Лиара остро понимала, что Джон не считал необходимым применять свои новые способности везде и всюду — он и в рамках обычного комплекта способностей умел делать максимум возможного и добиваться результатов, достойных изумления и удивления, а временами — уважения и даже поклонения. Для него, наверное, пробуждение загалактических возможностей стало своеобразным экзаменом на зрелость. А ведь ему к тому моменту, как "Нормандия" ушла в свой полёт к Иден-Прайм не было и сорока лет. Он был слишком молод, очень молод. Почти вся жизнь была перед ним... И он уже приучил себя жить полной мерой, на полную.
Да, с помощью этих загалактических возможностей Джон спас жизнь и саму личность её, Лиары, мамы. Уже за одно это действо, когда Шепард рисковал собой и своей личностью, Лиара была до конца своей жизни благодарна Джону и всегда чувствовала себя многогранно обязанной ему, хотя сам Шепард — она это чётко чувствовала — никогда не акцентировал внимание на каком-то долге Лиары перед ним, вполне вероятно не считая, что совершил что-то уж совершенно особое. Может быть внутренне, осознав то, что совершил Шепард, избавив её маму от участи растения, от участи обезличенной оболочки, Лиара посчитала необходимым влюбиться в Джона? Разве можно однозначно ответить на такие вопросы, ведь главное, что у Лиары теперь рядом оба родителя — и мама и папа и она сама чувствует себя не каким-либо "оно", а стопроцентным "она".
Стопроцентным "она". Как правильно говорили люди — "когда изменяемся мы — изменяется мир". Лиара всегда ощущала, помнила, отмечала, насколько она изменилась уже после того, как вернулась из монастыря, как стала заниматься проблемами Маяка Протеан на Тессии, проблемами информации. Она почти всегда ощущала себя слишком отличающейся от ровесниц, в большинстве случаев становившихся либо десантницами-азари, либо танцовщицами. Всё острее она тогда понимала, что у неё теперь — совершенно другой путь. Всегда был, есть и будет другой, потому что она полсотни лет своей короткой жизни потратила на изучение расы протеан, сделала на этом себе имя в научных кругах и неожиданно обрела новый уровень восприятия окружающей действительности, столкнувшись с живым протеанином. Воином Старшей Расы, возвращённым к жизни Шепардом. Тогда, в те моменты на Теруме, она, конечно мало что понимала сознательно, но, как теперь убедилась, это не помешало подсознанию зафиксировать многие моменты, ныне дававшие богатейшую пищу для многочасовых размышлений.
Да, возможно, а может быть и не возможно, а действительно, она тогда была тупа, глупа и слишком самоуверенна и самонадеянна. Молодость, это ведь не только трезвый расчёт, но и импульсивность и желание всё попробовать, освоить любые варианты, которые только доступны. Это потом, когда Лиара закопалась в Экстранет в поисках материалов о "Нормандии", о Шепарде и его сокомандниках, она стала многое понимать не только чувственно, эмоционально, но и логически. А тогда... Тогда она просто почувствовала, как изменилась сама и одновременно с этим изменился и весь окружающий её, молодую и неопытную азари, мир.
Изменился с того момента, когда она обрела потерянную на пятьдесят лет маму. Спасённую Шепардом. Любившую этого строгого и неприступного капитана. Обязанную ему не только жизнью, но и внутренним миром, сохранённым в неприкосновенности, спасённым от дезинтеграции под воздействием одурманивания. Да, мама тогда поступила с ней, Лиарой, сурово и может быть — даже жестоко, но теперь Лиара понимала — слишком многое тогда изменилось не только в её жизни, но и в жизни её мамы, чтобы продолжать воспринимать окружающую действительность, как и прежде во многом по-детски. Выйдя из монастыря, Лиара ступила на тот путь, который позволил ей узнать, понять, почувствовать гораздо больше и глубже и чётче и лучше, чем это было доступно большинству её ровесниц и современниц.
Декады, проведённые в коме. Сейчас Лиара могла себе достаточно полно представить и понять, что стоили они, эти сутки, её родителям. Может быть, тяжёлое состояние Лиары помогло Этите и Бенезии стать по-новому едиными, вернуться к семейному образу жизни. Ведь для азари семья, столь обычная для людей, носила условный характер. Давно прошли те времена, когда Лиара была беспомощной маленькой азари, не мыслившей своей жизни без материнского тепла и участия в ошеломляюще-больших масштабах. Может быть, размолвка между ней и её мамой, пришедшаяся как раз на этот период была в какой-то мере предопределена, запрограммирована, обычна? Не хотелось в это верить — теперь Лиара была убеждена, что каждый органик, каждый разумный органик проходит свой путь. Теперь Лиара любила своих родителей совершенно по-особому, многое взяв из того, что было обычно для людей, адаптировав и дав возможность обоим матриархам почувствовать всю силу, всю глубину и истовость любви их дочери. Сколько бы дочерей ни было у Этиты и Бенезии раньше, как бы ни сложилась их судьба и жизнь, сейчас именно Лиара была их дочерью и хотела сделать всё, чтобы и Этита и Бенезия ощутили — их Лиара любит глубоко, истово и полно, она хочет быть рядом с ними, хочет помогать и поддерживать их, что бы ни случилось в настоящем и в будущем, что бы ни произошло в прошлом, о котором она по малолетству много не знает. И теперь Лиара хотела повзрослеть ещё больше, чтобы матриархи убедились — их дочь полностью унаследовала от них обоих всё лучшее, всё самое ценное.
Лиара вспомнила, как она впервые пришла в только что созданную фирму, занимавшуюся информационным посредничеством. Какая она тогда была небольшая, эта фирма — всего лишь кабинет, рабочая комната брокеров и комната для посетителей. Ну о всяких там санузлах и кладовках и комнате архива сейчас вспоминать как-то не особо и хотелось — такие помещения есть в любой уважающей себя фирме. Лиара вспомнила, как начала изучать информационный рынок, как начала формировать и формулировать цели и задачи своей фирмы, как стала набирать персонал — всего лишь пятерых молодых азари. Как первые дни они сидели сутками, работая на износ и одновременно напряжённо учась, отслеживая, насколько это было вообще возможно, деятельность своих более опытных коллег. Ведь для понимающего специфику разумного органика это всё достаточно легко и просто.
Да, она тогда только пыталась вернуть себе прежнюю быстроту и уверенность в движениях. Приходилось постоянно помнить, что последствия ранения оказались слишком тяжелы. Приходилось заниматься лечебной гимнастикой, приходилось много двигаться, чтобы поддерживать тонус мышц, приходилось прятать под косметикой пятна, выступавшие на руках и на лице и даже на ногах, приходилось делать всё, чтобы как можно меньше отличаться от своих ровесниц внешне.
Напряжённый труд и полная самоотдача, стремление учиться и познавать понемногу приводили к желаемым результатам. Фирма росла, крепла, количество благодарных клиентов исчислялось уже десятками. Лиару, как специалиста, рекомендовали друзьям и знакомым. Появилась прибыль, возросли доходы. Но чего-то не хватало. Лиара с тоской смотрела на укатанный в рамочку под стекло диплом университета и понимала, что ей необходимо заниматься не только бизнесом, но и наукой, ведь она столько времени потратила на обучение и на исследовательскую деятельность. Так у неё появилось желание найти лабораторию широкого профиля и стать там не руководителем, а обычной сотрудницей. Если с посреднической информационной фирмой ей значительную помощь оказала Бенезия при поддержке Этиты, то лабораторию Лиара нашла себе сама и спустя несколько декад была полностью удовлетворена своим выбором.
К тому времени о протеанах заговорили открыто и полно. Пусть даже большинство и было уверено, что выжить сумел только Явик и никто больше из числа его сородичей и соплеменников. Временами Лиара натыкалась в Экстранете на самых разных форумах на откровенную жалость к протеанину, ведь, как считалось, он был один. Лиара, догадывавшаяся о том, что Явик — далеко не один, даже не посмеивалась над наивными жалельщиками — она помнила, откуда её достали на Теруме — из системы безопасности протеанского военного оборонительного оружия. Да, протеане умели свои тайны хранить так, как это полагается. В Экстранете так и не появились данные об этой системе. Не успевали появляться и данные о протеанских форпостах и городах на ряде планет. Всё это далеко не всегда связывалось с протеанами. Ведь прошло слишком мало времени. Слишком мало.
Слишком мало времени прошло до того момента, когда над Галактикой нависли десятки кораблей Жнецов. Лиара остро помнила те дни начала Вторжения, когда к Тессии в азарийское пространство прорвались первые флоты, возглавляемые полуторакилометровыми креветками и ВКС азари вступили в бой с врагом, равного которому большинство воинов-десантниц и спецназовок не знали до этого момента.
Тогда стало ясно, насколько враг силён и мощен, насколько много миров самых разных рас Пространства Цитадели оказались под атаками. Тогда впервые азари узнали о трансформации множества своих соотечественниц и современниц в прислужниц Жнецов. Тогда азари по-иному посмотрели на кадры, пришедшие с базы Коллекционеров, где были запечатлены хаски — трансформированные в синтетиков бывшие разумные органики. Многое, может быть, известно было и раньше, но сейчас, когда миры азари оказались под массовыми атаками, эти известные факты становились острыми и предельно актуальными, требовавшими переосмысления, осознания и перевода в разряд руководства к действию. Перед азари встал враг, для которого синекожие девы были только сырьем для переработки в пасту.
Конечно, ВКС азари дали поначалу достойный отпор и Жнецам и их прислужникам, но очень быстро стало ясно — враг слишком силён, слишком опытен и готов воевать на измор, на изматывание. Воевать декадами, месяцами, годами. Даже азари, запрограммированные и протеанами и эволюцией и биологией на длительную жизнь, постепенно приходили к пугающим выводам: с этим врагом не удастся справиться так же легко, как с рахни или кроганами.
Тогда стало ясно, что эта война требует участия всех — как говорили люди: от мала до велика. Потери действительно вскоре оказались запредельными и сил у армейских азарийских подразделений надолго хватить не могло — Совет Матриархов азари понял это, к счастью, достаточно быстро.
В своей посреднической информационной фирме Лиара постаралась подготовиться к тому, чтобы работу выполнять силами меньшего количества сотрудников: ей стало ясно, что через несколько дней, максимум декаду — будет объявлена мобилизация. Многие её сотрудники покинут уютные комнаты офиса, чтобы стать или ополченцами или новобранцами десантных и диверсионных подразделений. Да, будет, конечно, обучение, будут тренировки, насколько это возможно. Но впереди всё равно будут бои, будут смерти, будут потери, будут ранения.
В лаборатории многие её коллеги тоже примерили форму ополченцев или воинов ВКС. Остальные сотрудники постарались перевести лабораторию на военные заказы, оставив для гражданских самый минимум. Подписки о неразглашении, ставшие обязательными пистолеты и бронежилеты, соответствующая подготовка — полигон и стрельбище с полосой препятствий. От гражданских азари никто не ждал особой подготовленности к перегрузкам и нагрузкам, обычным для воинов.
Тогда Лиара в очередной раз почувствовала, сколь цепко держит её за горло казалось бы залеченное ранение. Она старалась соответствовать нормативам, но опытные инструкторы и наставники видели: азари действует на пределе. А получив информацию от военных медиков, её вообще попытались снять с тренировок и полигонов, может быть даже учтя и то, что в бытность археологом она уже предостаточно часто стреляла по мародёрам и всяким бандитам и разбойникам. Большинство преподавателей не верили, что азари, пережившая такое ранение и едва не ставшая инвалидом, сможет превысить некий общепонятный предел своих нынешних возможностей и способностей.
Лиара знала, что среди азари появились и дезертиры, и отказники, и уклонисты, словом все те, кто отчаянно пытался избежать приближения себя любимых к Грани. Она также знала и о том, что о её ранении и его последствиям узнают со временем очень многие. И постараются закрыть ей путь к ополчению. Да, младшая Т'Сони не хотела становиться в армейский строй: она чувствовала, что её не пустят военные медики, поскольку ранение оказалось слишком тяжёлым и должно было неотвратимо сказываться на возможностях и способностях молодой азари ещё очень долгое время. Но она не хотела быть балластом, не хотела быть только гражданской, не хотела стать жертвой нападения столь опасных врагов. И потому она исподволь подходила к мысли о необходимости вступления в гражданское ополчение Тессии.
Азари не сразу пришли к мысли о необходимости организации какого-либо ополчения. Молодые азари, традиционно становившиеся десантницами, уходили в армейские структуры и теряли право становиться ополченцами. Бывшие танцовщицы в большинстве своём, несмотря на все физические данные, ловкость, координацию движений, стойкость, способность преодолевать усталость, далеко не всегда желали иметь дело с каким-либо оружием и подвергать себя постоянным перегрузкам. Матроны были в большинстве своём сориентированы на рождение и воспитание детей, среди них оказалось мало тех, кто решил вступить в армию или в ополчение. Матриархов и сами новорождённые управленческие структуры ополчения не рассматривали в качестве своих сподвижников и воинов — возраст и опыт это одно, а физические кондиции, вполне достаточные для мирной гражданской жизни явно не были достаточны для нормативной деятельности в ополчении. Очень многие ополченческие командиры, да и не только они понимали — такой враг быстро потребует принятия ополченцами всех армейских нагрузок и обязанностей на свои плечи в самом полном объёме. Практически пока немногие азари, наделённые соответствующей информацией, видели в ополчении не вспомогательные войска, а армию второго эшелона, которая обязана в короткие сроки подготовиться к тому, чтобы стать в первые ряды фронтовых порядков.
Этита и Бенезия видели, что Лиара раздумывает над вступлением в ополчение. Они понимали причины этого раздумья и понимали его перспективы — как перспективу отказа, так и перспективу согласия. Не давя на дочь, не навязывая ей своих взглядов, оба матриарха как только можно поддерживали её, давая ей самую полную возможность обдумать всё в деталях и выбрать.
Наступил день, когда Лиара решительно собралась и направилась к местному сборному пункту, где осуществлялся отбор в ополченцы. Да, в первые дни Вторжения, когда стало ясно, что враг слишком силён, вокруг таких пунктов стояли толпы азари. Теперь тут тоже было многолюдно, но отбор стал намного более строгим, а, как знала Лиара по материалам Экстранета, со временем отбор станет ещё строже.
Со своей стороны она сделала всё, чтобы скрыть факт своего награждения азарийскими орденом и медалью, а также сделала всё, чтобы преуменьшить влияние тяжёлого ранения на свои способности и возможности. Пройдя сквозь толпу азари, она поднялась на крыльцо, вошла в вестибюль и направилась туда, куда указывала стрелка с надписью "Отборочная комиссия Ополчения".
