Но лай подняли оба мало не до небес. Пришлось даже квартирмейстеру вмешаться. И он, мудрый как Соломон — порешил так — на кораблях зубы рвет парикмахер, на суше — местный. Таверна же — как место дружбы и веселия — имеет статус нейтральный и там работать могут оба, а если учинят драку и непотребство — будут платить штраф, как и установлено господином комендантом крепости.

Сказал — как отрезал. Оба зубодера остались недовольны и даже вроде как составили комплот против такого решения, но открыто спорить не решились.

А вечером была попойка. Предусмотрительный Карстен выдал немного серебрушек новонабранной шпане в виде аванса, потому кутеж получился на славу, пиво и вино лилось рекой. Местные на этот разгул косились неодобрительно, но до драки дело не дошло — комендант своим солдатам строго приказал не цепляться к людям Карстена, а Роде в свою очередь строго воспретил потасовки с островитянами. Естественно сразу же нашлись горячие головы, которые запрет нарушили на второй же день — и их мигом посадили на ночь в холодную камеру, а поутру выпороли прежестоким образом, не делая разбора меж солдатами и матросами обеих сторон, да в придачу еще и оштрафовали каждого провинившегося на деньги. Все было сделано быстро, наглядно и четко. У начальства в этом плане была полная конкордия.

Потому такое развлечение привычное здесь было чревато.

А за столом офицеров разгорелся спор — как и бывает у подвыпивших мужчин — довольно нелепый. А именно — может ли канонир напиваться пьяным? Спорили горячо, даже слишком и когда разговор стал приобретать остроту опасную, Гриммельсбахер вовремя и умело потушил разгоравшуюся неприязнь вовремя пущенным шванком:

— Вот, говорят знающие люди, было дело при дворе Тюрингского маркграфа. Поспорили два его генерала — какой мушкетер лучше стреляет — трезвый или пьяный. Решили устроить как говорят по-ученому — эксперимент! Оба выставили по стрелку, каждый своего. Как раз над полем одинокая ворона кружит.

Будет целью!

Начали!

Один стрелок — трезвехонький. Вышел, установил мушкет, все четко и чисто — пальнул — от вороны, летавшей над полем перья полетели, но удержалась зараза в воздухе, хвост только пострадал.

А тут выходит еле-еле второй. Сам с трудом стоит, двое товарищей ему ноги переставляют. Кое как мушкет на рогульку ощупью устроил — выстрелил!

— И как? — не удержался нетерпеливый боцман.

— Ворону разнесло вдребезги! Ну, понятно, подвели пьянчугу к генералам и господин маркграф соизволил спросить: 'Любезный, как же ты так стреляешь? Ты ж мертвецки пьян! У тебя же все должно в глазах даже не двоиться, а троиться!'

— А стрелок что? — уже и квартирмейстер посунулся поближе, любопытство и его разобрало.

— А тот икнул, извинился перед высокими господами, и заявил: 'Да как же мне было не попасть в такую легкую цель? У меня в руках десять стволов, и все небо в воронах!'

Грянул такой конский ржач, что все в общем зале удивленно повернули головы, глядя на хохочущих офицеров. А те зареготали еще пуще — аж до слез, когда увидели, что рыжий боцман не сразу врубился в соль шутки, а потом до него дошло и он заржал громче всех. Чужое веселье заразительно — заулыбались все сидящие. А от капитанского стола ужом скользнул цирюльник и тихо осведомился у игрока — о чем веселье?

Гриммельсбахер сообразил, что это перед ним стоит капитаново ухо и потому не чинясь (хотя цирюльник и был как бы тоже штабной, но до офицера все же не доставал, однако был доверенным лицом самого капитана при этом) доложил повторно.

Посланец вежливо хохотнул и скользнул обратно, где определенно развеселил и Карстена Роде. Тот отсалютовал своим офицерам бокалом с вином и они в ответ возгласили здравицу в его честь и здоровье!

И вкусное пиво полилось по глоткам.

— Так какого черта мы тут делаем, прости меня и помилуй Богородица Тюбингенская! — грубо вырвал замечтавшегося Гриммельсбахера из милых и приятных воспоминаний окрик Хассе.

Игрок встряхнул головой, отгоняя враз вмешавшиеся образы пива, таверны, моря и звонкого серебра. Впрочем последнее он как раз удержал.

— А ты помнишь, старина, про римский постулат о том, что деньги не пахнут? — спросил он старшего канонира.

— Что-то такое было. Но при чем тут рутинный дозор вокруг крепости и деньги?

Игрок тонко и многозначительно улыбнулся. Поманил пальцем приятелей, чтоб приблизились. И негромко сказал:

— В том то и дело, камарады, что деньги пахнут. А частенько — даже и воняют! Но при этом остаются денежками. Со всеми радостями, какие могут представить. Так вот...

Тут Гриммельсбахер как бы невзначай бросил рассеяный взгляд вокруг, убедился, что московиты держатся поодаль и не услышат сказанного.

Потом тихо произнес:

— Мы сегодня как раз добудем те самые — вонючие деньги, готов ручаться!

И усмехнулся многозначительно, когда приятели недоуменно переглянулись.

А с реки кроме свежести как раз и потянуло знакомой вонью, тоненько пока, но ощутимо уже...

Глава 21. Дворянское РеалРПГ.

То, что Лисовин упомянул капитана Карстена Рода несколько удивило Паштета. Глянул на собеседника с уважением — ишь, сухопутчик — а про морские дела слышал! Усмехнулся тихо — вспомнил, как читал в детстве книжку про корсаров Ивана Грозного. Тогда эта книга на него впечатление произвела странное — хотел читать-то про пиратов и про битвы на море, чтоб чайки, скрип такелажа, плеск волн и гром пушек, и потом сундуки с золотом. А большая часть книги с какой-то стати — про всяких каких-то высокопоставленных людей и разные их каверзы друг против друга, что мальчишке было как-то совсем неинтересно.

А собственно про этого капитана Роде и его разбойные дела — главы три-четыре всего. Вот их читать было приятно. Но там все быстро кончилось, толком не начавшись и опять царь московский, король польский и прочие папы римские.

Причем еще тогда неприятные ощущения вызвало то, что все иностранные правители — мудрые, величавые, достойные и серьезные. А царь московитов — визгливый, истеричный идиот, делающий все время все неправильно и несуразно, моментально впадающий в панику, жалкий и противный.

Даже как-то отложилось в детской памяти, что он вообще горбатый карлик. Мерзопакостное существо. Ну и да — из-за его дикого поведения все его предают, естественно. Вот польский король — тот Властитель, а этот царь — вша какая-то гнидотная. Ничего разумного, ничего понятного... Да, в советское время написано, но прямо как под копирку. Чем уж так Иван Грозный Союзу советских писателей неприятен был — поди пойми...

Хотя и Эйзенштейн тоже, хоть и из другого Союза тоже советских, но киношников — как только над ним злобная цензура чуток хватку ослабила — снял такую вторую серию 'Ивана', что сразу фильм на полку ушел. Да и потом — разве что Гайдай человека показал серьезного, зато потом Лунгин оттоптался как мог, самое наимерзейшее сотворив.

Правда смущало сильно то, что даже в покинутой Паштетом легкомысленной современности четко прослеживалось — явно старая элита шла не туда и лидера поддерживать в новведениях категорически не хотела, отчего впрямую уже речь шла — надо создавать новую элиту, помимо тех, кто на старом курсе стал мертво, хотя этот курс привел в явный тупик и шансов благоприятного развития событий просто не имел.

Окромя старых, помимо... Опричь и кроме...

Опричники-кромешники надобны...

Вместо старых бояр — надо поставить новых. Вроде просто, да не очень. На боярах все держится. Иначе их никто не стал бы терпеть. Они скелет машины управления. Основа и каркас. А по отношению к обществу они голова. Надо проявлять больше уважения к этим тварям.

Они гораздо умнее и дееспособнее среднестатистического жителя. Их не просто заменить. Они умеют управлять жизнью государства. Всем отрубить головы можно — но тут же все рухнет.

Меняют как раз тех, кто загнил окончательно. Если тебя убрали с должности, значит, хватка твоя хреновая. Потому хватка у них — акулья. Не важно — царские это бояре или по другому названные — советские. А вообще они вон Сталина победили, его бояре из номенклатуры. Потому что зубасты и власти у них в руках — много. А с моралью куда как кисло.

Да там почти все моральные уроды.

Вычищают потихоньку только самых плохих. Это особенность власти. Причем плохих не в смысле неправедных. Нормальных людей там и так мало. Власть и политика изначально — аморальны. Слишком многое надо учитывать, вертясь между различными группами интересов, при этом в обязательном порядке врать, нагибать одних и умасливать других, часто впоперек своим собственным хотениям. Нужен стимул, чтобы много лет плыть по этой говенной реке. Это хоть как-то должно нравиться. Или великая цель должна быть. Бытовому цинизму там не место.

И будучи во главе — поневоле бояре привыкают считать, что они незаменимая опора и основа и сами с усами — лучше знают, что делать. И в этом бывает ошибаются. Потому как их руководителю виднее. Он сидит выше. Видит дальше и четче. А они ниже — ан не согласны.

Это как будь ты директором завода и понадобились тебе моторные лодки, а завод привык делать плоты из бревен. Как отцы-прадеды... Ну работяги-то переучатся, их никто и спрашивать не будет, а вот управленцы такому артачатся и саботируют как могут, им влом что-то менять, им и так — гут! Потому как к плотам привыкли — а частью на новое и переучиться уже не могут.

Но без управленцев ничерта не получится, делегирование полномочий сверху вниз — основа человеческого общества.

Паштет хмыкнул, вспомнив нелепые ситуации, когда Президент, общаясь с народом, буквально чинил краны протекающие и проводил газ обделенным старушкам, хотя уровень такой работы был явно не его.

И тут всякое могло получиться — но то, что ситуация современная четко получалось, как у Ивана Грозного и Петра Первого — видно было невооруженным глазом.

У Ивана не получилось — и своих опричников он разогнать вынужден был — не потянули возложенную задачу. Не сложилось из них новой аристократии. А старая уже не годна была тоже — и потому через двадцать лет одолела царскую власть и такую Смуту закатила, рванувшись за желанными вольностями и вседозволенностью как у поляков, что чуть страну всю прахом не пустила.

Хотя опричниной своей, как топором царь самым упертым и шедшим ему наперекосяк головы все же снес. И опять же — как у Ленина со Сталиным — такими опричниками выступили ЧК — ОГПУ — НКВД. И тоже для смены элиты при новом курсе. Но без смены олигархов при власти (а при власти все олигархи так или иначе) — нового не проложишь.

Поди разберись, кто прав, кто виноват.

Хотя Москву татарам в прошлом году сдали в равной степени и опричники и земщина. А в этом году — вместе татарское нашествие отразили. Или Иван Васильевич посчитал, что опричники свою работу выполнили, прорядив старую элиту?

Но и Петру Первому пришлось тоже с того же начинать — своих дворян заводить, старых курощать, но Петр пришел уже на готовое — ему стараниями прошлых царей — и Грозного в том числе -досталось куда как сильное государство, а могучие враги, ранее тому же Васильевичу устраивавшие таску аж по трем фронтам — сильно поусохли и теперь и Крым и Польша силенок прежних не имели и смертельной угрозы боле не представляли..

То есть хочешь — не хочешь, а новое дворянство надо создавать, когда старое зажралось и дальше хрюкала своего не видит уже. Особенно если глядит на сторону и желает себе под другую корону отскочить. Весь вопрос — хватит ли у нового опыта и желания сделать лучше? Или точно так же примется воровать и надуваться спесью? Особенно в следующих поколениях, которые родились уже в холе и неге с золотой ложкой во рту и от всяких бед и лишений своими высокопоставленными родителями защищены надежно, отчего опасностей никаких сроду не видят.

Без свежей крови закисает слой руководства, это понятно. И нужно ее много — особенно когда государство увеличивается. Слыхал краем уха Паша, что именно из-за увеличения объема территорий и населения князья со своими дружинниками уже управиться со всеми делами не поспевали и вынуждены были сначала обзаводиться боярами, а став Великими Князьями — уже и дворянство создали, потому как в иерархии люто стало не хватать среднего звена начальствующих.

Ну, это и понятно — если у тебя в подчинении отделение вояк — так и сержанта хватит, а то и ефрейтора, если речь пошла о взводе — то никак не обойтись без четырех уже сержантов и офицера во главе, сложность задачи вырастает, а три взвода — то есть рота — и офицеров больше и ротный должен быть толков и без старшины уже никак и писарь нужен и каптерщик и много кто еще. Что говорить о таких сложных структурах, как дивизия, армия — и тем более — Государство.

И как раз ротный такой рядом с Паштетом и сидит. И даже посложнее у него жизнь, чем у современных Паулю армейских офицеров — которые на всем готовом, с уже написанными уставами, положениями, методичками, инструкциями и высшим обучением в специальных училищах прочно стоят на плечах прошлых поколений.

Лисовину — то в этом плане куда как хлопотнее — и о многом ему своей головой соображать надо. Потому что дворянин нынче — это в одном флаконе — успешный хозяйственник, на котором несколько деревень, и он должен быть в курсе что и как со скотом, посевами, хозяйствами и в том числе и с промкой — а та же кузня — это именно производство, с торговлей и со строительством. Он должен разбираться в людях, чтоб не поручить надзор и управление дуракам набитым и понимать во всем этом — чтоб хитрецы, им на посты поставленные его не надули.

Потому как если будет неуспешным — разбегутся и перемрут его крестьяне и станет он пустоземельным нищебродом. Вроде дворянин — а на деле бедняк голимый. Потому надо уметь развивать свои поместья.

А кроме этого он же:

— успешный, грамотный воин и при этом командир минимум отделения. Должен понимать в оружии и броне и в воинском деле учен. А училищ здесь пока нету вовсе, потому знает только что отец дал, да что друзья — соседи показали и что вколотили в ходе службы сотоварищи, с которыми он взаимодействовать обязан.

Это разные вещи — проходить науку на войне уже, или сидя в теплом, уютном классе со всеми наглядными пособиями. Должен уметь командовать и добиваться повиновения. Должен сам уметь учиться и учить подчиненных, чтоб работали лучшим образом в бою, усиливая друг друга совместной работой и своим ополчением малым так же разумно и умело с другими такими же работать, чтоб команду воеводы исполняли враз все и одинаково толково.

А чтоб не то, что команды исполнять, а просто держать строй — выучка нужна! Сам Паша отлично знал, что необученная солдатня — это стадо баранов и даже для того, чтобы просто построиться — публику надо учить всерьез. А чтобы нападать и обороняться совместно — тут надо куда как грамотному слаживанию обучаться.

— дипломат в отношениях с другими дворянами и начальством. Потому как любой управленец — ведет и дипломатическую работу с такими же. Иначе рассорится со всеми и обдерут его как липу соседушки, да и в бою командиры пошлют как древний царь Соломон — вояку Урию на явную и бесполезную смерть.