— Эй! — Гедимин с трудом остановил первый порыв отшвырнуть "напавшего" и просто сжал его запястье. Хольгер охнул.
— Прости, Гедимин. Ты всегда так увлекаешься... Мне показалось, тебе будет интересно, вот и всё.
— Что именно? — недовольно спросил ремонтник, дописывая последние слова и нажимая "Отправить". — Не делай так больше. Мне надоело сдерживаться.
— Городские новости Саскатуна, — Хольгер дождался, пока Гедимин закроет почту, и несколько раз ткнул в экран, переходя со ссылки на ссылку, пока не открыл страницу с двумя смазанными фотографиями. На них были ангары, посадочные полосы, ограды с генераторами защитных полей и множество предостерегающих знаков. Посреди всего этого под отдельным куполом защитного поля под присмотром четырёх "джунгов" и неподвижно висящего в небе дрона лежал звездолёт Линкена.
— Я же говорил — будет интересно, — хмыкнул Хольгер, глядя на изумлённо мигающего Гедимина. — Это Вортон, база космофлота под Саскатуном. Ушлые мартышки пролезли туда и сделали кучу снимков. Вот здесь, видишь, — ссылка на один городской форум. Он сейчас прикрыт на чистку, но снимки ушли в кэш, и на северянских сайтах всё лежит в полной сохранности. Хочешь посмотреть? Там даже виден кусочек твоего реактора.
— Показывай, — прошептал Гедимин, пытаясь унять дрожь. Пальцы трясло так, что он только со второго раза попал в нужную ссылку. "Мой корабль," — он сузившимися и потемневшими глазами смотрел на экран, листая кадр за кадром. "Hasulesh tza ajesqa!"
"Ушлые мартышки" успели многое сделать — корабль был заснят со всех сторон, даже сверху, издалека и с большим приближением, закрытый и с откинутой пилотской рубкой. Один из кадров Гедимин рассматривал особенно долго — на нём, хоть и очень нечётко, был виден весь реактор. Корпус вскрыли и сделали несколько отверстий — видимо, брали пробы; не хватало нескольких фрагментов охлаждающих контуров. Гедимин поискал взглядом бочки с твэлами, но их здесь не было. Лаборатория тоже не просматривалась — только чёрное пятно открытого люка. "Не добрались до освещения, подсвечивали вспышками и фонарями," — заключил Гедимин, пролистывая последний кадр. "Ушлые мартышки. Интересно, куда смотрела охрана?"
— Видел? — усмехнулся Хольгер. — Жаль, комментарии не сохранились. Весь Саскатун встал на уши, когда это ушло в сеть. Боевой звездолёт сарматов прямо посреди Канады! Даже интересно, какие будут последствия для наших доблестных экзоскелетчиков.
— Нас бы не расстреляли, — буркнул Гедимин, возвращаясь на страницу новостей. "Звездолёт вторжения?" — вопрошал крупный заголовок. Хольгер тихо рассмеялся, уткнувшись Гедимину в плечо.
— А Линкен всё пропустит, — прошептал он, содрогаясь от смеха. Ремонтник хмыкнул.
"Всего несколько снимков вызвали волну паники в сети. Загадочный корабль, найденный на сарматских территориях, — умелая реконструкция, исхищрения повстанцев или часть плана вторжения? Личности неизвестных, проникших на базу в Вортоне, вскоре будут установлены, — утверждает глава федеральной полиции..." — Гедимин ещё раз посмотрел на снимки (их оригиналы с северного сайта были гораздо чётче) и перешёл к разделу "Комментарии экспертов". Хольгер, облокотившийся на его плечи, тихо всхлипнул.
— Они позвали одного профессора из Саскатуна, — вполголоса сказал он. — Из тех, кто осматривал корабль. Видимо, ему велели всех успокоить. Ты читай, только сильно не обижайся.
"Это хвостовая часть корабля-спрингера, принадлежащая "Скату" — одному из кораблей повстанческого отряда майора Макленнана," — объяснял эксперт, чью фотографию поместили рядом со статьёй. "Источник в Ураниум-Сити сообщил нам, что над ним в течение года работала небольшая группа техников из числа нелояльных сарматов. Она была раскрыта и уничтожена, и корабль доставили в Вортон для исследования. Никакой опасности он не представляет. Более того, даже если бы диверсионная группа продолжила работу над ним, он никогда не смог бы взлететь. Антигравитационная установка — так называемый "волчок Хвана" — требует для запуска огромного напряжения, создать которое не сможет даже батарея дизельных генераторов. Диверсанты сделали попытку восстановить ядерный реактор "Ската". Были обнаружены изготовленные ими урановые стержни. Однако ни один из них не был пригоден для реактора, и при попытке запуска диверсанты, скорее всего, погибли бы или получили бы тяжёлые ранения. Урановые таблетки для этих стержней были изготовлены с нарушением технологии — они рыхлые, с большим количеством примесей. Оболочки стержней имеют сварные швы, препятствующие движению стержней внутри реактора. Всё это — не более чем радиоактивный мусор, который сразу после исследования будет утилизирован. Ни о каком флоте вторжения речи не идёт..."
Гедимин недобро сощурился на экран. "Мои стержни были рабочими," — угрюмо подумал он. "Я знаю о технологии больше, чем ты. Незачем было оскорблять меня."
— Ну вот, обиделся, — Хольгер погладил Гедимина по плечу. — Не надо! Этот учёный просто успокаивает макак. Иначе они потребуют, чтобы территории разбомбили. Они боятся нас. А если бы у них были мозги, они задумались бы — а откуда на территориях урановые стержни, пусть даже изготовленные с нарушением технологии?
Гедимин тяжело вздохнул и закрыл страницу.
— Они не знают, откуда берутся стержни, — угрюмо сказал он. — Значит, мы уничтожены... Странные ощущения. Пойдём на озеро, Хольгер. Голова гудит.
01 февраля 48 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Лестница, ведущая в технологические помещения под цехом, была прочной, но узкой; по ступенькам, рассчитанным на короткую ступню человека или филка, Гедимину приходилось идти на пальцах, и вскоре он остановился и покосился на приоткрытый люк. От лёгкого толчка крышка откинулась, и сармат, оттолкнувшись от ступеньки, подтянулся на руках и выбрался наружу. Снизу долетел переливчатый свист. Гедимин свистнул в ответ и открыл люк до конца, закрепив крышку в откинутом положении.
— А, вот и атомщик, — кивнул ему Линкен, ненадолго оставив свою группу монтажников и подойдя к люку. — Что внизу?
— Газопровод, — буркнул Гедимин, указывая на отверстия в полу. Из них высовывались ветвящиеся патрубки — широкие трубы в подвале разделялись на несколько тонких. На них ещё не успели поставить манометры, но яркие красно-зелёные значки химической опасности уже были наклеены.
— Водород? — полуутвердительно спросил Линкен и покачал головой. — Водород, уран, фтор — и всё в одном здании. Кто работал на таких заводах, когда не было сарматов? Ни одна макака не пойдёт сюда по своей воле!
Гедимин огляделся по сторонам. Пока он наблюдал за работой в перегретом подвале, наверху тоже не теряли времени — по цеху протянулись четыре ряда печей, и сарматы собирали конвейерные ленты. Гедимин нашёл взглядом Иджеса и Лилит и удивлённо мигнул — Хольгера в здании не было.
— Гляди, центрифуги, — Линкен указал на вскрытый контейнер у входа в цех. Из него виднелись части ярко окрашенных биконусов для перемешивания сырья. Гедимин недовольно покосился на взрывника — "А ведь объяснял ему, и не раз..."
— Это биконусы, — буркнул он. — С третьего раза запомнишь?
Линкен виновато хмыкнул.
— Почти одно и то же.
— Где Хольгер? — спросил Гедимин, ещё раз оглядевшись по сторонам. В лаборатории на втором этаже не было света — навряд ли инженер поднялся туда, чтобы сидеть в темноте, а на обед идти ещё было рано...
— А, химик, — махнул рукой Линкен. — Вызвали в главный корпус.
Рация в кармане Гедимина громко загудела. "Письмо!" — высветилось на экране. Никаких тревожных меток рядом не было.
"Поднимайся на галерею. Увидишь интересное." — под коротким посланием стояла подпись Хольгера. Гедимин удивлённо мигнул — с остеклённой галереи можно было увидеть только барак, пост охраны перед ним и кусочек заснеженного леса. Спрятав рацию, он пошёл к лестнице.
— Что? Уже всё поломалось? — ухмыльнулся вслед ему Линкен. — Осторожнее там, атомщик! Всего не перечинишь!
Галерея огибала здание цеха и разделялась надвое; на перекрёстке Гедимина ждал Хольгер. Инженер выглядел очень довольным — глаза слегка светились, и он едва заметно усмехался. Крепко сжав руку ремонтника, он потянул его за собой.
— Меня вызвали на небольшую проверку, — вполголоса пояснял он; Гедимину пришлось напрячь слух, чтобы разобрать его слова — галерею наполнял ровный монотонный гул вращающихся механизмов. — Проверка промежуточного продукта. И тут мне пригодился опыт, полученный в твоей лаборатории. По крайней мере, гексафторид я уже узнаю без анализатора. Свернём сюда, тут небольшой проход с мостиком. Смотровая площадка дальше, но отсюда лучше видно.
Они остановились на краю обрыва. Галерея из стальных балок шла по кругу вдоль стен на высоте второго этажа; между ней и пространством зала поднималась прозрачная стена — десять сантиметров рилкара и защитное поле поверх неё. Внизу тянулись ряды узких столбчатых колонн, опутанных тонкими трубами. Сначала Гедимин решил, что они неподвижны, и только секунду спустя понял, что они стремительно вращаются — так быстро, что даже глаз сармата воспринимает их вращение как едва заметную рябь на поверхности металла. Скользнув взглядом по предостерегающим знакам, он резко выдохнул и вцепился двумя руками в поручни, почти вплотную прижавшись к защитному полю.
— Тут пять тысяч центрифуг, — пояснил, встав за его плечом, Хольгер. — Собраны по патенту Северного Союза. Каждый цикл — десять процентов обогащения. И специальный отдел контроля, чтобы никто не начал гнать оружейный уран. Смотри, Гедимин. Это действительно смотрится...
Главный инженер молча кивнул. Он не мог отвести взгляд от плотных рядов центрифуг. Внизу, едва заметный за всеми этими сооружениями, под прозрачным куполом и плёнкой защитного поля, стоял командный пункт. За мониторами сидели филки в униформе "Вестингауза". Гедимин посмотрел на них и крепко сжал поручни. "Они могут запускать центрифуги," — думал он, и незнакомое ощущение шевелилось в груди, неприятно сдавливая лёгкие. "Им доверено контролировать обогащение урана. Туда допустили филков, но не нас, eatesqa. Это... неприятно."
— Мне нравится это, — сказал он, поворачиваясь к Хольгеру. — Очень красиво. Они давно работают?
— Всего сутки, — ответил химик. — К тому времени, как мы покончим с кассетным цехом, у нас будет сырьё для него. Было бы неплохо, если бы мне дали там порулить. Да я бы не отказался и от работы с центрифугами...
— Они наняли филков, — Гедимин недобро сощурился. — У них что, есть образование? Они химики или ядерщики?
Хольгер пожал плечами.
— Дежурный инженер этой смены — довольно образованный сармат. Мы учились с ним вместе. Возможно, его образования хватает на всю смену.
Гедимин снова повернулся к залу и направил взгляд на центрифуги. От их вращения очень скоро у него зарябило в глазах. Хольгер тронул его за плечо.
— Пойдём. У нас ещё много работы. Думаю, производство топливных стержней не менее интересно.
14 февраля 48 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
В коридоре послышались шаги, шум катящейся тележки, дверь в комнату приоткрылась, впустив немного холодного воздуха, и на порог шмякнулось что-то мягкое. Гедимин нехотя перекатился на бок; его рука нащупала пол, и спустя секунду он, ещё не до конца проснувшийся, сидел на матрасе и тёр глаза. "Еда? Значит, уже почти девять," — он покосился на часы, встроенные в одну из его подвесок, и озадаченно мигнул — механизм показывал полдесятого. Сарматы в соседних комнатах зашевелились, кто-то поднялся и забрал с порога контейнеры с водой и пищей. Гедимин пододвинул еду к себе и прикрыл дверь. Вставать не хотелось — в мелькании обрывков сна только-только начала прослеживаться логика...
"Речь сегодня будет в десять?" — сармат пытался вспомнить, что было написано о времени подъёма и дальнейших действиях в объявлении на двери, и видел ли он вообще это объявление, но память ему отказывала. Чётко он помнил одно — ни в девять, ни в полдесятого он ничего не слышал по громкой связи. "Странно," — думал сармат, разглядывая контейнеры с едой. "Возможно, не все коменданты будят поселенцев. Гаю нравилось орать по утрам."
Контейнеров с едой было больше, чем обычно — кроме двух больших ёмкостей с водой и Би-плазмой, сармату привезли ещё две: одну — с прозрачной жидкостью и гербом Ураниум-Сити на упаковке, другую — с несколькими внутренними ячейками с круглыми предметами внутри. Гедимин вскрыл их все и понюхал, тут же опознав по запаху жжёнку и атлантисские сладости с этиловым спиртом. "Надо же," — он покосился на этикетку с гербом Ураниума и едва заметно усмехнулся. "Кенен даже упаковку придумал. Наверное, налаживает продажу на материк. Давно его не видел..."
Гедимин вспомнил обычный нелепый наряд Кенена, в особенности — его зимний комбинезон с торчащим мехом, и ухмыльнулся, уже не сдерживаясь. Жжёнка слегка обожгла горло и проскользнула в пищевод, распространяя вокруг себя приятное тепло. "Если после речи не выдают никакую интересную еду, на речь никто не захочет идти," — подумал сармат. "Здесь Оллер не рассчитал... Кстати — уже почти десять. Где побудка?"
Прожевав сладости и запив их большим глотком Би-плазмы, он выглянул в коридор. Там по-прежнему было тихо; из-за приоткрытой двери в вестибюль доносился шелест, и Гедимин вышел туда. Там у доски объявлений стоял Оллер и прикреплял к ней небольшие листки скирлиновой бумаги с крупными надписями. "Внимание! Сарматов без номеров "Новы" внутрь не допустит охрана" — прочитал Гедимин на одном из них. "Сегодня: в кинозале с 10.00 до полуночи — показ сериала "Вторжение с Марса". Информаторий свободен".
— Эй, Оллер! — удивление Гедимина было таким сильным, что сдерживаться он уже не мог. — Когда будет речь?
Комендант повернулся к нему и дружелюбно усмехнулся.
— Никогда, Гедимин. Можешь спать спокойно.
Сармат изумлённо мигнул.
— Никогда? — повторил он. Комендант хмыкнул.
— Я хотел сказать — не сегодня. Сегодня — никаких выступлений. Не любишь официальные речи?
Гедимин недовольно сощурился.
— Не люблю. Но это странно. Маркус всегда выступает в таких случаях.
Оллер кивнул.
— Видно, ему надоели введения покойника Джеймса. Может статься, в следующем году мы в этот день встанем в шесть и пойдём на работу. Жаль! Лишний выходной был не так уж плох.
Дверь в коридор открылась настежь, и в вестибюль выглянул Линкен.
— Атомщик! "Вторжение с Марса" ты уже видел. Что насчёт прогулки по зимнему лесу? Мы все — и Аэций с Астиагом. Если мы перехватим их на аэродроме. Что скажешь?
Гедимин усмехнулся.
— Хорошо, что я — не дерево в этом зимнем лесу, — сказал он, выходя в коридор. — Запасся?
Линкен кивнул с довольной ухмылкой.
— Хватит на всех. Прихвати "арктус" — сегодня будем летать без глайдера.
Мелкая ледяная крошка, пойманная на лету ветром с озера, неслась параллельно земле. Воздушные потоки гулко выли в переулках и упруго били в борта глайдера. Подняв тучу ледяной пыли, машина упала на посадочную полосу и остановилась у пустой платформы. Из переулка выглянул сармат в пятнистом комбинезоне и смахнул снег с защитной маски.
