Потом Дастан снова ушел и вернулся с камнями и кусками сухой древисины. Сделал маленький очаг у дыры в стене под крышей, чтобы дыму был выход. Окно и дверь заложили ветками и некоторыми предметами из гардероба моего спутника. Это, чтобы теплее было, и свет костра не привлекал лишнего внимания ночью, объяснил Дастан.
За приготовлениями к ночи, мы и не заметили, как стемнело. Пора было укладываться спать. Укрыться было не чем, и я начала подмерзать. Мое легкое шелковое платье с открытыми плечами совершенно не грело.
Дастан разжег костер. Сразу стало как-то веселее. Я протянула к огню руки, и нагрев их немного стала растирать свои озябшие плечи. Дастан тут же скинул с себя рубаху и накрыл ею мое обнаженное тело. От рубахи приятно пахло смесью мяты и мускуса. Необычный для меня запах мужчины. Я как-то привыкла, что от придворных мужчин пахнет духами и ароматными маслами. Этот же запах завораживал и будоражил мое воображение. Я старалась не смотреть в сторону Дастана, но глаза сами находили его обнаженный торс. Красивая загорелая кожа в свете огня казалась еще темнее. Тело, словно было вырезано из какого-то экзотического дерева.
Склонив голову к плечу, я снова вдохнула запах, исходящий от рубахи и от удовольствия прикрыла глаза.
— Извини, она не очень свежая. Тебе, наверное, неприятен ее запах. — Дастан выглядел смущенным.
— Напротив, мне нравится твой запах. И, вообще, это я должна смущаться. Я не меняла платья уже несколько дней. С тех пор, как меня выкрал Зольбах, — вздохнула я. — Хорошо, что вы меня нашли, что я обрела новых друзей и сестру. Расскажи мне о ней, ты хорошо ее знаешь? — попросила я.
— Конечно, ведь она моя невеста, — ухмыльнулся Дастан.
Внутри у меня что-то гаденько зашевелилось.
— Ну, я ведь тоже невеста, но своего жениха почти не знаю, — напряженно ответила я.
— Да, но ведь ты не его сестра заодно.
— Ох, что-то я совсем запуталась. Сафира твоя сестра или невеста?
— И то и другое, — улыбнулся Дастан.
— Как это?
— Ну, это долгая история, — потягиваясь, ответил Дастан.
— Мы вроде никуда не торопимся.
— Ну, что ж, слушай. Двадцать лет назад одна женщина, жена правителя народа Беркутов пошла, прогуляться к реке. Была она на сносях и готовилась в скором времени стать матерью. В реке она обнаружила маленькую девочку. Ей была Сафира. От волнения она родила прямо на берегу реки. Мальчика.
— И, это был ты? — спросила я.
— Нет, наш брат Шава. В то же время родами умерла моя матушка, и меня взяла в семью и воспитала как сына мать Сафиры. Между нами троими никогда не делали различий, и я вырос в любви и заботе.
Сафира всегда была несносной девчонкой. Всегда бегала с мальчишками, дралась, стреляла из лука, охотилась. Ты знаешь, что означает хвост на ее голове? То, что она является мужчиной, что прошла испытания. Видишь, у меня такой же, только короткий.
У нашей матери есть навязчивая идея сделать ее настоящей женщиной и выдать замуж. Ей дали срок до двадцати лет, и, он прошел. Сафира, чтобы ее оставили на время в покое, объявила меня своим женихом. Вот как, — закончил Дастан.
— А что дальше? Что вы собираетесь делать? — спросила я.
— Не знаю, пусть сама выпутывается, — пожав плечами, ответил Дастан.
— Слушай, а ты любишь мою сестру?
— Конечно, разве ее можно не любить. Но как сестру. Она очень дорога мне. Но я не могу представить нас одной семьей, — прикрыв глаза, ответил Дастан.
Я улыбнулась. Мне почему-то стало легко и весело.
— Знаешь, мы и, правда, очень похожи. Меня тоже выловил из реки отец, ну, Патрик. И, я тоже росла несносной девчонкой. И, он грозился выдать меня в двадцать лет. Анри я почти не знаю. Но мы договорились с ним об отсрочке в год, чтобы наши родители оставили нас в покое.
— И ты его не любишь? — поинтересовался Дастан.
— Я же сказала, что совсем не знаю его. Но я очень благодарна ему, что не оставил меня в беде. Как отважный рыцарь поспешил меня спасать. И, похоже, он хороший, — подвела я итог.
— Да, он отличный парень.
Я зевнула. Сидеть у костра было тепло и уютно, но усталость давала о себе знать, хотелось спать. Я поднялась и подошла к постели. Было неловко. Я подумала о том, что нам придется разделить ложе. Я никогда и ни с кем не спала в одной постели.
Я лежала на боку и разглядывала спину Дастана. Ему, наверное, холодно. Я сняла с плеч его рубаху и протянула парню.
— Дастан, вот, одень, ты, наверное, замерз.
— Нет, это ты одень. Прямо поверх платья. Так будет теплее. А я привычный к холоду. Ночи в степи холодные.
Я привередничать не стала и с благодарностью просунула в рубаху руки и натянула через ее голову. Не знаю, то ли от уютной ткани, то ли от заботы парня, а может от того, что он так пристально на меня смотрел, но мне стало жарко. Я чувствовала, как запылали мои щеки.
— Спокойной ночи, Дастан, — прошептала я.
— Спокойной ночи.
Я легла на дальний от костра край и закрыла глаза. В мыслях тут же появилась Сафира и Анри. Как они там? Мы-то тут в тепле и уюте. А они ночью в холодном чужом лесу. Вдруг ранены, вдруг им больно и плохо. Что, если им голодно и холодно. Бедная моя сестренка! Слезы предательски полились из моих глаз. Стараясь успокоиться, я втянула с шумом воздух. Получилось не очень.
Дастан тут же подскочил ко мне. Опустившись рядом, погладил меня по голове, вытер слезы.
— Ну, что ты, Вилана, все будет хорошо. Обещаю тебе. Тебе плохо? Голова опять болит? — с тревогой спросил Дастан.
— Нет, прости. Просто я подумала о Сафире и Анри. Как они там. Вдруг им плохо? — шмыгнув носом, ответила я.
— Ну, это ты зря. О Сафире не волнуйся. Она очень сильная, сможет о себе позаботиться. К тому с ней Анри. Я видел его шрамы. Поверь, такие ранения можно только получить в жестоком бою. Так, что все с ними будет хорошо. Скоро они нас найдут, нужно только набраться терпения.
— Хорошо, и, извини. Ложись спать, я подвинусь, — покраснев, предложила я.
Я откатилась еще немного, освободив побольше места, и Дастан лег рядом. Мое сердце то замирало, то билось в каком-то бешеном темпе. В горле пересохло и запершило. Я попыталась прокашляться.
— Ты что заболела? — спросил Дастан.
— Нет, просто в горле першит, — ответила я, пытаясь успокоиться.
— Тебе не холодно?
От волнения меня действительно слегка морозило.
— Немного, — ответила я.
— Иди ко мне.
Дастан раскрыл объятия и я, подвинувшись поближе, легла, положив голову ему на грудь. Дастан обнял меня, сказав, что я сейчас быстро согреюсь. Он оказался прав. Я успокоилась и согрелась. Было так хорошо лежать в его объятьях, вдыхать такой чудесный и необычный аромат, не думать ни о чем. Просто наслаждаться теплом и спокойствием. Уже давно мне не было так хорошо. А с уютом не сравнится даже моя комната во дворце. Размышляя об этом, я улыбнулась и поближе прижалась к Дастану. Он сначала напряженно замер, но уже через мгновение расслабился и покрепче обнял меня. Так мы и заснули.
САФИРА
Нас выбросило где-то в лесу. Было так холодно, что казалось, я никогда не согреюсь. Анри крепко прижал меня к себе, растирая спину и плечи. Что-то мешало, прижаться ближе, что-то неприятно холодило. Опустив голову, чтобы рассмотреть это "что-то" получше, я увидела торчащую из моего плеча рукоять стилета. Вот незадача, и откуда он. Проследив за моим взглядом, Анри охнул.
— Ты ранена, — с ужасом проговорил он.
— Правда? Вот новость. Чем пялиться, лучше помоги вытащить эту ковырялку, — зло ответила я.
Как-то странно посмотрев на меня, Анри ухватился за рукоятку и с силой потянул на себя. Я шикнула. На рубахе сразу расползлось большое кровавое пятно.
Анри снял с себя куртку, а затем рубаху и протянул ее мне.
— Вот, возьми, зажми рану рубашкой. Надо оглядеться, где мы, и найти место, чтобы тебя перевязать, — оглядываясь по сторонам, проговорил Анри.
Я запихала рубаху Анри себе под куртку. Порядок.
— Ну-ка, дай мне этот ножичек, — потребовала я.
Я взяла в руки трофей. Тонкое длинное лезвие стилета было выполнено безукоризненно. Рукоятка без излишеств, но не лишена некоторого изящества. Из украшений был только небольшой паучок в навершии рукояти. Я проверила баланс. Отличный.
— Хорошее оружие. Верный друг для настоящего воина, — удовлетворенно сказала я.
Затем, оттерла свою кровь с лезвия стилета и убрала его за голенище сапога.
— Ты знаешь, где мы? — спросила я герцога.
— Понятия нее имею. Надо выбраться из леса и найти наших друзей. Пойдем? — предложил Анри.
— Пойдем.
Я сделала шаг, и меня повело. Я схватилась за ствол дерева, пытаясь восстановить равновесие. Ко мне тут же подскочил испуганный Анри.
— Что с тобой, тебе плохо?
— Все в порядке, сейчас все пройдет, я просто постою немного, — приводя в порядок дыхание, ответила я.
Анри обнял меня.
— Это все из-за меня, прости, — зло сказал герцог.
— А ты тут причем?
— Не рассчитал все варианты. Нужно было подумать о том, что нас могут схватить. Мы обнаружили себя, оставив дверь без охранника. Кто-то, проходя мимо, мог увидеть, что комната Виланы не охраняется и забить тревогу. И, ты...
— Что я?
— Ты прикрыла меня. Этот нож предназначался мне, — подытожил Анри.
— А что было бы, если этот нож вошел в тебя? Где бы сейчас была я? В лучшем случае, меня бы убили, а в худшем...
— Да, ты права, но, все же...
— Меня сейчас волнует другое. Как там моя сестра и мой брат. Все ли с ними в порядке? — вздохнула я.
Я по привычке схватилась за сердечко и вдруг почувствовала, что за мной будто кто-то наблюдает. Встревожившись, я повернула голову в поисках опасности. И увидела... Вилана смотрела на меня. Прямо в глаза. Я не могу объяснить, как это было. Просто я сначала почувствовала, а потом увидела ее. Буд-то видишь очень реальный сон. Увидев ее, сидящую на песке рядом с Дастаном, я успокоилась и улыбнулась. Встревоженное, перепуганное личико Виланы расслабилось, и она улыбнулась мне в ответ.
— Сафира, что с тобой, что случилось? — обеспокоенно спросил Анри.
Он вывел меня из этого состояния, и видение сестренки пропало. Я с сожалением вздохнула.
— Все в порядке. Я видела сестру. У них с Дастаном все хорошо. Ты, не переживай за Вилану, Дастан о ней сумеет позаботиться, — сказала я.
— А я и не переживаю. Меня как-то больше ты заботишь, вернее твоя рана. Надо срочно перевязать тебя, пока ты не истекла кровью, — протягивая мне руку, сказал Анри.
— Согласна.
— Тогда давай спустимся вниз. Похоже, там ручей протекает. Может трав, каких найдем.
Мы стали спускаться вниз между деревьев. Земля была сырой и скользкой. Вскоре, мы, действительно вышли к ручью. Я устала и села на нагретый солнцем камень. Он очень удобно расположился у раскидистого дерева, и я с удовольствием облокотилась на него и закрыла глаза. Похоже, я и правда потеряла много крови, раз так ослабла. Двигаться совсем не хотелось. Я и не заметила, как провалилась в сон. Или это было беспамятство...
Сквозь какую-то дымку я видела, что Анри уходит-приходит, что-то двигает и делает. Потом его сильные руки меня подняли и понесли. Я чувствовала холод и боль. Потом жар и снова холод.
Когда пришла в себя, я не сразу поняла, где нахожусь и почему мне так неудобно. Оглядевшись, поняла, что мы в каком-то шалаше. Мы — это я и обнимавший меня Анри. Я вспыхнула от этой мысли. Боясь пошевелиться, я лежала, долго уставившись в одну точку. Наконец, когда я почувствовала, что мои конечности полностью затекли, Анри пошевелился и открыл глаза.
— Привет, — почему-то прошептал он.
— Привет.
— Как ты?
— Будет лучше, если ты с меня слезешь, — сказала я, пытаясь выбраться из крепких объятий парня.
— Ой, прости. Тебя знобило, а укрыть было не чем. Нужно было как-то тебя согреть...
— Спасибо.
Анри поднялся.
— Я пойду, принесу свежего настоя. Надо промыть рану и сменить повязку.
Только тут я заметила, то Анри без рубашки и куртки. А я? Я тоже лежала без рубахи, но меня сверху прикрывала его куртка. Это значит... Я почувствовала себя неловко.
Вошел Анри, неся что-то в руках.
— Вот, это настой затворника. Он останавливает кровь и стягивает раны, не давая им гнить. Мне нужно тебя перевязать. Прости, но, может быть немного больно, потерпишь? — тепло поговорил Анри.
Он подошел и сев рядом со мной, протянул руку в куртке. Я тут же схватила ее, не давая сорвать.
— Сафира, не будь ребенком. За те два дня, что ты лежала без сознания, у меня была возможность рассмотреть тебя во всех подробностях. Кроме того, как, позволь мне узнать, тебя можно было перевязать и помыть, одетую в куртку и рубаху. Так, что не дуйся, и дай мне сделать дело, — начинал злиться Анри.
Я опустила руки и отвернулась.
— Вот и умница.
Анри снял, прикрывавшую меня куртку. Потом налил что-то прямо на повязку. Подождав немного, он аккуратно снял прилипшую ткань. Было больно, но я терпеливо молчала. Анри же все время пытался заглянуть мне в лицо, посмотреть все ли со мной в порядке.
Сняв прилипшую повязку, мой мучитель намочил кусок чистой ткани в мерзко пахнущий раствор и приложил к ране. Щипало. Затем, Анри надавил на края раны, внимательно посмотрел и, оставшись доволен, снова приложил вонючую тряпку. Пытаясь не орать, я вся взмокла. Наконец, экзекуция подошла к концу.
— Тебе придется подняться, сможешь? Я хочу перевязать тебя. Когда ты была без сознания, я просто накладывал смоченную в лекарстве ткань, не закрепляя ее. Теперь же можно тебя перевязать, если ты, конечно, планируешь встать.
Я планировала, поэтому поднялась с ложа, приняв сидячее положение.
Анри взял свернутые полоски ткани и стал меня обматывать ими.
— Пришлось пожертвовать своей рубашкой. Я нарезал ее на полоски. Все равно, она была вся в крови. Отстирать ее было невозможно, -проговорил Анри, пытаясь скрыть наше смущение. — Твою, я выстирал и высушил, так что можешь одеться. Только не делай резких движений, а то, рана может раскрыться. Лучше я сам тебя одену.
Очень осторожно, Анри надел на меня мою выстиранную рубашку.
— Хочешь выйти? — предложил он.
— Да. Сколько ты, говоришь, я провалялась? — кряхтя, спросила я.
— Два дня.
— Ого! Слушай, а откуда ты столько всего знаешь? Ну, как раны лечить? — я с удивлением посмотрела на парня.
— Ну, во-первых, я был на войне, не забывай. А во-вторых, я связался с моим учителем. Он очень умный, все знает. Рассказал мне как тебя можно быстро на ноги поставить. И, заразу вывести.
— Какую заразу? — спросила я.
— Ту, которой был твой стилет обработан. Чтобы кровь не останавливалась и рана гнила.
— А чем ты меня поливал?
— Это травка специальная. Ее нужно в кипятке заваривать, — пояснил Анри.
— А в чем же ты заваривал?
— Да вот...
Анри показал мне потрясающей красоты раковины.
— Я по ручью пошел, когда искал место, чтобы связаться с учителем и его величеством Патриком. Вышел к реке, ну, и нашел. Очень кстати. В них воду кипятил и траву заваривал, — пояснил мой целитель.
