Узнав обо всем, герцог велел, чтобы мне, отрезали нос, дабы я не мог больше совать его в дела герцога. А потом привел меня на экскурсию в свою пыточную камеру. От ужаса увиденного я пожелал ослепнуть, чтобы не видеть больше никогда человеческих зверств.
Многие годы прожил я во тьме. В искупление слепоты, Создатель даровал мне другой дар. Я научился чувствовать болезнь и исцелять, наложением рук.
Но вот, месяц назад, я стал видеть. Не так, как видят все люди. Не глазами, а будто душой. Теперь я мог самостоятельно передвигаться, мог и уйти из замка. Ведь в пророчестве сказано, что когда прейдет время, я прозрею, значит, оно пришло, нужное время и мне необходимо помочь этой таинственной четверке.
Помолившись на ночь, я испросил разрешения уйти из замка. Явившийся Святой Дух сказал, чтобы я ждал принцессу и исполнил обещанное.
Я молчала, потрясенная рассказом монаха. Интересно, а кто эти четверо, и о каком престоле говорилось в пророчестве Святого Духа?
Не успела я задать этот вопрос отцу Старию, так как замок вновь загрохотал и тяжелая кованая дверь распахнулась.
САФИРА
Дорога заняла почти две недели. Мы останавливались на ночь сначала в степи, потом в небольших прибрежных городах. В городах мне не понравилось. Воздух затхлый, вонючий. Никакого простора.
За время путешествия все мы очень сдружились. Дастан и Анри, вообще все время вместе проводили. Во время стоянок дурачились, боролись, дрались на мечах и ножах, устраивали скачки. Разумеется, я тоже принимала участие во всех этих забавах.
Старый советник герцога сначала хмурил брови, потом с интересом наблюдал за потехой. А уж о воинах Анри и говорить нечего. Когда я принимала участие в битвах, они одобрительно кивали, цокали языками и болели за меня. Особенно бывалым воякам понравились мои фокусы с хвостом. Получив все по очереди моей импровизированной плеткой, парни решили или мой хвост обстричь или собственный отрастить.
Частенько мы развлекались стрельбой из лука и метанием ножей. Куда уж им всем до меня. Без ложной скромности могу сказать, что людей, способных посоперничать со мной в меткости сыщется немного. Даже старый советник, после того, как из десяти ножей брошенных в мишень я выбила все десять, добродушно крякнул и сказал, — Вот это девка! Вашему отцу, Анри непременно бы понравилась.
Анри посмотрел на меня и почему-то покраснел.
Так мы и путешествовали, пока не добрались до небольшого портового городка, где пересели на паром и отправились дальше по реке. Я никогда не любила воду, вернее смотреть на нее — это да, люблю, но вот зайти больше чем по пояс — нет уж. Это какой-то бессознательный ужас. Сейчас-то я знаю, что это за страх. Ведь младенцем меня несколько часов носило по бурной реке, пока плотик не зацепился за поваленное дерево, и меня не вытащила матушка. А вот в детстве, когда все братья бегали искупаться на речку, я сидела не берегу, боясь войти. Ждала, пока все уйдут, а потом заходила по пояс поплескаться.
И, вот, стоя на шатком плоту, качающемся на волнах, я дикими глазами смотрела на воду. Ко мне подошел Анри и сказал, что хотел бы кое-то обсудить. Очень хорошо. Может это отвлечет меня от жутких мыслей.
— Сафира, ты удивительная девушка. Твоему жениху несказанно повезло с такой невестой. Я очень надеюсь, что моя будущая жена будет хоть немного походить на тебя, — тихо сказал Анри.
— Ну, мне кажется, мы похожи, даже очень, — я попыталась несколько разрядить обстановку.
— Ты же знаешь, я говорю о другом сходстве. Я хочу лишь попросить тебя об одном. Чтобы не случилось, обещай, что мы останемся хорошими друзьями, и если понадобится моя помощь, ты непременно дашь знать. Я приду на помощь, брошу все, но не оставлю тебя в беде. Обещаешь? Обещаешь не забывать меня?
У меня комок встал поперек горла. Сердце заколотилось как бешенное, будто я скачу, раскрыв руки навстречу ветру.
— Обещаю, — тихо пробормотала я.
— Вот и чудненько. Скоро мы будем на месте, и я представлю тебя Вилане.
Через час мы причалили, а через два уже подъезжали к городским воротам. Я с интересом оглядывалась вокруг. Ничего подобного я не видела. Проезжая по портовым городам, я видела грязь и тесноту. Здесь же меня поражало все. Широченные, чистые улицы, обилие цветов и зелени, дома большие и маленькие аккуратные и ухоженные. Нигде не видно нищих и пьяных. Люди жизнерадостные и открытые.
Нас с Дастаном изумленно рассматривали. Причем братцу симпатичные девушки строили глазки и явно оказывали знаки внимания. Дастан ужасно смущался, а мы с Анри прыскали, стараясь сдержать смех.
Спустя минут сорок, мы подъехали к величественному зданию, окруженному красивым кованым забором. Казалось, искусная кружевница сплела роскошное кружево, и оно застыло, устремившись в небо. Однажды мы были в народе Медведей, и я видела, как тамошний кузнец делает разные изделия из железа. Они очень ценились. Например, за кованую подставку под казан можно было получить жеребенка. Сколько же стоит этот заборчик?
Наверное, я бы долго еще так стояла, разинув рот, но подошедший ко мне Анри протянул какое-то приспособление и сказал, что я должна надеть это на голову и посмотреть на Дастана.
— А что это? — спросила я.
— Это венец отвода глаз. Хочу сделать Вилане сюрприз, — усмехнулся Анри.
Я надела на голову тонкую серебристую полоску и взглянула на Дастана.
Глаза брата широко раскрылись, и он осенил себя знамением оберега.
— Ты что, Дастан? — удивилась я.
— Посмотри.
Дастан протянул мне свою руку с надетыми поверх рубахи блестящими наручами. Вцепившись в нее я, вскрикнула. Отражаясь от блестящей поверхности, на меня смотрел Дастан, собственной персоной.
Анри усмехнулся.
— Пойдем, брат-близнец Дастана, я провожу тебя до покоев принцессы. Только войдя, не это забудь снять, а то Вилана боюсь, не поймет, если в своей спальне обнаружит незнакомого красавца. Вообще дворец я знаю плохо, бывал здесь только раз, но где покои принцессы помню. Ты иди к ней, а я пойду к его величеству. Узнаю, примет ли он меня.
Мы шли по длинному коридору с множеством дверей. Я была очень удивлена, что во дворце пусто. Мне казалось, что это место никогда не пустует. Я спросила об этом Анри, и он ответил, что тоже удивлен.
Иногда, правда, нам попадались какие-то люди, но они торопливо куда-то шагали, не поднимая глаз.
— Это здесь, — указал Анри на дверь, — иди. Я подойду позже.
Анри с Дастаном пошли дальше, а я, остановившись у больших красивых дверей, вздохнула и постучала. Не услышав ничего в ответ, осторожно открыла дверь. Постояла и вошла.
Большая, очень светлая и красивая комната встретила меня тишиной. Я прошлась, рассматривая обстановку и всякие красивые, но непонятные мне штуковины. Остановилась перед зеркалом. Наверное, то самое, в котором я увидела Вилану. Я села на изящное мягкое креслице и посмотрела на свое отражение, вернее Дастана. Усмехнувшись, сняла венец.
— Ааа...
Я обернулась на крик и увидела хорошенькую молодую женщину.
— Ваше высочество! Вилана, где тебя демоны носили?! — с беспокойством спросила девушка.
Я вскочила, не зная, что ответить.
— Твой отец с ума сходит, а она маскарады решила устраивать.
— Замолчи, женщина, и объясни все толком, — я начинала злиться.
— Сейчас я и замолчу и объясню. Все разом.
Девица с грозным видом подошла и, схватив меня за руку, потащила в ванную комнату. Я так опешила, что совсем не сопротивлялась.
— Быстро приведем тебя в порядок и к его величеству. Ох, ну и попадет же тебе за эту проказу, Вилана. Хоть бы меня предупредила. Раздевайся немедленно! — скороговоркой проговорила несносная девица.
От неожиданности я быстро скинула с себя всю одежду.
— Лезь в ванну! — точеные бровки девушки гневно сошлись на переносице.
Я переступила высокие бортики большого белого корыта.
— А это что такое? — испуганно спросила служанка.
Девушка пристально уставилась на мои шрамы. В детстве обкатывая лошадей, я не раз падала, и на коленях у меня имеются застарелые шрамы. Еще один большой внизу спины. Однажды на нас напала Дикая Кошка. Это племя воинственных кочевников. Жадных и жестоких. Отбиваясь, я была ранена. Рана зажила, но остался большой шрам.
— Кто вы? Вы не моя Вилана! — испуганно прикрыв рот ладошкой, пробормотала девушка.
— Успокойся женщина, я не твоя Вилана, но я пришла повидаться с ней. Могу я ее видеть? И, раз уж я стою тут раздетая, позволь мне закончить купание после долгого пути, — сердито сказала я.
Девушка испугано тряхнула головой и молча, меня намылила. В глазах ее стояли слезы. Ну, вот, напугала бедняжку.
— Прости, что была с тобой груба. Не плачь. Как тебя зовут? — я попыталась успокоить бедняжку.
— Элиза, — представилась девушка.
— А меня Сафира. Так как на счет Виланы?
Девушка захлюпала носом.
— Она пропала. Я когда вас увидела, подумала, что вы — это она, что это ее очередная проделка. Вы ведь так с ней похожи! Давайте я вам помою голову.
— Только косы не расплетай. Мама на плетение несколько часов потратила, — предостерегла я Элизу.
Служанка аккуратно нанесла пену наголову и через некоторое время смыла ее теплой водой. Я заурчала от удовольствия.
Девушка заплакала еще горше.
— Ну, в чем дело? — спросила я.
— Вилана тоже любит, когда ей голову моют, и урчит также, — всхлипнула Элиза.
— Не плачь, разберемся, куда запропастилась твоя Вилана.
Элиза завернула меня в пушистое полотенце и принялась сушить волосы, промокая сначала полотенцем, а затем намотала на голову какую-то небольшую тряпицу. Когда через пару минут ее сняла, волосы оказались сухими. Я восхищенно присвистнула. Здорово, я вот на мытье, сушку и плетение кос целый день трачу, поэтому мою голову в основном вместе с косами, не расплетая их. А тут раз-два и готово!
— Слушай, Элиза, а ты не можешь сходить в конюшню. Там мой мешок со сменной одеждой остался. После такого купания не охота грязные вещи одевать, — попросила я девушку.
Элиза пожала плечами, потом подошла к небольшой дверце и, распахнув ее, ненадолго исчезла. Появившись, положила на кровать невероятное платье насыщенного изумрудного цвета. Поверх зеленого атласа в верхней части и внизу широкими полосами шли черные кружева.
Я ахнула, — красота. Никогда не носила платьев, хоть мама и ругала меня за это. Ну как их носить, если ты выросла в седле?
Я взяла в руки эту красоту и недоуменно посмотрела на Элизу. Как же я буду в этом ходить? Девушка, забрав у меня платье, стала помогать мне, наряжаться. Сначала она подала мне коротюсенькие штанишки и странного вида очень узкую рубашку без рукавов и воротника. Сказала, что это нижнее белье. Я еле втиснулась в это безобразие. Но весь ужас ждал меня впереди, когда я надела само платье. К нему прилагались симпатичные атласные туфельки на каблучке. Я поняла, что не могу ступить ни шагу. Во-первых, они ужасно узкие, во— вторых неудобные, а в-третьих, я себе ногу сломаю, если в них пойду.
Не слушая моих гневных причитаний, злыдня коварно улыбнулась и предложила походить по комнате. После пятого круга вокруг кровати, я перестала спотыкаться и подворачивать ноги, а после десятого шагала практически уверенной походкой.
— Ну, что ж, теперь можно и к вашему батюшке, ой, вернее его величеству, — со вздохом сказала Элиза.
Служанка распахнула двери.
— Подожди, а куда идти-то? — испуганно спросила я.
— Да прямо по коридору, пока не упрешься в дверь.
С тоской взглянув на свои, такие родные вещи, и поймав возмущенный взгляд, я шагнула в неизвестность.
Мои шаги гулко раздавались по коридору, вторя ударам сердца. Сейчас я увижу человека, который избавился от меня таким безжалостным способом. Оставив одну дочь, вторую выбросил в реку. Сейчас я узнаю почему. Чем не угодил младенец, и его так жестоко выкинули из этой жизни.
Накрутив, себя как следует, я распахнула дверь и шагнула в кабинет его величества.
Все взгляды присутствующих тут же устремились на меня. Здесь были Дастан с Анри, советник, сопровождающий нас, и незнакомые мне двое крепких мужчин. Один из незнакомцев вскрикнул и протянул мне руку.
— Девочка моя!
Анри поклонился. — Это она, выше величество, Сафира. Я говорил вам, что они очень похожи.
Незнакомец подошел ко мне, оглядывая со всех сторон. Дотронулся до моих косичек, попустил их сквозь пальцы, потом, увидев медальон, взял его в руку и заплакал. Весь мой воинственный пыл тут же остыл. Я подошла поближе и обняла мужчину. Я держала его в своих объятиях и гладила содрогающуюся от сдерживаемых рыданий спину. Через некоторое время, успокоившись, его величество взял меня за руки и подвел к дивану.
— Друзья, я прошу вас оставить нас ненадолго. Соберемся через полчаса в столовой. Наши гости устали и проголодались с дороги. Анри и Дастан, останьтесь. Мне нужно расспросить вас о вашем путешествии.
Когда дверь закрылась, его величество повернулся к парням и жестом указал на кресла.
— Присаживайтесь, друзья мои. Разговор предстоит долгий и тяжелый. Девочка, ты хочешь спросить меня о чем-либо? — спросил он.
Конечно, я хотела, я ведь так готовилась к этому разговору, но в самый ответственный момент все слова вылетели у меня из головы. Вместо этого я схватила сердечко и стала поглаживать его большим пальцем. Ладно...
— Кто я? Кто Вилана? Почему мы так похожи с вашей дочерью, и почему я оказалась выброшенной в реку двадцать лет назад.
Его величество Патрик горестно вздохнул. — Я не делаю из этого большого секрета, но и кричу об этом на каждом углу. Я оставил вас, молодые люди, так как эта история касается и вас, ведь вы решили связать свою жизнь с моими племянницами.
Мы недоуменно переглянулись.
— Это случилось давно, очень давно...
История, рассказанная королем Патриком, была удивительна и печальна. Я смотрела на этого большого и сильного человека, под гнетом горя и потери ставшего обычным смертным, лишившимся смысла жизни, и мне было искренне жаль его.
— А десять дней назад Вилана исчезла, — продолжил Патрик. — Прямо из своей комнаты. Сначала я не придал этому значения, ведь принцесса с детства славится независимым и проказливым характером (в это время Дастан многозначительно хмыкнул). А перед этим, я открыл ей историю ее появления в нашем доме. Подумал, что девочка под впечатлением, решила развеяться и все осмыслить. Но, когда она не появилась к обеду следующего дня, я послал за ней. Ее служанка сказала, что не видела госпожу со вчерашнего дня. Вилана с Элизой дружны с детства, и я был удивлен, что девочка уехала, не предупредив подругу. Потом оказалось, что из дворца Вилана не выезжала. А когда Элиза возле зеркала в комнате Виланы нашла это (Патрик подал мне розовое сердечко Виланы), я понял, что стряслась беда. Ведь с самого рождения Вилана не расставалась со своим кулоном. Это все, что осталось от ее родителей.
На Анри было жалко смотреть.
— Ваше величество, я никогда не одобрял методов своего родственника, короля Сикстии, но я и предположить не мог, что его действия могут быть такими жестокими. Что касается Виланы, уверяю вас, мы ее отыщем, и сделаем все, чтобы останки Седрика и вашей сестры нашли упокоение, — сказал Анри.
