Грохот и взметнувшийся снег пополам с обломками кустарника накрыли его холодной волной. Он не шевелился, пока под его рукой не заворочался недовольный Хольгер.
— Эй, слезь, — прохрипел инженер, пытаясь вывернуться из слишком крепкой хватки ремонтника. — Больше у Лиска нет взрывчатки!
"Хорошо," — облегчённо вздохнул Гедимин, выкапываясь из сугроба и стряхивая с себя щепки. Одна воткнулась в комбинезон — неглубоко, но след на коже должен был остаться.
— Целы? — к ним неторопливо подошёл Линкен. Белый огонь в его глазах стал ещё ярче, лицо перекосилось от ухмылки. Он хлопнул сарматов по плечам и показал им пустые ладони.
— Прости, что трогал твой генератор, — сказал он Гедимину, глядя, как по рукам перебегают блики — плёнка защитного поля не разрушилась от взрыва. — Но это было... сильно. Никогда не наблюдал с такого расстояния. Меня отбросило на два метра. Никто не хочет попробовать... в другой раз? Это действительно красиво.
Хольгер смерил его долгим взглядом; Гедимин двинулся вперёд, чтобы в случае чего успеть вмешаться, но инженер только вздохнул.
— Лиск, проверься на эа-мутацию!
..."Бьюик" занял своё место в ряду рудничных глайдеров. Гедимин вышел из фургона и огляделся по сторонам. На аэродроме было тихо, только со стороны озера доносился треск раскалывающегося льда, а из открытых дверей душевой — шипение испаряющейся воды. Бело-синий глайдер с атлантисским флагом, нарисованным на крыльях, стоял рядом с машинами охраны, и рядом с ним никого не было.
— Алексея вернули, — заметил Хольгер, кивнув на глайдер. Линкен поморщился и сквозь капюшон потёр шрам на затылке.
Сармат в расстёгнутом комбинезоне на голое тело стоял на крыльце душевой и задумчиво смотрел на скалы на горизонте. Ещё двое растянулись на снегу, пытаясь охладиться; от их рыжеватой кожи валил пар. Линкен оглянулся на озеро и вопросительно посмотрел на спутников. Хольгер поёжился.
— Хочешь — иди, а у меня работа, — вполголоса сказал взрывнику Гедимин. Сармат на крыльце вздрогнул и шагнул на снег.
— Эй! Джед!
— Ты здесь, — удивлённо мигнул ремонтник, пожимая Алексею руку. Тот закивал и поправил свободной ладонью повязку на голове. Это была красно-белая бандана, и на лбу виднелся красный кленовый лист.
— Удобно, между прочим, — сказал он, перехватив удивлённый взгляд Гедимина. — Джесси решила, что дни рождения у нас будут одновременно. Это мой подарок. А это тебе.
Гедимин изумлённо мигнул, разглядывая вложенный в его руку тюбик горчицы.
— Самый большой, какой она нашла, — хмыкнул Алексей, выкапывая что-то из снега. — Это оставил тут, чтобы не растаяло. Держи, Хольгер.
— Мартышечья еда? — сармат удивлённо посмотрел на блестящий кулёк с причудливыми надписями.
— Сладости с алкоголем, — пояснил Алексей. — Традиция.
— Любопытно, — Хольгер разглядывал кулёк, не решаясь его открыть. Лиск, отступив на шаг, болезненно морщился, его лицо подёргивалось, и Гедимин покосился на него с тревогой. "Не вижу оснований для такого волнения..."
— Это тебе, — венерианец протянул Линкену предмет, при виде которого все сарматы вздрогнули, подались назад — и тут же заухмылялись. Это была всего лишь фляжка, выкрашенная в розовый, — формой точь-в-точь как жидкоплазменная граната "Тяньджу".
— Мне?! — Линкен протянул руку и тут же отдёрнул её. — Зачем эта макака что-то передаёт мне?
— Она хочет сделать приятное моим друзьям, — спокойно ответил Алексей. — И не смей называть Джесси макакой.
Лицо взрывника перекосилось. Гедимин шагнул вперёд, плечом оттеснив его от крыльца, и взял "гранату". Судя по надписи мелким шрифтом на этикетке, внутри содержался крепкий алкоголь, но от фляжки этиловым спиртом не пахло, — она была герметично закрыта.
— Удивительное сходство, — сказал он, разглядывая "гранату". — Смущает только цвет. Но перекрасить несложно.
Хольгер пристально посмотрел на него и едва заметно усмехнулся. Лиск глянул на Гедимина исподлобья, медленно протянул руку и потрогал фляжку.
— Очень лёгкая. Но сходство в самом деле есть, — признал он. — Ты прав, атомщик. Я бы сам не отличил, особенно с большого расстояния.
Он забрал фляжку и ненадолго задумался, глядя то на неё, то на пост охраны у насосной станции. Гедимин вскрыл тюбик с горчицей и убедился, что её вкус по-прежнему воспринимается даже его подавленными рецепторами.
— Джессика не испугалась, когда увидела тебя? — спросил он. — Эти... люди такие маленькие...
— Вот так, — Алексей провёл ребром ладони по нижним рёбрам. — Тут её макушка. Но ей в самом деле нравятся сарматы. Интересно будет показать ей Венеру, когда нам разрешат вылеты.
— Судя по тому, что ты не расстрелян, все остались живы, а все кости — целы, — усмехнулся Хольгер. — Кажется, ты — второй сармат, которому пошёл на пользу проект "Слияние".
— Она хочет побывать в Ураниум-Сити, — хмыкнул Алексей. — Увидеть всё вживую. И свозить меня в Грейт-Фолс. Только боится, что там низкие потолки.
Гедимин усмехнулся, вспомнив кое-как построенные здания Нью-Кетцаля. "Да, есть опасность проломить потолок или стену," — подумал он и усмехнулся ещё шире — ему вспомнилась освещённая утренним солнцем градирня Нью-Кетцальской электростанции. "Когда нам всем разрешат выходить наружу, я туда вернусь. И помогу им построить нормальные дома."
02 января 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Большой барк из Эдмонтона встал поперёк взлётных полос, и сарматы, вполголоса переругиваясь, натягивали перед ним светящуюся ленту. Грузовые глайдеры делали круг над аэродромом, заходили на снижение — и снова набирали высоту, сворачивая на север. С грузового аэродрома доносился гул и приглушённый грохот — привезли что-то очень громоздкое, и Гедимин, дожидающийся глайдера у взлётной полосы, невольно поворачивался туда. "Очень много грузовиков," — думал он, глядя на пролетающие глайдеры. "Макаки собирались строить синтезатор. Завезли оборудование?"
У эдмонтонского барка толпились охранники, непривычно мелкие без экзоскелетов. Зимняя смена возвращалась в Атлантис, весенняя уже выгрузилась и получала последние указания от "старожилов" на площади перед фортом. Оттуда доносился гимн Атлантиса; над аэродромом подняли флаг, и ветер и летящий со всех сторон снег беспощадно трепали его. Перед носом барка неподвижно стоял охранный "джунг" и медленно поворачивался то направо, то налево. По плечу Гедимина скользнула красная точка его прицела, но сармат не двинулся с места — робот не собирался стрелять.
— Всё как обычно, — сквозь свист ветра Гедимин расслышал голос Паскаля. — Те же, то же. Список учащихся вывесишь на двери. Никого, кроме них, в зал не пускай...
Странный "мокрый" звук донёсся из ближайшего переулка.
— Как только долечу, свяжусь с тобой, — громко шептал кто-то. — Когда сможешь, ответишь. Я договорюсь, чтобы тебя выпустили на границу на Валентинов день. Не забывай меня, слышишь?
— Мы не забываем, — отозвался второй, и Гедимин, изумлённо мигнув, заглянул в переулок. Там было темно, но в свете фонарей на площади сармат увидел два силуэта — eateske в оранжевом комбинезоне склонился над невысокой человеческой самкой, а она обхватила его бока. Гедимин поймал его свирепый взгляд и молча шагнул назад, скрываясь за стеной. "Эти двое, я слышал о них," — он растерянно хмыкнул. "Одно дело — слышать о проекте "Слияние", другое — увидеть. Хорошо, что Линкена тут нет."
Первый глайдер, вылетающий к шахтам, вывернул на взлётную полосу. Это был не "Бьюик" с "Волчьей речки" — сегодня ремонтная бригада задерживалась, из пятнадцати на обочине стояли только четверо, не считая Гедимина. Сармат скользнул по ним взглядом, убедился, что до посадки ещё далеко, и снова повернулся к эдмонтонскому барку.
— Опасность! — ближайший "Джунгси" направил на него красный луч фонаря. — Назад!
— Энцелад, приём! — Гедимина хлопнули по плечу, и он досадливо сощурился. За спиной стояли и ухмылялись двое — Линкен и Хольгер, и из переулка приветственно махал рукой Иджес.
— Готов? — взрывник, отвернувшись от света, подбросил на ладони чёрно-белый ребристый предмет. Гедимин знал, что это, но невольно поёжился — после перекраски, да ещё в неверном освещении утреннего аэродрома, сувенирную "гранату" невозможно было отличить от настоящей.
— Кто пойдёт? — тихо спросил он. Сарматы переглянулись.
— Я, разумеется, — криво усмехнулся Линкен. — Я сарматами не прикрываюсь. Наблюдать будете?
— Да уж не пропустим, — буркнул Хольгер, указывая на крышу ремонтного ангара. — Гедимин, ты стой снизу. Тебя тут не было, ты ни при чём.
— Осторожнее там, — сузил глаза ремонтник. — Тут два "джунга". Они шуток не понимают.
Хольгер хмыкнул.
— У сарматов нет чувства юмора. Забыл, что ли? Взрывник, считай до тридцати, пока не досчитаешь, не начинай!
Гедимин покосился на переулок, где прятались двое, — их уже не было, и он не заметил, как они ушли. "Удобное место," — он встал у стены, так, чтобы хорошо видеть открытые ворота форта. Новая смена охраны, несмотря на снег, ветер и призывно звучащую музыку из здания, не торопилась уйти с площади. Последние из охранников зимней смены выбрались из экзоскелетов и передали их новичкам, и те показывали, как умеют ходить, прыгать и целиться.
"Двадцать девять... тридцать!" — Гедимин прижался к стене. Из соседнего переулка на освещённую площадь вылетел ребристый чёрно-белый предмет и закружился на земле, подкатываясь под ноги "броненосцам".
— Ложись!!!
Кричала эта "макака" в микрофон экзоскелета, или ей достался рупор, — но вопль заглушил даже гул разогревающихся двигателей барка и лязг разгружаемых фур на северном аэродроме. Следом послышался грохот падающих "броненосцев", свист расширяющихся защитных полей и изумлённые возгласы — сначала приглушённые, потом — громкие. Три разряда из чьего-то бластера сошлись на "гранате", и непрочный фрил, вскипев, испарился. Запах кипящего спирта разнёсся над площадью — даже Гедимин его учуял и с широкой ухмылкой шагнул назад, в темноту. С крыши спрыгнул Хольгер; он закусил губу, но ухмылка расплывалась по лицу всё шире. Сармат-ремонтник обнял его, уткнулся лицом в плечо и затрясся от сдерживаемого смеха. "Нелепая выходка," — думал он, чувствуя, как на его плече дрожит, стараясь не рассмеяться в голос, Хольгер. "Но мне она понравилась."
— Он хотел залить туда нитроглицерин, — сказал Гедимин на ухо сармату-инженеру, и тот, вздрогнув, отшатнулся.
— Вот псих! Ты отговорил?
— Я старался, — кивнул ремонтник. — Получилось.
— У меня бы не вышло, — прошептал Хольгер.
— Стоять! — двое в лёгких экзоскелетах выскочили из переулка, один ткнул бластером Гедимину в грудь. — Где ты был минуту назад?
— Стоял тут, — отозвался сармат. Он хотел добавить ещё пару фраз, но Хольгер ткнул его под рёбра.
— Это так, — подтвердил он. — Мы оба были тут.
— Эй, вы! Это мой ремонтник. Что вам нужно? — от группы сарматов отделился Торкват. — У нас много работы сегодня. Донимайте кого-нибудь ещё.
— Эти тески были здесь всё время? — спросил "броненосец", повернувшись к нему.
— Да, стояли и смотрели на "джунгов", — послышалось с трапа барка. — Что там за вой? Только прибыли и уже обделались?
"Броненосец" побагровел под прозрачным щитком. Гедимин насмешливо сощурился. "Вот теперь стреляй в него из станнера. А я посмотрю."
...Глайдер приземлился на полупустом аэродроме. В свободном месте недостатка не было — большую часть машин отогнали с посадочных полос. Две трети каждой рудничной смены перегнали на север посёлка, туда, где обогатительный комбинат переделывали в синтезирующий. "А вот ты, Гедимин, останешься здесь," — сказал ему Торкват, распределяя ремонтников по шахтам. "И все вы тоже. Там свои механики есть."
— Шумят, — хмыкнул Торкват, поравнявшись с Гедимином на краю аэродрома. — Новое здание решили не строить. Поставят всё внутри старого. Что смотришь? Пойдёшь туда?
— Бесполезно, — отозвался Гедимин. — Внутрь не пустят. Снаружи ничего интересного.
— А. Ладно, до завтра, — Торкват сжал его руку и пошёл к пятиэтажкам. Гедимин свернул в переулок, ведущий на площадь.
Ни сосны, ни гирлянд перед фортом уже не было, но кто-то забыл ажурную проволочную звезду на ограде форта. На крыльце стоял охранник, подозрительно глядел на проходящих мимо сарматов и безуспешно пытался оттереть светлое пятно с экзоскелета. Это была сплошная сетка мелких царапин — след недавнего падения.
Заглянув в окно информатория, Гедимин удивлённо мигнул — и тут же шагнул назад и стиснул зубы. "Ты болван, теск," — подумал он, отворачиваясь от здания. "Здесь теперь курсы. Ни Линкен, ни Хольгер сюда не придут. А мы не условились о новом месте встречи. Лучше подождать их в лаборатории. Они будут искать меня там."
Он повернулся было к переулку, ведущему на главную улицу, но остановился и медленно двинулся к крыльцу информатория. Из-за ветра и метели дверь была плотно закрыта, и фонарь над ней освещал большой лист блестящей скирлиновой бумаги. Её прикрывал лист прозрачного фрила. Смахнув с него налипший снег, Гедимин увидел таблицу с именами — все, кто поступил на инженерные курсы, были перечислены в алфавитном порядке. "Мафдет Хепри" — прочитал он в графе "Инженер-механик" и невольно посмотрел выше, там, где могло бы стоять его имя. Разумеется, его там не было.
12 февраля 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Этот образец флоры будет очень непросто воспроизвести," — думал Гедимин, в очередной раз останавливаясь и ныряя в переулок, чтобы взглянуть на чертежи. Последние полчаса он провёл в информатории, перенося на бумагу очертания цветущего растения. "Проще спроектировать изотопный генератор, чем один такой... цветок. Эти формы распределены совершенно хаотично. Тут есть хоть какая-нибудь закономерность?" — Гедимин посмотрел на прорисовку сложноизогнутых лепестков и растерянно мигнул. Найти красный фрил и затемнить его сильным нагревом и примесью сажи было несложно, но сделать подходящую форму для отливки... "Сделаю одинаковые заготовки и изогну их вручную," — решил сармат. "За основу стебля возьму прямую проволоку. Делать на ней эти короткие шипы или нет? Браться за них довольно-таки неудобно, но если это неотъемлемая часть... Да, не думаю, что сам Алексей справился бы с этой работой..."
Сармат-венерианец подошёл к нему вчера, сразу после работы, перехватив его по пути к свалке; ничего сложного в его просьбе не было — как показалось Гедимину сначала, но чем больше он узнавал, тем чаще мигал и потирал висок. "Причудливые обычаи... людей," — подумал он, убирая чертежи в карман и выходя из переулка под обжигающе холодный ветер с озера. "Кажется, проще было бы достать живое растение!"
— Стоять! — из метели вынырнули двое охранников в "Маршалах". Один направил в лицо Гедимину фонарь-считыватель и покосился на смарт, встроенный в броню.
— Он, — сказал второй "броненосец", направляя на сармата бластеры. — Идёшь с нами, теск. Идёшь по-хорошему — идёшь своими ногами. По-плохому — потащим волоком. Ясно?
