Громов бросил короткий взгляд в справочник, светившийся рядом с ним на столе.
— Кстати, о сохранности древних военных артефактов. Очень любопытна в этом плане история о фараоне Рамзесе Великом и о его чудесной победе над врагами при помощи некоего загадочного оружия, которое досталось ему в наследство от самих богов. Наверное, это оружие было передано фараону его жрецами. В момент той давней битвы фараон был облачён всё в тот же "уриус" и некий "панцирь".
Громов придвинул поближе справочник и близоруко щурясь, процитировал:
— "И появился он в сиянии... с уреем на челе, сокрушающем врагов, извергая огонь и пламя в лица их! И был он словно Ра, восходящий ранним утром, и лучи его опаляли врагов. Осеняло его божество, оно с ним в колеснице его! Всякого кто приблизится к нему, сожгут огонь и пламя!"
Начальник Особого отдела откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на меня.
— Можно здесь отметить, что враги Рамзеса не могли устоять перед ним, лишаясь сил, ноги их были слабы, и они не могли бежать, а "грозный рык" его вселял в них ужас. Примечательно, что войско Рамзеса трусливо оставило его, и сражался он в одиночку с тысячами колесниц врагов своих, но при этом "всякая стрела, пущенная в него, приближалась к нему отклоняясь и пролетала мимо".
— На мой взгляд, это просто восхваление доблестей фараона, свойственное всем его подданным. К тому же сам текст явно писался по велению самого Рамзеса, — заметил я, неопределённо пожимая плечами. — Обычные мифологические метафоры и преувеличения.
— Безусловно, — согласился со мной Громов. — И, тем не менее, при всех возможных искажениях действительности, никто не мешает нам предположить, что этот фараон был вооружён неким боевым приспособлением. В целом это предположение нисколько не противоречит ни логике, ни тексту поэмы. Мы видим, что это приспособление несло в себе несколько поражающих функций. Во-первых, оно обладало мощным защитным полем, оберегавшим фараона от стрел и копий врагов. Во-вторых, оно представляло собой нечто вроде ультразвукового, либо акустического излучателя, способного рассеивать толпы врагов, повергать их в ужас и обездвиживать. Вспомни о "бурях" и "вихрях", которые использовали и сами боги. И, наконец, приспособление, имевшееся у фараона, было снабжено неким смертоносным излучением, которое исходило от "уриуса" на его голове.
— Ну что ж. Вполне может быть. Почему бы собственно и нет? — снова пожал плечами я.
— В самом деле, — улыбнулся Громов. — При прочтении древних мифов важно не упускать даже малейших странных деталей. Пускай поначалу выводы, опирающиеся на них, и покажутся самыми невероятными и невозможными. К тому же, если такие схожие детали или технические образы просматриваются в преданиях различных культур, значит, мы явно имеем дело с забытой реальностью, а не с вымыслом. Вот рассказу о Рамзесе, к примеру, вторят и ассирийские надписи, которые описывают военные походы правителя Шалманесера. Он воевал с "Могучей Силой", которую даровал ему бог Ашур. От оружия Ашура, гласят эти надписи, исходило "сияние ужасное". Вражеские воины бежали с поля боя, увидев "ужасное Сияние Ашура, объявшее их". А другой правитель, Эсархаддон и его наследник Ашурбанипал шли войной против Египта, и оба применяли в сражениях "Сияющее Оружие".
Громов бросил быстрый взгляд на светящийся текст и прочитал:
— "Ужас вселяющее Сияние Ашура, которое ослепило фараона так, что стал он как безумный". И заметь, что в других надписях, оставленных Ашурбанипалом, указывается, что это самое оружие, испускающее ослепительное яркое сияние, было частью головного убора богов! В одном месте прямо так и говорится: враг был ослеплён сиянием "головы бога". Ассирийская же богиня Иштар, одетая "Божественным огнём" и в "Лучистом Шлеме", пролила пламя на Аравию. Ещё об Иштар написано: "Оружье, что сияет ярко, богиня поднимает... С бесстрашием, о котором будут помнить до далёких дней, обрушилась она на врага и небеса все цвета рыжей шерсти были... Вспыхнувший луч разорвал на части врага, за сердце он рукой схватился". А в другом мифе можно обнаружить описание ещё одного воздействия этого самого "Сияния": "тот, кто противостоит ему, становится как глина... от Сияния его бегут все боги".
— Мне так и представляются все эти ужасные битвы в огне и дыму, тысячи жертв, словно это описания не мифической войны богов, а реальной "Битвы Мары"! — неприязненно воскликнул я.
— Иногда история повторяется. Поэтому ты зря сомневаешься в реальности мифических сражений.
Незнакомая горькая чёрточка исказила губы Громова.
— Но у богов были и другие не менее интригующие предметы, — продолжал он свой рассказ. — Есть одно потрясающее предание, которое рассказывает о некоем "золотом ящике", в который бог Ра сложил ряд загадочных предметов, а именно: свой "скипетр" или посох, прядь своих волос и свой "уриус"... Заметь, опять неизменный "уриус"! — Громов многозначительно поднял указательный палец. — Так вот, этот самый "ящик" вместе со своим странным содержимым был спрятан богом "на восточной границе" Египта, и считался сильным и опасным талисманом. Когда же бог Геб пришёл к власти, он приказал принести ему этот "ящик". Подданные исполнили его волю, но не успели они открыть "золотой ящик" Ра, как из него вырвалось пламя — "дыхание божественной змеи" как называют его в тексте — убившее на месте всех товарищей Геба и смертельно обжегшее самого богоцаря.
— Любопытный сюжет, — задумчиво произнёс я. — Очень напоминает искажённое описание несчастного случая в результате неисправности устройства... или какого-то чудовищного прибора.
— Вот видишь! — оживился Громов. — Тебе тоже так показалось? Такое подозрение ещё больше усиливается, если мы с тобой вспомним, что это далеко не единственный "золотой ящик" в древнем мире, который вёл себя подобным же образом. Был ещё и "ящик Пандоры" у древних греков, и таинственный "Ковчег Завета" у евреев, построенный Моисеем по наущению Господа. Он также мог убивать невинных людей, попытавшихся его открыть. По библейскому преданию в нём находились не только таблички-скрижали с десятью заповедями, но и золотой горшок с манной, и посох Аарона...
Громов по обыкновению сощурился.
— Обрати внимание, что опять посох! Такое впечатление, как будто нам пытаются описать некую смертельно опасную и непредсказуемую машину, пользоваться которой умели только древние боги или избранные жрецы.
— Знаете, Иван Вениаминович, мне сейчас вспомнились виденные мною в музее шумерские цилиндрические печати. На них тоже изображены некие "божественные предметы" в форме чёрных коробок или ящиков, которые сплавляются на плотах по реке или навьючиваются на спины животных и переправляются от морского причала в глубь континента... По-моему, эти "коробки" очень похожи на описания библейского Ковчега или "ящика Пандоры". Нет?
— Да, я тоже видел те изображения. Ты прав, — согласился Громов и, помолчал, сказал, словно вспомнив о чём-то: — Кстати, по поводу таинственных посохов и других божественных предметов. Если внимательно приглядеться к изображениям в сохранившихся гробницах-мастаба фараонов на территории плато Гизы, то на них в руках у богов всегда можно заметить странные предметы. Один из этих предметов похож на некое подобие длинного посоха или жезла. Этот "посох" — "уас" — на верхнем конце имеет странный крючковатый изгиб, чем-то напоминающий гарпун, а на нижнем конце он раздвоен наподобие вилки. И эта "вилка" имеет подвижное телескопическое основание. На некоторых изображениях она максимально выдвинута из посоха, а на других задвинута в него. Это может говорить о рабочем и нерабочем состоянии этого загадочного предмета. Вторым же предметом, который обязательно присутствует у египетских богов, является "анх". Это, как ты помнишь, некое приспособление, соединяющее в себе две фигуры: крест и петлю. Ранее оно считалось символом жизни в Древнем Египте. Тем не менее, боги держат его, несомненно, как некое орудие или оружие — за ручку вниз крестообразной частью. Примечательно, что похожие на "анх" предметы присутствуют и у богов на шумерских изображениях, и на рисунках инков и майя в Америке. Правда, у них они больше напоминают некие ларцы с изогнутой ручкой.
— Возможно, это нечто аналогичное переносному зарядному устройству? — предположил я.
— Может быть, это и было что-то похожее на аккумуляторную батарею. Ведь, насколько я могу судить, боги активно использовали для своих целей электричество, — сказал Громов. — К тому же на большинстве египетских барельефов и рисунков посох "уас" и "анх" часто соединены между собой ещё одним таинственным предметом. Это так называемый столб "джет". На самом деле, он очень напоминает простой электрический изолятор. А при таком соединении все эти предметы приобретают качественно новые свойства... Кстати, в храме Сети есть очень интересная фреска летящего сокола, который, несомненно, является образом бога Гора. Этот сокол несёт в своих лапах подобие корзины с теми самыми загадочными предметами — "уасом" и "анхом". А на одной из стен храма есть изображение этих же приспособлений, где в центре каждой группы расположен "анх" и по два "уаса" с каждой стороны от него.
— К чему это вы? — не понял я.
— Если вспомнить "Железных Людей" Гора с их "божественным железом", то можно отметить, что оружие это напоминает всё тот же "гарпун". Кстати, я узнавал, что его условное обозначение включалось в иероглифическое написание слов, обозначавших "божественное железо" и "железные люди". Иначе говоря, можно заключить, что Гор вооружил свою армию не чем иным, как тем самым "оружием богов". А значит и сами боги всегда носили это оружие при себе. То есть, мы с большой долей вероятности можем сказать, как оно выглядело на самом деле.
Громов посмотрел на меня, щуря усталые глаза. Его рассуждения выглядели вполне логично, поэтому мне было нечего ему возразить.
— Здесь уместно будет вспомнить и скульптуры с Американского континента, — снова заговорил он. — Скажем, изваяния двух великанов, установленные внутри Каласасайи, или же гранитные идолы, стоящие на вершине пирамиды в мексиканском доисторическом городе Толлан. В руках у них у всех можно увидеть весьма странные предметы, которые очень похожи на всё тот же египетский "анх". Иные же чем-то напоминают книгу в переплёте с застежками, из которой торчит нечто в виде раздвоенной рукоятки, вставленной в неё, как в ножны. Согласно легендам, боги древней Мексики были вооружены "ксиукоатль" — "огненными змеями" — которые могли испускать лучи, способные пронзать и расчленять человеческие тела. Интересно, что Толлан или Тула, согласно тем же мексиканским легендам, послужил местом последней битвы богов, в которой злобный бог Тескатлипока положил конец просвещённому и великодушному правлению Пернатого Змея — Кецалькоатля.
Громов замолчал, прикрыв рукой усталые глаза и слегка склонив набок голову.
"А он неплохо подготовился к нашему разговору!" — подумал я. Такой объём информации требовал больших усилий и времени для осмысления. Скорее всего, Громов потратил на это всю ночь и, возможно, не одну, потому и выглядит таким уставшим. Я почувствовал невольное восхищение начальником Особого отдела. В свои годы он был одним из немногих в системе ОСО, кто обладал подобной силой аналитического ума и объёмом знаний.
— Кстати, Осирис — самый почитаемый египетский бог мёртвых — на барельефах тоже держит в своих руках два довольно странных предмета, — нарушил молчание Громов, глядя на меня пронзительным холодным взором. — Первый предмет напоминает нечто вроде двух стержней, один из которых имеет загнутый полукольцом конец, а второй снабжён некоей связкой перьев. Хотя если внимательно присмотреться, то можно понять, что это не перья, а, скорее всего, сноп молний или лучи какого-то света...
— Мне подумалось сейчас о другом: о змеях, — признался я. — Это очень часто повторяющаяся древняя символика могла, наверное, также быть простой неспособностью языка охотников и земледельцев палеолита описать какие-то явления или приспособления явно технического характера.
— Так-так! — заинтересовался Громов, придвигаясь поближе ко мне. — Разверни свою мысль, пожалуйста!
— Скажем, тот же "уриус" изображался в виде змеи. И можно понять, что это было не простое украшение, а довольно необычный и загадочный предмет, имевший явно огромную убийственную силу... Мне помнится, что много позднее, у древних греков можно найти подобные "змеиные" аналогии.
Громов изумленно приподнял одну бровь.
— Я говорю о Медузе Горгоне, убивавшей всех своим взглядом, превращающим людей в камень. Ведь вместо волос на голове у неё были тоже змеи! Чем не описание непонятного и сокрушительного оружия, которое могло излучать некую энергию? — пояснил я свою мысль.
— А ведь ты это верно подметил! — похвалил меня Громов. — Вот видишь, сколько интересного можно обнаружить, если внимательно изучать древние изображения или перечитывать древние мифы! И таких описаний, к счастью, нам осталось от наших неразумных предшественников довольно много. Не всё сгорело в огне, не всё смыто на дно океанов и морей после Битвы Мары!
Громов порывисто встал и снова прошёлся вдоль окон, подставляя бледное лицо свежему ветру.
— Следы "битвы богов" есть не только на территории бывших Перу, Боливии, Египта или Месопотамии. Есть ещё хорошо известные каждому школьнику города Мохенджо-Даро и Хараппа, расположенные на островах реки Инд, — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Там имеются те же самые признаки древней и страшной битвы богов...
— Да, я помню. Эти города были внезапно уничтожены каким-то неведомым способом. Высказывалось даже предположение о применении там ядерного оружия, ведь следы оплавления там находили повсюду.
— Вообще, индийские Веды, пожалуй, больше всех остальных древних источников годятся для детального изучения истории божественных войн и конфликтов, — убеждённо сказал Громов. — В них описывается, как господству богов-Адитьев противились демоны-Асуры. Война эта велась как за первенство между богами, так и за обладание нашей Землёй.
— Насколько я помню, в индийской мифологии Асуры выступают на стороне Зла, — подсказал я.
— Ты прав. Но границы между Добром и Злом в мифологии весьма расплывчаты, — сокрушённо покачал головой Громов. — Не будем сейчас углубляться в это. Вернёмся к сражениям ведийских богов. В "Махабхарате", например, можно прочитать, что армию богов возглавлял Вишну, а прославился в той войне бог-громовержец Индра. У "невидимых коней" небесной "колесницы" этого бога были "глаза, как солнце", которые испускали красноватое сияние и даже меняли свой цвет.
— Совсем, как у "Крылатого Диска", на котором летал Гор! — вспомнил я.
— Верно.
