* * *
Дверь в комнату неожиданно распахнулась, гулко ударившись о стену. Сельвен только закончила протирать лицо брата, когда грохот заставил её дернуться и резко обернуться. У нее уже была готова подходящая тирада для этого наглого нарушителя больничного покоя, но слова так и застряли в горле. На пороге стояла Ирина, и она была последней, кого она ожидала здесь увидеть.
Смертная выглядела растрёпанной: волосы выбились из косы, разметались по плечам, платье подрано и испачкано, на бледном лице красовались несколько царапин. Одним словом, можно было подумать, что женщина только что выбежала из лесной чащи. Однако, что поразило эльфийку больше всего это глаза её темноволосой гостьи — они горели каким-то неестественным, безумным огнём. Сельвен уже открыла рот, чтобы спросить тривиальное: "Что произошло?", — когда замершая было в дверях женщина резко рванула вперёд и, с несвойственной для смертных скоростью, оказалась у кровати Ровиона, аккурат напротив дочери лекаря. Нежданная посетительница прикоснулась ко лбу покоившегося за пологом эльфа, её брови нахмурились, и она забормотала что-то себе под нос на том непонятном языке, который то и дело слышала от неё лесная дева и, казалось, абсолютно забыла о существовании последней.
Поведение её помощницы было поистине странным и даже немного пугающим, именно поэтому она решила её пока не беспокоить. Сельвен внутренне напряглась, и, чтобы хоть немного успокоиться, глубоко вздохнула. — Сладость, словно в воздухе кто-то разлил карамель с крепким вином...— В следующее мгновение все встало на свои места. Эльфийка неожиданно поняла, почему воздух в комнате почти звенел от напряжения, одновременно опьяняя. — Магия. — От замершей над её братом смертной волнами исходила магия. Сельвен подумалось, что ещё немного и она сможет увидеть эти потоки, настолько они были осязаемы. — Интересно, как она в таком состоянии прошла незамеченной мимо стражников у главных ворот... А как нашла сюда дорогу... — Лесная дева встряхнула головой и спешно закрыла дверь в комнату. — Если её сейчас увидят — будет худо. — Словно почувствовав её мысли, смертная резко обернулась.
— На, возьми. — В руке Ирины был зажат какой-то пожелтевший листок. Дочь лекаря приблизилась и аккуратно взяла бумагу.
Она без труда узнала почерк своей матери, но на этом всё и закончилось. В самом верху листка была написана странная комбинация незнакомых букв и знаков, а после в столбик шли ещё какие-то слова и словосочетания, рядом с которыми стояли цифры. Хотя язык был абсолютно незнаком эльфийке, она чутьём угадывала, что на бумаге, которую она держала в руке, был написан рецепт. Сельвен прочистила горло, чем вызвала несколько раздражённый взгляд смертной.
— Ирина...— Продолжила дева, не обращая на это внимания. — Что это?
— Я не знаю. Рецепт или формула. Он сказал, что это поможет твоему брату. — Отрезала та.
— Кто он?
— Неважно. — Отмахнулась женщина, снова обращая всё своё внимание на рыжеволосого эльфа. — Но тебе стоит поторопиться, времени осталось немного. — Не стоило об этом напоминать, дева и так всё знала.
— Поторопиться? Ты шутишь? — Теперь в голосе светловолосой послышалось неприкрытое раздражение. — Что мне с этим делать?
— Ты же лекарь, тебе лучше знать. — Парировала Ирина.
— Я не понимаю в этом ни слова! — Вскрикнула эльфийка, сжимая кулаки. Она хотела ещё что-то добавить, но в следующее мгновение, смертная оказалась рядом, крепко сжав голову лесной девы руками. Сельвен поначалу опешила, потом дёрнулась, но ей не удалось пошевелиться ни на миллиметр.
— Я никогда бы не стала так шутить. — Проговорила Ирина неожиданно тихо, глядя прямо в глаза дочери лекаря. — Этот рецепт должен помочь...Поверь...
— Да пойми ты, что даже если это и так. — Прошептала ей в тон бессмертная. — Язык, на котором написан рецепт мне не знаком... — В горле встал комок, она замолчала. Какое-то время никто из них не проронил ни звука, и они лишь смотрели друг другу в глаза. Наконец Ирина вдруг тяжело вздохнула, будто приняла какое-то важное решение.
— Я могу прочесть. Надеюсь, это поможет...
* * *
Это было прошлой ночью, и потом смертная стала проговаривать эти странные слова, немного резанные, но мелодичные. Сначала Сельвен ничего не понимала, пока Ирина не дошла до самого рецепта. Озарение пришло не сразу, но когда неизвестные слова зазвучали из уст её странной гостьи, внутри эльфийки что-то дёрнулось, словно всколыхнулось какое-то далёкое воспоминание. Она просила женщину прочесть это ещё и ещё раз, пока наконец в голове что-то не щёлкнуло, и неожиданно эльфийка уже знала, что ей надо было делать. Она почти бегом бросилась к двери, как вдруг замерла, кинув тревожный взгляд в сторону кровати.
— Я присмотрю за ним. Иди. — Проговорила женщина. Их взгляды встретились на одно мгновение, и этого было достаточно. Сельвен почти сразу скрылась за дверью. Всю дорогу до лаборатории она, как заведённая, повторяла про себя рецепт, стараясь ничего не упустить.
Когда, уже сжимая в руке готовое снадобье, вернулась, Ирина так и продолжала стоять там, где она её оставила несколько часов назад. Женщина обернулась на звук её шагов и коротко кивнула, отходя в сторону, будто приглашая к действию. Сельвен чуть помедлила, в нерешительности глядя на голубоватую жидкость, но терять им было нечего и в следующее мгновение она опрокинула содержимое флакона в рот своего брата. А спустя час дыхание Ровиона стало более размеренным, и он потеплел. Казалось, в его тело по крупицам возвращалась жизнь. Когда Сельвен огляделась, чтобы сообщить об этом Ирине, то с удивлением отметила, что та исчезла. О том, что всё это эльфийке не привиделось говорили тёмные следы грязи и травы на полу да всё ещё витавший в воздухе сладковатый аромат.
Ближе к полудню в комнату бесшумно проскользнул Леголас. За последние несколько дней они пересекались довольно часто. Сельвен отметила про себя, что даже стала привыкать к его постоянному присутствию и уже не вздрагивала и не напрягалась каждый раз, когда встречалась с ним взглядом. Принц сразу отметил то, что Ровион выглядел намного лучше. Он попытался отправить её отдохнуть, но на этот раз Сельвен была непреклонна, и тогда он ограничился тем, что принёс им обед, да так и остался вместе с ней, устроившись с другой стороны кровати. Почти до самого вечера они сидели в тишине, лишь изредка перекидываясь отдельными фразами, когда неожиданно их внимание привлекло шевеление за пологом. Как по команде оба эльфа вскочили, откинув ткань, и тогда, впервые за почти десять дней, она встретилась взглядом со своим братом. Его глаза были приоткрыты, и он то и дело сонно моргал, но больше уже не спал. Всё остальное пронеслось, как в тумане. Сельвен, чуть не плача от радости, горячо расцеловала брата, а потом, в порыве чувств, бросилась на шею и принцу, и кажется, он крепко обнял её в ответ... Но в тот момент ей не хотелось об этом думать, хотя её голова и так гудела от мыслей о том, что снадобье подействовало, что им с отцом предстоит долгая ночь, что от прикосновений светловолосого эльфа у нее слегка кружилась голова, и что спустя очень долгое время, она была просто счастлива.
Вскоре пришёл отец, а принц тихо ушёл, напоследок нежно коснувшись губами её руки, а она только улыбнулась ему в ответ.
Сельвен оказалась права, и всю ту ночь она на пару с отцом провела в лаборатории. А вернувшись на рассвете домой, эльфийка только и смогла, что добраться до спальни и, упав на кровать, почти тотчас же провалилась в глубокий трансовый сон. Последней её осознанной мыслью было то, что она не успела поблагодарить смертную, но изнурённое почти десятидневной бессонницей тело уже отключилось.
Проснулась Сельвен почти сутки спустя и первым делом отправилась искать свою ночную гостью. Та оказалась в библиотеке, где задумчиво перелистывала книгу, уставившись невидящим взглядом в огонь. Ирина показалась ей необычайно бледной, но, возможно, это была лишь игра света. Её благодарность женщина приняла несколько смущённо и даже пыталась отнекиваться, ссылаясь на то, что рецепт принадлежал, в первую очередь, матери Сельвен, а по сему большой заслуги её самой в этом не было. На это эльфийка только хмыкнула, да крепко обняла упрямую, шепнув на ухо: "Мой брат — это самое дорогое, что есть в этом мире для меня, и это ты его спасла. Поэтому, нравится тебе это или нет, но я тебе обязана." Ирина неожиданно тихо захихикала.
— Ты неисправима. Ну если тебе так спокойней, будь по-твоему. — Услышав это, эльфийка не удержалась и тоже засмеялась.
После, Сельвен попыталась выведать у женщины, откуда та знала древний язык, и кто был тот таинственный "он", кого она упомянула в больничном крыле. Но на все вопросы Ирина отвечала или очень уклончиво, либо просто замыкалась в себе, упрямо поджав губы. Сельвен ничего не оставалось, как оставить свои расспросы на потом, и она поспешила переключить разговор на другую тему, спросив о том, как прошло время во дворце, отчего Ирина ещё больше помрачнела, и, сославшись на усталость, спешно ретировалась в свою спальню. Эльфийке ничего не оставалось, как проводить её удаляющуюся фигуру хмурым взглядом.
С тех пор пошло три дня. Ровион шёл на поправку, как и многие другие воины, пострадавшие от яда. Сельвен проводила много времени в больничном крыле, помогая отцу, но теперь, когда их усилия приносили плоды, она делала это с радостью. В один из дней к ним даже зашёл сам король (видно вести дошли и до него). Трандуил Ороферион лично поблагодарил лекаря и дочь и выразил желание, чтобы они присутствовали на празднике Света Звёзд в главном зале дворца. Тогда Сельвен почтительно поклонилась, принимая приглашение, хотя внутри всё сжималось. Она обещала Ирине, что они покинут Лихолесье как можно скорее, а теперь вот новая отсрочка. Сама эльфийка не горела большим желанием присутствовать на торжестве, но эта была большая честь для их семьи, да и отклонить приглашение самого Владыки она не могла. Возможно так, она всё же ещё сможет вернуться сюда. — Да и он, скорее всего будет там... — За последнюю мысль она была готова ударить себя по лбу. — Дура! — Ведь с момента пробуждения Ровиона, она больше не видела принца, хотя брат и говорил, что его Высочество его регулярно проведывал. Возможно он специально её избегал. — В любом случае, так будет лучше. А то ты что-то расслабилась, и тебе опять стал мерещиться двоякий смысл в его действиях...— Но даже это не могло испортить приподнятое настроение эльфийки,чего нельзя было сказать о смертной.
Сельвен провела достаточно времени среди людей, чтобы понять, что женщина изменилась. С тех самых пор, как она вернулась из дворца, её темноволосая компаньонка была ещё более, чем прежде, задумчива, молчалива, но вдобавок и печальна. Казалось, мыслями она была где-то очень далеко, то и дело хмурилась и закусывала губу, словно пыталась справиться с какой-то внутренней болью, тревогой или разочарованием. Эльфийка не знала, что произошло, но отчего-то её не покидала уверенность, что все это было как-то связанно со дворцом. Ведь тогда, в первые дни, от неё не укрылись недвусмысленные отметины на шее женщины, которые та так заботливо скрыла палантином в первый день, но абсолютно забыла на второй и третий. Ещё тогда лесная дева хотела спросить смертную о причинах их появления, но, сконцентрировавшись на поиске лекарства, это совершенно вылетело у неё из головы (да и она была уверена, что Ирина не захотела бы об этом говорить), а начинать расспросы сейчас, задним числом, казалось неуместным и бестактным. Сельвен не знала, как помочь женщине, но ей очень хотелось передать той хоть капельку того света, что царил в душе у девы леса. Поэтому, когда по дворцу прокатилась новость о том, что приехали бродячие музыканты, (которых король каждый год приглашал для дворцовых утех, так и на радость смертных слуг), эльфийка увидела в этом возможность приподнять настроение своей компаньонке.
Она нашла Ирину на лесной окраине, где та в последнее время бывала очень часто. Она просто сидела на поваленном стволе и, будто бы прислушивалась к чему-то, чуть прикрыв глаза.
— Ты опять здесь? — Женщина даже не пошевелилась, а только еле заметно улыбнулась и кивнула. — У меня для тебя новости...
— Судя по твоему тону, они должны быть хорошие.— Хмыкнула смертная, приоткрывая глаза. На мгновение они опять горели так же, как и тогда ночью, но это тут же прошло.
— Ты права, я не вижу ничего плохого в том, что король заботится о своих подданных. — Сельвен показалось, что при упоминании Его Величества Ирина заметно напряглась. — Да и тебе стоит немного развеяться, а не сидеть здесь в одиночестве.
— Кто сказал, что я одна? — Парировала Ирина, но тут же добавила. — Со мной всегда мои великие добродетели: ум, красота и скромность! — Лесная дева хмыкнула и деланно покачала головой. — Ну допустим, мне наскучат мои подруги, как ты предлагаешь мне развеяться здесь? В траве поваляться? — Она хитро улыбнулась.
— Не здесь, а во дворце.
— Зачем? — Ирина в миг стала серьёзной. — Опять убираться? Я туда больше не пойду, лучше переломай мне руки и ноги!
— Нет. Что ты! Чего ты так завелась? — Сельвен невольно насторожилась от такого резкого ответа, ещё больше убеждаясь в своих подозрениях. — Просто на праздник во дворец приехали бродячие музыканты. И я думаю, тебе стоит сходить на них посмотреть...
— Бродячие музыканты? — Глаза Ирины расширились, она немного расслабилась. Сельвен кивнула.
— Я думала это тебя заинтересует, учитывая, что ты мне рассказывала. — Дочь лекаря подмигнула. — Ну так как?
— Думаю, можно на них взглянуть...
— Ну тогда приведи себя в порядок и мы отправимся на нижние уровни. — И в ответ на удивлённый взгляд смертной, эльфийка добавила. — В твоих волосах листья. Может ты и правда в траве валяешься, когда тебя никто не видит? — На это Ирина лишь деланно фыркнула и, гордо вскинув голову, зашагала к дому.
========== 53. Женские радости ==========
На ней было длинное белое платье с широкими рукавами. В голове мелькнула странная мысль, что он ни разу не видел её в белом, разве что только у Беорна, но и там одеяние было расшито красным. Почему-то именно сейчас, её образ в этом струящемся белоснежном наряде показался ему совершенно неуместным, странным и даже пугающим. Она стояла к нему спиной, тёмные волосы мягкими волнами ниспадали почти до поясницы, но это не мешало ему быть абсолютно уверенным, что это была именно она.
— Ирина...— Позвал он её, но его собственный голос раздался откуда-то издалека. Женская фигура перед ним не пошевелилась, лишь плечи немного напряглись, а значит она его услышала. Он прочистил горло, набирая в лёгкие воздух, и, стараясь говорить как можно уверенней, продолжил. — Скажи мне, где ты находишься? — Женщина еле заметно вздрогнула, её правая рука медленно поднялась вверх, скользнув по коре огромного дерева, которое Волшебник заметил только сейчас. Исполин возвышался над ними, уходя ветвями в непроницаемый мрак, а на фоне фигуры в белом, кора выглядела абсолютно чёрной. За правой рукой последовала левая, в одно бесконечно долгое мгновение ткань рукавов соскользнула, обнажив бледную кожу. Женщина замерла, то ли опираясь, то ли приобнимая массивный ствол лесного гиганта,так и не проронив ни слова.
