— Она проводила здесь очень много времени. Особенно после... — он замер на мгновение. — после того, как я вступил на престол.
В этой фразе таилась явная недосказанность, но не мне вмешиваться и выспрашивать.
— Здесь очень красиво, — я позволила себе слегка улыбнуться, хотя не была уверена, заметит ли это эльф, но он неожиданно поймал мой взгляд.
— Благодарю, — уголки его губ дёрнулись вверх. — Я люблю здесь бывать, хотя и не так часто. Всё-таки предпочитаю лес.
— Я тоже, — сорвалось с языка прежде, чем я успела себя остановить и, осознав насколько двойственно прозвучала эта фраза, спешно отвела глаза, неожиданно очень заинтересовавшись одним из цветков, что увивали стены беседки. На поляне воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь тихим журчанием невидимого источника.
— Посмотри на меня, — Противиться его голосу, мягкому и одновременно властному, было почти невозможно, и, глубоко вздохнув, я вновь обратила свой взор на короля, встречаясь с ним взглядом. Хотя выражение его лица было таким же расслабленным, в глубине светло-голубых глаз затаилось напряжение. — Ты хотела сказать что-то ещё?
Последнее прозвучало больше как утверждения, нежели вопрос. Да только что я могла ответить? Что упоминание леса невольно вызвало во мне воспоминания о нашей первой встрече, или что ещё раз напомнило о том, что вот уже сколько времени я пребывала во дворце почти в заключении, лишённая возможности даже покидать верхние уровни, не говоря уже о том, чтобы бывать за пределами эльфийской обители? Нет, сейчас было не время и не место для подобных разговоров. И очень не хотелось разрушить то, что... Что? Запутавшаяся в собственных мыслях я лишь покачала головой:
— Нет, Ваше Величество. Это пустяк...
Эльф не спускал с меня пристального взгляда, будто ожидал чего-то ещё, и лишь спустя несколько долгих секунд наконец коротко кивнул в ответ. Не скрывая облегчённой улыбки, я чуть откинулась на один из поручней беседки и прикрыла глаза, наслаждаясь почти торжественной тишиной этого места. Ночной холод слегка пощипывал кожу лица, а лёгкие с упоением впитывали кристально чистый воздух, немного терпкий, словно капли вина на языке.
— Тебе здесь нравится...— в его голосе слышалась улыбка.
— Да. Тут всё чувствуется, будто бы иначе, даже воздух другой. Или мне это просто кажется?
— В твоих ощущениях нет ничего удивительного. Это одна из самых старых частей сада, и многие из растущих здесь деревьев и растений поистине древние.
— Как лес? — удивилась я.
— Нет, конечно, — он снова улыбался. — Но моя мать любила изучать и собирать редкие растения. Многие из них она привозила с собой из странствий, взращивала здесь, а потом отпускала на волю, под покровительство великого леса Эрина Галена. Они до сих пор разбросаны там, и каждый раз, гуляя по чаще, я вижу часть её в каждом листке, в каждом цветке, как жемчужины, рассыпавшиеся с её ожерелья... Возможно, я смогу показать тебе некоторые из них, когда лес станет менее опасным, особенно для людей.
Последняя фраза была сказана как-то иначе, отчего сразу привлекла моё внимание, заставив вновь обернуться в сторону короля. Он же продолжал, как-будто и не заметил ничего:
— Но одну из её находок я всё же могу тебе показать. Идём.
И снова наши пальцы переплетаются в уже почти привычном жесте. Эльф уверенно двигается вперёд по узкой тропинке. Озарённая лунным светом, она серебристой лентой петляет между тёмными деревьями, а я следую за своим провожатым, вновь ощущая исходящее от него тепло.
На этот раз шли мы недолго и уже через какое-то время вышли к небольшому просветлению. Журчание воды слышалось здесь особенно громко, и, словно в ответ на мои мысли, я различила игривое поблёскивание ручья, что пролегал через поляну и исчезал где-то в темноте зарослей. Но всё это отошло на второй план, когда в поле зрения попало растущее чуть в стороне от водоёма дерево. Я узнала его сразу, и от одного взгляда на него сердце защемило подзабытой тоской, а в памяти всплыло сказанное когда-то Беорном...
— Оно прекрасно, не так ли? — Слова эльфа вырвали меня из оцепенения, но не в силах выдавить ни звука, я лишь закивала. Дыхание давалось с трудом, а в горле застрял комок, поэтому, я мысленно поблагодарила короля, когда, не дожидаясь моего ответа, он продолжил свой рассказ. — Моя мать рассказывала, что когда-то целые леса из этих деревьев произрастали здесь, а так же к востоку и северо-востоку отсюда. Но было это очень и очень давно, и мир тогда выглядел иначе.
Я резко втянула воздух, а перед затуманенным от слёз взором одна за одной возникали картины такого близкого и одновременно такого далёкого родного края. Не выпуская моей руки, Трандуил Ороферион двинулся к дереву. Раскидистые ветви даже в темноте ночи горели червонным золотом осенней листвы. А стройный ствол, покрытый шелковистой белоснежной корой с чёрными вкраплениями, взмывал так высоко в небо, что аж дух захватывало. Сколько же лет было этой красавице и была ли она единственной? Эльф словно прочитал мои мысли:
— Когда-то моя мать нашла три таких деревца и ценила их превыше многих своих драгоценностей. Постоянно повторяла, что они единственные и последние. Поэтому, когда первые два дерева погибли сначала в саду, а потом и в лесу, то очень сильно переживала и, почему-то, винила себя, — он замолчал и отпустил меня. Грациозная рука скользнула вдоль ствола. Пальцы почти с нежностью очерчивали нервности и шероховатости коры. — Оно единственное, что выжило, — проговорил он задумчиво. — Да и то, только потому, что его постоянно подпитывает и охраняет магия.
Я не заметила, как и сама оказалась у дерева, с наслаждением ощущая под ладонью шелковистые прикосновения этой затерявшейся здесь красавицы. Казалось, что под кончиками пальцев в глубине дерева чувствовалась вибрация, похожая на дыхание. А тем временем голос эльфа перешёл во вкрадчивый шёпот:
— Ни древний лес, ни этот сад не могут его уберечь, словно сама земля отторгает его... Такое редкое, прекрасное, сильное, но и такое хрупкое, — на последнем слове наши руки случайно соприкоснулись. По телу пробежал электрический заряд, меня обдало сначала жаром, а потом обжигающим холодом. Нерешительно, почти через силу я заставила оторваться от наших переплетённых рук и взглянуть на короля. Его потемневшие глаза неестественно горели, а дыхание было сбивчивым. Значит не я одна почувствовала ту волну. Мгновение оцепенения, и он шагнул ко мне. Прохладные пальцы скользнули по свободной руке, оплетая запястье. Каждое прикосновение отзывалось сладостной истомой, и внутри всё сжималось и трепетало. Ещё один шаг, один вздох, и он окажется слишком близко. Если бежать, то сейчас, но я не могла заставить себя даже отвести взгляд от возвышающегося предо мной эльфа, он же в свою очередь, не отрываясь глядел мне в глаза. Наши переплетённые руки были всё так же прикованы к дереву, когда он неожиданно поднёс мою вторую кисть к лицу и прижался губами к внутренней сторонне запястья в поцелуе. Нежный, чувственный и очень интимный — от его поступка кровь вскипела в венах, и невозможно было разобрать, была ли тому виной магия или желание. Я резко втянула воздух, невольно пошатнулась, и в следующее мгновение уверенная рука подхватила меня за талию, одновременно прижимая спиной к дереву.
Казалось, я ощущала каждый мускул его тела и исходящее от него пьянящее тепло. Он, как заворожённый стоял предо мной, всё так же опаляя кожу призрачными прикосновениями губ. Меня же разрывало от желания ответить эльфу и в то же время бежать прочь отсюда как можно скорее. И с каждым ударом сердца страх становился сильнее, всё отчётливее ворочаясь в животе клубком ледяных змей. "Если он попытается меня поцеловать, я не выдержу", — промелькнуло в голове, и почти в то же мгновение король отступил. В лицо ударил осенний холод, а тело непроизвольно задрожало.
— Открой глаза, — проговорил он осторожно. Однако я всё ещё пыталась справиться со сковавшим меня ужасом и лишь упрямо завертела головой из стороны в сторону. — Посмотри на меня, Ирина, — именно звучание моего имени, произнесённого с этим странным акцентом привело меня в чувство. Накативший жуткий дурман рассеялся, и, открыв наконец глаза, я вспомнила где находилась. Мы всё так же стояли у дерева, одна рука эльфа продолжала поддерживать меня за талию, вторая же почти невесомо скользила вдоль овала лица. Это действовало успокаивающе... А в следующее мгновение меня охватило чувство стыда. И пусть тень полностью скрывала выражение лица короля, но я кожей ощущала на себе его пронизывающий взгляд, и от этого становилось невыносимо.
— Ваше Величество, — слова прозвучали хрипло и натянуто, — думаю, мне пора вернуться. Трандуил Ороферион ничего не ответил, лишь на секунду его пальцы замерли у моего виска, а потом и вовсе исчезли. Он отступил назад, протягивая мне руку в приглашающем жесте.
Путь назад был проделан в полной тишине, и на этот раз молчание моего спутника меня тяготило. Отчего-то очень хотелось, чтобы он молвил хоть слово, но этого, увы не случилось. И прощаясь у золочёной калитки, король только слегка поклонился. Я ответила тем же и уже развернулась к выходу, когда он неожиданно поймал меня за руку, вновь разворачивая к себе. Неотрывно глядя мне в глаза, эльф медленно поднял мою кисть к своему лицу, и внутреннюю сторону запястья вновь обожгло это чувственное и будоражащее кровь прикосновение его губ. Внизу живота всё сжалось от сладостной боли, но уже в следующее мгновение всё прекратилось. Моя рука снова была свободна, и не успела я опомниться, как король резко развернулся и бесследно скрылся в темноте сада. Словно порыв ветра всколыхнул траву, и если бы не витавший ещё в воздухе аромат его тела, можно было принять всё за яркое сновидение.
Весь следующий день я находилась под впечатлением событий прошлой ночи. Казалось, тело до сих пор горело от его прикосновений. Как и в саду меня то обдавало ледяным холодом, то окутывало расслабляющим теплом, которое после обеда переросло в настоящий жар. Стараясь не подавать виду, я продолжала выполнять свои обязанности и данные мне поручения, хотя концентрироваться даже на самых простых делах удавалось с трудом. На моё счастье Сельвен была с головой погружена в свои заботы и, кажется, ничего не замечала, а когда солнце стало клониться к закату, вновь поручила отправиться сад. Эльфийка уже собиралась передать мне такую знакомую корзину, как вдруг замерла:
— Ирина, что с тобой? — несмотря на то, что она стояла прямо передо мной, её голос прозвучал откуда-то издалека.
— Ничего особенного. Просто утомилась немного, — отмахнулась я, протягивая руку за корзиной. Однако Сельвен неожиданно поймала меня за запястье, а в следующее мгновение бесцеремонно откинула плетёный предмет в сторону и спешно коснулась моего лба.
— Ты вся горишь, — выдохнула она, с тревогой заглядывая мне в глаза.
— Глупости. Здесь просто жарко, — попыталась высвободиться я, но хватка моей наставницы была поистине железной.
— Ирина, у тебя жар. Ты больна, — но её слова отчего-то показались мне смешными.
— Сельвен, не валяй дурака! — хихикнула я. — Я здорова, как...
Но подходящее сравнение так и не пришло на ум, потому как в следующее мгновение земля ушла из-под ног, и я провалилась в темноту.
* * *
Да, Сельвен оказалась права, и я действительно заболела. Банальная и тривиальная простуда со всеми прилегающими в таких случаях "приятностями" в качестве насморка, больного горла и температуры, решила напомнить мне о том, что я всё же была человеком. И если сначала я восприняла свою болезнь с улыбкой, с умилением наблюдая за не в меру озабоченной Сельвен, то позже осознала всю опасность произошедшего, как и свою удачу, что оказалась у эльфов, а, скажем, не с Миртой и бродячими музыкантами. Ведь кто знает, если бы не было рядом со мной Сельвен, которая, как мне казалось, литрами вливала в меня отвары и зелья, эти тривиальные насморк, горло и температура могли оказаться последними в моей жизни. Но всё это я поняла позже, а тогда, одурманенная жаром, всё пыталась вразумить эльфийку, то и дело настойчиво требуя пенициллина. Помниться, в какой-то момент я её так допекла, что она не выдержала и спросила таки, что я имею в виду. Однако моё разъяснение возымело абсолютно противоположный эффект, и вместо требуемого лекарства, мне пришлось глотать двойную дозу отвара, да в добавок ещё какое-то розовое желеобразное зелье. "Чтобы жар вконец не испепелил твой рассудок", — отрезала Сельвен, продолжая свои врачевания.
И её усилия не пропали даром. На пятый день единственным, что напоминало о болезни, были немного ватные ноги и лёгкая слабость во всём теле, что позволило моей подруге вновь вернуться к своим обязанностям в лаборатории. Мне же был дан ещё один свободный день на то, чтобы окончательно восстановить силы и привести себя в порядок. А когда я, бодрая и посвежевшая, наконец покинула ванную комнату, где довольно долго и с наслаждением отскребала себя от остатков запаха хвори, меня ждал неожиданный сюрприз. Рядом со свежей сменой белья на кровати лежало моё платье, то самое, что когда-то подарила мне Сельвен, ярко-василькового цвета с алыми маками по поясу и вороту. Но самое главное, оно было моим, а не очередным нарядом с чужого плеча. А значит, не надо было постоянно подбирать волочившийся подол, засучивать рукава, да и в целом ощущать себя этаким мальчиком-с пальчиком, который решил стащить одежду старших собратьев. Наверное ещё и поэтому на следующее утро, я почти летела по коридорам в направлении лаборатории.
Моё приподнятое настроение не покидало меня весь день, и похоже было даже заразным. Потому как даже постоянно хмурая в последнее время Сельвен не могла сдержать улыбки, стоило ей посмотреть на меня. День прошёл на удивление быстро, и когда эльфийка, отложив инструменты в сторону, объявила о том, что на сегодня с делами было покончено, то сначала даже подумала, что мне послышалось. По дороге к себе, проходя мимо коридора, который вёл в королевский сад, я невольно замедлила шаг, но почти сразу встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. "Нет, не сегодня и не сейчас", — прошептала я себе под нос и решительно зашагала дальше. Однако стоило мне оказаться в отведённых мне покоях, как в дверь постучали, что не могло не удивить: ко мне редко заглядывал кто-то кроме Сельвен, и она не утруждала себя стуком. Я взялась за ручку, потянула на себя тёмное дерево и невольно замерла. На пороге высился эльфийский стражник.
— Следуй за мной, — бросил он, коротко кивнув, и, предупредив мой следующий вопрос, добавил. — Тебя приказано доставить к королю.
Путь наш оказался недолгим, и метров через десять молчаливый стражник остановился перед высокими створчатыми дверями, толкнул одну из них, пропуская меня в уже знакомый кабинет. Но лишь ощутив под ногами мягкий ворс ковра, я окончательно осознала происходящее. Сердце ускорило ритм, а в голове завертелись вопросы о том, зачем меня сюда привели, перемешанные с яркими образами того, что произошло в этой комнате в прошлый раз. Тем временем сопровождающий меня эльф прошёл вперёд ко второму проходу и коротко постучал. Однако на этот раз он почти сразу отварил дверь и, поймав мой взгляд, поманил к себе.
