На поляну перед стенами селения, вышли трое. Впереди шел юноша в одежде воина аббатства, впрочем, смотревшийся на нем, как всегда слишком великоватой. По бокам его сопровождали две девочки, с печатью торжественности на их недетских лицах.
Троица направлялась к ожидавшим их Дастану, Вилане, Анри и Сафире. Только подойдя к ним поближе, юноша распахнул рубаху и достал какой-то сверток в белоснежной льняной салфетке. Она так нелепо смотрелась во всей этой копоти, в чумазых, перепачканных грязью и запекшейся кровью руках парня, что неумолимо приковывала к себе взгляды людей, столпившихся вокруг и Призраков Тьмы, стоявших в оцеплении защитников.
Юноша степенно подошел к Четверке и, поклонившись, протянул им сверток. Ребята в нерешительности переглянулись, а потом одновременно протянули к нему руки.
Тут салфетка съехала, и изумленным тысячным взглядам предстал большой, размером с кулак драгоценный красный камень. Едва Четверка коснулась камня, он осветился изнутри, завибрировал, забился, словно живой.
— Сердце мира, — громко произнес Мартин. — Вы сделали это! Вы напитали его своей силой, вы заставили его биться, а это значит, что наш мир снова под защитой.
Раздалось громкое шипение. Такое, словно тысячи змей одновременно решили показать, на что они способны. Люди с изумлением посмотрели в сторону Темных. А те, падали замертво, покидая свои воплощенные тела. Те же, кто еще не успел обзавестись телом, таяли, исчезали прямо на глазах, оставив лишь горстку никчемной серой одежды, да оружие.
ЭПИЛОГ
Празднества по случаю победы продолжались неделю. Гости, съехавшиеся со всех закоулков мира, везли с собой не только подарки и изысканные вина славным правителям Лорина, но и рассказы о войне.
После праздника, поздравлений и заверений в вечной дружбе и поддержке, люди частенько собирались компаниями, большими и маленькими, и рассказывали, через что им случилось пройти, как труден был путь к победе.
Вилана тут же отобрала двадцать писцов, которые записывали повествования, для того, чтобы потом создать архив для потомков.
Понемногу, Лорин, как и все другие города и селения приходил в себя. Город отстраивался и расширялся, превращаясь в большую столицу внезапно разросшегося государства. Многие правители решили не только вступить в союз, набирающей могущество Четверки, но и, присягнув в верности, стать их верноподданными.
Вечерами, Дастан, Вилана, Анри и Сафира собирали гостей. За огромным столом собирались отцы и братья этой дружной семьи, мать Сафиры, а теперь и Виланы и их многочисленные друзья и соратники. Желанными гостями были цаагане, которые поселились в столице. Ромен возглавил открывшуюся школу для Одаренных Лорина. И, хотя сам он был обладателем особого дара, присущего лишь цааганам, он с удовольствием общался с Ромулом, Максвеллом и другими великими учителями, щедро делясь своими знаниями и умениями, и черпая знания у них. Ректор Максвелл принял решение о создании школы с большим энтузиазмом. Ведь это же кузница кадров для дальнейшего обучения в Ольшинском университете! Кстати, ректор сдержал свое слово по поводу обещанных Вилане книг. И, теперь прямо на площади высилось новенькое просторное здание библиотеки с уютными читательскими залами.
Селла, дочь Ромена готовилась к свадьбе с беркутом Нагом. Впрочем, как и Луиза, которая, наконец, дала согласие Агилю, вернувшемуся героем с войны. Выходив тяжело раненного беркута, девушка поняла, что не сможет жить без него и поприпиравшись немного (больше для вида), сказала все-таки "да".
Алекс Морти окончательно поправился (причем не только физически). Патрик, отец Виланы, сильно привязавшийся к его детям хорошо позаботился о малышах. И, теперь, когда пришла пора с ними прощаться, он тяжело вздыхал и говорил о том, как будет сильно скучать по ним.
Алекс, поселившийся с ребятами рядом с домом Патрика, был назначен на должность бургомистра Лорина и советником его величеств. Бывая частенько во дворце, он приглянулся одной из девушек по имени Сати из народа беркута, которая сопровождала мать Сафиры. Ее не пугали ни дети Алекса, до сих пор вспоминавшие погибшую мать, ни полнейшее игнорирование ее возлюбленным, ни безобразный шрам от клинка Призрака Тьмы, протянувшийся через всю правую сторону лица.
Морти сначала не обращал внимания влюбленную девушку, но она не теряла надежды завоевать израненное сердце этого невероятного и мужественного человека. И, вот, Сафира стала замечать, как взгляд Алекса все чаще и чаще задерживался на красивом лице Сати. Улыбаясь, она толкала в бок Вилану, и они многозначительно переглянувшись вечерами, строили планы, как свести эту парочку.
Патрик, отец Виланы тоже частенько приезжал погостить к детям в Лорин. Кстати, он удочерил малышку, найденную Виланой в одном из разрушенных городов. И, теперь полностью отдался любви и воспитанию Лианы, названной в честь его обожаемой сестры. А еще он частенько навещал вдову Рейки, оказывая ей всяческие знаки внимания. Женщина принимала их сначала очень настороженно, но, спустя время, доброе сердце правителя окончательно завоевало израненную душу несчастной женщины.
Беркут Шокир, оставленный Виланой некогда в Лорингии, так и остался там, вызвав уважение как знатных, так и простых граждан города, организовав оборону и не дав вражеским войскам проникнуть за его стены. К тому же прекрасная и одинокая женщина, что всю жизнь посвятила правящему отцу и сыну Лорингии, наконец, решила пожить и для себя. А, мужество и настойчивость Шокира покорило ее разбитое сердце.
Вилана и Сафира стояли в родительской усыпальнице, держась за руки и рассматривая надгробия родителей. Сколько времени утекло, после ее последнего посещения, когда они собирались на войну, не зная, вернутся ли вновь? Сколько времени? Целая жизнь!
И, не важно, что это было лишь полгода назад, не важно, что они лишь немного повзрослели за это время. Ведь для них, для Виланы и Сафиры, для Дастана и Анри прошла целая жизнь. Жизнь, полная приключений и страданий, безысходности и надежды. И, пока бьются их сердца, пока их душами правит любовь, и дружба нет места горю. Нет места отчаянию. И звук сердец, каждый день напомнит им об этом.
447
