— Джон, я скажу так. Я не верю в то, что координаты этого крейсера известны только Мирале. Это глупо — так полагать и так быть в этом уверенным. Значит, в случае необходимости эти координаты будут выложены на стол кем-то другим. Каким-то другим, более экзотическим и действенным образом. Ты уверен в том, что действуя по таким координатам Андерсон не подставляет Миралу? Знаю, что не уверен. А теперь посмотри на это дело с другой стороны — кому принадлежит корабль "Нормандия"? Даже определить сходу трудно его принадлежность. Корпусу Спектров он не принадлежит — стопроцентно. Альянсу? Тоже, особенно — после модернизации. А теперь представь, что вы пойдёте туда по этим координатам только на "Нормандии", без присутствия рядом "Волги", как корабля стопроцентно принадлежащего Российской Империи. Теперь представь, что вы находите там Доктора Брайсона, который заявляет, что скрывается. Скрывается, поскольку знает о нашей общей разумноорганической неготовности воевать с Жнецами и не хочет приближения срока Жатвы. И со своей стороны тоже будет прав. Теперь представь, что от месторасположения корабля Брайсона "Нормандия" следует на Деспойну и попадает под удар. Под удар Левиафана, Джон, потому что Левиафаны, миллиард лет правившие Галактикой имеют опыт, не сопоставимый с поистине детским опытом какого-то там Альянса Систем. И "Нормандия" не покидает пределы Деспойны по той простой причине, что Левиафаны достаточно сильны, чтобы силой удерживать на планете и судно и экипаж. Как тогда будет выглядеть Андерсон? Я тебе сейчас пошлю снимки с наших высокозащищённых зондов, Джон. Секретные, необщедоступные снимки. На этих снимках, — Светлана отправила супругу несколько десятков зашифрованных файлов, — ясно видно, какие корабли теперь плавают в этом океане. Все их идентификационные знаки видны — и принадлежность к расе и принадлежность к организации. Синтеты подтвердят. Посмотри и подумай о том, не окажется ли одним из этих остовов "Нормандия" всего-то через несколько месяцев, Джон. Посмотри и подумай, какова цена нашему мотанию по Галактике, если "Нормандия" останется одним из этих обломков в океане Деспойны. — Светлана умолкла, давая возможность Шепарду повнимательнее рассмотреть снимки.
Крыть было нечем. На снимках ясно читались все и любые идентификаторы. Сверхзащищенные зонды Империи были, как оказалось, на Деспойне, точнее — над планетой, но на таком близком расстоянии, о каком и мечтать-то не смели лучшие разведки Альянса и стран, входивших в него. Шепард почувствовал, что ещё немного — и ему придётся решать.
— Я напомню, Джон, несколько месяцев безвестности. Я напомню, Джон — у Альянса нет сил, средств и ресурсов, чтобы вытаскивать "Нормандию" с Деспойны, украшенной запрещающими подход к планете знаками в ничуть не меньшей степени, чем ретранслятор "Омега-четвёртая". Я напомню, Джон, что то, что вы сделали за этим ретранслятором, забудут очень быстро за те же месяцы под грузом рутинной информации. И никто не будет разыскивать какой-то там фрегат-крейсер непонятной принадлежности и непонятного статуса. Никто, Джон. Империя не будет вписываться на это — "Волга" останется у "Омеги", разведкрейсер ни в какую авантюру не влезал. И я точно знаю, что моему адмиралу никто из вышестоящих имперских адмиралов не отдаст приказ идти на выручку "Нормандии" к Деспойне. Потому что разведка — это не авантюра. А это уже будет не разведка, а полномасштабная спасательная операция. И что, Альянс уплатит Империи за это в полной мере? Я до сих пор не получила от Альянса информацию о том, что Альянс уплатил Империи за модернизацию фрегата "Нормандия" полную стоимость. А чужими руками жар загребать — это не по имперски.
Светлана помолчала, но затем продолжила:
— И ещё, Джон. Чтобы ты не имел малейших сомнений в том, что такой беспредел происходит на всех уровнях. Я перешлю тебе материалы по итогам массовой проверки защищённости колоний. — она отправила супругу несколько десятков файлов, — эту проверку проводила комплексная комиссия и там представителей Империи не было. Там были представители двухсот стран, которые только-только вышли в космос и основали первые колонии за последние десять лет. Они проверяли не только свои колонии — аховое положение с ними общеизвестно. Они проверяли колонии Альянса и других объединений. Проверяли и имперские колонии. Посмотри, подумай.
Шепард открыл на настенных экранах сразу несколько файлов, просмотрел. Насчёт аховости Светлана, конечно, немного превысила градус оценки, но в остальном... Колонии Альянса, во всяком случае — большинство таких колоний, так и остались малозащищёнными. Как от бомбардировок с орбиты, так и от десантов. Ясно, что в те колонии, которые сумели обзавестись более-менее сильной системой обороны, уже сейчас стояла длинная очередь из разумных, желающих переселиться туда на постоянное место жительства, а что будет, когда начнётся вторжение и нужно будет куда-то эвакуировать жителей из множества колоний, оказавшихся под ударом?
Светлана не стала давать ему информацию по защищённости имперских колоний или тех колоний, которые так или иначе курировал Корпус Спектров. Ясно, что там, в основном, дела с обороной обстояли намного лучше.
— Эвакуация, Джон — это крайне затратная штука. А в условиях войны — это ещё и крайне дорогая и опасная штука. Представил ты масштабы, знаю. И пойми простую вещь: указывать врагу сверхзащищённые колонии, заставляя их персонал снимать коконы защиты для приёма транспортов с эвакуируемыми, никто в большинстве случаев не будет. Ресурсы в этих колониях тоже не беспредельны. И лишних ртов в этих колониях терпеть никто не будет. Сам видишь, что в любом случае — либо выживают все, либо погибают тоже все. Можно допустить вариант "почти все" с определёнными ограничениями, но это всё равно не выход — враг у нас внешний и крайне сильный и опытный. В одиночку с таким врагом не справится никто. А тут, Джон, сам видишь — именно ставка на одиночек, которые сумели подсуетиться. И какова цена будет этому одиночному мельтешению? При ковровой зачистке эти одиночки просто стянут на себя дополнительные силы нападающих и в конце концов рухнут, будучи затем гарантированно уничтоженными. — Светлана помолчала. — Так что, извини, Джон. Но либо Андерсон оставляет Отряд единым, либо он будет зажат в тиски. Я получила от Имперского штаба Астроразведки России все необходимые полномочия для противодействия ликвидации Отряда, как многокорабельной и многоэкипажной боевой единицы. В заключение, я напомню тебе, Джон, что Найлус тоже попытался использовать фрегат "Нормандия" как личный корабль Спектра Цитадели. И ты сам, Джон, вынужден был поставить Найлуса на подобающее ему место, объяснив ему в том числе и то, что "Нормандия" — не корабль, полностью и без остатка принадлежащий Спектрам Цитадели, а корабль, причём боевой корабль Альянса Систем Земли. Подумай также над тем, Джон, что Примарх Палавена готов отдать приказ о возвращении Найлуса Крайка и Сарена Артериуса на службу в Вооружённые Силы Иерархии. В силу того, что интересы расы для турианцев первичны, оба турианца подчинятся этому приказу быстро и без возражений, сняв при этом с себя обязанности Спектров Цитадели. Совет Цитадели в нынешних условиях слаб и, соответственно, Корпус Спектров — намного более проблемен, чем раньше. Подумай, стоит ли тебе в таком случае оставаться Спектром. Как бы Андерсону не оказаться капитаном, не имеющим корабля, Джон. До связи.
Несколько десятков минут или несколько часов прошло — Шепард не помнил. Его не интересовали данные с индикаторов времени. Всё это время Шепард размышлял. Думал. О многом думал. И о том, о чём ему сказала Светлана по аудиосвязи, и о том, что она ему не сказала. Шепард пересмотрел и перечитал несколько раз все материалы, присланные ею. Перечитал полные версии документов. Ему очень не хотелось рубить сплеча, но ситуация действительно выходила из-под контроля. Только что завершилась труднейшая операция в заретрансляторном пространстве "Омеги-четвёртой". Только что от станции "Омега" ушли последние транспортники Альянса и транспортники Иерархии, забиравшие личный состав, оружие и оборудование, использованное в ходе этой операции. Теперь наступала очередь других дел, других задач, других занятий и действительно, рассчитывать на то, что происшедшее за "Омегой-четвёртой" очень многие будут долго помнить и без конца изучать было недальновидно — у разумных органиков всегда хватало забот.
— Капитан. — на связь с Шепардом по аудиоканалу спикера вышла Оливия. — прошу вас подойти в наш с Аликс зал. Как можно быстрее.
— Хорошо. — Шепард встал, проверил скафандр и оружие, вышел в коридор, направляясь к лестницам — в таких случаях он принципиально не пользовался лифтами. На полдороге к нему присоединились Найлус и Сарен, а также Эрих Гебен — второй пилот фрегат-крейсера. У самой двери зала их встретил лейтенант Аленко с пятью полисменами-десантниками. Все молча переступили порог зала, где их уже ждали Марк, Легион и Оливия с Аликс.
— Проходите и присаживайтесь. — сказала Оливия. — Кому где удобнее. Разговор пойдёт о складывающейся ситуации. Информацию все получили и ознакомились?
Органики и синтеты кивнули.
— Тогда не будем терять времени. Всем вам хорошо известно, что происходит в Отряде в последнее время. Всем вам хорошо известно, что нам предстоит сделать в ближайшее время. И всем вам хорошо известно, с каким врагом нам придётся столкнуться.
— Полагаю, я тоже должен присутствовать. — на пороге зала стоял Андерсон.
— Проходите, капитан, присаживайтесь. — Оливия кивнула. — Ваше присутствие очень важно и ценно для нас.
— Витиевато. — Андерсон сел. — И каковы ваши предложения?
— Наше предложение одно — мы действуем двумя кораблями, капитан. — сказал Найлус. — И двумя экипажами. И никак иначе. Мы — Отряд. А один корабль — это уже не Отряд. — турианец положил перед Андерсоном стопку ридеров. — Ознакомьтесь, капитан. Если вы это помните, то освежите свою память и подумайте, что разделение отряда — это не разовая мера.
— Хорошо. — Андерсон углубился в чтение содержимого ридеров. На это у него ушло меньше десяти минут. — И?
— Как видите, капитан, ситуация складывается так, что разделение Отряда, продолжение практики действий отдельными одиночными кораблями — контрпродуктивно. — сказал Сарен. — Мы выжили там, за ретранслятором, только потому, что нас, в отсутствие "Волги", поддержали и Турианская Иерархия, и Альянс, и экипаж и команда крейсера, оставшегося у станции "Омега". Нас поддержали многие. Не только Альянс Систем, капитан. И сейчас ни волговцы, ни альянсовцы, ни турианцы не поймут, если вы попытаетесь и в дальнейшем действовать только фрегат-крейсером. В данном случае, как вы убедились, в дело вступают процедуры, которые ведут к вашему отстранению от командования кораблём и экипажем. Модернизированный и реконструированный за счёт Империи фрегат-крейсер "Нормандия" фактически имеет все шансы перейти во владение Российской Империи. И Турианская Иерархия здесь возражать не будет, капитан. А Российская Империя уже высказалась в подписанном вами, капитан, договоре.
— Я также напомню вам, капитан. — сказала Оливия, — что я легализовалась на борту крейсера "Волга". И первое жильё получила именно там. Оно и сейчас осталось за мной.
— Я буду там, где будет моя мама, капитан. — сказала Аликс. — И я защищала Цитадель от "Цербера" не потому, что там живут люди, а потому, что там живут разумные органики многих рас, которые работают и действуют рядом с людьми уже три десятка лет и считают нашу расу перспективной. И, если вам нужен мой ответ, то я скажу так: я уйду на борт "Волги" вместе с мамой.
— Я напомню, капитан. — в разговор вступил Марк, что меня "Цербер" сделал по образу и подобию капитана Шепарда, а не вашему образу и подобию. И Цербер будет атаковать нас, отрядовцев, в том числе и прежде всего потому, что считает именно капитана Шепарда наиболее опасным своим оппонентом и противником. Я допускаю, что капитан Шепард примет своё решение, детально обдуманное, но скажу так — я уйду следом за Оливией, поскольку считаю обязанным защищать и Оливию, и её дочь, и супругу капитана Шепарда от всех и любых посягательств. И я буду это делать на борту крейсера "Волга". А не на борту фрегата "Нормандия".
— Я был послан сообществом гетов во внешние миры как разведывательно-исследовательская платформа, капитан. — сказал Легион. — и встретился на борту полуразрушенного полумёртвого Жнеца не с вами, а с капитаном Шепардом. Его и его сокомандников я защитил от посягательств хасколюдов. Ему я передал в руки плату системы "свой — чужой", позволившую нам прорваться в заретрансляторное пространство и, как мне теперь стало ясно, безопасно вернуться назад. И я знаю, капитан, что Шепард постоянно рисковал собой на высадках. Он рисковал собой, капитан Андерсон, а не кем-то из сокомандников. Они, кстати, тоже рисковали, потому что были уверены: Шепард пойдёт на всё, чтобы вытащить их из самой сложной ситуации. Я доверил не вам, а капитану Шепарду судьбу своего народа на "станции еретиков" и он, капитан Шепард, решил эту судьбу правильно. Я был на многих высадках рядом с Шепардом и поддерживал его с борта корабля. И если потребуется, я буду продолжать это делать с борта крейсера "Волга". И защищать и капитана, и его супругу и тех, кто стоит рядом с капитаном Шепардом и катрерангом Титовым. Потому что верю: Шепард и Стрельцова защищают не гетов-еретиков, служащих Старым Машинам — Жнецам, а истинных гетов, которые строят свою судьбу сами, с полной личной ответственностью. Я скажу так, капитан Андерсон. Шепард прежде всего рискует собой. И он не прячется от опасности. Вы же рискуете не собой, а другими. И сейчас разница рисков достигла критического уровня.
— Капитан. — Эрих остался сидеть в кресле, но все видели, как он напряжён. — Я не буду много говорить, но я был до недавнего времени военным полисменом. Мне пришлось по ряду причин уйти с лётной работы. И я уже думал, что никогда не вернусь за штурвал. Шепард, а не вы, капитан, разрешил мне вернуться за штурвал и ощутить радость, которую полностью и без остатка знает, понимает и осознаёт только лётчик, только пилот. У вас, капитан, была вся информация о том, что я — пилот, боевой пилот. И вы оставили меня на позиции полисмена. А Шепард вернул меня в пилотское кресло. Я скажу так, капитан. Я много времени, достаточно времени провёл рядом с Джефом Моро. Мы о многом говорили и я многое видел и чувствовал. Джеф сделал невозможное, он, кого считали инвалидом и были готовы сделать всё, но не допустить в пилотское кресло, не дать ему жить полной жизнью, вернулся за штурвал боевого космического корабля. По всем канонам и по всем процедурам ему светила наземная должность. Только наземная должность, капитан Андерсон. Только наземная. Он делом доказал, что он — пилот боевого космического корабля. И Шепард, а не вы помогли Джефу Моро стать тем, кем он стал сейчас. Шепард, а не вы дали возможность Моро сконцентрироваться на пилотских обязанностях, не искать успокоения в слежении за происходящим на фрегате через множество телекамер. Благодаря Моро и его мастерству мы выжили там, в заретрансляторном пространстве. Если бы Моро не поверил в себя, мы бы там, капитан, остались. Мы там не остались, капитан, потому что за штурвалом "Нормандии" были не вы, а был Моро. Моро, которого Шепард мог списать на берег в три секунды, как получивший от вас все возможности и все права для этого. Но Шепард не списал Джефа на берег, он побудил его ещё больше поверить в себя. И я скажу так, капитан. Во всём лётно-пилотском составе ВКС Альянса не найдётся пилота, способного выжать из "Нормандии" то, что способен выжать из неё Моро. То, что он, Джеф Моро может делать с фрегатом, даже я, проведший с ним рядом десятки часов в полной мере делать не смогу. И никто не сможет. Потому что если уйдут синтеты — фрегат-крейсер не сможет должным образом пилотировать никто. Мы при реконструкции и модернизации сделали всё, чтобы в пилотской кабине присутствовали и люди — не меньше, чем двое, и синтеты — не меньше чем двое. Мы всё сделали для того, чтобы пилотирование фрегат-крейсера было совместным, коллективным делом, ибо только в коллективных усилиях, в соединённых усилиях органиков и синтетов — один из ключей победы над Жнецами. Я здесь потому, что Джеф по объективным причинам не может покинуть свой пост. И скажу так — если уйдут синтеты, с фрегата уйду я и уйдёт Джеф. Потому что мы все поверили не вам, капитан Андерсон. Мы все поверили Шепарду. А следующим шагом будет передача фрегата в распоряжение ВКС Российской Империи, ибо я и Джеф внимательно изучили всю документацию и официально подтверждаем: прав на владение и использование фрегат-крейсера "Нормандия" у Альянса Систем гораздо меньше, чем у Российской Империи. Благодаря Империи, благодаря её связям с теми странами, которых Альянс проигнорировал при своём формировании и уточнении своего персонального членского состава, фрегат-прототип "Нормандия" стал тем кораблём, каким он является сейчас, в настоящий момент. Кораблём — объединителем. Кораблём, на котором нет инвалидов, нет первосортных органиков и второсортных синтетов, нет перворазрядных турианцев и второразрядных землян. Есть разумные, которые просто хотят победить агрессора, готового вторгнуться в их общий дом. И скажу так, капитан Андерсон. Я — немец и никогда об этом не забываю. Да, мы, немцы, с Россией много раз воевали. У нас были противоречия и были столкновения. Но мы всегда помнили, что Россия — сильна единством. Тем же самым единством, какое всегда цементировало немецкую нацию, даже в эпоху разделения. Если мне предложат выбор, то я, оставаясь верным Германии, я буду верен и России, давшей возможность мне сесть за штурвал столь совершенного и поистине уникального корабля. Без России фрегат-крейсера "Нормандия", капитан Андерсон, просто не было бы.
