...Линкен после смены отправился в душевую; Гедимин собирался подождать его в вестибюле вместе с Иджесом, другие сарматы — разойтись по комнатам, но все остановились перед комендантской, увидев, как Оллер увешивает стену объявлениями. Одного листа на всё не хватило — сегодня он принёс три, а в прозрачном коробе помещалось всего полтора.
— "Внимание! Первое июля — десятилетие Ураниум-Сити. День является праздничным для всех поселенцев (за исключением дежурных по особо опасным объектам)", — вслух прочитал Иджес. — "Девять ноль-ноль — раздача еды и спиртного, речь мэра города Арбогаста Марци"...
— А где Маркус? — буркнул Гедимин. Иджес хихикнул.
— Это городской праздник, а не общенародный, — пояснил Константин. — Маркус не разменивается на такие мелочи. Придётся справляться своими силами. Так, два часа дня — сбор на стадионе, раздача еды и спиртного, речь Антуана Моранси... Кенену придётся поработать. Тебя хотя бы предупредили?
Учётчик поморщился.
— В этом деле главное — распределить обязанности, — проворчал он. — Не беспокойся, Кон. Без спиртного не останешься ни ты, ни твой ручной мед... Ай!
— Лучше я, чем Бьорк, — буркнул Линкен, отодвигая учётчика, потирающего рёбра, подальше от медленно разворачивающегося мутанта. — Тихо, Бьорк. С него хватит.
— Что тут? Уже драка? — из коридора выглянула Лилит. — А, объявления... Уже дочитали до полётов?
— "Лётный комитет Ураниум-Сити: список участников показательных полётов первого июля", — Иджес провёл пальцем по строчкам, разыскивая своё имя, и разочарованно фыркнул. — Комитет! Лилит, когда вы уже его взорвёте?
— "Набираются моделисты-любители для второго этапа показательных полётов, записываться у коменданта", — прочитал Линкен и криво ухмыльнулся. — Интересно. Давно не летал. Надо попробовать. Оллер, запиши меня.
Гедимин удивлённо мигнул.
— У тебя есть корабль?
Линкен угрюмо покосился на него, но тут же ухмыльнулся ещё шире.
— Сегодня только восьмое, атомщик. До первого что-нибудь найдётся. Я только хотел попросить — поможешь заставить найденное летать? Навряд ли со мной поделятся хорошим кораблём.
Гедимин снова мигнул, недоверчиво глядя на взрывника.
— Плохая идея, Лиск. Ничего, кроме проблем, не выйдет.
— Нашёл чем удивить, — фыркнул Линкен, проведя пальцем по шраму на лице. — Я не прошу у тебя ни взрывчатки, ни ядерной бомбы. Помоги с ремонтом. Не хочешь — справлюсь так.
— В конце концов, если макаки его не пустят, ты будешь ни при чём, — сказала Лилит, глядя на Гедимина. — А если пустят — сами виноваты. Я бы посмотрела, как он летает. У меня есть одна модель, практически исправная. Дважды тонула и один раз застряла в ёлке. Принести?
— Давай, — буркнул Гедимин. — Ладно, Линкен. Корабль у тебя будет. Но дальше — сам.
— Кто же ещё, — фыркнул взрывник, крепко сжимая плечо ремонтника. — Спасибо, атомщик. С меня запчасти.
15 июня 46 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Резкие перепады температуры, начавшиеся в январе, не прекратились и летом; лёд на озере окончательно сошёл две недели назад, верхний слой воды — сантиметров десять — кое-как прогрелся, но глубоководные течения оставались такими же холодными. Гедимин краем уха слышал об охраннике, на днях едва не утонувшем в Атабаске, — видимо, после этой истории вдоль озера появились предупреждающие знаки "Людям не купаться!" На сарматов запрет не распространялся, но даже им не хотелось долго плавать. Немного охладившись в подводных течениях, Гедимин выбрался на берег и лёг в примятую траву.
Со стороны форта доносились приглушённые мелодии — гимн Атлантиса, безостановочно прокручиваемый утром, сменился чем-то менее торжественным. Над Шахтёрским аэродромом хлопали на ветру флаги государств Солнечной Системы — сегодня вывесили все пять. На западе, у здания аэропорта, гудели приземляющиеся глайдеры. Гедимин лениво удивился, что в нерабочий день прибывает столько машин, на секунду подумал, что можно было бы встать и посмотреть на них, но шевелиться ему не хотелось.
— Интересно, как кожа белеет, — Хольгер провёл пальцем по животу Гедимина, вычерчивая окружность. — Пятнами и полосами, а между ними синее. А потом пятна сливаются.
— Атабаска ещё не прогрелась, — Иджес, успевший из светло-синего стать белым и частично одеться, недовольно поёжился. — Надо было с Линкеном лететь. На Жёлтом всегда теплее.
— Подогрев от распадающегося урана? — хмыкнул Константин. Гедимин зашевелился, готовясь сесть и вступить в разговор. Пару секунд спустя он догадался, что северянин шутит, и, фыркнув, лёг обратно.
— А ведь он поверит, — пробормотал он, прикрывая глаза, и тут же получил тычок под рёбра от обиженного Иджеса.
— Эй! Ничего я не поверил. Я знаю, что рудничная вода холодная. А в ней урана куда больше. Что, съел?
Один из глайдеров загудел неожиданно близко, развернулся, прошуршав по посадочной полосе, и Гедимин услышал над головой торопливые шаги. В траву, потеснив Иджеса, плюхнулся Линкен.
— Ты это читал? — с ходу спросил он, разворачивая перед носом механика смятый лист с мелкими буквами.
— Что? — Иджес посмотрел на текст и пожал плечами. — Ну да.
— И что думаешь? — спросил Линкен.
Гедимин нехотя сел и отобрал у него лист. "Программа любительских выступлений и требования к моделям" — было напечатано в верхнем углу. Сармат мигнул.
— Что тут странного? Обычный воздушный бой с дронами, — снова пожал плечами Иджес. — Лазеры у тебя есть? Тренируйся в стрельбе.
Линкен фыркнул.
— Это ты мне говоришь? Сколько я стрелял, тебе и в кино не увидеть. Лазеры — ерунда. Нужно нормальное оружие. Что думаешь, атомщик? Сколько торпед поднимет корабль? Четыре, шесть?
— Сколько нужно, — отозвался Гедимин. — Тебя с ними на стадион не пустят.
Линкен мигнул.
— Да?
— Всех проверяют перед выходом, — кивнул ремонтник. — Тебя проверят дважды.
Линкен ухмыльнулся.
— Верно. Это на них похоже. И в корабль залезут? Это плохо. Не могу идти в бой без оружия. Глупо.
Гедимин кивнул и снова опустился в траву. Там, где ветер не обдувал мокрые плечи, было теплее.
— Хольгер, — взрывник понизил голос и развернулся к другому сармату. — Помоги, если можешь. Нужны такие торпеды, чтобы мартышки их не заметили.
Химик с сомнением посмотрел на него и растёр в пальцах травинку.
— Утерпел бы ты хоть один день без взрывчатки, Линкен...
— Я не хочу взрывать стадион, — сармат недовольно сощурился. — И стрелять по макакам не собираюсь. Я хочу только сбить пару дронов. Тебе что, и их жалко?
— Жалко дроны — это к Гедимину, — еле слышно пробормотал Иджес, заблаговременно отодвигаясь от ремонтника. Тот покосился на него, но промолчал.
— Не дроны, — качнул головой Хольгер. — Тебя. Расстреляют же. Впрочем... Есть одна идея. Завтра-послезавтра я над ней подумаю, потом зайду к тебе.
Линкен обрадованно ухмыльнулся.
— Хочешь, я напишу на корабле твоё имя?
— Даже не думай, — фыркнул Хольгер. — Что бы ты ни натворил, мы с Гедимином тут ни при чём, запомни.
— Э-эрх, — Бьорк, до того молча смотревший на воду, тяжело шевельнулся. — Мы ещё купаемся?
— Ты иди, а мне хватит, — Гедимин сел и потянулся за сложенной под кустом одеждой. Из-за ветки вылетел круглый дрон, на долю секунды завис перед сарматом и с писком поднялся выше.
Сармат огляделся по сторонам и увидел ещё три дрона-камеры, медленно плывущие над аэродромом. Со стороны аэропорта по пустой посадочной полосе шли двое в жёлтых комбинезонах поверх обычной человеческой одежды; каждый из них был на голову ниже самого мелкого филка. Один из них держал в руках дрона-камеру. Механизм, потревоженный Гедимином в кустах, подлетел к этому человеку и повис рядом с ним, пронзительно пища.
— Ядро Юпитера, — пробормотал Линкен, потирая шрам на затылке. — Атомщик, сходи-ка поплавай.
— Зачем? — изумлённо мигнул Гедимин.
— Тебя засекли, — буркнул взрывник, застёгивая на груди комбинезон. Сарматы зашевелились, стараясь не смотреть на приближающихся людей, но их уже заметили. Двое с дронами остановились, и один из них поймал пролетающую камеру и сжал в руках.
— Смотри, поселенцы!
— Ага, — более тонким голосом ответил другой; мешковатый комбинезон скрывал грудь, но лицо выглядело более гладким, чем у первого человека. "Самка или детёныш," — решил Гедимин. Он не успел накинуть верхнюю часть комбинезона и просто перебросил её через локоть, прежде чем подняться на ноги. Люди остановились, и дроны повисли в воздухе рядом с ними. И округлившиеся глаза, и мигающие камеры выражали любопытство.
— Вы — военнопленные, верно? Солдаты Саргона? — спросила самка, разглядывая сарматов. — Можно задать вам несколько вопросов?
Линкен выразительно покосился на Гедимина и пробормотал негромко, но отчётливо:
— Смелые мартышки...
— У нас всегда при себе тревожная кнопка, — сказал человек и широко улыбнулся. — Всего пара слов, никакой прямой записи. Разве тут есть чего бояться?
Сарматы переглянулись.
— Спрашивай, — кивнул Константин.
Самка покосилась на спутника и нажала кнопку на пульте управления. Камеры летающих дронов погасли.
— Вы все были солдатами Саргона. Вы верили ему? До самого конца войны? Что вы о нём думаете?
Шрам на лице Линкена дёрнулся. Хольгер протянул руку и похлопал взрывника по плечу.
— Верили? — Гедимин криво ухмыльнулся. — Ни секунды. Он был полным психом.
Сармат успел перехватить кулак Линкена на подлёте к своим рёбрам и отодвинуться от взрывника подальше. Тот прерывисто вздохнул и потёр ладонь — хватка Гедимина оказалась неприятно крепкой.
— Его клонировали за месяц до поражения, — буркнул Линкен, кивнув на ремонтника. — Он ничего не может знать. Саргон не был сумасшедшим. Если бы он выжил, мы сейчас не работали бы на макак за еду.
Люди переглянулись. Самец осторожно взял самку за плечо и потянул назад. Она раздражённо отмахнулась.
— Значит, вы — сторонник Саргона? Даже сейчас, после войны? При том, что он считал вас не более чем пушечным мясом?
Линкен сузил глаза.
— Я знал Саргона. Я, а не ты, мартышка с материка. Чего вы ждали — что рабы будут добры к рабовладельцам?
— Когда Саргон начал войну, сарматы уже не были рабами, — заметил человек.
— То есть — не к каждому из них был приставлен отдельный охранник? — лицо Линкена дёрнулось. — Ваши крейсера держали каждый город под прицелом. А нас загнали в рудники. Саргон ошибся только в одном, макаки. Он был слишком милосердным к вам. Ничего, в другой раз это не повторится.
— Хватит, — тихо сказал ему Константин. — Это не поможет.
— Правда, хватит, — человек решительно отодвинул спутницу в сторону. — Теперь я спрошу. Этот день, пятнадцатое июня, — что он значит для вас? Война закончилась десять лет назад. Что-то изменилось за эти годы?
— Здесь построили атомную электростанцию, — ответил Гедимин. — И стало меньше существ с оружием. Я бы хотел, чтобы все занялись делом, а не стрельбой.
Линкен развернулся к нему, хотел что-то сказать, но только махнул рукой и криво ухмыльнулся.
— Значит, вы намерены жить в мире с людьми? — самка выбралась из-за плеча спутника, и Гедимин заметил, что камера в её руке едва заметно светится.
— Я никого не трогаю, — буркнул он. — Перестань меня снимать.
— Гедимин — крупный сармат, верно? — Константин хмыкнул. — Привлекает внимание. Лично мне этот день нравится. У нас не так уж много выходных. По-моему, Маркус погорячился, отменив все человеческие праздники. Они никому не мешали.
Самка облегчённо вздохнула и улыбнулась.
— Вам нравились праздники? Какой из них вы хотели бы вернуть?
Гедимин бесшумно спрятался за спиной Бьорка и отошёл за куст, на ходу застёгивая комбинезон. "Теперь камера погасла," — отметил он, выглянув из зарослей. "Интересно, что эти двое напишут в своей статье."
01 июля 46 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Гедимин!
Сармат, увлечённо читавший статью о недавних экспериментах в Лос-Аламосе (ничего такого, что он не знал бы от Конара, но необычно было само появление такой информации в сети), вздрогнул и обернулся, недовольно щурясь. К нему, пробравшись между занятыми столами, подошёл Айзек.
— Что там? — спросил Гедимин, настороженно глядя на сармата. Айзек в неприятности попадал редко — ремонтник не мог вспомнить ни одного случая с тех пор, как на Большом Медвежьем озере взорвался и загорелся лёд. Сейчас сармат тоже не выглядел раненым, побитым или напуганным — только слегка взволнованным.
— Я улетаю в Порт-Радий, — сказал Айзек. — Зовут судить заплывы. Может быть, вернусь с послеобеденным глайдером.
— Давай, — кивнул Гедимин. — Осторожнее там. То, на чём там выходят на воду, не предназначено для плавания.
Айзек усмехнулся.
— Это обычные плотики, Гедимин. Они очень хорошо плавают. Ты просто тяжеловат для них.
Ремонтник пожал плечами.
— Смотри не утопи эхолокатор.
Айзек усмехнулся ещё шире, легонько хлопнул Гедимина по плечу и, развернувшись, вышел из информатория.
"Пошёл на утренний глайдер," — ненадолго задумался ремонтник. "Тем же глайдером должны прибыть Аэций и Астиаг. Значит, скоро все будут здесь."
Он закрыл дочитанную статью и пролистнул страницу до ближайшего яркого заголовка — так обычно отмечали новости из Совета безопасности.
"Новый элемент как секретное оружие Атлантиса? Северный Союз и Австралия требуют общедоступной информации о новых исследованиях в Лос-Аламосе. Совет безопасности Солнечной Системы собрался на внеочередное совещание. Исследования такого плана должны вестись совместно, — общее мнение, высказанное представителями четырёх государств. Научный центр в Канске готов приступить к изучению образцов ирренция. "Не может быть и речи о монопольном праве Атлантиса на исследование нового элемента," — утверждает председатель Совета безопасности..."
Гедимин хмыкнул. "Все узнали о критической массе? Надеются на бомбу? Да, наверное. Не на реактор же..."
Новых писем от Герберта не было; в последнее время он был очень увлечён экспериментами с сигма-сканером и о чужих исследованиях практически не упоминал. "Возможно, они уже делают бомбу," — думал сармат, глядя на экран. "Спросить?"
Он пролистнул ещё несколько сообщений — разные сайты перепечатывали одно и то же с незначительными добавлениями — но одна из начальных фраз заставила его остановиться и открыть статью. Эта небольшая заметка ничем не отличалась бы от предыдущих, если бы не упоминание в её начале: "элемент с атомным номером 140, впервые обнаруженный атлантисским физиком Брайаном Вольтом". Гедимин открыл поисковик и через пару секунд уже глядел на краткую статью в энциклопедии. Об эксперименте Брайана там рассказывалось коротко, но правдиво, и о том, что предсказанный и обнаруженный им элемент был именно ирренцием, упоминалось дважды. "Признали," — Гедимин едва заметно усмехнулся, но усмешка была невесёлой. "Жаль, что так поздно. Навряд ли Майкл узнает об этом."
