Она сохраняет в себе способность и возможность быть разной. Хорошо, что даже такая война с опытным и упорным врагом не властна над этими способностями и возможностями. В редкие минуты отдыха младшая Т'Сони иногда, под настроение пересматривала на личном ридере изображения, запечатлевшие её саму в разные возрастные периоды и в разных обстоятельствах. Да, она пока что сохранила в себе способность и возможность быть разной.
Она никогда не говорила родителям, как тяжело ей дались ночи в ту декаду подготовки. Таэла и Явик настояли на том, чтобы она выполнила требования строжайшего карантина. Да, они мотивировали это — в том числе и соображениями обеспечения её, Лиары Т'Сони, безопасности в связи с получением особозакрытой от посторонних информации. Младшая Т'Сони тогда не однажды внутренне пожалела, что согласилась стать Воюющим Советником. Да, она понимала, что статус определяет многое. И её теперешний реальный статус выше по содержанию, по значению и по нагрузкам, чем статус любого из Советников Цитадели. Не формально, конечно, чисто фактически.
Всю декаду подготовки Лиара чувствовала себя отвратительно. Часто она приходила едва живая в свою комнатушку, переодевалась в обычные штаны и футболку, разувалась, чтобы хоть немного охладить стопы и забиралась с ногами в кресло. А там... там наступала очередь тяжёлых раздумий. О многом. Об очень многом. Протеане подарили Лиаре возможность размышлять невероятно глубоко и подробно о многих вещах, она освоила под их руководством сложное искусство распараллеливания размышлений. Давалось это искусство младшей Т'Сони тяжело, ей часто приходилось только слепо верить в то, что пройдёт время и она привыкнет к новым способностям, к новым возможностям — не вечно же ей проходить всё усложняющиеся этапы этой подготовки... А придя в свою комнатушку и усевшись в кресло, Лиара думала. Перебирала в памяти, обрётшей новые возможности, многие факты своей да и не только своей жизни, видела новые, ранее скрытые взаимосвязи, познавала сети влияния и определения...
Таэла честно предупредила Лиару, что почти всю декаду её, неофитку, могут мучать во сне кошмары. Но, к сожалению, не предупредила, что эти кошмары будут невероятно реальны и тяжелы. Протеане многое рассказывали Лиаре о том, как их раса воевала с Жнецами сотни лет. Очень многое рассказывали, а благодаря технологии прямой передачи мыслеобразов — и показывали. Тяжёлыми были эти мыслеобразы. Шесть-восемь часов такой трансляции — и Лиара узнавала Жнецов с неожиданных сторон, многое теперь понимала в их тактике и стратегии, в их способах и методах действий. Легко сказать, что противника надо знать в лицо, знать досконально, но при этом следовало бы добавлять обязательно и указание на то, что следует постараться познавать противника, не становясь на его сторону. А вот это уже было невероятно тяжело, ведь не случайно Жнецы вербовали своих сторонников и пособников среди разумных органиков пользуясь самыми передовыми технологиями и техниками, против которых у их будущих или настоящих жертв не было никакой реальной возможности защититься.
Декадные занятия с первых дей привели к тому, что Лиара ощутила всю собственную беззащитность и слабость самой полной мерой. В кошмарных снах это трансформировалось в полную обнажённость, которой пользовались непрерывно возникающие из затянутого вязким полупрозрачным туманом мрака порождения Жнецов.
Кошмары были сверхреальны, было очень трудно отделаться от мысли, что всё происходит только во сне, только в кошмарном сне, что на самом деле обнажённая Лиара не рискует ежесекундно быть индоктринированной, быть пленённой, раненой или убитой. Она видела порождения Жнецов во всех деталях и понимала — это следствие очень плотного ознакомления со множеством данных о вполне реальных Жнецах и их пособниках. Это — власть информации во всей её жестокости и полноте. Та власть, которую разумный органик способен воспринять, оставаясь в здравом уме и в твёрдой памяти. Бесконечные коридоры, которые неведомый голос приказывал Лиаре проходить, бесконечные порождения Жнецов, пытавшиеся задержать идущую Лиару. Вой, скрежет, вопли, какофония потусторонних звуков. Вкус крови, запах гниющей плоти. Реализм зашкаливал за отметку сто процентов.
Далеко не сразу, далеко не с первого дня Лиара научилась проходить эти бесконечные коридоры насквозь, не особо задерживаясь среди порождений Жнецов. Далеко не сразу. Хорошо ещё, что кошмары не влияли на то, как жила и действовала младшая Т'Сони днём, когда бодрствовала. Просыпалась она неоднократно в холодном поту, видела и ощущала, как покрывало оказывалось то в одном углу комнатушки, то в другом, как матрас выскальзывал из под лежащей азари и оказывался на полу, а Лиара большую часть ночи, как выяснялось только утром, спала на жёсткой пластине — основе кровати.
Неоднократно она говорила Таэле, что боится превратиться в монстра. Она не скрывала от протеан то, какие ночные кошмарные сны её преследуют. Хорошо, что они понимали её. Явик и Таэла в один голос заявляли, что это — обычное следствие прохождения подготовки. Это довольно слабо успокаивало и почти ничего не поясняло.
Лиара боялась, что оставшись внешне такой же молодой азари, едва лишь переступившей во второе столетие своей долгой жизни, она чем-то будет проявлять перед окружающими свой настоящий, как выразился однажды Явик, "умственный" возраст. Долго Таэла с Явиком доказывали перепугавшейся в очередной раз Лиаре — это случилось на третьи сутки декады подготовки — что на самом деле всё или почти всё внешне останется по-прежнему. Доказали. Сумели. Лиара... поверила им. Пусть немного, но поверила. Может быть, это тоже помогло ей выжить в ту декаду.
Потом, когда подготовка была завершена, Лиара встретилась с Этитой и Бенезией и встреча с родителями помогла ей поверить в свою внешнюю неизменность ещё больше. Уж если родители, знавшие её с младенчества, знавшие её ещё до появления на свет, не посчитали её монстром, то, может быть, ей самой следует поверить в то, что на самом деле она осталась хотя бы внешне прежней. Да, она теперь больше сориентирована на то, чтобы носить броню, оружие и быть готовой к отражению всевозможных нападений, но в то же время она сохранила в себе стремление к мирному решению проблем, вопросов, конфликтов. Наверное, это стремление помогло ей остаться внешне неизменной. Наверное. Точного ответа на вопрос — что же будет с ней дальше — не знали, как оказалось, и сами протеане. Как сказал Явик — будущего нет, есть только выбор, помогающий каждому разумному органику построить свою собственную дорогу из своего настоящего в своё будущее. Своё собственное, в нужный момент становящееся частью всеобщего.
Может быть, где-то в глубине души Лиара жалела о том, что в свою сотню с небольшим лет — всего-то сто одиннадцать лет она ведёт крайне не свойственный большинству ровесниц образ жизни. Она привыкла работать на износ, на пределе, привыкла видеть не только приятное и прекрасное, но прежде всего — вопросы, проблемы, опасности. Да, привыкла. Как привыкла вместо лёгкого научного комбинезона носить средний и тяжёлый скафандр и среднюю и тяжёлую броню соответственно. Привыкла к тяжести оружия, боеприпасов, оборудования. Привыкла даже больше, чем в ополчении. Да, её подготовку — понятную профильную подготовку и не только военную — соплеменницы заметят, они же не слепые в конце-то концов. Она сумеет им пояснить, а чаще всего будет уклоняться от пояснений — статус Советника это позволяет.
Хорошо, что она развила свои прежние биотические уровни и освоила благодаря протеанам новые, которые применит только тогда, когда не останется другого выбора. Да, в отличие от многих своих ровесниц Лиара продолжала совершенствовать свою биотическую подготовку, она не могла, не имела права останавливаться на достигнутом. Да, возможно, предела совершенству нет, поэтому следует продолжать, ведь может сложиться и так, что кроме биотики у неё не останется другого оружия, а расовое оружие она обязана не просто содержать в полнейшем порядке, а постоянно развивать и совершенствовать. Это её обязанность как азари.
Во время декады подготовки почти ежедневно она по два часа воевала с помощью одной только боевой биотики. Так рекомендовала делать Таэла, которую поддерживал Явик. Может быть он хотел, чтобы Лиара хоть в малой степени подтвердила возможность превращения азари в самую сильную в полном многогранном смысле этого слова расу? Может быть этого хотела и Таэла? Во всяком случае младшая Т'Сони так ни разу и не нашла возражений против продолжения своего участия во всё более усложняющихся тренировках по биотической подготовке.
Насколько поняла Лиара, протеане никогда не замыкались только на одном направлении. Вот и с Лиарой они не ограничились усиленной биотической подготовкой, а предложили ей и даже обязали пройти полный курс усиленной физической и боевой подготовки.
Предложили в форме обязанности. Может быть для протеан с их многосотлетней историей такая форма и была привычной, но Лиара попросила Явика и Таэлу дать ей время подумать. Время было ей предоставлено — ровно сутки. А пока она думает подготовка, как указал Явик, стоять на месте не может. И Лиара занялась суточным мини-курсом по устранению огрехов в биотической подготовке. Времени как раз хватило на то, чтобы обдумать ситуацию. Если она не хотела стать балластом, ей нельзя было замыкаться только на мастерском уровне владения биотикой. Она хотела, всегда хотела выжить и для того, чтобы она реально, действительно выжила, требовалось использовать все возможности. Рано или поздно она вернётся на Тессию и у неё уже не будет возможности взять всё, что могут дать ей протеане. Пока идёт война — не будет у неё такой возможности. И не сразу после окончания войны она появится.
В итоге она согласилась. И получила трое суток тяжелейших тренировок. Да, Таэла и Явик её поддерживали и страховали, но они же заставили её выложиться на тысячу процентов, как сказали бы земляне, увидев такое. Результат... был приемлем. Лиара почувствовала себя более физически сильной и развитой. Наверное, как она впоследствии поняла, эта трёхсуточная тренировка позволила ей также окрепнуть морально и духовно. Как бы там ни сомневались многие разумные, в здоровом теле здоровый дух существует и действует с большим комфортом и с большей интенсивностью, а также с лучшей результативностью. Лиара хотела выжить и победить Жнецов и она старалась сделать для реализации этого желания всё, что только было в её силах. Так что эти трое суток физической, боевой и, конечно же, стрелковой подготовки она прожила самой полной жизнью, какой только смогла.
Явик одобрил её отношение к прохождению этой части курса и похвала воина древней расы понравилась младшей Т'Сони. Очень понравилась. Она не расхолаживала, не расслабляла, она наоборот обязывала достичь ещё больших результатов. Лучших результатов. Может быть протеане были правы и не так уж виноваты в том, что оставили расу азари в период активной трансформации. Они всё же спасли молодых азари от незавидной участи быть убитыми и поглощёнными безжалостными полумашинами. Да, протеане затормозили развитие азари, но они спасли расу, а за такое следует прощать многое. Теперь же протеане давали возможность азари самим решить, кем станет их раса и начали они, казалось бы, с простого — попытались дать очень многое отдельной молодой азари. И не просто попытались дать, а дали, справедливо рассудив, что сама Лиара вполне в состоянии не только освоить всё, что ей будет преподано, но и пойти, со временем, конечно, далеко не сразу, не вот сейчас после декады тренировок и иных напряжённых занятий, но пойти. Пойти вперёд, совершенствуясь, а не деградируя от непосильности нагрузок.
Самое интересное, что изрядно озадачило Лиару — это было то, что после окончания этой декады она нашла в себе силы достаточно быстро вернуться в обычное нормальное состояние. Таэла, встретившись со своей теперь уже совершенно официальной ученицей, пояснила, что всё, чему протеане её обучили, это будет надёжно скрыто внутри разума и сути Лиары и проявится только при крайней необходимости.
Первая же спокойная ночь после возвращения к родителям полностью подтвердили слова протеанки — командира корабля и руководителя протеанской колонии. Лиара выспалась за ночь и полностью восстановилась. Не было ни бессонницы, ни кошмаров. Только спокойный глубокий сон. Очень даже может быть положительную роль сыграло и то обстоятельство, что первую такую ночь Лиара провела в комнате мамы. Идти в свою комнату, пусть и очень хорошо знакомую, привычную, Лиара побоялась.
Бенезия убедилась в том, что дочка окрепла и очень повзрослела. Ей изменения, происшедшие в Лиаре, понравились. Таэла на следующий день встретилась с Бенезией и с Этитой, многое им пояснила относительно того, что теперь доступно Лиаре, ответила на множество вопросов, конечно, не раскрывая всех тонкостей и деталей. Разговор протеанки и матриархов был долгим и очень результативным.
Таэла пояснила Бенезии и Этите прежде всего, что Лиара теперь осмыслит свою жизнь гораздо более полно и глубоко, чем ей было доступно ранее, а уже на основе этого осмысления она адаптируется к современной жизни, более точно и полно настроится на выполнение своих нынешних многочисленных и сложных обязанностей. Протеанка не скрыла от Бенезии и Этиты то, что наедине с ними двоими Лиара будет прежней — хорошо им знакомой дочерью. Она, как уточнила Таэла, не утратила связь с детством, а её сложная юность на самом деле всего лишь совмещение со зрелостью.
Очень скоро матриархи убедились в том, что Таэла сказала правду — действительно, когда Лиара оставалась наедине с матриархами, она снимала с себя психический кокон Советницы и становилась обычной молодой азари, которую Бенезия с любовью именовала также только наедине Крылышком. Лиара была счастлива умножать эти моменты, ведь очень скоро она вернётся на Тессию, которая продолжает воевать с Жнецами и их пособниками. Всякое может случиться, поэтому каждый день, проведённый ею вместе с родителями сейчас очень дорог.
Перед самым отлётом с Илоса у семьи Т'Сони выдались несколько свободных дней — протеане мудро поступили, порекомендовав гостьям хорошо и полно подготовиться к возвращению на материнскую планету азари.
Вечером одного из таких дней Лиара поговорила с родителями на очень сложную и важную для неё тему — о вере. Говорили они тогда тихо, почти шёпотом, говорили долго, много, часто умолкали, обдумывая услышанное, обдумывая то, что было ими сказано и то, что следовало сказать сейчас. Потом, много позднее Лиара неоднократно вспоминала этот разговор — буквально по фразам, по интонациям, по мельчайшим деталям. Она никогда не была слишком уж набожна, но допускала, как и многие её современницы, существование неких Высших Сил, именовать которые каждая синекожая дева могла так, как ей заблагорассудится, конечно же, не допуская оскорбления и унижения столь важных сущностей.
После того, как этот разговор был окончен, Бенезия, Этита и Лиара вышли из балка и направились в лес. Очень скоро посёлок, и без того надёжно замаскированный, совершенно пропал из виду. Зато открылось небо, усыпанное звёздами. Не сговариваясь, все три азари сложили руки перед грудью в молитвенном жесте и обратили свои взоры в небо. Несколько минут молчания. Несколько минут прямого, непосредственного общения с тем, что представляло здесь, в этой Галактике те самые Высшие Силы, повелевавшие эволюцией и природой гигантского сложно организованного пространства.
