— Возможно, всё дело было в том, что думать о ней было запретно, а потому распаляло ещё больше? — Это было единственным логическим объяснением, и он принял его. Постепенно он так свыкся с этой мыслью, что даже стал думать, что смог победить. Только вот кого и в чём, так и оставалось неузнанным. И вот тогда, когда казалось бы, он нашёл свой прежний покой, она вновь напомнила о себе.
Сначала это были невольно подслушанные перешёптывания служанок об одной из них, что смогла прилюдно утереть нос придворной эльфийке. Из обрывков фраз он смог понять, что речь шла о каких-то необычных туфлях, в которых упомянутая смертная смогла не только грациозно пройтись, но и станцевать, в то время, как старания лесных дев ограничились лишь несколькими шагами. Женщины не называли её имени, но ему этого было и не нужно, он почему-то и так знал, кем была дерзкая смертная. Тогда это вызвало улыбку. Но шли дни, и теперь до его острого слуха доносились уже другие разговоры. Слуги то и дело судачили о музыкантах, а в особенности о прекрасном менестреле и его новой спутнице... И здесь ему уже было не до смеха. Мысль о том, что кто-то другой проявлял к ней знаки внимания не должна была его беспокоить, да даже появляться в его сознании. Так почему же каждый раз уловив обрывочные фразы о ней и бродячем музыканте, в душе поднималась волна негодования, заставляя с силой стискивать зубы и сжимать кулаки. — Как смела она с такой легкостью отдаться в руки первого встречного? Выходит, она была типичной смертной, непостоянной и поверхностной. Возможно то, что произошло ничего для неё не значило...— От этих мыслей во рту появлялся неприятный горький вкус. — С другой стороны, все эти разговоры — лишь сплетни дворцовой прислуги. И кто знает, сколько правды в их словах? — От этих метаний голова шла кругом, и в какой-то момент он не выдержал.
Хотя король был редким гостем на нижних уровнях, его память хранила все тайные переходы и проходы, необходимые для того, чтобы пробраться туда незамеченным. На поляне весело горел костёр, играла музыка, вино лилось рекой. Одним словом, всё было так, как и должно в преддверии праздника. Он притаился в тени деревьев, скрыв лицо капюшоном. Его взор бродил между танцующими парами, когда вдруг краем глаза он уловил всполох ярко-красного цвета, что сразу привлекло его внимание. От одного взгляда на неё, он невольно втянул воздух. Она была одета как уличная девка: ярко, дерзко и вызывающе. Волосы рассыпались по плечам, глаза горели, а на губах играла задорная улыбка, точно такая же, как и у ведущего её за руку менестреля. Знала ли она насколько порочно выглядела в тот момент? Но не смотря на это, он не мог не признать, что этот вульгарный красный корсет делал своё дело, заставляя сердце биться чаще. Но вот заиграла музыка, и все мысли об одежде в одночасье вылетели из его головы, заставляя завороженно наблюдать за каждым движением танцующей пары.
Ещё никогда за свою долгую жизнь, Трандуил не видел чтобы эльфы или люди двигались подобным образом. Это было похоже на то, что эти двое прилюдно отдавались друг другу под музыку. Руки менестреля прижимали её так близко и одновременно бесстыдно исследовали каждый изгиб её тела. А она позволяла, грациозно изгибаясь, приникая к нему... Эльф с силой сдавил бокал, отчего хрусталь жалобно застонал. Даже сейчас от одного воспоминания об увиденном, кровь вскипала в жилах, наполняя его яростью и вожделением. — Как смел этот жалкий музыкант прикасаться к ней так? И как смела она позволять и отвечать ему? Возможно сплетни были правдой. Возможно он ошибся в ней... — Тогда на поляне эти мысли метались в его разгорячённом сознании, в то время как глаза жадно исследовали каждый поворот её тела, особенно когда женщина вырвалась из объятий менестреля. Ему почему-то казалось, что она танцевала только для него. Так волнительно покачивая бёдрами, переплетая руки, скользя ладонями вдоль тела, будто лаская саму себя. Он поймал себя на мысли, что всё бы отдал, чтобы это был он и его руки, но в этот момент музыкант вновь привлёк её к себе. От раздражения король глухо зарычал и даже сделал шаг вперёд, как музыка резко умолкла, а те двое замерли в непозволительной близости друг от друга. А потом поляна наполнилась радостными криками, смехом и аплодисментами.
Из-за всей этой суматохи он не сразу заметил её исчезновение, как впрочем и музыкант. Тот стоял в окружении публики, автоматически улыбаясь, в то время как глаза бегали вокруг в поисках знакомого силуэта. Но вот менестрель сорвался с места, углубляясь в тёмные заросли, и король, повинуясь какому-то странному импульсу, последовал за ним. Не смотря на своё превосходство над смертным, он нагнал их уже тогда, когда пара, держась за руки молча двигалась вглубь сада. Мужчина шёл впереди, уверенно уводя женщину всё дальше от поляны. Эльфу не надо было долго гадать, куда и зачем направлялись эти двое. Там, скрытые густыми кустарниками, вдалеке от стражи и празднующих, их никто не потревожит и не увидит. Король замедлил шаг и уже хотел повернуть назад, как что-то его остановило. Её поведение. Смертная явно нервничала, то и дело беспокойно озираясь по сторонам, будто выискивала в темноте что-то. Она подалась вперёд, пытаясь повернуть в направлении выхода, когда музыкант резко остановился, привлекая её к себе. Они о чём-то заговорили. Язык чем-то напоминал Всеобщий, но, по-видимому, был каким-то диалектом, поэтому он не смог разобрать ни слова. А тем временем менестрель уже прижал её к дереву, прильнув к ней всем телом, покрывая её шею поцелуями. Эльфу было противно на это смотреть, он зажмурился, стараясь совладать с собой. В этот момент тишину притихшего сада огласил ни с чем не спутываемый звук пощёчины. Трандуил распахнул глаза, сразу отыскав в темноте её фигуру. Женщина медленно пятилась от музыканта, что-то выкрикивая в его сторону, в её взгляде страх смешался с яростью, а в голосе сквозили истерические нотки. "Она оттолкнула менестреля. Она не хотела его.", — пронеслось в голове эльфа и он внутренне напрягся, не мигая следя теперь уже за мужчиной, в то время как смертная сорвалась с места, устремляясь сквозь заросли. Но музыкант даже не шелохнулся, лишь тряхнул головой и, как показалось королю, тихо засмеялся, хотя в последнем он не был уверен. А потом медленно развернулся и отправился обратно на поляну. Такое поведение показалось Трандуилу немного странным, но не ему было судить смертных. Удостоверившись в том, что менестрель не собирался предпринимать никаких попыток догнать женщину, эльф устремился за ней.
Он нагнал Даэрэт, когда та уже была на террасе, спешно оправляя юбку и повязывая широкий палантин. Эльф не видел её лица, но по тому, как подрагивали её руки мог смело сказать, что произошедшее не оставило её равнодушной. Сам не зная почему, он тайно проследовал за ней до самого выхода, остановившись лишь тогда, когда женщина почти бегом прошмыгнула мимо стражника, но последний даже не удостоил её взглядом. И стоило ей скрыться в темноте леса, как его накрыла волна облегчения. Но лишь до того момента, пока он не оказался в своих покоях.
Мысли, чувства и эмоции перемешались в один ком, в котором он сколько не пытался, но не мог разобраться. Одно было ясно, сегодняшний инцидент в саду не шёл у него из головы. И сейчас, прокручивая в уме все те разговоры о том, что менестреля слишком часто видели вблизи дома лекаря, эльфа отчего-то охватила злость. И от одной мысли о том, что она находилась наедине с музыкантом, ему хотелось раскроить тому череп. Его ладонь обожгла режущая боль, и эльф удивлённо уставился на зажатые в руке околки хрусталя. — Нет, он не может этого позволить! Эта смертная засела слишком глубоко, как заноза. И он не позволит какому-то менестрелю увести её, пока он, король Трандуил сам не решит так! С ней у него связанно слишком много вопросов, но получить ответы, когда она находится за пределами дворца будет сложно... — Губы эльфа тронула лёгкая ухмылка. Он брезгливо поморщился, стряхивая осколки на каменный пол, и, кинув последний взгляд на небо, решительными шагами направился в свои покои. Всё-таки, это по праву было его самое любимое место во дворце, ведь здесь звёзды всегда подсказывали ему верное решение.
========== 56. Осколки. ==========
Сельвен устало улыбнулась и слегка покачала головой.
— Знаешь, мне кажется отец скоро выгонит нас из дома. — И в ответ на мой непонимающий взгляд продолжила. — В дверь этого дома с пугающей частотой кто-то постоянно барабанит и почему-то всегда спозаранку! — Я не сдержалась и ухмыльнулась. Тем временем, моя подруга, накинув палантин, дабы прикрыть порванное платье, уже скрылась в направлении входной двери, вновь оставив меня наедине с моими мыслями.
Произошедшее сегодня значительно пошатнуло мою уверенность в том, чтобы присоединиться к Ли и его труппе. Ведь, как говорится, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме... Нет, менестрель был очень хорош собой, и было бы ложью с моей стороны утверждать, что он не был мне симпатичен. Мне, как и любой женщине, даже польстило внимание такого красивого мужчины, особенно после последнего фиаско. Но что-то всё равно было не так, чего-то не хватало, чтобы внутри вспыхнула искра... 'Потому что Ли не был им',— пронеслось в голове, и за это я была готова хлопнуть себя по лбу.
— Дура! Даже не думай об этом! Над тобой посмеялись, попользовались и выгнали, как надоедливую собачонку. А ты всё страдаешь! Смех, да и только. Нет, прав был, всё-таки, Александр Сергеевич...— Размышления прервала вновь материализовавшаяся в дверном проеме Сельвен и, поймав мой взгляд, лишь качнула головой в сторону входной двери.
Ли, понурив голову, неуверенно топтался снаружи и поэтому заметил моё появление лишь после того, как я деланно прочистила горло. Музыкант резко вскинул голову, шагнул ко мне, но тут же замер в нерешительности. В тот момент на его лице отразился целый спектр эмоций: разочарование, стыд, надежда. Он устало провёл рукой по лицу и наконец заговорил. Обычно звонкий голос менестреля сейчас звучал неуверенно, даже надорванно.
— Я даже не знаю, что сказать... Я... Мне... — Ли раздражённо выдохнул. — Прости меня. — Впервые с момента его прихода, наши взгляды напрямую встретились. — Тому, что произошло нет никаких оправданий. Я повёл себя как последняя свинья... — Он неуверенно стрельнул глазами за моё плечо. — Мы можем отойти чуть подальше от двери? — Музыкант перешёл на еле-различимый шёпот. Я ответила неуверенным кивком головы: лишние вопросы со стороны Сельвен сейчас были ни к чему, а обсуждать сложившуюся ситуацию на Всеобщем казалось неуместным. Однако, как только мы отошли на безопасное расстояние, между нами повисло напряжённое молчание. Я, наверное, должна была что-то ему сказать, но в голову не приходило ничего подходящего, скорее наоборот, мне хотелось выслушать его. Внутри царили смешанные чувства раздражения, какого-то горького осадка, обиды на него и, почему-то, злости на саму себя. Ли, тем временем, скользнул по мне неуверенным взглядом, чуть нахмурился и снова заговорил. — Я не знаю, что на меня нашло там... Конечно, можно было бы списать всё на дебильную травку да алкоголь, но это будет нечестно с моей стороны... Я, наверное слишком увлёкся...Мне показалось, что между нами что-то...— Он несколько нервно сглотнул и покачал головой. — Да, что я говорю. Это всё не то. Знаешь, я впервые не могу подобрать те самые нужные слова. Ты, наверное, считаешь меня каким-нибудь извращенцем, насильником или...— Ли прервался на полуслове, пытаясь поймать мой взгляд, но я упорно смотрела в сторону и молчала. — Мне просто снесло голову. От того, что ты такая же, как и я. От того, что в этом безумном месте встретил кого-то из нашего мира, с кем могу говорить, не стесняясь и не думая над каждым словом. У кого и сердце и мысли, казалось, бьются в такт вместе с моими... Да ещё и женщина, красивая, весёлая, живая и настоящая...Не в пример местным чопорным девам, эльфийкам ли или смертным...Поэтому я и забылся, придумал себе что-то, чего на самом деле нет. И теперь вот разрушил всё...— На последних словах его голос резко оборвался. Тишина, только стук моего сердца и его тяжёлое дыхание. — Да не молчи же ты! Скажи хоть что-нибудь! — Менестрель резко развернул меня за плечи, заставляя посмотреть на него. В его глазах стояли слёзы. — Хочешь, ударь меня! Накричи! — Его голос набирал обороты, пальцы впивались в мои предплечья. — Я это заслужил! — В этих тёмных глазах отразилась такая тоска, что моё сердце невольно сжалось. Но вот он разжал пальцы, отступая на несколько шагов. — Я всё разрушил. — Выдохнул он. — Я понимаю...Тебе, наверное, даже противно на меня смотреть, после моего поведения...Но я должен был прийти и объясниться, даже если ты мне не поверишь и не простишь. — Музыкант слегка качнул головой. — Я пойду. Но на последок, хочу сказать тебе, что я был счастлив встретить тебя. Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь понять и простить меня... Прощай. — Его губы тронула грустная улыбка, он кинул последний взгляд в мою сторону и медленно побрёл в направлении дворца.
Я смотрела ему вслед, чувствуя, как сквозь пальцы ускользает последняя частичка моего прошлого, меня самой. Ведь все те слова, что говорил мне менестрель, я могла сказать и о себе, и, быть может, повела бы себя точно так же, окажись на его месте. Если бы встретила первым его, а не того другого...
— Ли, постой. — Собственный голос показался мне очень тихим, но он меня услышал и замер. — Не уходи. — Музыкант медленно развернулся, обратив на меня полный надежды взор. — Не уходи. — Повторила я, а он неуверенно шагнул в мою сторону. Теперь настала моя очередь говорить. — Прошлой ночью ты меня напугал. Ты был, как сам не свой, и на мгновение я даже испугалась того, что могло бы произойти, если бы мне не удалось тебя оттолкнуть. — Ли стыдливо потупил взор и поморщился. — Но я тебя понимаю. — Наши взгляды снова встретились.
— Значит ли это, что я тебе не противен? — Прошептал он, остановившись в нескольких шагах от меня.
— Нет. — С губ менестреля сорвался вздох облегчения, а я продолжила. — Возможно, в том, что произошло есть и моя вина. Прости, если дала повод для лживых надежд. Не буду скрывать, ты мне симпатичен, но в моём сердце пока все слишком сумбурно. Я только свыклась с мыслью, что происходящее всё же не сон, и что это действительно Средиземье. Но это ещё не значит, что от этого легче. — Ли понимающе кивнул. — Моё сердце не свободно. — Теперь в глазах музыканта мелькнуло неподдельное удивление. — Понимаешь, в нашем мире остался человек, которого я искренне любила...
— Я понимаю. — Улыбнулся менестрель.
'Ты врёшь ',— прозвучал в голове голос лесного духа, и я невольно вздрогнула всем телом. 'Ты отпустила его из своих мыслей и сердца, когда оказалась здесь. Я помню. Я видел это ', — прошипел лесной хозяин, отчего по спине пробежал холодок, а сердце неприятно сжалось от стыда, но не перед менестрелем, а перед собой. Ведь говоривший был прав, с момента той самой призрачной встречи, я почти ни разу не вспоминала о нём, наоборот, все мои мысли заполнил другой... Неожиданно стыд обратился в злость на саму себя и на непрошенного гостя в моих мыслях. 'Прочь из моей головы', — был мой немой ответ, пока я спешно воздвигала барьеры вокруг сознания. 'Ты ошибаешься...', — прошелестело эхо среди крон деревьев, и я могла поклясться, что это было уже наяву, но менестрель, кажется ничего не услышал.
