Он протянул растерянно мигающему Иджесу жёсткую карточку.
Люк снова открылся. В отсек вошёл Дамастор с патрульными, обменялся быстрыми жестами с Масангом и встал поодаль, разглядывая реактор. Следом вошли Хольгер и Линкен. Оба сармата выглядели озадаченными, но не напуганными — скорее польщёнными.
— И последнее на сегодня, — продолжил Масанг. — Приказом координатора Маркуса меры безопасности в научных центрах ужесточены. Мэр Арбогаст уже выделил вам охрану, но её недостаточно. Здесь, внутри и снаружи, будут круглосуточно находиться бойцы Ведомства. Не беспокойтесь, Гедимин, никто из них не то что не прикоснётся к вам и вашему оборудованию, но даже не заговорит с вами первым. Их задача — исключить угрозу извне, а не давать вам советы.
Гедимин сдержал недоверчивое хмыканье и сделал каменное лицо. "Меня что, так легко прочесть?" — ему было немного досадно.
— Продолжайте работу, — сказал Масанг, жестом приказывая патрульным открыть люк. Агенты вышли, Масанг шёл последним. На прощание он вскинул руку в знакомом жесте и посмотрел на Константина.
— Хольгер Арктус и Линкен Лиск дали подписку о неразглашении. Вся их информация пойдёт напрямую Дамастору Марци. Вы в это не вмешиваетесь.
Константин молча кивнул.
Никто из сарматов ничего не сказал и не двинулся с места, пока не замолчала сигнализация на верхнем ярусе. Когда она издала последний звук и затихла, Иджес вздрогнул всем телом и повернулся к Гедимину.
— Можно выйти?
— Давно бы вышел, — отозвался тот, поднимаясь с места и прикрывая механика своим телом. Ни от сигма-излучения, проходящего сквозь сотни метров любого вещества, ни от возможного выброса омикрон-квантов, сжигающего защитные поля, это его не защитило бы — но, по крайней мере, Иджес успокоился и даже выдавил из себя кривую ухмылку.
— Спасибо, Гедимин. К лучшему, наверное, что я снова в ремонтниках. Всё вот это... — он кивнул на реактор за спиной сармата. — Это для меня слишком.
Сарматы остались вчетвером. Гедимин вернулся к монитору, бегло просмотрел показания и, удивившись всеобщему молчанию, развернулся к Линкену.
— Дамастор Марци. Масанг считает его главным. Кто он? Ты знал его... раньше?
Взрывник изумлённо мигнул.
— С чего ты взял? Мы не пересекались. Не моя область.
— Дамастор курировал центр в Туле... — неохотно сказал Хольгер. Гедимин ждал продолжения, но химик молчал.
— Вам поручили проект разрушенного центра? — спросил ремонтник. — Дамастор прилетел из-за этого?
Хольгер слегка наклонил голову.
— Мы дали подписку, Гедимин, — сдержанно напомнил он. — Исключений нет даже для тебя.
"Идиотская секретность," — сармат сузил глаза. "Надо же было перенять у мартышек именно это! Если Хольгеру нужна будет помощь, ему даже попросить некого..."
— Хватит лезть в чужие дела, — Константин прошёл к двери и остановился там, хмуро глядя на Гедимина. — Я сделаю шаблон отчёта. К концу смены ты его заполнишь. В полшестого отправишь в Порт-Радий, а в шесть уедешь со станции. Надеюсь, тебе хватит ума ни во что не влезать, пока работа не закончена. Сейчас заменить тебя некому.
...Линкен подошёл к Гедимину перед отбоем, когда сармат, кривясь от отвращения, пытался найти логику в шаблоне отчёта и хоть как-то уложить его в голове.
"Или я мутирую, или это всё не имеет смысла," — он закрыл экран, попробовал представить то, что недавно прочитал, — ничего, кроме тяжести в голове, не добился. "А действует, как станнер в затылок..." — сармат поморщился.
— Эй, атомщик! — Линкен осторожно постучал в дверь. Гедимин убрал смарт и вышел в коридор. Обычно он не любил, когда его отвлекали от чтения, но сейчас ему казалось, что Линкен спас его мозг от растекания в жижу.
— Что случилось?
— Держи, — взрывник всунул ему в руку небольшой жетон. — Пропуск на базу. Завтра постараюсь сам тебя отвести, потом пойдёшь без меня. Там стрелковые тренировки, всего на час времени.
— Опять?! — Гедимин отдёрнул руку, и жетон покатился по полу. Линкен подобрал его и растерянно мигнул.
— Это неопасно. Обычный станнер и движущиеся мишени. В тебя стрелять никто не будет.
— Я просил тащить меня на базу? — Гедимин недобро сощурился. — С чего ты взял, что мне это нужно?
— Что-то неладно, теск, — Линкен оглянулся через плечо и понизил голос. — Мне не по себе. Охрана охраной, но она не всегда спасает. Нужно, чтобы ты мог защититься. А ты уже не можешь.
02 июля 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Иджес вышел в коридор, когда сарматы собирались на работу. Он был одет и уже разложил по карманам инструменты, хотя до назначенного времени оставалось больше часа.
— Спал бы, — сказал ему Гедимин, машинально проскользив взглядом по частям оборудования, прикреплённым к поясу и левому плечу, — не проверить исправность, хотя бы на ходу, он не мог. — Время ещё есть.
— Осторожнее со своими странными агрегатами, — посоветовал в ответ Иджес. — Один такой весь Ураниум снесёт!
До станции сарматы доехали втроём — Гедимин, Линкен и Хольгер; лаборанты и оператор добрались немного раньше, Константин дежурил в ночь. Ремонтник, заняв место у иллюминатора, пересчитывал новых охранников у мелькающих за стеклом зданий. С тех пор, как сарматы сменили людей, "броненосцев" стало гораздо больше — там, где раньше стоял один "Шерман" или "джунг", теперь собирались трое "Маршаллов" при поддержке дрона или небольшого отряда филков, там, где справлялся патрульный со станнером, появились одноручные бластеры, а на каждые три одноручных приходился хотя бы один штурмовой, — и Гедимин, глядя на то, как новые охранники держат оружие, болезненно щурился.
— Тоже это видишь? — Линкен, проследив за его взглядом, опустил ладонь сармату на плечо. — Да, те ещё мартышки. По мишеням не промахиваются — и это всё. А вот ты, атомщик, промахиваешься. И правильный хват тут не поможет.
— Помолчи до вечера, — попросил Гедимин, только успевший переключиться с мыслей о криворуких сарматах на более приятные — о синтезе ирренция. — Не надоедай раньше времени.
К воротам станции подогнали пару "джунгов". На происходящее вокруг они не реагировали, да и действия живых охранников сводились к подозрительным взглядам на рабочих, проходящих мимо шлагбаума. Над станцией кружили дроны, и Гедимин высмотрел их базу — её расположили на крыше главного корпуса. Одна тройка наблюдала только за площадкой вокруг него, ещё, как минимум, восемь постоянно держались в воздухе над АЭС. Охранников перед научным центром стало больше — к четвёрке, присланной Арбогастом, ещё двоих добавило Ведомство. Они не мешали "научникам", даже стояли поодаль от ворот, но Гедимину не нравились их взгляды и бьющие по глазам лучи считывателя.
— Они проверяют, кто вошёл, — сказал Линкен, придерживая сармата за плечо на входе. — Это никак тебе не вредит.
— Это лишнее, — отозвался Гедимин. — Скоро они полезут по карманам. Или к считывателю притащат и сканер.
Внутри — и на верхнем ярусе, и на нижнем — тоже были охранники, присланные Ведомством развития. Они стояли у каждой двери и даже на лестничной площадке, и, хотя ни один из них не заступил Гедимину дорогу и не издал ни звука, сармат, миновав все посты, задумался о запасном входе. "Слишком много чужаков, и все таращатся," — с раздражением подумал он, закрывая за собой тяжёлый люк "зелёного отсека". "Нашли бы им нормальную работу!"
— Ага, вижу, ты оценил новшества, — хмыкнул Константин, посмотрев ему в глаза. — Главное — воздержись от физических столкновений. У них приказ тебя не убивать, но нет приказа не ломать тебе кости.
— Hasu! — Гедимин едва удержался от плевка в ближайший угол. — Их тут вообще не должно быть. Ни с какими приказами. Ну да ладно. Что с реактором?..
В отсек чужаки не заходили, и их присутствие в ангаре, по крайней мере, никак не влияло на интенсивность сигма-излучения (хотя она, как заметил Гедимин, стала чуть менее стабильной — он отследил два незначительных колебания в первые шесть часов); сармат скоро перестал думать о них и вернулся к мыслям об ирренции.
"Полтора центнера за три месяца. Ещё больше, если построят новые реакторы. Или... если найду другую частоту пульсации. Кажется, это важно. Было бы время на эксперименты..." — Гедимин досадливо сощурился — до экспериментов с пульсирующими излучателями оставалось не меньше трёх месяцев — если повезёт, и у Хольгера будет свободное время. "В любом случае — минимум полтора центнера. Что они собираются с ним делать?"
"Много-много бомб," — мысль была неприятной, но очень отчётливой, и оттеснить её на периферию никак не удавалось. "Разберутся с критической массой, найдут полигон. Может быть, Линкен уже готовит взрыватель..."
Гедимин встряхнулся, отгоняя всплывшие в голове картинки — вот полигон под Ураниумом, а вот и Линкен с горящими белым огнём глазами, — навряд ли он так радовался бы, если бы им с Хольгером доверили мирные химические опыты...
"Только бомбы. Не хотелось бы, чтобы только бомбы," — он повернулся к реактору и снова почувствовал на виске тонкую тёплую нить — что-то наблюдало за ним. "Понять бы, как преобразовать энергию... Сигма-кванты, по-видимому, никак. А вот омикрон... На омикрон-излучение реагирует сивертсенит. Может, если покопать в эту сторону... Но тут снова нужен Хольгер. Или сам Сивертсен. Кто-то из химиков... Скорее бы открыли территории. Тяжело так работать..."
Обед ему принёс Амос; до шести вечера Гедимин не выходил из "зелёного отсека" и думал, что после спокойной работы чужаки в коридоре не будут так мешать ему, но, пройдя сквозь безмолвный строй к воротам, снова почувствовал глухое раздражение.
— Видел теска у реакторного отсека? — спросил Линкен, когда "научный" ангар остался позади, и некому было слушать их разговор. Хольгер, услышав его слова, хмыкнул.
— Амбала с оранжевыми глазами? Его трудно не увидеть.
— Чем вы там надышались? — Гедимин хмуро посмотрел на них. "Когда это Хольгер и Линкен обращали внимание на патрульных?!"
— Мы?.. — Хольгер удивлённо мигнул. — Наша работа пока что теоретическая. А тот охранник ростом с тебя. Крупный сармат, таких тут немного.
— Но лицо другое, — сказал Линкен. — Вас не перепутаешь. Интересно, он-то помнит, как драться? Не видел его на тренировках.
— Он из Порт-Радия, — качнул головой Хольгер. — Конечно, не видел. Хочешь проверить его навыки?
Они ещё долго обсуждали охранников и их умения и способности; Гедимин, не вмешиваясь, тихо отошёл в сторону, достал ежедневник и начал чертить схему излучателя-пульсатора. Ничего нового в ней не было — сармат просто хотел привести в порядок мысли. "Пульсирующее омикрон-излучение тоже должно быть интересным..." — успел подумать он, прежде чем чья-то тень заслонила исчерченную страницу.
— Гедимин Кет? — луч считывателя хлестнул по глазам. — Ты идёшь с нами. Один.
Линкен успел схватить его за плечи до того, как сармат запрыгнул на кабину разворачивающегося тягача; патрульные, опомнившись, разорвали пузырь защитного поля и громко помянули размножение макак.
— Тихо, атомщик. Это свои, — взрывник всё ещё держал Гедимина за плечи, но уже не так крепко. — Эй, тески! Так к учёным не подходят.
— Да чтоб вас всех... — патрульный, посмотрев Линкену в глаза, осёкся и продолжил уже более мирным тоном:
— Его ждут в форте. Внеплановая видеосвязь. И мы его пальцем не тронули, помнишь?
— Тронули бы — я бы не так разговаривал, — взрывник неприятно ухмыльнулся и, выпустив Гедимина из объятий, хлопнул его по плечу. — Иди, атомщик. Я же сказал — это свои.
С тех пор, как Гедимин в последний раз заходил в форт, там почти ничего не изменилось — сарматы, обжившие здание, не стали его перестраивать, только убрали ненужные украшения. В глаза ремонтнику больше не светили, прикоснуться к нему никто не пытался, но патрульные следовали за ним неотступно, хотя в тесноте коридоров форта им было неудобно идти плечо к плечу и не царапать стены ни стволами, ни наплечными платформами.
— Здесь, — один из них обогнал Гедимина и толкнул дверь.
В небольшой выгородке не было ничего, кроме телекомпа без клавиатуры, встроенного в стену. Гедимин между перегородкой и экраном уместился, ещё оставалось чуть меньше метра, — слишком мало даже для патрульного-филка, и экзоскелетчикам пришлось выйти. Скользнув взглядом по углам, сармат нашёл две камеры и четыре "жучка", причём они выглядели поставленными совсем недавно — максимум полгода назад. "Вот макаки..." — Гедимин криво ухмыльнулся и перевёл взгляд на светлеющий экран. "Кто меня ищет? Не Масанг же..."
— Добрый вечер, коллега Кет, — услышал он и, изумлённо мигнув, уставился на монитор. Герберт Конар, так же, как и сармат, стоял у белой стены в какой-то тесной пустой выгородке и, слегка улыбаясь, смотрел ему в глаза. Гедимин, растерянно хмыкнув, немного наклонил голову.
— Ты?..
— Вас что, не предупредили о сеансе? — теперь растерялся Герберт. — Да, очевидно, это так. Навряд ли они извинятся за эту оплошность — но можете поверить, что я вас пугать не хотел.
Гедимин усмехнулся.
— Хорошо, что ты вышел на связь. Давно тебя не видел.
— Взаимно, коллега, — кивнул Конар. — Нам выделили десять минут, так что я перехожу к делу. Ваше последнее письмо... Указанные числа — это не шутка?
— Я бы не стал так шутить, — Гедимин слегка сузил глаза. — Я бы дал полные характеристики, но их не пропустят. Реактор — в нашем научном центре. Ведомство уже в курсе. Обещает через три месяца оповестить Лос-Аламос и Канск с Хайфой.
— Невероятно, — медленно, почти по слогам, проговорил человек; он старался выглядеть спокойным, но Гедимин видел, как выражение его лица посекундно меняется. — Как?!
— Переменное сигма-излучение, — ответил Гедимин, надеясь, что в этот момент экран, установленный в Лос-Аламосе, не погаснет. — Многослойные стержни. Ирренций, плутоний и уран. Я думал, вы догадаетесь раньше.
Он пристально смотрел на Конара и боялся услышать "мы догадались" — на секунду он допустил, что в Лос-Аламосе давно работает синтезирующий реактор с гораздо лучшими характеристиками, а Конар вызвал его на связь из обычного любопытства. Но Герберт покачал головой и виновато улыбнулся.
— Самый лучший результат в лаборатории Лоуренса — ноль девять к единице... я о массе ирренция, мы так и не оторвались от неё.
"Ноль девять? У нас больше двадцати трёх процентов не получалось..." — Гедимин посмотрел на Конара с уважением.
— Хорошая выработка. У нас была меньше, — сказал он. — А что с пульсаторами и микропроколами? Ты с ними работаешь?
Конар покачал головой.
— Интересные темы, коллега, но обсудить их нам, боюсь, не удастся. Цензуру и блокировку пока никто не отменял. Хотя... если ваш вопрос пропустили, то...
Экран погас и оставался тёмным пять секунд. Гедимин стиснул зубы. "Tzaat hasulesh!"
— Прошу прощения, коллега, — появившийся на экране Конар был заметно расстроен. — Всё, что я могу сказать, — изучение ирренция будет продолжено. У нас тут ходят упорные слухи, что после Рождества территории будут... я бы сказал — приоткрыты. И тогда я выбью разрешение и отправлюсь к вам. Вы выиграли пари, коллега Гедимин, и моё обещание в силе. Корабль сейчас в Альбукерке — я выкупил под него небольшой ангар. Местные механики за него не берутся. При первой же возможности я передам его вам — если повезёт, лично, если нет — через Периметр.
