Я пойду за едой.
Он вошёл в столовую, и разговоры смолкли. Внутри собрались замёрзшие на улице охранники и скучающие "мирные люди" — почти все, кто работал на поверхности. Они пили что-то горячее и строили на столах башенки из жёстких обёрток; одна из них почти достигла потолка.
— Эй! — самка, мимо которой прошёл Гедимин, шарахнулась к стене. — Держись подальше, ты, слизкий урод!
— Мне нужна еда для механиков, — сказал он самке, разливающей горячее питьё. Та нагнулась и вытолкнула из-под стола ящик, наполненный контейнерами с Би-плазмой. Он выкатился под ноги Гедимину.
— Что это за вещество? — спросил ремонтник, протянув руку к дымящемуся стакану. Самку передёрнуло, и она резко отодвинула питьё, чуть не расплескав его по столу.
— Просто гора мяса и слизи, — с отвращением пробормотал кто-то за спиной. — Шкура аж лоснится...
— Тихо ты! Не провоцируй, — цыкнул на него другой.
— Тебе что! А нас, того и гляди, заставят с ними сношаться, — негромко, но внятно сказал первый. — Вот с этими лысыми уродами. Я к такому близко не подойду!
— А со спины он ничего, — заметила другая самка. — Космофлотская выправка... Эй, их без одежды кто-нибудь видел?
— В душевой посмотришь, — фыркнула первая. — Мясо и есть мясо. Гора мышц с каменной мордой. Вот он слышит нас, как думаешь?
— Заткнитесь вы, обе, кошки мартовские, — прошептал кто-то из охранников. — Сношаться? С таким амбалом? В нём семьсот фунтов весу. Вас потом в рулон скатают.
— Так можно сверху пристроиться, — сказала вторая самка; Гедимин, собрав контейнеры, прошёл мимо, и она привстала, глядя ему вслед, и чмокнула губами воздух. — Ну и спина! Такой задницы нет во всём Эдмонтоне!
— Да ты оголодала, — ухмыльнулся один из охранников. — Эй, берегись тесков! Они везде большие. Лопнешь!
У ангара Гедимин обернулся и увидел рожи, прилипшие к стеклу столовой. Выбрав ближайшую самку, он пристально посмотрел ей в глаза. Передёрнувшись всем телом, она быстро отошла от окна.
— Думала, мы тебя уже не дождёмся, — буркнула Лилит, забирая контейнер с едой. — С макаками общался?
Иджес перевернул контейнер и помянул кровных родственников и ещё один способ спаривания — в этот раз с использованием листовки, прикреплённой к ёмкости с Би-плазмой, самой ёмкости и её содержимого. Гедимин смигнул, отгоняя воображаемую картинку, — в последнее время они представлялись ему быстрее, чем он успевал себя одёрнуть. Он покосился на знак биологической опасности на контейнере и перевёл взгляд на Иджеса.
— Везде говорят о размножении макак. Сами макаки. Сеть. Полпосёлка. Ещё и ты.
Механик растерянно мигнул.
— Гедимин, ты чего? На Севере все так говорят!
— А тут что, Север? — фыркнула Мика, отобрав у него листовку. — Так его, Гедимин! Хлопает языком, как флаг на ветру.
— Эй! Вы что, обиделись? — замигал Иджес. — Это не про вас вообще!
— Размножение макак не имеет отношения к нашей работе, — качнул головой Гедимин. — Ни малейшего. Не говори здесь о нём.
— Жёваный крот! А что мне говорить?! — нахмурился механик. — Вот ещё один насос уронят в шахту — мне сказать "как здорово"?!
— То, что ты говоришь, не имеет смысла, — сузил глаза Гедимин. — Ты можешь сказать любое слово с тем же успехом. Говори "уран" — он здесь повсюду и имеет отношение ко всему.
— Уран? — Иджес мигнул. — Очень коротко. Никакой разрядки.
— Добавь к нему что-нибудь ещё, — пожал плечами ремонтник. — Например, торий.
Он перевернул контейнер, чтобы не видеть раздражающего жёлтого знака, и посмотрел на Мику.
— Чего нам подсыпали?
— Дряни, — буркнула та. — Этот мутаген вызывает рост волосяного покрова на голове. Мутация закончится к утру. Будем мохнатые, как макаки.
— Ур-ран и торий, — пробормотал Иджес, ощупывая гладкую макушку с выпирающими буграми. — У меня тут будет шерсть?!
— У всего посёлка, — поправила Мика и скривилась. — Линкен Лиск болен на голову, но в одном он прав. Жаль, что Джеймса Марци не расстреляли ещё на Деймосе! Нам бы не пришлось терпеть обезьяньи выдумки...
"Шерсть? Интересно, какой длины она будет," — Гедимину вспомнилось всё разнообразие волосяных покровов на головах людей, и он хмыкнул — некоторые из них были мохнатее любой дикой обезьяны. "Ещё у них есть мех на теле. А у некоторых — по всему телу. Надеюсь, у нас такого не будет."
02 октября 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Пока медь слой за слоем покрывала электроды, Гедимин прилёг отдохнуть — наблюдение за гальваническими процессами вгоняло его в дремоту, видимо, потому, что два часа от ночного сна он отрезал на подготовку к опытам. Теперь всё шло как положено, и его вмешательство не требовалось — можно было поспать ещё час или полтора. Он закрыл глаза в слабой надежде на осмысленные видения, но в очередной раз провалился в мир, напрочь лишённый логики, и бродил по нему, время от времени вываливаясь в реальность и досадливо вздыхая. "Мартышки называют это обработкой информации," — подумал он, открыв глаза через час, и провёл ладонью по лбу, отгоняя бессмысленные галлюцинации. Пальцы зацепились за что-то колкое, и Гедимин проснулся окончательно.
Он накрыл голову двумя ладонями и убедился, что она вся покрыта коротким жёстким мехом. Волоски в полсантиметра длиной царапали руку, как тонкая проволока. Чтобы вырвать один из них, пришлось приложить усилие; Гедимин даже сощурился от боли, но всё же добыл образец и внимательно рассмотрел его. Частица волосяного покрова была тёмно-синей, толстой, довольно жёсткой.
"Мутаген сработал," — Гедимин ещё раз провёл ладонью по голове и озадаченно хмыкнул. "Чего макаки хотели этим добиться?"
Он закатал рукав, осмотрел предплечье — оно осталось привычно гладким; расстегнув комбинезон, eateske убедился, что на груди мех не вырос. "Тем лучше," — Гедимин, выбросив из головы странные эксперименты "макак", опустился на пол рядом с гальванической ванной и выдернул провод. Извлечённые электроды — слой меди на них достиг необходимой толщины — были воткнуты неомеднёнными концами в подставку и оставлены на просушку. В стену постучали.
— Готово?
— Да, можешь забирать, — отозвался Гедимин, возвращаясь на матрас. Он уже выспался, и в голове прояснилось, но перед ранним подъёмом ему хотелось ещё немного полежать. "Макаки в самом деле ослабили меня," — с досадой думал он. "Раньше я мог работать всю ночь."
Лилит вошла и остановилась, направив взгляд на Гедимина — а точнее, на его макушку. Он недовольно сощурился, но тут же расширил глаза — на самку мутаген тоже подействовал, и её голова покрылась короткими чёрными волосами. Проследив за его взглядом, самка пощупала макушку и пожала плечами.
— Это ещё ничего. Могла бы вырасти длинная обезьянья шерсть!
— Зачем нужна эта мутация? — Гедимин провёл пальцем по макушке — жёсткий мех норовил впиться в кожу. — Не вижу в ней смысла.
Лилит смерила его взглядом и усмехнулась.
— Не переживай, Гедимин. Тебе идёт.
— Что? — озадаченно мигнул ремонтник.
