— Получается занятие кузнечным делом это у них семейное? — усмехнулся Иллик Шелли. — У Гора тоже была своя "кузница".
— Может быть и так, — согласился с ним Акира. — Скорее всего это ремесло было связано не просто с плавкой металлов, а с изготовлением оружия. Ведь Гор в своей "кузнице" мастерил, как мы знаем, неких "железных людей", которые потом использовались в войне с Сетхом и его сторонниками. Гибил также был ответственен за поддержание оружия в боевой готовности и покровительствовал военным походам.
— Может быть речь просто идёт об одном и том же "боге"? — предположил я.
— Вряд ли, — не согласился со мной экзоархеолог. — Гору скорее соответствует младший сын Энки-Осириса по имени Димузи или Таммуз — "истинный сын водной бездны". Эта связь хорошо прослеживается по мифу о схождении "богини" Иштар в "Нижний Мир".
— А Осирис-то вырисовывается теперь не таким уж и добряком, каким он предстаёт в египетских мифах, — заметил Зуко Пур.
— Это верно, — подтвердил Акира Кензо. — На самом деле, египетская мифологи в отношении этого "бога" многое умалчивает. Впрочем, как и о всех остальных "богах". Причина этому кроется в том, что до людей дошли лишь искажённые источники информации, переписанные ещё во времена правления второй династии "богов" стараниями Тота-Джехуди. И после него, уже в период правления Шемсу-Гор эта тенденция неуклонно сохранялась. Неугодная "солнечным богам" правда о них самих старательно вымарывалась из древних текстов и надписей, как и из памяти людей. Но всё-таки кое-что об истинном Осирисе мы может узнать и из египетских папирусов. В гимнах, посвящённых этому "богу", ему не высказывается большого уважения как судье умерших, но он называется "Правителем Мира" и в частности мира "подземного": "Он царь царей, повелитель повелителей, принц принцев, царь вечности, повелитель бессмертия, чьё существование продолжается миллионы лет. Его величие вселяет ужас в сердца богов. Они встречают его с согбенными спинами, и их тела отступают, когда они видят его в сиянии величия Ра. В имени Осириса страх его очень велик".
— Понятно, — усмехнулся я. — Всё это величие лишь в имени грозного папочки. Грозного своим оружием и только до поры до времени!
— Вы очень точно подметили суть, — похвалил меня экзоархеолог. — Эту же причину называет и Энки в своей автобиографии, где он говорит о том, что именно он обладал правом наследования престола божественного отца Ану, а не Энлиль: "Отец мой, царь вселенной, на Небесах отметил рождение моё. Благословенного плод семени его я, Великого Могучего Быка. Я — старший сын Ану. Я — Старший Брат Богов. На мне лежит печать перворожденья от семени Отца Богов, Ану".
— Но ведь законным первенцем трона Атума был именно Шу-Энлиль! — напомнила Светлана. — Хотя Энки, должно быть, тоже имел право на трон, так как был рождён Тефнут — "Матерью Богов".
Я хотел было сказать, что совсем запутался в родословных этих "богов", но меня опередил Иллик Шелли, порывисто поднявшийся со своего места.
— Мне одному кажется, что миф об отравлении Энки очень похож на рассказ о рождении Ашвинов — врачевателей "богов", рождённых дочерью Тваштара, Саранью от солнечного божества Виваствата-Сурьи? — Юноша обескураженно оглядел присутствующих. — И уж не о Нинти ли в образе Евы нам рассказывает Книга Бытия, а весь этот Дильмун просто библейский Райский Сад?
Да, Иллик только запутал всё для меня ещё больше! Подумав об этом, я с сожалением посмотрел на молодого стажёра.
— Ты верно мыслишь, — согласился с ним Акира. — Всё, скорее всего, так и есть. Соответственно, речь нужно вести о времени уже после Потопа, о самом конце Эры Льва.
— А ещё из того мифа можно понять, что на генетическом уровне между Осирисом и его матерью могли рождаться только дети женского пола, — заметила молчавшая до сих пор Эйго. — Практиковавшийся у "богов" инцест для сохранения генетической чистоты потомства, в данном случае, не дал ожидаемых результатов. Возможно, именно поэтому Осирис впоследствии и обратил свои взоры на сестру Исиду. Но и здесь, судя по всему, ему не очень повезло. Если Исида, как утверждает Плутарх, была дочерью Тота и Тефнут, то генетическая карта возможного потомства брата и сестры выглядела совсем уж неприглядно. Возникало ещё больше рисков родить ребёнка не того пола или вообще родить младенца с явными генетическими отклонениями.
— Так оно и произошло! — подхватил Иллик. — Ведь Гор постоянно носил защитную маску и вообще был слабым на здоровье ребёнком.
— Может быть, возможности родить у этой пары вообще не было, — размышляя, сказала Светлана. — Именно поэтому вездесущий Тот и производит на свет Гора путём генетических манипуляций, уже после смерти Осириса. Вероятно, он мог какие-то улучшить гены Осириса или же вообще использовать другой генетический материал. Например, принадлежавший его сыну Ра. Поэтому-то последний так часто называет Гора своим "сыном" и берёт его под своё крыло.
— Мне вспоминается по этому поводу очень интересный кельтский миф, — неторопливо заговорил Акира, сквозь хитроватый прищур глядя на свою помощницу. — У греков, как вы знаете, Сетх выступал под именем Пифона, а у кельтов носил имя фомора Балора. Джехуди-Тоту же у них соответствовал персонаж по имени Киан, а Богу Грома Осирису — Таранис.
Экзоархеолог поискал что-то в своём справочнике и снова поднял голову.
— Так вот, в том мифе рассказывается о том, что у Балора была дочь по имени Этлинн, которой один друид изрёк пророчество, согласно которому она должна родить сына, и этот сын убьёт своего деда. Поэтому король фоморов Балор, подобно Акризию греческой легенды, запирает свою дочь в высокой башне. А охрану этой башни поручает женщинам, призванным следить за тем, чтобы Этлинн не виделась ни кем из мужчин, кроме самого Балора.
— Широко распространённый мотив в волшебных сказках, — обрадованно закивала Светлана. — Эта изоляция царских детей обычно мотивируется тем, что дочери угрожает какая-то опасность. Поэтому-то её и заточают в башню или в подземелье. Хотя опасность здесь угрожает вовсе не ей, а её отцу-царю.
— Да, но это в поздних легендах и сказках. В действительности же, дочь здесь вовсе и не дочь, а "богиня", которая становится беглянкой. Именно она заключается в башню, как в тюрьму. Судя по всему, персонаж, который это сделал, боялся рождения законного наследника, способного занять его место на троне. Если это так, то мы смело можем провести аналогии с историей Сетха и его сестры Исиды, которую брат однажды силой взял в плен, чтобы родить от неё себе наследника. Ведь Исида была Сетху сестрой только по матери, а, значит, именно её ребёнок имел приоритетные права на египетский трон, нежели дети от его законной супруги и родной сестры Нефтис.
Акира снова заглянул в свой справочник.
— Один примечательный текст с египетской стелы Меттерниха подтверждает эту мою версию: "Я — Исида, я вышла из темницы, куда запер меня мой брат Сет. И вот сказал мне Тот, великий бог, глава истины на небе и на земле: "Приди же, о Исида, богиня! Хорошо ведь подчиниться: потому что один живёт, а другой руководит. Спрячься же с сыном, младенцем, чтобы он явился к нам! Когда же вырастут его члены и появится вся его сила, ты поможешь ему овладеть престолом его отца, и сан владыки Двух Земель будет его"". Согласно египетскому преданию Исида с ребёнком прибыла на плавучий остров Хеммис, расположенный рядом со святилищем в Буто, что располагалось в Нижнем Египте.
— В греческом варианте местом укрытия тоже служит остров, — отметила Светлана. — Только он был расположен в Эгейском море и именовался Делос или Ортигия.
— Верно. Так вот, возвращаясь к кельтскому мифу. Из него можно сделать однозначный вывод о том, что Тот-Киан во время заточения Исиды-Этлинн имел доступ в ту самую "башню" и неоднократно наведывался к пленнице, проводя с ней какие-то манипуляции. Думаю, это было непосредственно связано с искусственным оплодотворением "богини": "Как-то раз Киан увидел, как Балор входит в башню. Выждав, когда король выйдет и удалится к себе, он тоже решил заглянуть в башню. Киан имел особый дар: перед ним сами собой открывались любые двери и тотчас закрывались за его спиной", — прочитал Акира Кензо. — А ведь мы хорошо знаем, что Тот, помимо того, что он был "писцом богов" и великим учёным, имел также и царское происхождение. А значит, он был значимым и важным человеком среди остальных "богов". И ко всему прочему, Тот обладал магической силой и знаниями.
— Тогда не удивительно, что все двери сами открывались перед ним, — хмыкнул Иллик Шелли.
Акира слегка наклонил голову, искоса глядя на него, и продолжал:
— "Войдя в башню, он развёл огонь, и это новшество так понравилось дочери Балора, что она пригласила его наведываться к ней в гости. И после этого он стал приходить к ней, пока у неё не родился ребёнок". Родив дитя, Этлинн поспешно отдала его Киану, чтобы тот спрятал ребёнка в надёжном месте. Судя по всему, ребёнок родился либо недоношенным, либо имел какие-то генетические дефекты в силу своего искусственного происхождения. Греки, например, утверждали, что Гарпократ, который был аналогом египетского Гора, родился преждевременно и имел слабые ноги. Об этом в частности пишет тот же Плутарх.
— Есть ещё был греческий миф, в котором говорится о рождении младшего Диониса, — напомнила Светлана. — Сына Семелы и Зевса, появившегося на свет на седьмом месяце беременности.
— Иначе говоря, недоношенным, — заключил я.
— Да, — согласно кивнула девушка. — Кстати, роль акушера при его рождении выполнял не кто-нибудь, а Гермес, прообразом которого был всё тот же египетский Джехуди.
— Точно так, — согласился экзоархеолог. — Из всего этого можно сделать вывод, что у Тота возникли проблемы как со вскармливанием новорожденного, так и необходимостью его "дозревания".
— Для этого ему понадобился бы как минимум транспортный инкубатор, а затем и стационарный, — отозвалась со своего места Эйго, внимательно слушавшая рассказ своих коллег. -Дети, которые родятся на седьмом месяце беременности, обычно выживают, но они не приспособлены существовать отдельно от матери. От того их их держат на сохранении в специальных инкубаторах.
— Я думаю, Тот поступил следующим образом, — уверенно заговорил Акира. — Сначала он вызвал этот самый "транспортный инкубатор", который, несомненно, имелся в распоряжении у "богов". Кельтский миф рассказывает об этом так: "А чтобы малыша было чем кормить, она дала Киану ту самую верёвку с шеи серой коровы. Теперь Киану угрожала смертельная опасность, ибо Балор всё узнал о появлении ребёнка. Киан отыскал серую корову, привязал ей на шею верёвку и погнал её к берегу моря. Там он стал ждать Мананнана".
— Это ещё кто такой? — удивился я новому незнакомому имени.
— Мананнан Мак Лир, иначе "Мананнан сын Лира", — пояснил Акира. — В кельтской мифологии он считался владыкой моря, живущим в Эмайн Аблах — Стране Вечной Юности. О его отце Лире в легендах говорится мало. Обычно он представляется в ипостаси безличной сущности, безграничной как океан. Но он мог выступать и конкретным существом, богом племени Туат Де Дананн — "Народа богини Дану", четвёртом мифическом племени, правившим кельтскими землями. Лир был избран одним из королей туатов. Бытовала даже трогательная история, согласно которой жена Луга погибла, оставив ему четырёх детей, что в некоторой степени роднит его с египетским богом Гебом, но мне думается, что этот самый Мананнан никто иной, как Ра.
— Почему? — заинтересовался Иллик Шелли.
— Потому что эта связь явно прослеживается в истории с тайно рождённым младенцем. Вот, послушай сам, — Акира снова заглянул в свой справочник и зачитал: — "На прощание сын Лира сказал Киану, что, если тот попадёт в затруднительное положение, пусть упорно думает о нём, Мананнане, и он обязательно явится ему. Так вот, Киан принялся мысленно взывать к Мананнану, и бог тотчас появился перед ним в своём волшебном челне. Киан поспешно уселся в чёлн вместе с ребёнком и загнал в него серую корову. Едва они отчалили от берега, как у воды показался взбешённый Балор. Прочитав страшные заклинания, он поднял на море ужасную бурю. Но Мананнан, друидский статус которого был гораздо выше, мигом усмирил волны. Тогда Балор превратил море в сплошное пламя, но Мананнан одним камнем потушил его".
— Может быть, речь идёт об Осирисе-Энки? — предположила Светлана. — Ведь он тоже был связан с водой, жил на воде и имел некое транспортное средство для передвижения по воде.
— Но Осирис к этому времени уже мёртв, — напомнил Акира.
— А в мифе речь явно идёт об экстрасенсорике, к которой прибегает Киан, чтобы связаться с Мананнаном! — не сдавалась девушка. — Даже если Осирис и мёртв, из египетских мифов мы знаем, что его отец Тот имел возможность поддерживать с ним связь и в Дуате. Помните рассказ о суде между Сетхом и Гором, на котором остальные "боги" посылают некое "послание" Осирису, составленное и отправленное Тотом, с просьбой к "Царю загробного мира" рассудить их спор? Что это, как не духовная связь, экстрасенсорика, с использованием хорошо развитой третьей сигнальной системы?
— Я не исключаю возможности экстрасенсорной связи между Тотом и Осирисом, но мне всё же кажется, что ближе к истине предположение, что на выручку Киану-Тоту пришёл именно Ра или кто-то из его подручных. Именно у Ра имелась "Солнечная Ладья", на которой постоянно путешествовал и сам Джехуди. Вспомните историю с ранением Гора: "В Сехет-Ита, к северу от Хетеп-Хем, по приказу его ужалил скорпион или укусил его змей Аун-Аб... Гор закричал, обратив своё лицо к горизонту... Хранители дверей у святого древа Ашет при крике Гора вскочили и начали издавать горестные крики... И Исида обратила свой голос к небу и свои молитвы к Ладье миллионов лет, и Ра остановился около неё и не двигался дальше с того места. И бог Тот пришёл со своими словами силы и, имея указания Маа-Херу, сказал: "Что это, что это, Исида, богиня сильных заклинаний, обладающая мудрыми устами? Нет вреда для твоего сына Гора, потому что защита его Ладья Ра! Я пришёл сегодня из божественной Ладьи Ра с места, где она была вчера".
— Да, пожалуй, вы правы, — согласилась Светлана. — В греческом варианте Гермес тоже прибыл на помощь Деметре на колеснице Гелиоса, чтобы спасти умирающего Аполлона. Если вдуматься, то египетские источники рассказывают нам о том, что Тот нашёл некую "богиню" низшего ранга, либо земную аборигенку, которой и поместил в утробу недоношенного младенца Исиды. А по истечении положенного срока та благополучно родила Гора уже второй раз. Именно поэтому мы и видим истории вскармливания "божественного младенца" не матерью, а кормилицей, в роли которой выступают либо греческая Лето, либо египетская Буто. Оттого рассказывается и о последующих поисках Исиды своего сына.
— Вы же помните, что есть и финикийский миф, повествующий о "богине" Баалат-Гебал, образ которой, несомненно, родственен Исиде. Баалат-Гебал, испугавшись войны "богов", решилась на побег: "Когда-то, когда боги сражались за власть на небе и на земле, Баалат-Гебал, испугавшись жестокой войны, бежала далеко на восток к берегам Евфрата. С ней был её маленький сын. И вот она села на берег реки вместе с младенцем, скрывшись в тополях, камышах и ивняке. В это время пронёсся поток ветра, и деревья и кусты зашумели. Баалат-Гебал решила, что это приближаются враги. испугавшись, особенно за сына, она воззвала к местным божествам, чтобы они защитили её и младенца, вскричав, что спасут они двух богов. После этого богиня с сыном бросились в реку. И две рыбы-близнецы подняли мать и сына на своих спинах и вынесли на берег".
