— Ну, что ж, ребятки, подходите ближе, станцуем, как любит говорить моя сестренка, — азартно улыбнувшись, проговорил беркут. — Мартин, держитесь рядом.
— Эгоист ты братишка, — послышался обвиняющий голос Шавы. — Так и норовишь все лучшее к рукам прибрать. А мама ведь делиться велела.
Дастан сделал приглашающий жест.
— Боже упаси, Шава, для брата и лучшего не пожалею, не то, что этого дерьма. Присоединяйся!
И тут началось! Клинки мелькали как сумасшедшие, не давая пробиться к худенькой фигурке Мартина. Да и он не промах, вытащил и свое оружие, парируя удары врага.
Меч тяжеловат, подумал Дастан, мельком взглянув на парнишку. Но, все ж, молодец, нет в нем страха.
Удары сыпались один за одним, и вот первый Призрак падает от рук Дастана. А за ним и второй. Это сравнял счет Шава, подмигнув брату. Так было с самого детства. Их святая троица, как называл отец... Никто, никогда не хотел уступать друг другу. Ни в чем. И вот сейчас, беркуты словно хотели доказать, кто из них более сведущ в воинском искусстве.
Удар, подсечка, удар...И вот еще один враг падает от рук Дастана. Шава хмурится и делает выпад. Но, увидав, что они проигрывают, Темные решили сменить тактику. Демон возник быстро и незаметно. Пока Шава увлеченно добивал своего врага, Призрак, что наступал на Мартина, резко развернулся и ударил беркута в спину. Заметив в последний момент приближающийся клинок, Шаве удалось блокировать удар, но, все же острое лезвие врага вскользь прошлось по спине и предплечью.
Грудь и спина Шавы были защищены коротким доспехом, поэтому не пострадали, а вот плечо... Кровь брызнула во все стороны, делая оружие в руке парня скользким и неудобным. Призрак замахнулся снова, но вдруг резко остановился, удивленно глядя на лезвие, что таинственным образом появилось из тела. Это Мартин, ударив со спины, проткнул насквозь своего врага.
Это было первое убийство миролюбивого послушника, но переживать и укорять себя времени не было. Он просто вытащил торчащий меч и развернулся к следующему противнику.
Вскоре с Темными было покончено. Правая рука Шавы висела плетью, видимо были перебиты сухожилья и он придерживал ее здоровой рукой.
Ребята огляделись. Нападение было отбито, но расходиться не торопились. Ждали наступления врага. Тем временем, небо стало светать, открывая страшные последствия битвы.
Братья аббатства, сведущие в лекарском искусстве старались облегчить страдания раненых. Организовав в одном из амбаров госпиталь, туда отвели всех, кто нуждался в помощи. Вскоре к братьям присоединились и Одаренные. Они помогали сращивать переломы и рваные раны, залечивать ожоги и сильные ушибы.
Шава долго упирался, не хотел тратить время осмотр ранения. Но, подошедшая к нему Вилана была строга и неумолима. Она притащила его к остальным и велела снять доспех и рубаху.
— Да как же ты собрался с такой рукой и дальше мечом махать? — возмутилась она. Ты ж его даже удержать не сможешь!
— А у меня левая есть, — огрызнулся Шава. — Я и левой рукой хорошо владею.
— Так, девочки, посмотрите, обратилась Вилана к двум сестренкам с факультета Целителей, — по-моему, сухожилья повреждены.
Девушки подошли и осмотрели беркута. Немного смущаясь красивого странного парня, они остановили кровь и омыли тело. Подтвердив диагноз Виланы, сестры принялись сращивать поврежденные участки. Затем, стянув рану, наложили энергетические швы, чтобы она не расползлась, и процесс заживление прошел как можно быстрее.
— Может быть немного больно, сказала старшая из сестер. Это всегда, когда новые ткани нарастают. Но скоро все пройдет.
— Ничего, потерплю, сказал счастливый Шава, схватив в охапку девчонок. — Ну, спасибо, милые, век не забуду!
Он поцеловал одну и другую, вызвав бурю эмоций и румянец на всю щеку.
Пока раненые получали помощь, здоровые занимались наведением порядка. Тела Темных просто перебрасывали через крепостную стену, а своих умерших омывали, закутывали в саван и хоронили в огромной братской могиле, наспех вырытой на аббатском кладбище. На отпевание времени не было, поэтому ограничивались лишь молитвой, но искренней, идущей из самого сердца.
Мартин снова призвал Дастана. Пока затишье, надо связаться с остальными членами четверки, поторопить ребят.
Вернувшись в свои покои, беркут взял сферу и вышел в астрал. Удивительно, но первым, кто откликнулся на зов, был Анри. Он как раз только снял блокирующий обруч с намерением связаться с ребятами, как услышал зовущего Дастана.
— Привет, братишка, как дела? — спросил Анри.
— Держимся, — ответил Дастан. — Только что отбили очередную вылазку Темных. На этот раз им удалось проникнуть за стены аббатства. Еще бы немного и они добрались до ворот, а там...
В общем, у нас не скучно. Есть павшие и раненные. Ими сейчас занимаются целители из Одаренных, ну и Вилана, конечно. Куда ж без нее!
Анри усмехнулся.
— Да уж, без нее ни одно дельце не обойдется. Знаешь, я завидую тебе, друг. Твоя любимая хоть рядом с тобой. Ты можешь видеть и защитить в минуту опасности, а Сафира... Она с боем пробивается в сторону аббатства, и я не могу ничем ей помочь. Знаю, что демоны обложили их тугим кольцом, не давая выйти из него.
— Как далеко ты от нее? — спросил Дастан.
— Да в том-то и дело! Я на подходе к ничейке. День пути и я в аббатстве. Но, до Сафиры путь пересекает Соколица. Если ее обходить — это два дня пути, а потом еще пару дней до аббатства. И, то, если не будет серьезных заварушек. Я как Сафире это предложил — она наотрез отказалась. Сказала, чтобы я не вздумал к ней идти, сама, мол, пробьется. Долг превыше всего. Я все понимаю, но ведь она моя жена! Как я могу не волноваться.
— Но, она и воин, Анри. И, поверь мне, не из последних. И, она права, ты не должен отклоняться от маршрута. Слишком много поставлено на карту. Будем надеяться на Всевышнего и удачливость Сафиры.
От тебя же я прошу одного: поторопись. Мне необходима твоя помощь.
— Да, Дастан, я все понимаю. Отряд передвигается с максимальной скоростью. Как только будем на ничейке — настрою на тебя портал, постараемся переместиться.
— Но будь осторожен, не оставь след. Смотри, чтобы рядом не было Темных, а то огребем тут по полной программе!
— Все, мне пора, Дастан, передавай привет Вилане, — попрощался Анри.
Дастан вернулся в тело, и некоторое время просто сидел, закрыв глаза. Именно таким, усталым и задумчивым застала его Вилана.
— Милый, ты как? — спросила она осторожно.
— Нормально, — соврал Дастан.
— Ты был в астрале? Встречался с нашими? — спросила Вилана.
Дастан кивнул головой.
— Как дела у ребят? Они скоро прибудут?
— Анри должен быть завтра-послезавтра...
— А Сафира? — настороженно спросила Вилана.
Дастан тяжело молчал.
— Дастан, что с Сафирой?
— Ничего! — глухо ответил Дастан.
— Что происходит, говори, немедля! — потребовала Вилана.
— Она в кольце, — тихо проговорил Дастан. — Плотном. Даже на связь не вышла. Анри хотел пробиваться к ней на помощь...Я не позволил...Да и она тоже.
Дастан закрыл лицо руками.
— Милый... — погладив мужа по голове, произнесла Вилана. — Она справится! Это же Сафира! А нельзя ли ее выдернуть?
— Одну? — возмутился Даттан. — Во-первых, она никогда отца не бросит, а во-вторых, она же в кольце Темных. След знаешь, какой будет?! Потом можно всю армию демонов по нему смело отправлять!
— И, что, никакого выхода? — тихо спросила Вилана.
— Никакого. Надежда только на ее мужество и поддержку отца.
В дверь постучали...
— Это становится навязчивым кошмаром, — улыбнулся Дастан. — Вилана, готовься к бою!
В комнату вошел Саймон.
— Дастан, в сознание пришли девочки из Рубежа.
— Те самые? — взволнованно спросил беркут.
— Да.
— Я мигом...
Дастан поднялся и, взяв за руку Вилану, направился следом за Саймоном.
— Что за девочки, милый? — спросила Вилана.
— Помнишь, при каких обстоятельствах погиб аббат Жюстен? Ромул рассказывал...
— Ну...
— Девочек Жюстен перед смертью погрузил в транс, чтобы они не чувствовали боли от пыток и не смогли выдать расположение Камня Жизни. Мы, когда их нашли и принесли сюда, они словно спали... только все проснуться никак не могли. Отец девочек погиб спустя два дня, после того, как девчонок-то нашли. А кроме них, расположение камня никто не знает. Знали бы — перенесли под защиту аббатства, а так... Вот и пришлось разделиться: мы вот аббатство пытаемся отстоять. А воины братства Рубеж удерживают.
Мы ведь тоже должны были туда направиться, да только не выйти теперь.
Сайман открыл тяжелую дверь покоев, где больше двух месяцев провели девочки. Сестренки испуганно жались друг к другу, пытаясь сообразить, где они находятся. Они были похожи на двух воробушков, что попали в лапы к хищному коту: жалкие и беззащитные.
Вилана подошла к постели и осторожно протянула к ним руку.
— Не бойтесь, девочки, вы среди друзей. Здесь вам никто не причинит вреда.
— Я хочу домой, — произнесла одна из сестер. — Где наши мама и папа?
Вилана горестно вздохнула. Ну как объяснить этим детям, что они остались одни на всем белом свете?! Что никогда не увидеть им ни маму, ни папу, ни братьев. Что всю оставшуюся жизнь они будут любить и заботиться друг о друге. И, что отныне не будет у них, людей ближе их самих.
Вспомнив Сафиру, Вилана снова затосковала по сестре. Им повезло, очень повезло, что не остались они одни-одинешеньки в этом мире. Что воспитали и вырастили их добрые, любящие люди, что не пропали они в мире горя и пустоты.
— Девочки, что вы помните? — мягко спросила Витана. — Какое последнее событие отразилось в вашей памяти?
— Ну, — произнесла одна из девочек, — я помню, как мама перед сном читала нам книжку. Интересную. Но я вертелась, и она говорила: — Лея, не вертись, интересное пропустишь. Смотри, как Мая внимательно слушает. Потом, как очень хотелось спать, и как собаки лаяли. И, огонь вокруг... и, как мы и другие дети оказались в каком-то странном месте. Было страшно... и больно... А потом — мы здесь.
— Да, не густо, — проговорил Дастан.
Вилана с упреком посмотрела на мужа.
— Девочки, вы уже совсем большие... И должны знать, что иногда в жизни случаются плохие вещи. И, очень страшные...
— Мы видели, что произошло с другими ребятами, — тихо произнесла вторая сестра, Мая. Это было очень страшно.
— Но еще страшнее, — продолжала Вилана, — потерять своих близких.
— Нашей мамы нет? — как-то по-взрослому спросила Лея.
— Мне очень жаль, — тихо произнесла Вилана.
— А папа? Где он?
— Девочки, крепитесь, — сказала Вилана, обнимая детей. — Теперь мы ваша семья. Мы позаботимся о вас. Когда все закончится, мы заберем вас с собой.
Лея заплакала, а сестра, обняв ее, твердо сказала:
— Нет, мы должны остаться в Рубеже. Теперь мы хранители Камня.
Сафира мечтала только об одном: как следует умыться. Отбив отряд Мгумбы, они еще два раза сталкивались с Темными. Сражения были короткими, но весьма кровопролитными. Конечно, если мерзкую черную кровь Темных вообще можно назвать кровью. И вот, она, покрытая ей с головы до ног, устало брела, ведя под узды своего усталого Призрака.
В последнем сражении ранили отца. Не опасно, но глубоко. Рану нужно было, как следует промыть и перевязать, чтобы не началась горячка. Но, как назло вода была на исходе. Сафира хорошо помнила карту и знала, что они скоро должны выйти к реке. Вот она и представляла, как искупается в ней, или, хотя бы как следует умоется.
Река показалась за редким лесочком, вместе с очередным отрядом Темных.
— Опять, двадцать пять, — выругалась Сафира. Ну, неймется этим Темным!
На этот раз демонов было много. Очень много. Глядя тоскливо на своего раненного отца, Сафира вздохнула. Люди устали, многие ранены, а это значит, что принять сейчас очередной бой было бы неверным решением. Что толку — положить своих бойцов и не помочь Дастану и Вилане?
Сафира подошла к Мгумбе. Старый вождь гордо восседал на своей изящной лошадке, пытаясь скрыть усталость и тревогу.
— Мгумба, — обратилась Сафира к вождю, — мне нужна твоя помощь.
— Я знаю твои сомнения и тревоги, Сафира. Ты боишься за раненного отца, боишься за сестру и брата, боишься за любимого, боишься за людей, что идут рядом с тобой и за которых ты несешь ответственность... Слишком много страха! Страха за других. Но, не за себя. Ты достойный вождь, Сафира. Положись на свои чувства, положись на своих друзей.
— Спасибо за поддержку, учитель, — склонила голову Сафира. — Хочу просить твоего совета. Мы можем дать бой, а можем постараться убежать, спастись...
— Не совета ты просишь у меня, Сафира. Ты уже приняла решение и, оно верное. Ты хочешь знать, сможем ли мы, Заклинающие Ветер, дать возможность уйти основному отряду с раненными людьми.
Сафира покраснела. Именно это она задумала: пожертвовать частью отряда, чтобы спасти остальных. Но, видит бог, она собиралась остаться с теми, кто прикрывает. Просто отец... он не должен погибнуть. Он поведет основной отряд.
— Ты как всегда прав, Мгумба. Я слишком много прошу от тебя?
— Сафира, мы все согласились идти за тобой, зная, что можем не вернуться домой. И, сражаемся мы не для тебя, и не за тебя. Мы бьемся за свободу, за свои земли и за своих близких. Так что, твои сомнения и муки совести здесь неуместны. Мы почтем за честь биться и умереть, если надо рядом с тобой.
Сафира с облегчением вздохнула. Теперь надо было как-то убедить отца.
После переговоров и споров, отец решил все-таки возглавить отряд уходящих далеко вперед людей. Он понимал, что дочь отсылает его, раненного подальше от боя. Он понимал, что она жертвует собой, давая уйти ему. Но как не просил он поменяться с ней местами — дочь была непреклонна.
— Прости, отец, — твердо сказала она, — но в этом походе я вождь, а не ты. Я отдаю приказы и принимаю решения. И, ты должен подчиниться вождю.
— Хорошо, Сафира, — вздохнул Беркут, вдруг почувствовав себя старым. — Я подчинюсь вождю.
Сафире было больно видеть сгорбленные плечи уезжающего отца, возглавившего отряд. Хотелось разреветься и как в детстве уткнуться в его могучую грудь. Выплакать все свои горести и страхи. И, чтобы он качал в своих объятьях и приговаривал: — Детка, будь сильной!
С Сафирой осталось тридцать пустынников, во главе с Мгумбой, разумеется Дакарэй, куда уж без него, десяток Танцующих Клинков и красавица Болэйд со своими воительницами. Толи желание еще раз пощекотать себе нервы, толи просто женская солидарность, но они ни за что не захотели уйти без Сафиры.
В общем, тех, кто остался прикрывать собой основной отряд, было около шестидесяти человек против тысячного войска Темных. Увидев, что люди уходят, демоны прибавили темп в надежде быстро догнать и уничтожить противника.
Сафира посмотрела в сторону удаляющегося отца.
— Мгумба, у меня есть план, — произнесла она.
Минут через двадцать показались первые Призраки Тьмы. Это был передовой отряд уже воплощенных, сильных воинов, призванных расчистить путь. Путь, который преградила горстка людей.
