От его взгляда я почувствовал, как по моей спине пробежала лёгкая дрожь. И в тоже время на душе стало необычно легко и уверенно, словно Громов влил в меня часть своих могучих душевных сил.
— Нет, не хочу, — понизив голос, промолвил я. — Иван Вениаминович! Я сделаю всё зависящее от меня, поверьте.
— Верю, — спокойно кивнул начальник Особого отдела, и глаза его потеплели, став по-отцовски заботливыми.
— В целом, думаю, задача тебе ясна? — подытожил он. — Проблема, с которой мы столкнулись, очень объёмная и сложная, и о ней тебе лучше узнать из первых уст у наших учёных. Держи меня в курсе всех событий. А я целиком полагаюсь на твой профессионализм и выдержку.
* * *
Влад ждал внизу, в холле первого этажа и сразу же набросился на меня с расспросами:
— Ну как? "Старик" сильно был тобой недоволен? Наверное, хороший нагоняй получил от него? А? И правильно! Тебе это будет отличным уроком впредь. В следующий раз станешь слушать друзей!
Я дружески похлопал его по плечу.
— Успокойся. Ничего такого не было. Мы просто беседовали.
Влад недоверчиво покосился на меня.
— Правда?
— Серьёзно. Просто Громов дал мне одно очень ответственное и неоднозначное поручение. В общем, через два дня я лечу на Марс... Ты был когда-нибудь на Марсе?
Я посмотрел на друга ясными глазами младенца.
— На Марс? — Влад даже присвистнул от восторга. — Уж не для работы ли по программе "Тени Предков"?
— Вот видишь, а ты, оказывается, и так всё знаешь, без моих объяснений, — усмехнулся я, собираясь идти к выходу.
— Постой, постой! — Влад поспешно схватил меня за локоть. — Да, расскажи же ты толком всё, Сид! Я же твой друг... Или нет?
— Привет, мальчики! — прозвенел позади нас женский голос.
Мы с Владом обратили взоры к боковой лестнице, по которой, легко порхая по ступеням, спускалась блистательная Шома Ананд. Голубая пилотка была кокетливо сдвинута на её левое ухо, выбивавшееся из-под копны иссиня-чёрных волос. Короткая форменная юбка наполовину открывала загорелые бедра этой "богини сердца" Влада. Её лукавые искрящиеся синевой глаза, как два драгоценных сапфира, украшали смуглое прелестное личико, соперничая по блеску с "золотыми лебедями" в петлицах её кителя.
Я почувствовал, как пальцы друга слабеют на моей руке. Похоже, ему срочно нужна была моя помощь. Шома остановилась подле нас, игриво щурясь от солнечных лучей, проникавших сквозь прозрачный купол потолка. Девушка лёгким жестом откинула со лба упавшую прядку волос. Этот жест окончательно сразил Влада. Он прошептал мне на ухо что-то невнятное, и я понял, что пора прийти ему на помощь.
— Куда вы собирались вдвоём? Может, пойдём, поборемся? — беспечно предложила Шома Ананд. — Внизу сейчас как раз проходят уроки самооборны.
— Через Модулятор Случайностей? — Влад сделал кислую мину.
— Нет. Всамделешные, — кончики пухлых губ Шомы дрогнули в лёгкой усмешке. — Вы, случайно, не туда собирались?
Влад с надеждой посмотрел на меня.
Я отрицательно покачал головой.
— Думаю, я вам сегодня компанию не составлю.
— Что так? — Шома приподняла широкую длинную бровь, проникновенно глядя на меня и делая вид, что не замечает терзаний Влада.
— Хочу подготовиться к предстоящей поездке.
— Да? Ты уезжаешь? И далеко?
Взгляд девушки продолжал углубляться, а глаза начали темнеть. Мне показалось, что она хочет применить всю свою проницательность "сивиллы", чтобы узнать ответ на свой вопрос. И в тоже время в её зрачках сейчас, словно отблески дьявольского огня, мерцали всполохи завораживающего тёмного пламени. Возможно, этот эффект вызывал лишь популярный нынче у женщин "воспламенитель" взгляда, но будь я на месте своего друга, то сердце моё, наверняка бы, разорвалось на части от подобного страстного призыва... Но я не был Владом Стивом, и все уловки этой "бенгальской кошки" на меня совсем не действовали.
— Как сказать... — пожал я неопределённо плечами.
— Он летит на Марс, — хриплым голосом выдавил из себя Влад, и его лоб покрылся испариной от усилий оставаться невозмутимым.
— На Марс? — певуче протянула Шома Ананд, и её бровь поднялась ещё выше. — Далеко... По делу, или так, отдохнуть от земных забот?
— С особым заданием, — загадочно улыбнулся я и, попрощавшись с друзьями, направился к выходу, где сияло утреннее солнце.
— Счастливого пути и чистого тебе неба! — крикнула мне вдогонку Шома Ананд.
Я оглянулся и увидел, как она берёт под руку сияющего от счастья Влада и ведёт его к лифтам. Помахав им на прощание, я вышел на верхнюю площадку лестницы, подставляя разгорячённое лицо налетевшему прохладному ветру.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
КАМНИ ВЕЛИКАНОВ
"В этих камнях скрыта тайна... Великаны в старину
принесли их из дальних пределов... И нет среди них
камня, не наделённого силой волшебства"
Мерлин ("История королей Британии").
В большом здании космопорта, располагавшегося в трехстах метрах от посадочной площадки, было непривычно тихо и безлюдно. Построенное в виде двух половинок цилиндров, соединённых вместе, оно частично было отлито из толстого волокнистого стекла, схваченного надёжными конструкциями из мощных обручей. Эти "обручи" мерцали в лучах заходящего солнца голубоватыми кристаллами бериллиевой бронзы. Между ними протянулись продольные полосы толстых пластин, видимо, из керамических плит окиси циркония, которые в периоды пылевых бурь могли закрываться наподобие жалюзи.
Миновав ряд крепких дверей шлюзовых камер, я оказался в главном зале. Пол его был выложен чёрными, словно базальтовыми, квадратными плитами, которые оказались удивительно упругими. Они поглощали мои шаги, как будто ворсовый ковёр, от чего тишина, стоявшая в этом просторном помещении, казалась завораживающей и таинственной. Внешние микрофоны моего скафандра доносили лишь редкие дробные перестуки работающих в глубине зала механизмов терморегуляторной системы. Сквозь громадные прозрачные наклонные стены из темноты мерцали колючие звёзды, отражавшиеся в полировке под моими ногами, так что зыбкая грань между небом и полом стиралась почти полностью.
Прямо в центре зала возвышалась округлая информационная колонна ФВМ, опоясанная кольцом экранов, парившим над "звёздным" полом на высоте около пяти метров. Стоявший рядом с колонной невысокий человек, одетый, как и я, в лёгкий скафандр, торопливо зашагал мне навстречу, словно давно поджидал меня здесь. Видимо, он тоже посчитал ненужным снимать свою защитную одежду, так как не собирался задерживаться здесь надолго.
— Вы, Сид Новак? — приблизившись, спросил незнакомец.
Он откинул назад защитное стекло на своём шлеме, и я увидел, что это совсем ещё молодой юноша, возможно даже из числа стажёров. На его слегка вытянутом лице отчётливо читалась взволнованная озабоченность, хотя он и старался выглядеть сосредоточенным и по-взрослому спокойным.
Я утвердительно кивнул в ответ.
— Моё имя Зуко Пур, — представился юноша. — Я один из помощников Акиры Кензо. Он просил встретить вас и проводить к нам на станцию.
— А где же сам знаменитый экзоархеолог? — поинтересовался я. — Неужели так сильно занят своими раскопками?
— Нет. Это не так... — отрицательно мотнул головой мой новый знакомый. — Дело в том, что у нас произошли непредвиденные обстоятельства...
Юный помощник Акиры Кензо замолчал, и теперь на его лице волнение отразилось совершенно отчётливо. Я терпеливо ждал его объяснений. Наконец, совладав с собой, Зуко Пур продолжил уже более уверенным голосом:
— Акира Кензо находится сейчас в госпитале станции "Заря". Поэтому встретить вас послали меня.
— В госпитале? — насторожился и одновременно встревожился я. Похоже, что волнение юноши начало передаваться и мне. — Он болен? Что-то серьёзное?
Кажется, Громов был прав, посылая меня сюда: люди науки порой так беспечны в отношении к самим себе, когда речь заходит о каком-нибудь важном открытии.
— Не совсем так, — покачал головой Зуко Пур. — Дело не в болезни... Всё случилось вчера днём, во время обследования центральной шахты так называемой Пирамиды ДМ... "Главной", как мы её зовём между собой. Акира Кензо ещё пошутил тогда, что вы прилетите сюда очень кстати... Ведь вы из Охранных Систем? Верно?
Зуко Пур смотрел на меня с нескрываемым интересом и лёгким смущением.
— Да, из Особого отдела... Так что же всё-таки случилось?
Я пристально смотрел ему в глаза. От этого юноша смутился ещё больше. Торопливо предложил:
— Давайте поедем на станцию? Думаю, наш руководитель объяснит вам всё лучше меня. Я и сам ничего толком пока не знаю, ведь меня не было с ними в пирамиде в тот день...
— Только, — добавил он, — магниторов у нас здесь нет. Вы же понимаете, что принцип, на котором основана их работа...
— Я знаю. Сверхпроводящая катушка создаёт мощное поле, которое воздействует на дисперсионные диски, активируя в них магнитный момент, противоположный магнитному полю планеты. Возникающие при этом силы нейтрализуют тяготение и над сверхпроводящей системой возникает зона, где предметы теряют вес, — нарочито серьёзно произнёс я.
Молодой звездопроходец внимательно слушал меня, боясь перебить. Его серьёзность вызвала у меня невольную улыбку, ведь я почти цитировал техническую документацию к магнитору.
— Расслабьтесь, Зуко. Вы слишком серьёзны, — дружески похлопал я его по плечу. — Я прекрасно понимаю, что магнитное поле Марса слишком мало, чтобы мы могли вступать с ним во взаимодействие, даже многократно усилив его. Поэтому здесь магниторы и не используются.
— Да, — кивнул юноша. — Нам придётся воспользоваться обычным вездеходом. Вы не возражаете?
— А у меня есть выбор?
Я слегка иронично посмотрел на него. Юноша ничего не ответил. Знаком предложил следовать за ним. Мы вышли наружу, и я на минуту остановился около входа в станцию, поражённый необычным и загадочным марсианским закатом. Крохотный белый шарик Солнца медленно опускался за далёкую гряду багряных холмов, оставляя высоко в небе над собой веера призрачного голубого света, похожего на грандиозную космическую корону. Уже через минуту Солнце провалилось в бездонную темноту, и температура на поверхности планеты стала быстро понижаться, так что нам пришлось включить обогреватели наших скафандров.
Марсоход походил на большую округлую черепаху, прозрачный "панцирь" которой покоился на трёх парах огромных "зубастых" колёс. Сзади пассажирской кабины располагалась небольшая платформа с продолговатыми цилиндрами батарей питания и несколькими антеннами, нацеленными в тёмное марсианское небо.
Мы забрались внутрь по тонкой алюминиевой лестнице, и Зуко Пур уверенно взял управление этим "кораблём" марсианской пустыни на себя. Дорога до станции заняла не более часа. Я взволнованно следил сквозь прозрачный купол кабины за вздымавшимися у нас на пути пологими "барханами" из красноватого марсианского "песка": выхваченные из темноты мощными осветителями марсохода, они неожиданно вырастали на нашем пути, словно пытаясь напугать нас или преградить нам дорогу. Звёзды мерно качались над их вершинами в такт движению марсохода, то исчезая из виду, то появляясь снова. Порой их холодные огоньки сливались с мерцанием разноцветных глазков на приборной панели управления, и тогда нереальность окружающего мира становилась ещё более ощутимой.
Завороженный невиданными ранее картинами, я чувствовал на душе небывалый подъём. Было волнительно и даже немного страшно от сознания, что ты сейчас находишься так далеко от Земли, на чужой, ещё мало обжитой планете. Но когда наша "черепаха" вырвалась из песчаного лабиринта на открытое пространство, и взору предстали тускло поблескивающие купола станции "Заря" в окружении ярких кольцевых огней, мне показалось что я, наконец, вернулся домой.
* * *
Помещение госпиталя станции "Заря", встретило меня прохладной и свежестью, как от речной воды. Здесь царила убаюкивающая тишина, а в воздухе стоял удивительно знакомый аромат луговых цветов и трав, обожжённых жарким летним солнцем. Видимо, кому-то была очень близка именно эта природная гамма запахов, и он настроил модулятор микроклимата в соответствии со своим вкусом. Казалось, что вот-вот должен раздаться протяжный и тонкий голос жаворонка, парящего где-то в вышине солнечного неба.
Я остановился на пороге и огляделся.
В госпитале было уютно и просторно. Плавно выгнутые наружу стены были молочно-белыми, а продолговатые лампы на потолке изливали равномерный жёлтый свет, усиливая впечатление солнечного земного утра. Слева от входа вдоль стены выстроились ряды причудливых медицинских роботов на высоких членистых ножках. Они напомнили мне огромных божьих коровок, у которых вместо чёрных пятен на спине располагались разноцветные кристаллы, тускло светившиеся на тёмных куполовидных кожухах. Прямо по центру помещения стояло несколько воздушных диванов. Прямоугольные каркасы их стабилизаторов лежали на полу выключенными, так что верхних плоскостей воздушных потоков сейчас не было видно, но на штангах регулирования мощности едва заметно мерцали крохотные оранжевые глазки, показывая полную готовность техники. Только один из диванов был включён. На нём лежал по пояс раздетый человек. Со стороны могло показаться, что он просто висит в воздухе, вопреки законам гравитации. Лица его я сейчас не видел, так как над ним склонился врач в серебристой "паутинке" медицинского халата.
Насколько я мог понять, шёл обычный осмотр пациента или какая-то несложная процедура, во время которой врач время от времени отдавал короткие негромкие команды стоявшей рядом "божьей коровке". Та с готовностью выпускала из корпуса тонкие щупальца-манипуляторы, подавая врачу сверкавшие металлом в лучах ламп инструменты. При этом робот каждый раз смешно вытягивался на своих длинных тонких ногах, словно от усердия угодить врачу. Наконец, осмотр был закончен. Со словами: "Вот и всё, дорогой мой, Акира! Теперь ваша рука будет как новая!", — врач выпрямился и отступил на шаг. "Божья коровка" тоже осторожно отошла в сторону и послушно заняла своё место у стены.
Теперь я смог полностью рассмотреть лежавшего на диване человека. Он неспешно сел на воздушной постели, заботливо поправляя полупрозрачную повязку, охватывавшую его левое плечо и часть груди. Это был молодой — лет сорока с небольшим — тёмноволосый и тёмноглазый мужчина, явно невысокого роста, с ярко выраженными монголоидными чертами лица: утончёнными и даже изысканными. Его тело не производило впечатления мощи или силы, которое обычно исходит от натренированных атлетов с хорошо прорисованными мышцами, но было совсем не трудно заметить, что в этом теле скрыта невероятная энергия и звериная грация. Она чувствовалась в каждом движении человека в повязке, в каждом повороте его головы.
Я откашлялся, пытаясь привлечь к себе внимание, и взглянул на Зуко Пура, стоявшего рядом со мной. Юноша наблюдал за своим учителем с плохо скрываемым восхищённым почтением, которое вызвало у меня невольную улыбку. Подумалось: "Неужели этот учёный действительно так хорош?".
