— Я видел схемы-реконструкции этих аппаратов. — В голосе Амоля Сайна послышалось лёгкое волнение. — Это просто поразительно! Без сомнения, концепции и идеи, изложенные в "Виманик Пракаранам" не соответствуют времени, к которому относили создание этого произведения.
— В этом нет ничего удивительного, — спокойно сказал Акира Кензо. — Скорее всего, мудрец Бхарадваджи был просто способным учеником, с которым "боги" когда-то поделились своими знаниями. Могу вам сказать одну прелюбопытнейшую вещь. Память обо всех этих летательных аппаратах сохранилась не только в этом удивительном письменном источнике. Если мы внимательно посмотрим на всю храмовую архитектуру древней Индии и сравним её с этими самыми реконструкциями, то поймём, что буквально все храмовые постройки индуизма являются копиями внешних форм тех самых летательных аппаратов. Они буквально в мельчайших подробностях передают все детали конструкции! Достаточно, скажем, взглянуть на храм Деви Джагдамби в Каджурахо, чтобы понять, что перед нами не что иное, как собранные вместе макеты "Сундара Вимана" и "Рукма Вимана", выполненные из камня в натуральную величину.
— Вы серьёзно? — Я с сомнением посмотрел на экзоархеолога.
— Вполне. Так вот, — продолжал Акира. — Все эти летательные аппараты создавались из неких металлов, три вида которых упоминаются в книге: "сомака", "саундалика" и "мауртхавика", а также их сплавы, которые могли выдержать очень высокие температуры. А в движение они приводились не с использованием топлива, а с помощью некоей внутренней энергии и передвижения в пространстве их были исключительно стремительными. "Виманика Шастра" называет нам семь источников этой энергии: огонь, землю, воздух, энергию солнца, луны, воды и пространства. Используя их, виманы приобретали способности, только отчасти доступные нашим современным аппаратам, способным передвигаться за счёт гравитации и магнитного поля Земли. Так сила "гуда" позволяла виманам быть невидимыми для врага, а сила "парокша" могла выводить из строя другие летательные аппараты. Сила "пралайя" испускала электрические заряды и позволяла разрушать препятствия. Используя энергию пространства, виманы могли искривлять его и создавать визуальные или реальные эффекты: звёздное небо, облака и тому подобное.
— Здорово! — восхищённо воскликнул я. — Это действительно уникальные технологии, которые и нам бы могли пригодиться.
— Подобные технологии в какой-то мере существуют и сегодня, — невозмутимо ответил Акира. — Однако большинство тайных знаний остаются пока ещё нам не доступны. Скажем, есть там такие описания свойств и способностей виман: "...собрав воедино энергии яса, вияса, праяса в восьмом слое покрывающей Землю атмосферы, привлечь тёмную составляющую солнечного луча и использовать её, чтобы скрыть виман от врага...".
Экзоархеолог замолчал.
— Судя по этим описаниям, трактат, как и египетские тексты, записывался много позже его создания, — заметил Амоль Сайн. — Здесь также наблюдаются термины-заместители непонятных для писцов технических описаний.
— А ещё все эти виманы в основном служили "богам" для военных целей! — всё больше волнуясь, сказал я. — И получается, что "боги" не просто могли проделывать все эти хитрости, но и на самих виманах должны были находится специальные механизмы, которые бы позволяли получать все описываемые эффекты!
— Без сомнения, — откликнулся Акира Кензо. — Согласно текстам, на летательном аппарате могли быть установлены тридцать два прибора или инструмента, которые можно использовать для наблюдения за скрытыми целями противника. Целая глава под названием "Виманик Пракаранам" посвящена описанию одного из них "Гухагарбхадарш янтра" — уникального прибора, с помощью которого можно было с летящей виманы определять местонахождение укрытых под землёй предметов. Этот прибор состоял из двенадцати компонентов, в том числе и своего рода полупроводника "Чамбак мани", который являлся источником "шакти" — "силы". Возможно, речь идёт о каком-то источнике энергетического излучения, способном определять укрытые под землёй предметы, посылая, например, микроволновые сигналы и принимая их.
— "Виманика Шастра"...
Из глубины моей памяти неожиданно всплыло давно забытое воспоминание: урок истории в школе шестого цикла, нам читают древнюю хронику времён планетарной катастрофы.
— Но разве один из таких аппаратов не попал к нам на Землю ещё на заре Мирового Воссоединения?
Я с интересом посмотрел на экзоархеолога.
— Вы правы, — кивнул тот. — В архивах есть упоминание этой информации. Но всё произошло за несколько столетий до Мирового Воссоединения. После была ещё одна, последняя война, и этот аппарат, скорее всего, безвозвратно исчез впоследствии... Во всяком случае, я не нашёл о нём никаких сведений, — признался Акира и в голосе его прозвучало сожаление.
Мне снова припомнилось недавнее прошлое, теперь уже наш разговор с Громовым о фашистской "Базе 211" и намёки начальника Особого отдела на некие древние технологии, положенные в основу изобретения гравиплана и даже современной ракетной техники, передвигающейся в нуль-пространстве. Возможно, та самая вимана вовсе не исчезла в неразберихе первых веков становления нового общества, и Громов что-то знает о её судьбе и о научных разработках, основанных на древнем знании? Нужно будет при случае расспросить его об этом.
Я снова повернулся к Акире.
— Жаль, что нам не известны значения всех этих загадочных терминов из "Виманика Шастра". Неужели никто так и не пытался расшифровать их значение?
В моих наушниках раздался его ироничный смешок.
— Отчего же? Некоторые индийские учёные — специалисты по ведическим текстам и знатоки санскрита — в своё время пытались расшифровать эти термины. Были даже отдельные положительные результаты в получении некоторых веществ и сплавов, формулы которых изложены в этой книге. Так по описаниям, один из сплавов был "твёрдым материалом чёрного цвета с магнетическими свойствами, нерастворимый в кислоте". В нём, насколько мне помнится, присутствовали кремний, натрий, железо и медь. Но, как правильно заметил, Амоль, большинство терминов просто невозможно расшифровать, также, как мы не можем понять многие египетские слова и иероглифы, отражающие технические знания "богов"... А зачем всё это вам, дорогой Сид?
— Как? Это же уникальные технологии, которые могли бы послужить для пользы человечества!
— Притом, что они были когда-то оружием?
Акира долго и внимательно смотрел на меня. Затем с сомнением сказал:
— У вас странный интерес к оружию. Меня он начинает беспокоить.
— Ах, бросьте! — отмахнулся я. — Ничего такого.
Акира не ответил. Некоторое время мы стояли, молча созерцая окрестности. Затем экзоархеолог предложил:
— Ну что, спустимся вниз? Вы готовы? Ребята уже ждут нас на уровне второго горизонтального прохода.
— Это там, где вас в прошлый раз задело?
— Там.
— На этот раз дальше пойду первым я!
— Давайте все-таки первым пустим робота, — предложил экзоархеолог. — А вы уже следом за ним. Хорошо?
— Хорошо, — согласился я.
Мы втроём ступили на платформу подъёмника. Слегка дрогнув, она стала медленно опускаться вниз, в глубину отвесной шахты. Непроглядная темнота обступила нас со всех сторон, лишив возможности что-либо увидеть. Я поднял голову: в неровном отверстии наверху мерцали холодные звёзды, но и этот кусочек марсианского неба вскоре превратился в чёрную точку и исчез вовсе. Внешние микрофоны донесли до меня лёгкий шорох, и неожиданно вспыхнувший жёлтый свет показался ослепительно ярким. Это Акира включил нашлемный фонарь своего скафандра. Его примеру последовал Амоль Сайн. Я сделал то же самое.
Толстый луч света упёрся в каменную серую стену шахты, осветил перила платформы подъёмника. Я опустил голову вниз, пытаясь хоть что-то рассмотреть у себя под ногами, но тьма, казалось, проглотила луч света моего нашлемного фонаря, не дав ему пробиться и на десяток метров. Пришлось осмотреться по сторонам. К моему удивлению, шахта вовсе не была бесформенной, бездонной дырой в теле пирамиды. Она имела довольно правильное квадратное сечение со стороной примерно пять метров. Её стены были абсолютно гладкими, лишёнными каких бы то ни было углублений или выбоин. С одной стороны куда-то вниз тянулся толстый кабель, наверное, подававший напряжение во внутренние коридоры и проходы пирамиды.
— Интересно, как они спускались по ней раньше? — нарушил общее молчание Амоль Сайн.
— Я тоже об этом думаю, — немедля отозвался Акира. — А спускались ли по ней вообще?
Я посмотрел на него, но лица его не увидел: свет от его фонаря ослепил меня.
— Зачем же тогда сделан этот спуск?
— Не знаю. Возможно, пирамида имела какое-то техническое предназначение, как и пирамиды Гизы. Может быть, настоящий вход находится где-то внизу, и мы его просто пока не нашли...
— Или строители умели лазать по отвесным каменным стенам! — шутливо произнёс Амоль Сайн, но экзоархеолог не принял его шутки:
— И этот вариант имеет право на существование, — помолчав, согласился он.
— Вы знаете, я всё больше думаю над тем, кем были эти неведомые строители, — задумчиво произнёс молодой астроном. — Вернее, какими грандиозными возможностями, судя по всему, они обладали... Нет, в самом деле, возьмите хотя бы эти "железные крепости" — по сути, целые планеты! — в сравнении с которыми наши Орбитальные выглядят просто детскими игрушками. Или их возможности манипулировать такими небесными телами, как наша Земля или Венера, меняя по своему желанию их размеры, направляя развитие эволюции жизни в нужное кому-то русло.
— Мне даже кажется, — подумав, сказал Амоль Сайн, — что само устройство нашей солнечной системы было спроектировано и создано кем-то специально таким, каким мы его знаем сейчас.
— Что вы хотите этим сказать? — изумился я.
— В самом деле, задумайтесь: изучая другие звёздные системы, мы видим, что они устроены совсем иначе, чем наша солнечная система. — Голос астронома окреп и зазвучал с убедительной силой. — Порядок планет там строго следует определённым законам, в соответствии с которыми, ближе всего к своему светилу расположены массивные планеты-гиганты, зачастую во много раз превосходящие по размерам наш Юпитер. Из-за своей массы, они притягиваются сильнее к звезде, чем меньшие по размерам каменные планеты. Но на этих звёздных островах нет разумной жизни. И одна из причин тому — эти звёзды в большинстве своём имеют несколько различных компонентов, а наше Солнце — одиночная звезда! Хотя и в этой, широко распространённой системе, есть свои исключения.
— Какие? — спросил я.
— Если такая планета-гигант вращается вокруг одиночной звезды и имеет спутник на орбите, скажем Ио, с магнитным полем Ганимеда и массой того же Марса, и этот спутник наделён атмосферой, способной существовать миллиарды лет, тогда шансы возникновения на нём жизни чрезвычайно велики. Правда, далеко не всякая звезда годится на роль "родительской". Такими могут быть лишь звезды, входящие в главную последовательность спектральных классов: от F5 до К5. Да, к тому же, это должны быть звёзды второго поколения, богатые химическими элементами, необходимыми для биосинтеза — углеродом, кислородом, азотом, серой и фосфором. А сама планета-гигант и её спутник должны находится не где-нибудь, а в "поясе жизни" — там, где наиболее благоприятный диапазон температур для возникновения зачатков живого.
— О! Я знаю такую систему! — гордо воскликнул я. — Помните, пару десятилетий назад по Трудовому Братству прокатилось сообщение об открытии в системе Альфа Эридана одной из исследовательских экспедиций планеты, удивительно похожей на нашу Землю?
— Да, да! — не удержался экзоархеолог. — Эта система мало чем отличается от всех остальных, имея три планты-гиганта. Спутником одной из них и является та самая планета — "вторая Земля". Так назвали её первооткрыватели.
— Верно, — подтвердил Амоль Сайн. — К слову, сейчас идут широкие дебаты по вопросу возможного освоения этой планеты — Терры. Совет Звездоплавания совместно с Советом Экономики уже рассматривают детальные проекты размещения там постоянных исследовательских баз...
— Эйго собирается туда. Говорит, там простор для биолога, — улыбнулся я, вспомнив наш с ней недавний разговор.
— Вот как?
Мне показалось, что Акира немало удивился желанию своей помощницы.
— Но давайте вернёмся к нашей Солнечной системе, — нетерпеливо предложил астроном. — Посмотрите на её устройство. Что мы видим? Совершенно иную картину, какой пока ещё не встретили ни у одного чужого солнца. У нас ближе всего к звезде — как раз в том самом "поясе жизни" — расположены каменные планеты земного типа. Странно, правда? Как будто кто-то специально позаботился о том, чтобы в самом благоприятном месте находились планеты, где белковая жизнь могла развиться до своей высшей разумной формы.
— Постойте, Амоль! — воскликнул я, поражённый внезапной догадкой. — А что если мысленно вынуть из нашей солнечной системы этот пояс планет земной группы? То есть убрать со своих орбит Марс, Землю, Венеру и Меркурий, так, словно бы их там и вовсе не было. Представляете? Тогда мы получим систему, ничем не отличную от других звёздных систем, известных нам. Все встанет на свои места: ближе всего к Солнцу будет расположен Юпитер, за ним Сатурн, Уран и Нептун. Порядок будет восстановлен!
— Вы просто читаете мои мысли, Сид! — признался астроном.
Мне не было видно его лица, но я понял, что он улыбается.
— Действительно, похожая система известна нам около звезды Хара — Беты в созвездии Гончих Псов. Эта звезда очень напоминает наше Солнце. До неё всего тридцать световых лет пути.
— Но тогда возникает законный вопрос: почему наша Земля и её соседи оказались там, где они находятся сейчас? Что это? Простая случайность... — на сей раз спросил Акира Кензо.
— А может быть чье-то желание? — отозвался Амоль Сайн. — Лично у меня создаётся впечатление, что кто-то просто взял и поместил эти планеты в пустующее место около Солнца. Но поместил не просто так, а предварительно измерил и точно просчитал параметры всей системы, и на основании этого математического расчёта орбиты всех планет теперь укладываются в простую формулу, основанную на расстоянии от нашей Земли до Солнца. Более того, возможно, изначально наша солнечная система была вовсе не системой одиночного солнца. По некоторым признакам можно предположить, что когда-то, ещё на заре её формирования, в ней было целых три солнца! — храбро объявил астроном.
— В самом деле? — ещё больше изумился я. — Что-то не припомню, чтобы нам рассказывали об этом в школе.
— Все новые гипотезы подлежат обязательной проверке. Пока не будет накоплена достаточная доказательная база, научные данные, такие знания не становятся обязательными к изучению в школьной программе, — пожал плечами Амоль Сайн. — Но могу сказать, что, возможно, два из этих солнц были впоследствии кем-то погашены. Вы, наверное, догадываетесь, что я говорю сейчас о двух планетах-гигантах — Юпитере и Сатурне?
