— Ты показалась мне не такой, как все до этого. Смелой, сильной, способной дать мне лучшего из сыновей. И не только поэтому. Ты была похожа на ту, которую я, кажется, любил... Похожа внешне и нравом... Я искал тебя не только из-за сына, теперь я это точно знаю. Мне тебя — тебя! — не хватало...— подумав, добавил чуть слышно:— И сейчас не хватает... Да, я скучаю по тем минутам, когда мы были вме-сте... Когда ты была доступна мне... для поцелуя, для прикосновения... Но... не бойся! Я тебя не трону и пальцем! Мне нельзя!— усмехнулся с горечью.— Да, теперь я жених... И я не больной! Я не собираюсь бросаться на тебя. Хватит этого! Хватит...
Ирида продолжала молчать, и Кэйдар обернулся: она сидела с другой стороны кровати, сидела чуть боком, поджав ноги. Кормила Тавиния, а сама смотрела куда-то в сторону. Из немигающих глаз по щекам катились слёзы, оставляя влажные дорож-ки. Почему она плачет? Кэйдар отвернулся, непонимающе хмуря брови. Что это за слёзы? Он не мог ответить на этот вопрос, а ведь считал себя знатоком женских душ.
Вот так они и сидели ещё долго. Два врага, повернувшиеся друг к другу беззащит-ными спинами.
* * *
— Наш картограф перерисовал её с учётом новых сведений,— заметил Лидас, протя-гивая пергаментную трубку, перевязанную шнурком. Кэйдар, работавший над каки-ми-то документами, с готовностью отложил кисть, взялся за карту. Долго рассматри-вал её, упираясь локтями в крышку стола. Спросил:
— Как я понимаю, долина расположена приблизительно?
— Да. Там много чего указано только с его слов. Те же пороги взять. Или перева-лы... Всё это придётся исправлять по ходу. Виманий — картограф,— уточнил Лидас, — уже просится с нами. Говорит, всю жизнь мечтал искать новые земли...
— Ну, значит, возьмём, если просится,— легко согласился Кэйдар ещё на одного попутчика, чем удивил Лидаса несказанно. Он-то ждал отказа, сам уже настроился на уговоры, подобрал доводы и объяснения, а Кэйдар просто, без всяких раздумий, увеличил их отряд ещё на одного. Виманий сам не понимает, о чём просит, это не загородная прогулка, он растрясёт там все свои кости. Но это его решение.
— Ладно. Тогда я скажу ему, пусть собирается.
— А сам-то ты уже собрался?— спросил с улыбкой Кэйдар, осторожно скручивая пергамент. Лидас в ответ плечами пожал.
— А что мне там собирать? Да и рано пока укладываться... Январь только начался.
— А я, вот, решил не откладывать кое-какие свои дела,— Кэйдар взглянул на свиток документа, разложенного перед ним для просушки туши.— Составил прошение об усыновлении. Хочу, чтоб всё было по правилам.
— Суд такие дела за три дня решает. Осмотрят ребёнка, спросят мать, выслушают свидетеля. У тебя есть свидетель? Ты же того, своего, вводишь в семью, да? Сына виэлийской царевны?
— Да, других у меня нет,— Кэйдар поморщился почему-то, как от зубной боли.— Он может наследовать за мной, поэтому всё должно быть по закону. Я только хочу, чтоб Отец председательствовал в этот день в Суде. Хочу, чтоб Он сам рассматривал моё прошение.— Лидас при этих словах удивлённо приподнял брови, не понял, почему это вдруг, и Кэйдар неохотно пояснил:— Он всегда с сомнением относился к тому, что у меня может родиться сын. Считал, что лишь после свадьбы, от законной жены... Хочу, чтоб Он убедился...— Кэйдар упрямо нахмурился, опустил голову. Они оба помолчали немного, и Кэйдар продолжил ту же тему:— Ему в последнее время стано-вится только хуже. Он не появляется в Суде, не занимается государственными дела-ми. Вот, видишь!— Мотнул головой на стопку запечатанных писем, сложенных на столе.— Теперь это всё мои обязанности. А Отец? Он даже из своего кабинета не выходит... Меня тоже не захотел принять.— При этих словах Кэйдар надолго заду-мался. Вспомнил, при каких обстоятельствах они виделись в последний раз. Конеч-но, Отец отказал в аудиенции, чтоб только наказать за тот случай. Даёт время осоз-нать свою вину, раскаяться в содеянном. Это как раз в манере Отца. Он всегда най-дёт способ наказать, сумеет поставить на место. По-другому они, отец и сын, нико-гда и не общались.
— А ты, кстати, что делать собираешься?— Кэйдар сменил тему так круто, что Лидас растерялся, переспросил:
— В смысле?
— Ну, с Айной хотя бы,— Кэйдар пожал плечами.— С этим её ребёнком...
— Разводиться буду,— с неохотой отозвался Лидас.— Потом, когда вернёмся. Это ведь тоже надо будет обращаться в Суд... А сейчас пока не хочу, не до этого.
— Ну, в общем-то, да,— Кэйдар, соглашаясь, кивнул. Он, если честно, не ждал от Лидаса такой твёрдости, не в его это характере поднимать шум вокруг своих семей-ных проблем, плодить сплетни и слухи. Да и к Айне он сильно привязался за годы совместной жизни. Не верилось, что Лидас так просто от неё откажется. А с другой стороны? Какой мужчина стерпит такое предательство, такое унижение? Узнать, что твоя женщина путается с рабом, с варваром?! Такого и врагу не пожелаешь!.. При-душил бы! Отец свидетель, голыми бы руками придушил! Обоих!
Тут уж Лидасу посочувствовать впору. Знает, а ничего сделать не может. Варвара — не тронь! Хотя бы до поры до времени. И Айне ничего не может сделать, потому как любит. Ох, любовь-любовь! Глупая морока... Она только слабыми людей делает, связывает не хуже верёвки...
— А с ребёнком её что будет?— спросил не просто так, а ради интереса, давно ждал, что с ублюдком этим Лидас делать собирается. Почему не приберёт до сих пор?
— Не знаю. Оставлю, наверное...— Лидас в задумчивости крутил в пальцах малень-кий ножичек для разрезания печатей на письмах; на Кэйдара даже не глядел.— Она одна останется — с тоски помрёт... Видел бы ты её сейчас...
— И ты позволишь ему жить?!— воскликнул Кэйдар с изумлением.— Ты сохранишь жизнь этой дряни? Лидас, неужели ты не понимаешь?! Он же твоим теперь числится по закону! Ребёнок от законной жены, не от наложницы! Это мне нужно подтвер-ждать, что мой Тавиний — мой сын по крови!.. А ты?.. А у тебя всё просто! Дети, рождённые в браке, наследуют отца!.. Ты же все сроки упустил!.. Месяц уже прошёл, когда ты мог оспорить... мог отказаться от него. А сейчас он имеет все права граж-данина, и имя, наверное, уже тоже...
— Имя?— Лидас растерянно моргнул.— Айна сама дала ему имя... Римас, кажется... Это наше имя, иданское... Так моего деда звали...
— Римас-Римас!— передразнил его Кэйдар.— Дурень ты, Лидас, вот ты кто! Растить марагского ублюдка собираешься? Удружила тебе твоя Айна...
— Он очень слабый родился, может, ещё и помрёт...
— Может, помрёт, а может, и нет!— усмехнулся Кэйдар громко.— Зачем ждать? Раз уж ты его отец по закону, ты над ним полную власть имеешь. Долго ли младенца извес-ти? Простой народ, когда прокормить не может, что делает? В мешок — и в море! Или в храм... Матери Милосердной! Вдруг кто подберёт? А не возьмут, жрецы похоро-нят...
— Нет!— Лидас болезненно скривился.— А как же Айна? Тебе самому её, разве, не жалко?
Кэйдар подумал немного, раздумчиво кусая губы.
— Она молодая, другого родит. Может быть, даже от тебя? Как ты сам?
— Нет!— Лидас решительно сверкнул глазами.— Сам ведь знаешь, что нет! Мы с ней чужие совсем друг другу стали... Хотя, и были чужие...— Лидас не договорил, опус-тил голову.— А она этого... своего... любит... И у меня — Стифоя!.. Мне больше никого не надо...
— Стифоя?— хмыкнул небрежно Кэйдар.— Это лагадка твоя? Она всего лишь рабыня.
— Я оформил ей вольную!— возразил Лидас, глядя Кэйдару в глаза.— У нас ребёнок скоро будет, в конце месяца...
— Ну, что ж, поздравляю!— Кэйдар руками развёл.— Успеешь увидеть до отъезда...
— Успею!— согласился Лидас, убирая нож на стол, на то место, откуда он был взят, добавил:— Ладно, пойду я... Карту можешь себе пока оставить...
* * *
Лил, ласково улыбаясь, приподнял ребёнка, прикидывая его вес на глазок.
— Ух, ты, малыш! Подрос, потяжелел... Сколько ему сейчас?— взглянул на Ириду.
— Пять в конце декабря исполнилось. Он у меня немного раньше срока родился... Недели на две, это точно...
— Тоже переволновалась?— Лил смотрел внимательными спокойными глазами, дер-жал Тирона ловко, умеючи, можно было не бояться, что уронит. Ирида доверяла этому человеку, он, почти как отец, не поможет, так совет дельный даст или посо-чувствует, что иногда важнее всего.
— Испугалась больше.— Та июльская ночь вспомнилась неожиданно, и тот ужас и отчаяние. Город, полный людей, а попросить помощи и защиты не у кого. Все друг другу чужие! Это не в родном селении... Там все всё знают о своих соседях, потому что это не просто соседи, а родственники.— Он в ночь моего побега на этот свет по-просился...— Ирида слабо улыбнулась, потрепав Тирона по кудрявым волосам на затылке.— Умереть легче, чем пережить такое ещё раз...
— Ну, что ты прямо так!— Лил рассмеялся.— Все женщины зарекаются рожать, а через год, глядишь, ещё одного ребёночка уже носят...
— Нет уж!— Ирида решительно головой помотала из стороны в сторону, а Лил рас-смеялся.
— А мальчик здоровенький у тебя. Хорошенький. И растёт хорошо. Ты ещё кор-мишь сама?
— Да.— Ирида невольно смутилась, но Лил говорил о таких вещах просто, как врач.— В обед только сама, а на завтрак и ужин прикармливаю... Ему уже не хватает... И ночью, если просит, тоже сама...
— Ну, значит, сильный вырастет. Болеть не будет. Это хорошо!— похвалил Лил.— А спит как?
— Ночью хорошо. А днём, когда как. После прогулок на улице — быстро засыпает.
— Ну, свежий воздух ещё никому не повредил.— Лил с улыбкой передал Тирона матери, спросил:— А у тебя у самой-то, моя милая, как дела?
Ирида плечами пожала, отвечая:
— Как обычно, вроде. Какие у меня могут быть дела?
— Не жалеешь?..— не договорив, Лил поправил воротник на рубашечке Тирона.
— Нет!— твёрдо взглянула Ирида Лилу в глаза.
— А он похож на него сильно,— заметил Лил, помолчав немного, приглядываясь к мальчику.— И любит его Кэйдар... Он никого так не любил... У него была девочка, дочка... Ей сейчас лет пять должно быть уже. Он её сразу после рождения всего один раз на руках подержал, а потом вместе с матерью в своё загородное поместье отпра-вил...
"Лучше б это он меня туда отправил!— подумала с тоской Ирида.— Нам его любовь вовсе ни к чему! Не надо нам его заботы и его внимания..."
— А обряд усыновления он уже провёл?— В ответ на этот вопрос Ирида, непони-мающе хмуря брови, взглянула на Лила.— В течение месяца после рождения ребёнка отец должен подтвердить своё отцовство. Это всё в Суде делают... Ну, это если родители не в браке, или мать — не свободнорождённая... Тебя не вызывали в Суд?
— Нет...
— Странно. Чего это он тянет? Тем более, если ехать собирается...— Лил задумался.— Слышала, да, что в поход на марагов наш Наследник собирается?
— На марагов?— Ирида удивлённо дрогнула бровями. Нет, ничего она не слышала. Ни с кем она в этом Дворце не общалась настолько, чтоб обсуждать жизнь и дела своего господина. Так, с Даидой на кухне двумя-тремя фразами перебросится, или с прислугой во время уборки в комнате. Хотя, сам Кэйдар про какие-то горы заикался, но она не прислушивалась к его словам. Он вечно какими-то тайнами своими лич-ными занят. А мы разгадывать их не собираемся. Больно нужно нам знать, чем он занимается, лишь бы нам не мешал.
— Да. Он и проводника уже нашёл, марагского царевича,— продолжал Лил, будто и не замечая растерянности на лице Ириды.— Он телохранителем был у Лидаса. Может быть, ты и видела его хоть раз. Интересный такой парнишка... Его ещё долго все немым считали... А я с самого начала говорил, что это пройдёт, что это всё после бичевания, да после удара по голове...
— Царевич марагский?— переспросила Ирида, медленно, очень медленно начиная что-то понимать.
— Да. Он поведёт воинов Кэйдара в своё селение. Проводником у них будет...
— Айвар, да?!— Ирида, поражённая невероятностью собственной догадки, поднялась на ноги, заходила по комнате туда-сюда, попутно укачивая Тирона.— Так он живой тогда остался?
— Айвар! Да, его так зовут, кажется,— согласился Лил, провожая Ириду глазами.— Шрам на лбу, волосы до плеч, косичка с шариком из камня... Я видел его две недели назад...
— Где?— Ирида резко остановилась, как раз напротив Лила.
— Ты знаешь его? Видела раньше?— И тут Лила самого осенило, наконец-то он и сам всё вспомнил и понял.— Ты — невеста его была, ведь так? Вас ведь женили в ту ночь! И как я раньше-то не вспомнил?!
Он тоже поднялся, разволновался и сам, принялся оправдываться. А Ирида смотре-ла на него строгими, немигающими глазами:
— И как я мог забыть про вас? Он бы тоже, наверное, был бы рад знать, что ты жи-ва... Вы же — жених и невеста!.. Вы хорошо должны друг друга знать... А я и не думал как-то... Даже в голову ни разу не приходило... Это ж надо!.. А он с самого начала здесь во Дворце жил, при господине Лидасе телохранителем... И ты не виде-ла его ни разу?! Ирида, милая моя! Это ж надо!.. Такое совпадение!.. И вы не знали друг о друге...
— Где он сейчас?— спросила Ирида глухим, еле различимым голосом. Смотрела решительно. Ясно сразу: не отговоришь, всё равно пойдёт проведывать.
— В дворцовой тюрьме. Под землёй. Надзиратель проводит, если скажешь, что от меня... Но я бы не советовал... Он сейчас...— Лил не договорил, сам себя оборвал на полуслове.— И господин Кэйдар будет сердиться, если узнает... Ему такое не понра-вится...
* * *
Ирида всё равно пошла. Не в этот день, правда, в следующий. Вечером, когда при-слуги в коридорах меньше всего.
В тёплую шаль закуталась, спрятала лицо и открытые до плеч руки. Дрожала от нетерпения и от холода, от нервного беспокойства.
Кто он ей, этот мараг Айвар? Муж несостоявшийся! Знакомы-то всего один день, а волновалась при мысли о скорой встрече. Почему? С чего бы это вдруг? Зачем он ей сейчас?
Да, он единственный, кто тебя связывает с прежней жизнью. Он помнит тебя той, молодой, наивной, беспечной девчонкой. Да и сам он, наверняка, уже не тот застен-чивый мальчик с милой ямочкой на правой щеке. Он ведь чужой тебе, этот мараг Айвар! Что ты скажешь ему при встрече? Что стала рабыней человека, убившего твоих отца и брата? Что родила ему сына? Что он был твоим первым мужчиной, а та брачная ночь не принесла вам двоим ничего, кроме несчастья и боли? Только сва-дебный обряд — больше ничего! — связывает вас. Так к чему тогда всё это?
Ирида не искала ответов на вопросы, просто знала одно: она должна его увидеть! Он должен знать, что она рядом, они оба должны это знать. Освободить друг друга от той брачной клятвы, данной перед богами и близкими людьми.
Но он? Как же он решился вести в свои земли Кэйдара и его людей? И это после того, чему он сам был свидетелем? Неужели не боится за своих соплеменников? Чем Кэйдар прельстил его? Деньгами? Свободой? Жизнью? Чего ему пообещали? Всё равно не должен он соглашаться на это. Стать предателем? Погубить своих родных ради спасения своей собственной жизни? Нет! Что-то тут не так! Не может быть такого. Айвар не из таких! Хотя?.. Что ты знаешь о нём? Ничего!
