...Синтезирующий реактор стоял на дне смотровой ямы; всё лишнее из неё и её окрестностей было убрано, капли пролитого топлива смыты.
— Иджес, уйди под защитное поле, — попросил Гедимин, подключая кабель.
— Ты поосторожнее, — покачал головой ремонтник, отходя к "сивертсену".
"Линкен не увидит," — досадливо сощурился Гедимин, щёлкая переключателем. Внутри бака не было ничего, кроме измельчённой смеси разнородных фрилов и подведённых к ней электродов — и сейчас начался её нагрев. Ещё три секунды — и треск электрических дуг стал непрерывным, а в ладонь, поднесённую к баку там, где находилось верхнее, подвижное, дно, ударил горячий воздух. "Двадцать восемь, двадцать девять... Attahanke!"
Он метнул прут с небольшим утолщением на конце в прорезь под баком и отскочил назад, падая на пол и перекатываясь через край ямы. Над ним с грохотом взлетел бак — и тут же рухнул обратно. На ощупь выдернув кабель, Гедимин прикрыл ладонью лицо — то, что виднелось между респиратором и защитной маской — и осторожно заглянул в яму. Бак, слегка дымясь, лежал на дне, отброшенный ударной волной прут торчал из пола — его вколотило на сантиметр, дальше он раскололся. Насколько мог видеть Гедимин, реактор был цел — внешний корпус мог сгодиться для ещё одного использования.
— Ты вот это вот хотел проделать в бараке? — спросил, не высовываясь из-под защитного поля, Иджес. — Ты псих!
— Опасность минимальная, — буркнул Гедимин, разглядывая дымящийся бак. Гореть в яме было нечему, а слишком быстрое охлаждение могло бы повредить содержимому реактора. Сармат отошёл от ямы и кивнул Иджесу:
— Испытания окончены. Можешь вылезать.
Через полтора часа он рискнул перевернуть бак, прислушиваясь к звукам внутри. Ничего не хрустнуло, даже когда он вскрыл корпус и вытащил две внутренние перегородки, взрывом склеенные в одну. Они, почти не остывшие под защитой корпуса, обжигали пальцы сквозь перчатку, и Гедимин, осмотрев их, оставил лежать на дне ямы, а сам забрал опустевший бак и отнёс его на верстак. Опоры перенесли прыжок удовлетворительно, только одна немного погнулась — видимо, это и заставило реактор упасть на бок; верхняя крышка, до испытаний плоская, выгнулась наружу, болты сдвинулись с места и проехали полсантиметра в стальном листе, разрывая металл, но всё это было легко исправить.
Ещё через час — за это время он трижды потыкал тонким прутом в остывающие перегородки, и все три раза нашёл их слишком горячими — он подобрал остывшие части реактора и не без усилий разделил их. Из покорёженного металла заблестела светло-синяя капля диаметром в сантиметр, из расправленных складок выпали ещё две такие же и девять крошечных, миллиметровых.
— Покажи! — Иджес оперся двумя руками о верстак и навис над кристаллами. — Етижи-пассатижи... Получилось, нет?!
— Трудно сказать без анализатора, — пробормотал Гедимин, поднося к синим каплям увеличительное стекло. По всем внешним признакам это был сивертсенит, неотшлифованный и не вполне прозрачный... по крайней мере, для видимого света. "Без шлифовки работать не будет," — тихо вздохнул Гедимин, надевая респиратор и закрепляя самую большую линзу в тисках. Шлифовать такие маленькие предметы ему ещё не приходилось, но надо было с чего-то начинать...
К ночи поднялся ветер; снега не было, но мелкие ледяные кристаллы, сдутые с земли, летели в лицо, неприятно царапая кожу. Из-за обогатительного комбината доносился приглушённый расстоянием вой — волки перекликались в лесах, и охранники, столпившиеся в вестибюле информатория, обсуждали, не пойти ли им на охоту.
Хольгер сидел у окна, в стороне от шумных игроков в "Космобой", и задумчиво следил за куском ландшафта на экране. Там из грязевой лужи нехотя выбиралось на столь же вязкий и топкий берег рыбоподобное существо.
— Sa taikka, — тихо сказал Гедимин, тронув его за плечо. Хольгер, вздрогнув, развернулся к нему.
— Что?..
— Линзы готовы, — сказал ремонтник. — Пора провести испытание. Концентраторы у тебя?
Рабочий глайдер стоял на краю аэродрома. С вечера его закатили под защитное поле; Гедимин, уткнувшись в непроницаемую преграду, досадливо сощурился.
— Эй! Что вы там шарите? — крикнул, обернувшись, патрульный на краю аэродрома.
— Убери купол, — повернулся к нему Гедимин. — Нужен глайдер.
— Бери и катись, — патрульный щёлкнул переключателем, и поле схлопнулось. — Опять авария?
Гедимин кивнул на ходу, втискиваясь в кабину. Хольгер забрался в фургон, хлопнул крышкой люка и заглянул во внутреннее окошко.
— Я поведу, если ты не уверен...
— Взлетаем, — буркнул ремонтник, выводя глайдер на взлётную полосу. Сверху, как и внизу, была чернота — и множество огоньков в ней. Координатор запищал, определяя направление, луч прожектора скользнул по чёрным деревьям под крыльями и угас. "Надеюсь, макаки не станут проверять вызовы," — подумал Гедимин, поворачивая к северу.
Посадочная полоса между двумя рядами невысоких строений была отмечена цепочками сигнальных огней; роботы-уборщики, орошающие снег горячим раствором, шарахнулись от воздушной волны и разбежались по стенам. Глайдер остановился у ремонтного ангара, проскочив мимо ворот на три метра. Сигнальное табло беззвучно погасло, створка поехала вверх, и Гедимин, подтолкнув Хольгера вперёд, захлопнул дверь за собой и только потом зажёг свет.
— Твоя мастерская? — красноглазый обвёл ангар восхищённым взглядом. — Весьма внушительно!
— Мне нравится здесь, — кивнул Гедимин, опуская лампу к верстаку и надевая респиратор. — Дай сюда концентраторы.
Четыре линзы — одна большая, три маленьких — легли на обрывок белого листа. Крепления захрустели под пинцетом, прижимаясь к стенкам трубки, — новому кристаллу нужно было втрое больше места.
— Вот это линза! — шумно выдохнул за плечом Гедимина Хольгер. — Ты освоил синтез? Никто не пострадал?
— Линкен пропустил небольшой взрыв, — хмыкнул ремонтник, вставляя три маленьких кристалла во вторую трубку. — Никак не получалось позвать его.
Он вытолкнул генератор защитного поля на середину ангара, вскрыл крышку и уже привычным жестом отсоединил кабели. Новые провода, старательно скрученные, должны были выдержать гораздо большее напряжение.
— Эй! Это не опасно? — забеспокоился Хольгер, увидев, как Гедимин копается в щитке.
— Тут ничего не сгорит, — отозвался ремонтник, выключая лампы. Теперь в ангаре светился только фонарь, положенный на верстак. Гедимин, зажав в ладони концентраторы, повернулся к дальнему тёмному углу.
— Я запущу, — Хольгер коснулся рубильника. — Tiitzki?
— Attahanke! — Гедимин пропустил трубки сквозь пальцы, стараясь, чтобы они лежали параллельно. Темнота в дальнем углу задрожала, подёргиваясь белесой мерцающей рябью, растянутое облако защитного поля расплылось, округляясь, растянулось на два метра в поперечнике. Гедимин развёл концентраторы в стороны — поле вытянулось от стены до стены и зарябило, уплотняясь.
— Tiitzki! — сузил глаза ремонтник. Хольгер, судорожно вздохнув, повернул рубильник. Свист генератора затих, но белесый матовый шар у стены ангара никуда не делся. Подобрав с верстака болт с сорванной резьбой, Гедимин бросил его в шарообразный купол — железка отскочила в темноту.
— Считай! — он покосился на Хольгера. Тот, не мигая, смотрел на защитное поле, и даже в темноте было видно, как его глаза горят багряным огнём.
Гедимин направил концентраторы на другую стену, повернул рубильник. Ещё один шар, поменьше, застыл под стрелой крана. Ремонтник, не выключая генератор, повернулся к другому углу — шар размазался вдоль стены и повис мерцающей "колбасой". "Нужна доработка," — подумал Гедимин, отключая генератор. "Но результат уже есть."
Он успел переключить фазу на щитке, зажечь свет, открутить от "сивертсена" не принадлежащие ему детали, — оба сгустка защитного поля оставались на своих местах, только первый из них немного посветлел, теряя плотность. Хольгер хлопнул по нему ладонью — сгусток зарябил, но не исчез. Гедимин сел на стул у верстака и, облокотившись, наблюдал за куполами защитного поля, лишёнными питания, но сохраняющими все свойства, пока первый из них не растворился.
— Семнадцать минут, — прошептал Хольгер, поворачиваясь к ремонтнику. — Оно существовало семнадцать минут, eateske. Без какой-либо подпитки извне!
— Это и предполагалось, — кивнул тот.
— Надо же, — Хольгер неуверенно усмехнулся. — Гедимин, тебе не кажется, что мы сейчас нарушили какие-то законы физики?
Ремонтник усмехнулся в ответ.
— Не думаю, что это имеет значение.
Встать он успел, высвободить руки — уже нет. Хольгер обнял его так крепко, что захрустели рёбра.
— Ты сам не знаешь, что сделал, eateske, — прошептал он ремонтнику в ухо. — Пусть только кто-нибудь скажет, что среди нас нет изобретателей!
От него тянуло жаром — сквозь четыре слоя прочного скирлина Гедимин это чувствовал. И у него самого сердце билось чаще обычного. Он усмехнулся и осторожно отстранил Хольгера.
— Пора выбираться отсюда.
...Глайдер развернулся на посадочной полосе, осторожно занимая отведённое ему место на краю аэродрома. В тёмном переулке что-то сверкнуло — луч прожектора отразился от защитной маски.
— Tza atesqa! — донеслось из полумрака. Линкен шагнул навстречу прилетевшим и крепко схватил Гедимина за руку. Развернув её вверх ладонью, он на ощупь пересчитал под перчаткой фаланги и одобрительно хмыкнул.
— Как всё прошло?
— Он работает, — ответил Хольгер. — И ты должен это видеть.
— Завтра, — сказал Гедимин, сузив глаза. — Есть недоработки. Завтра вечером моё дежурство. Тогда все втроём посмотрим, что получилось.
— Да, с вами, атомщиками, не заскучаешь, — хмыкнул Линкен. — Генератор Арктуса — так вы назовёте эту штуку? Ты расскажешь мне всё, Гедимин. Особенно про взрыв. Почему меня при этом не было?!
14 декабря 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Дверь ангара бесшумно опустилась до земли, вспыхнул свет. Линкен и Хольгер, подойдя к верстаку, с любопытством оглядывались по сторонам.
— Подозрительно целый у тебя ангар, — хмыкнул взрывник, заглядывая в смотровую яму. — Здесь, говоришь, взорвался бак?
Пара царапин, оставшихся после эксперимента по синтезу фрила, была тщательно зашлифована, других следов не было; бак, подготовленный к следующим опытам, был задвинут в дальний угол и со стороны выглядел как часть ремонтного оборудования. Гедимин косо посмотрел на Линкена и оттащил от стены генератор Сивертсена. С вечера агрегат стоял в углу, прикрытый ветошью, — для постороннего взгляда он, раскрученный и пересобранный, был бы слишком подозрителен.
— Оно? — Линкен подошёл ближе, внимательно осмотрел концентраторы. Теперь они были намертво соединены — Гедимин устал отслеживать параллельность — и снабжены длинными рукоятками, к одной из которых был прикреплён маленький ползунок. Он двигался вдоль рукояти — на три сантиметра вверх или вниз.
— Генератор Арктуса, — усмехнулся Хольгер, осторожно проведя по концентратору пальцем в перчатке. — Дай их мне, Гедимин. Сегодня я буду испытывать.
— Как хочешь, — пожал плечами ремонтник и опустился на пол рядом с генератором. — Tiitzki?
Пузырь защитного поля быстро разрастался, изменяя форму и уплотняясь. Он окружил стул и прекратил рост — Гедимин отключил генератор. Хольгер, подобрав разводной ключ, с силой ударил по матовой плёнке — инструмент отскочил, и сармат попятился назад.
— Ты смотри, — Линкен постучал по пузырю и хмыкнул. — Проверить бы на бластерном разряде...
— Теперь я, — Гедимин забрал у Хольгера концентраторы и направил на Линкена. — Стой тихо.
Ползунок сместился вниз, разворачивая линзу, почти прозрачная полоса опоясала плечи взрывника, вторая протянулась от пальцев ног до макушки, — две ленты скрестились и зарябили, пустые промежутки между ними заполнились белесой плёнкой — и кокон уплотнился. Линкен мигнул, переступил с ноги на ногу, постучал по куполу кулаком — защитное поле не поддалось. Гедимин приложил к нему ладонь — между его пальцами и рукой взрывника оставалось пять сантиметров упругой перегородки.
— Семнадцать минут, — усмехнулся Хольгер. — Оно существует семнадцать минут или немного больше. Ты заметил, что генератор уже отключён?
— Что?! — Линкен покосился на рубильник. — Ничего себе...
Он осторожно сделал шаг — его плотный "кокон" сдвинулся вместе с ним. Он немного стеснял свободу движений, но оставался цельным.
— Атомщик, я хочу себе такую штуку, — Линкен сузил глаза. — Хочу стоять в ней и смотреть, как взрывается пиркенит. Чтобы обломки падали и рикошетили, а я стоял и смотрел. Это тебе не "сивертсен" за собой тягать...
— Это генератор Арктуса, — пожал плечами Гедимин. — Спроси у Хольгера, даст он его тебе или нет.
Хольгер мигнул.
— Я как-то не думал, что будет дальше, — он уткнулся взглядом в пол. — Это устройство работает так, как мне хотелось. О нём узнают другие сарматы. И макаки.
Линкен стиснул зубы.
— Верно, Хольгер. Нельзя давать им это в руки! Они заявят, что сами его сделали. Hasulesh! Как сделать, чтобы они не смогли это присвоить?!
Гедимин разглядывал генератор и задумчиво щурился.
— Знаю, кто поможет, — сказал он. — Кенен.
— Кенен? — пожал плечами Хольгер. — Странно звучит. Не уверен, что он... Ладно, посмотрим. Можно мне взглянуть на чертёж генератора?
Теперь мигнул Гедимин.
— Чертёж? Вот же он сам, — ремонтник щёлкнул ногтем по концентратору. — Смотри.
— Ты хочешь сказать, что не сделал чертежей? — недоверчиво посмотрел на него Хольгер. — Вся эта конструкция существует здесь, в ангаре... и в твоём мозгу? Ты не начертил ни одной схемы?
— Не нашёл времени, — пожал плечами Гедимин. — Тебе дать лист?
— Да, пожалуйста, — кивнул Хольгер. — Я немного... покопаюсь в этой конструкции. Глупое ощущение — это мой генератор, и я совсем не уверен, что знаю его устройство...
...Увидев на пороге Линкена и Хольгера, Гай Марци вскочил с матраса и встал посреди коридора, скрестив руки на груди.
— Валите, — он недобро сощурился. — Никаких взрывов в моём бараке не будет.
— Ты что, мутировал? — сузил глаза Линкен. — Я пришёл к своему другу.
— Отойди, Гай, — попросил Гедимин. — Ты видишь, что мы с пустыми руками?
— Я знаю вас всех, — поморщился комендант. — Если эти двое лезут сюда, значит, ты, атомщик, что-то для них припрятал. Я не хочу знать, что это. Войди, возьми свою приблуду и вали с ними вместе!
Из сорок первой комнаты доносилась приглушённая музыка — очередной самец "макаки" взывал к равнодушной самке. Самка подавала голос в каждом припеве, и даже Гедимину было понятно по её тону, что до спаривания дойдёт нескоро.
— А? — Кенен, увидев тень в дверях, привстал и выдернул один наушник. — Слишком громко? Это хорошая песня, Джед. Вот, послушай...
— Гедимин, — сузил глаза ремонтник. — Нет, ты слушай. Можешь выйти к нам на пять минут?
— К вам? — растерянно мигнул учётчик. — Вам троим? Гедимин, слушай, я не знаю, что тебя выбесило, но...
