Наверное, все это хорошо читалось в моих глазах, потому, что Анри ласково улыбнулся мне и потерся шершавой щекой о мои волосы.
— Обещаю тебе, мы выберемся отсюда, и все будет хорошо. Я никогда не оставлю тебя. Ты ведь будешь мое женой?
— Да, клянусь тебе.
Скрепив наши клятвы нежным поцелуем, мы долго молчали, пытаясь унять наши бушующие сердца.
Дастан пошевелился, пытаясь встать.
— Тише, мой друг, тебе лучше полежать спокойно, — проговорил Анри.
— Где мы?
— В Лорине, где-то в подземелье.
Я попыталась рассмотреть лицо брата.
— Дастан, как ты себя чувствуешь? — спросила я.
— Как будто отцовский табун по мне прошелся, — нелепо двигая губами, ответил Дастан.
— Да, тебе больше всех досталось. Да и Анри тоже. Хорошо, хоть Вилане удалось сбежать. Где-то она теперь? — тоскливо проговорила я.
— Ну, в последний раз она была на берегу реки, на дереве сидела, — сообщил Дастан.
— Что она там делала?
— Нас провожала. И от Зольбаха скрывалась.
Анри удивленно посмотрел сначала на меня, потом на Дастана.
— Ты же не видишь ничего, откуда знаешь? — удивленно спросил он брата.
— Зато со слухом и обонянием у меня полный порядок. И, кроме того, я каким-то образом знал в какую сторону надо голову повернуть. В общем, я точно знаю, что с ней полный порядок. Сафира, может, ты сможешь ее увидеть? — попросил меня Дастан.
— Попробую.
Я взялась за сердечко и попыталась "вызвать" Вилану.
— Ничего не выходит. Может с ней что-то случилось?
— А может просто сейчас она не может с тобой связаться? — попытался успокоить меня брат.
— Не знаю, попробую позже еще.
Через пару часов факел догорел, и комната погрузилась во тьму. Страшно не было, ведь рядом были Дастан и Анри, но все же, кромешная темнота вызывала неприятные чувства.
Разбудил меня звук открывающегося засова. Потом дверь открылась, и в комнату вошли два охранника с факелами. Один из них подошел к стене и заменил погасший вчера факел новым.
Затем охранники подошли к Анри и приказали встать и следовать за ними.
Мой герцог неспешно встал и, дождавшись, когда я займу его место аккуратно переложил Дастана, оперев его на меня. Потом наклонился и поцеловал меня.
— Люблю тебя. Помни, о чем я тебя просил.
Охранники вывели Анри из камеры, и я с беспокойством стала осматриваться по сторонам. Так, ждать помощи нам неоткуда, надо спасаться самим. Переложив Дастана на пол, я поднялась и подошла к факелу, закрепленному в стене. Глубоко вздохнув, я протянула к огню связанные руки.
Огонь лизал веревки и мою кожу. От боли, казалось можно впасть в беспамятство, но сознание каким-то образом не покидало меня. Воздух наполнился вонью горелой веревки и моей обгоревшей кожи. Наконец, тугая веревка прогорела и лопнула. Мои бедные руки были свободны. Подавив наворачивающиеся от боли слезы, я побрела к Дастану.
С трудом распутав узлы на руках брата, помогла ему сесть поудобнее.
— Дастан, как ты? — спросила я.
— Лучше.
— Ты сможешь сам идти?
— Идти? Куда? Мы отправляемся на прогулку? — усмехнулся Дастан.
— Что-то вроде этого. У меня есть план.
— Выкладывай.
— Анри увели к Зольбаху. Как только его приведут обратно и откроют дверь, мы нападем на охрану и сбежим, — предложила я.
— А если он не вернется? Если он подпишет дарственную и его сюда не вернут? — предположил Дастан.
— Нет, он в любом случае должен удостовериться, что с нами все в порядке. Тогда мы и дадим деру. Будь готов, братец.
— Всегда готов, сестрица, — усмехнувшись, пробормотал Дастан.
Ждали мы долго. Наконец, услышав звуки отпираемого засова, я подскочила к двери, встав сбоку и вооружившись факелом.
Дверь открылась, и в комнату вошел охранник. Я со всего маху ткнула мужику факелом в лицо. Раздался истошный вопль. Схватив свободной рукой обалдевшего мужика за грудки, я затащила его в камеру, и приложила, как следует об стену.
Следом шел Анри. Оттолкнув его в сторону, я шибанула второго охранника, шедшего следом, массивным факелом по голове.
— Быстро бери Дастана, — скомандовала я.
Присвистнув, Анри подхватил друга, и мы вышли в коридор.
— Туда.
Я бежала впереди, освещая путь.
— По лестнице, или попробовать другие двери? — обратилась я к Анри.
— По лестнице.
Мы выскочили на лестницу и стали подниматься наверх. Подъем был тяжелый. Мы были слишком измотаны, но осознание того, что может нам, удастся выбраться, придавало силы.
Наконец, последние ступени были преодолены и мы вновь оказались в просторной комнате с большими окнами. Надо было перевести дыхание и осмотреться. Анри опустил на пол уставшего Дастана и подошел ко мне.
— Ну, милая, ты даешь! От тебя мой папенька точно будет в восторге, — восхищенно произнес Анри.
— Ага, главное, чтобы ты был в восторге, — усмехнулась я.
— Ну а я уж тем более!
— Как прошел разговор с Зольбахом? Ты подписал Дарственную?
— Нет, прости.
— Что так?
— Он слишком много запросил. Решил обменять Лорин на мою жизнь. Без тебя, — тихо добавил Анри.
— А ты?
— А на кой она мне без тебя?! Я отказался. В грубой форме. Предложив ему вместо Лорина соитие со стадом наших тонкорунных овец. Он обиделся. И велел пойти подумать еще. Так что дальше?
— Я еще не придумала. Но надо как-то выбраться в верхний город. Там много домов, в которых можно укрыться и переждать, пока Дастану станет лучше, и попытаться найти твоих, — предложила я.
— Стратег! Так и сделаем. Я выйду первым, вы за мной, через пару мгновений, если все чисто.
Анри исчез за дверью. Досчитав громкие удары моего сердца до тридцати, я осторожно выглянула за дверь, и, не заметив ничего опасного, взяла под руку Дастана и вышла во двор. За деревьями мелькнула фигура Анри. Увидев нас, он махнул рукой, показывая, что путь свободен. Через мгновенье мы были уже с моим герцогом.
— Я осмотрелся немного. Путь до ворот свободен. Пока не хватились охраны нам надо выбраться отсюда. Готовы?— спросил Анри.
Кивнув головой, я закинула руку Дастана себе на плечо, и мы побежали к воротам. Впереди бежал Анри с отобранным у оглушенного охранника мечем.
Все складывалось, как нельзя лучше, но, видимо боги смотрели в это мгновение в другую сторону или, же просто залюбовались чудесным садом моих родителей и не отвели опасность от несчастных детей своих. В общем, мы налетели на небольшой отряд наемников.
С одним мечем и покалеченным Дастаном, шансов у нас не было. Нас связали и доставили пред очи нашего мучителя.
— В кандалы. И, приковать к стене, — распорядился Зольбах.
Нас опять спустили в подземелье, но уже в другую камеру, с толстенной дверью и тяжелым засовом. Наш тюремщик подготовился основательно: в стену были вбиты кандалы с цепями.
Одного за другим, нас приковали к стене. Дастан мужественно крепился, но видимо боль была слишком сильной, поэтому, когда неосторожный охранник задел его по сломанным ребрам, брат застонал. По крайней мере, он уже не терял сознания. Когда настала моя очередь, я пожалела, что сама не могу окунуться в этот омут бессознательности. Боль в обожженных руках, потревоженных кандалами, была такой сильной, что я едва не кричала.
Наконец, наши мучители ушли, оставив зажженными два факела.
Внезапно я почувствовала присутствие Виланы. Видение показало мне ее в какой-то крошечной пещерке. Слава богам, она жива, и, похоже, не ранена.
Вилана исчезла, а я, улыбнувшись, повернула голову к Дастану.
— Братишка, я видела Вилану. Похоже, с ней полный порядок.
— Ты знаешь, где она сейчас? — взволнованно спросил Дастан.
— Нет, но это был не лес, точно. Какой-то каменный мешок. Пещера или тоннель.
— Может она добралась до окрестностей Лорина? — Анри заговорил быстро и возбужденно. — Если это так, ее встретит мой отец. Он поможет вытащить нас из этой передряги. Главное продержаться немного.
Послышался лязг открываемого засова и в камеру вошел Зольбах. За ним шагали два наемника с ведрами в руках.
Зольбах осмотрел каждого из нас.
— Так, и с кого мне начать? Пожалуй, с дамы.
Значит так. Сейчас я буду задавать вопросы. За правильные ответы вы получите воды. За неправильные — тоже воды, но уже несколько иной. Все ясно? Итак, приступим.
Скажите милочка, как вас зовут?
Я попыталась плюнуть ему в рожу, но продолжительное отсутствие еды и питья вызвало странную сухость во рту.
— Зря ты так, сучка!
Зольбах зачерпнул ковшом, плавающем в ведре, немного воды, и сделал несколько глотков.
— М-м, какая вкусная! А тебе, дорогуша, за неправильный ответ придется отведать другой водицы.
Зольбах зачерпнул воды из другого ведра и полил ею мои обожженные руки. Крик вырвался непроизвольно.
Я не знаю, что это было. Наверное, соль. Боль была просто невыносимой и у меня на глазах выступили слезы.
Зольбах выглядел довольным.
— Повторю еще раз. Твое имя?
— Сафира. Ее зовут Сафира. Дай ей воды, Зольбах. — Анри был взбешен.
— Ждите вашей очереди, герцог.
— Итак, твое имя Сафира?
— Да.
— Умница! Вот видишь как все просто. Ты заслужила глоточек.
Зольбах снова зачерпнул из первого ведра и поднес ковш к моему рту. Сначала я не хотела пить. Нет, хотела, конечно, но думала, что не доставлю гаду удовольствие наблюдать за моей жаждой. Но, увы! Как только ковш коснулся моих губ, они сами раскрылись, и я с жадностью начала глотать живительную влагу. Ох, никогда вода не казалась мне такой вкусной.
Дав сделать мне несколько глотков, Зольбах оторвал от меня ковш с водой.
— Ну, хватит, хватит. Остальное нужно заслужить. Поэтому задам следующий вопрос. Каким образом Патрик или Вилана вышли на вас. И, почему у моего доверенного человека нет сведений о двойнике Виланы?
Я молчала. А что я могла сказать? Зольбах усмехнулся и снова обдал мои раны водой с солью.
Я была уже готова к боли, но все равно закричала. Слезы уже застилали глаза, и мне казалось, что соль насквозь проела мои руки.
— Итак?
— Не знаю я ничего! Просто однажды пришел человек в наш дом и пригласил меня во дворец.
— В какой дом? И, какой человек?
— Я же сказала, что не знаю.
— Очень плохо!
Я опять получила порцию соленой водички. Потом были снова вопросы и снова боль разъедаемой плоти.
Анри и Дастан бесновались в своих кандалах, не в силах выносить мои стоны. Чтобы боль была сильней, паршивец расковырял мои ожоги и присыпал под конец пытки их какой-то гадостью, от которой я потеряла сознание.
Очнулась я от того, что кто-то позвал меня по имени.
— Сафира...
Я открыла глаза и увидела перед собой Вилану. Не такую, как раньше — не видение. Она стояла во плоти и тревожно смотрела на меня.
— Милая, что с тобой? Что он с вами сделал?
— Вилана, что ты здесь делаешь?
— Нет, Сафира, я не здесь. Я сейчас нахожусь в лагере отца Анри. Я пришла за вами. Скоро мы освободим вас. Мне только нужно знать, где вас держат.
— Не знаю. Это прямо во дворце наших родителей. Где-то в подвале.
— Как вас вели, ты помнишь?
— Через черный ход, с торца здания. Там в комнате с большими окнами есть дверь, ведущая в подвал, вниз по лестнице.
— Понятно. Как ребята? Как Дастан?
— Они держатся. Дастану сильно досталось. Так что поторопитесь.
— Держитесь, мы скоро будем.
Вилана подошла к Дастану и, погладив по изуродованному лицу, поцеловала.
Издеваясь над Дастаном, Зольбах сам того не желая оказал ему услугу, поливая соленой водой распухшее от побоев и мелких порезов лицо. Отек стал гораздо меньше и Дастан смог уже видеть, а значит и самостоятельно передвигаться.
От прикосновения, брат открыл глаза и с удивлением уставился на Вилану.
— Вилана, что ты здесь делаешь?
— Да вот, пришла муженька проведать! — язвительно проговорила сестра.
— Прости, я тебе все объясню.
— Конечно, объяснишь. И, сделаешь предложение по всей форме. Но не сейчас. Мне пора, скоро мы вас вытащим отсюда.
Вилана сделала пару шагов назад и натолкнулась на ведро с чистой водой, которое, наверное, оставил Зольбах, чтобы нас еще больше помучить. Сестра тут же взяла ковш и, зачерпнув воды, поднесла к моему рту.
— Пей.
Затем напоила Дастана и очнувшегося Анри. Он смотрел на Вилану с изумлением, и уже собирался задать вопрос, как у двери послышался шум.
— Мне пора. Скоро встретимся. Анри, вам привет от вашего отца и Ромула. Они оба чудесные люди.
Анри открыл рот, намереваясь что-то спросить, но в этот момент дверь открылась, а Вилана исчезла.
В камеру вошел сгорбленный человечек и, встав посреди комнаты, уставился на меня. Я почувствовала сначала озноб, потом легкую головную боль. Человечек отвел взгляд. Спустя время снова уставился на меня. Не знаю почему, но я вдруг вспомнила о кристалле на моей груди. Он будто нагрелся, привлекая все мои мысли к нему.
Мужичек снова отвернулся. Потом подошел поближе и опять уставился на меня.
— Посмотри мне в глаза и не сопротивляйся. Открой свое сознание и расскажи, что ты скрываешь.
— Пошел к демонам, урод!
— Будет больно, когда я сломлю твое сознание. Лучше не сопротивляйся, тогда, ты сможешь рассказать мне обо всем без боли.
Мерзавец снова уставился в мои глаза. Я вновь ощутила головную боль, но уже сильнее. И было такое чувство, будто в голове кто-то копается.
Кристалл нагрелся настолько, что уже обжигал. Я ни о чем не могла уже думать, только о том, что в груди, наверное, будет дыра от раскаленного камня. Вот гад, тебе бы такую боль!
Человечек истошно закричал, и безумно посмотрев на меня, выскочил из комнаты.
Анри посмотрел ему вслед, потом на меня.
— И, что это было? — спросил он.
— Я не знаю. Он каким-то образом хотел у меня узнать о чем-то. Он словно копался у меня в голове.
— Нет, это я понял. Что сделала ты?
— Ничего, — ответила я.
— Тогда почему дознаватель выскочил как ошпаренный?
— Я не знаю, честно. Просто, когда он стал копаться у меня в голове, камень на моей груди стал нагреваться. Под конец было так больно, что я не выдержав, пожелала такой боли моему мучителю, — объяснила я.
— Ты что не понимаешь, что ты сделала? — удивился Анри.
— Нет.
— Ты направила боль обратно. Как говорит мой учитель "отзеркалила". Ты ведь можешь отзеркаливать так любую боль, и ту, что причинял тебе Зольбах.
— Но я тут не причем. Ведь это все камень. Он так раскалился, что я пожелала такой боли человеку, из-за которого мне так больно. При Зольбахе не было ничего подобного.
— Все равно, ты удивительная девушка, — восхитился Анри.
— Да я то что, вот Вилана, какая молодец! Только я не пойму как она могла оказаться здесь.
— Думаю, без моего старого учителя здесь не обошлось, — немного подумав, проговорил герцог.
— Анри, как ты думаешь, скоро придет помощь? И, сможет ли твой отец пробиться и вытащить нас.
— Даже не сомневаюсь. Готов спорить, что не сегодня-завтра мы будем в компании отца и учителя попивать мое любимое вино и делиться нашими приключениями.
