— Подтяни её к груди! Да, так! А локти расставь пошире!.. И не дёргайся, просто обопрись... Чтобы всем весом на её длину... Так, да, так...
Он приказывал, что и как делать, подбадривая словами, а, главное, сильным уве-ренным голосом, а сам, прощупывая перед собой каждый клочок зыбкого дна, про-бирался Кэйдару навстречу. Тропа, знакомая, довольно надёжная, уже проверенная им, была рядом, не хотела отпускать. А до топи оставалось не больше шага.
Он протянул Кэйдару руку, и тот, снова проваливаясь почти по плечи, поймал его дрожащие от страха или от нервного напряжения пальцы. Потянул на себя не сразу, не рывком, а осторожно, приказывая, скорее, себе, чем Кэйдару:
— Медленно... Вот так, да... Только не спешить...
Палку, которая не дала уйти в глубину, Кэйдар так и не выпустил. Уже стоя на тропе, навалился на неё, дыша хрипло, со всхлипыванием. А ноги мелко дрожали, не хотели держать тело.
— Тот, кого отпустила болотная Дыга, говорят, доживёт до глубокой старости,— ска-зал Айвар, ободряюще похлопав Кэйдара по плечу.
— Кто?..— спросил вдруг тот, глянув на марага из-под мокрых слипшихся прядей во-лос, падающих на глаза.
— Болотная хранительница,— ответил Айвар, не глядя на Кэйдара.— Все, кто тонут, становятся её вечными слугами. Она не отпускает тех, кто не соблюдает правила...
— Какие ещё правила?..— Кэйдар выпрямился, и это движение добавило голосу тре-бовательности. Он чуть не погиб только что, а теперь как ни в чём не бывало спра-шивал о какой-то ерунде. Кто бы мог подумать, что такое может быть?
— Без слеги нельзя ходить по болоту, это главное правило. Я сделал каждому из вас... Достаточно длинную и из живого дерева...
— Тихо!— крикнул вдруг Лидас, до этого молча стоявший чуть впереди. Они оба глянули в его сторону, но не успели ничего спросить. А потом и так всё стало ясно.
Лай. Протяжный собачий лай, переходящий на вой. Они все трое расслышали его со всей отчётливостью и переглянулись.
Погоня. Это была погоня без всякого сомнения.
— Их нельзя было отпускать... Тех сыновей кузнеца,— сказал вдруг Лидас. Встретив ошеломлённый взгляд Айвара, добавил:— Да, они, наверняка, рассказали, что видели нас вчера ночью...
— Они видели только меня. Одного!
— Какая теперь разница?! Они уже идут по нашему следу! Ещё немного — и будут здесь...
— Не будут!— уверенно заявил Айвар с такой твёрдостью во взгляде и в голосе, буд-то точно знал.— Они доберутся до стоянки Дайгаса и всё, дальше побоятся соваться. Возможно, они и будут ждать нас на выходе, но мы пока и сами не знаем, где объя-вимся...— говоря это, Айвар тем временем расправил лямки на своём заплечном мешке, продел в них руки и, протянув Кэйдару правую руку забрать обратно свою палку, добавил:— Нам нельзя терять время, иначе ночевать придётся прямо в воде...
Этого никто не хотел, да и лай за спиной подгонял не хуже бича, заставлял торо-питься ещё больше.
Вынужденная передышка, казалось бы, должна была прибавить сил, но Кэйдар, напротив, устал и вымотался ещё сильнее. Плёлся еле-еле с пустыми руками. Он и мешок свой потерял, пока барахтался почти по плечи в воде, но заметил потерю не сразу. Зато, когда заметил, аж остановился, не зная, как быть теперь.
Там же все твои вещи, всё, что было ещё твоего. Твой плащ и одеяло, небольшой нож с односторонней заточкой. Не охотничий, конечно, больше на кухонный похож, но ты сам наточил его до остроты бритвы. Он без ножен, поэтому и пришлось его спрятать в мешок, да ещё и потерять боялся по дороге. Убрал получше, ничего не скажешь.
А ещё ты нёс с собой приличный запас проса. Тяжеловатый мешочек. Его бы на-долго хватило... А что теперь? Лидас, точно, не простит. Разворчится...
Что же делать-то теперь? Назад идти?
Глянул себе за спину и содрогнулся от невольного ужаса. Назад?! Опять в ту тря-сину? Попробуй-ка найди тут что-нибудь? Да ты и место то сам не сыщешь.
— Лидас!..— позвал чуть слышно, откашлявшись, снова повторил, но уже громче:— Лидас! Подожди...— Они оба обернулись на голос, и Кэйдар сообщил, глядя Лидасу в лицо, но краем глаза ещё и марага видел, чувствовал кожей взгляд его нахмуренных тёмно-серых глаз:— Нам надо вернуться. Я утопил свой мешок... Там... на том месте.
— Утопил?— переспросил Лидас, глядя на Кэйдара так, будто всё сказанное про-звучало как шутка.
— Да, утопил!— повторил за Лидасом Кэйдар, раздражаясь от его отстранённого взгляда и голоса.— Свой плащ, одеяло...
— Я отдам тебе своё!— неожиданно вмешался Айвар.— Возвращаться из-за одеяла?.. Мы только время зря потеряем...
Кэйдар тоже не хотел идти назад, может, поэтому не сказал ничего марагу в ответ, а Лидас плечами лишь пожал, как хотите, мол, дело ваше. Да, судя по всему, он порядком устал, если не стал спорить, даже про запас проса не напомнил.
Они снова двинулись дальше. Вперёд и вперёд. Каждый шаг давался как послед-ний, на исходе всех сил.
На сухое место выбрались лишь к вечеру, выползали из воды буквально ползком, и рухнули кто где, дыша с хрипом, как загнанные собаки.
Шевелиться сил не было. Ни капельки. Даже комаров согнать и то рука не подни-малась.
Солнце уже не просвечивало сквозь кроны редких корявых, каких-то больных на вид деревьев.
— Всё... Больше я ни шагу...— Кэйдар на другой бок перекатился, замерзая в мокрой одежде.
— Это всё, да?— Лидас глянул на марага вопросительно, ждал утвердительного отве-та, Айвар ответил не сразу, приподнявшись, сел, прислонился спиной к замшелому стволу кривой берёзки.
— Завтра выйдем. Немного уже осталось...— говорил, а сам подтягивал к себе по-ближе сухую берёзовую ветку.— Костёр надо соорудить. К ночи совсем холодно станет... От воды...
— Завтра...— фыркнул Кэйдар.— Откуда ты можешь знать дорогу? Ты бывал здесь? Нет! А ведёшь нас неизвестно куда... Ты хоть сам знаешь, куда? Конечно, тебе не-впервой водить народ наугад...— рассмеялся хрипло и тут же закашлялся.
Айвар взгляд в его сторону бросил, казалось, промолчит, проглотит упрёк, как все-гда, но он ответил:
— Я с детства не терялся в горах. И в вашем городе никогда не плутал. Кто-то рож-дается быть царём, кто-то умеет лечить руками, а кто-то может и в незнакомом месте найти нужную дорогу.
К тому же Айгамат один раз показывал мне карту... Я знаю, куда идти! И сейчас мы вышли всего лишь на остров, араны называют его Островом мёртвой сосны. Если ты пойдёшь точно на запад, ты её увидишь...
— Я уже разрешал тебе "тыкать"?— возмутился Кэйдар. Ничего другого, как при-драться, он не придумал.
— Я спас тебя сегодня. Будь это взаимно, после такого люди обычно нарекаются братьями,— Айвар плечами пожал с усмешкой, но глядя больше на Кэйдара, он про-должал отбирать сухие ветки для костра, ломал их, складывая вместе.— Я не буду ждать от тебя ответной услуги, мне ни к чему твоя жизнь, Наследник...
— Как щедро! Я знаю, какую ты плату предпочитаешь обычно... Женщину своего господина... Я убью тебя раньше, чем ты приблизишься к ней, к моей...
Это напоминание больнее всего ударило Лидаса, он при всём своём желании не участвовать в этой перебранке, всё-таки не сдержался.
— Хватит вам в конце концов! Поберегите силы! Чем задирать друг друга, проще устроить честный бой...
— Ага, как у аранов!— ухмыльнулся Кэйдар, ладонью счищая со штанин и с раскис-ших сапог куски грязи и тины.— Сначала дружненько добудем белую шкуру, а по-том... Можно обойтись без всех этих условностей, просто всыпать горячих этому зарвавшемуся мальчишке...
— Сейчас ты без своих помощников, а один на один ещё неизвестно, кто из нас двоих выйдет победителем,— Айвар держал в руке длинную толстую палку, крутанул её, разминая кисть, так, что воздух засвистел. Он будто предупреждал: только по-дойди, только попробуй.
А Кэйдар рассмеялся. Он так и остался сидеть на земле, он не принимал вызов ма-рага, слишком ничтожным противником тот ему казался. Мальчишка-сопляк, чего с него взять? Ни себе славы, как победителю, ни тому позора, так и так ясно, что им двоим не тягаться: очень уж не равны силёнки.
— Хочешь честный бой?— Кэйдар принуждённо зевнул, ленивым взглядом смеривая Айвара.— Знай своё место! Ты — раб, болтливый дерзкий мальчишка! Я мог бы от-шлёпать тебя, да лень,— И он дёрнулся, будто захотел подняться.
Молниеносным движением мараг выхватил из своего мешка какой-то свёрток, от-бросил тряпку в сторону, со знакомым звоном выдернул из простых деревянных ножен меч. Настоящий меч, острый, звонкий. Клинок, описав полукруг, успел ещё поймать луч закатного солнца, сверкнул холодно, угрожающе.
— Ух ты!— выдохнул Кэйдар, удивлённо поводя бровями. Не ожидал он такого. На-стоящий меч, отличной работы — и здесь, в руках марага. Лидас, тот тоже сморгнул несколько раз, будто не мог глазам своим поверить. Здорово!
— Молодец ты, однако, парень,— заметил Кэйдар с невольным уважением,— а ещё нам выговаривал, когда мы там харчами разжились,— Головой мотнул туда, откуда они пришли.— Нехорошо, мол, чужое подчиста выгребать... А сам-то у кузнеца сво-его хорошую игрушку прихватил...
— Он — мой! Я сам его выковал! Сам!— крикнул Айвар, делая шаг-выпад Кэйдару навстречу.
— Так уж и сам?— Тот с сомнением скривил губы.— Это тебе не гвозди ковать... Не подковы гнуть...
— Украл у Дайгаса, чего уж там?— подхватил за Кэйдаром Лидас.
— Да пошли вы оба!— всердцах выругался Айвар, отвернулся, скрылся за деревьями.
— Его надо отобрать у него,— сказал Лидас, когда они с Кэйдаром остались одни.— Доброму мечу и хозяина по плечу.
Кэйдар плечами пожал:
— Можно и отобрать. От греха подальше... И ведь прятал же всю дорогу, гадё-ныш... Разжился аранским мечом, и молчит. Мы же теперь не с пустыми руками. Нам и облаву есть с чем встречать теперь...
— Мы сейчас в таком положении, что нам лучше не искать встречи с аранами,— про-изнёс Лидас, немного помолчав.— Конечно, имея оружие... Но он у нас только один. Да и мараг, он не отдаст его так просто. Ты же сам видел: мечом он владеет не хуже любого из нас двоих,— При этих словах Кэйдар фыркнул нетерпеливо, дёрнул голо-вой, будто возразить хотел в ответ на эти слова, но Лидас не дал — остановил корот-ким взмахом руки, продолжил:— Не надо, Кэйдар, ради Создателя! Ты сам знаешь, ты видел тот ритуальный поединок. Мы оба жить только потому и остались. А Антирп?
Этот мараг родился царевичем, он воином был, от его опыта и его выучки голыми руками не закроешься. Он не простой пастух, в конце концов...
— Не пойму я, к чему ты клонишь?— Кэйдар глаза подозрительно сузил.— В дружки его к себе записать собрался? Ну, это дело твоё, а я так не договаривался. То, что мы вместе сейчас, ещё ничего не значит. Ничего! И эта помощь его...
— Если б он не успел, где б ты был сейчас?— перебил Лидас Кэйдара довольно гру-бо. И тот промолчал, задумался.— Вот видишь. Нам надо держаться вместе. Помогать друг другу, если придётся. Только так мы сможем выбраться. Только так...
Своё дело он знает, нам не к чему придраться, зачем тогда лишний раз перебранку устраивать? Не тот момент. Ни времени, ни сил.
Кэйдар ничего не сказал, промолчал, лишь губы сжал, плотно, в узкую полоску. Дышал всей грудью так, что плечи приподымались. Нервничал, злился, и возмущён был сильно, но сдержался. Усилием воли.
А Лидас попытался тему сменить:
— Ничего. Вот сейчас костёр запалим, обогреемся, обсушимся, каши наварим,— спо-хватившись, поправился:— А можно похлёбку сварить. У меня есть ржаная мука и ещё мясо вяленое...
Он отвернулся, взялся за работу, брошенную марагом, но Кэйдар не кинулся на помощь, так и остался сидеть, нахмурив брови и опустив глаза.
Собирая среди редкого подлеска подходящие для костра ветки валежника, Лидас наткнулся на марага. Тот сидел на поваленной, прогнившей берёзе, специальным точильным камешком правил лезвие меча. Появление Лидаса будто не заметил, даже глаз не поднял.
— Так и собираешься один, как сыч, здесь сидеть? Еда уже сварилась...
Айвар медленно перевёл на Лидаса глаза, глянул так, точно не расслышал: внима-тельно, чуть нахмурясь.
— Если нам всё-таки придётся драться, я убью его. Я это точно знаю! Так ему и пе-редай!— Тон этих слов заставил Лидаса удивлённо повести бровями. Такая властность и ещё это обращение на "ты". А ведь когда-то, не так давно даже, он не позволял себе такого. А теперь, вот, считает, что вправе. Почему это вдруг? Общее положение уравняло, что ли?
— Я не хочу ему смерти,— продолжал мараг. Говорил он короткими отрывистыми фразами, чётко, решительно. Ни дать, ни взять: царевич.— Если б хотел, убил бы давно. Раньше, честно, хотел...— усмехнулся, вспоминая что-то своё,— мечтал даже. Но он её брат... Его кровь на руках мне не нужна...
Её?! Он говорит так, будто имеет на Айну какое-то право. Наглец! Какая самона-деянность!
— Кэйдар в пятёрке лучших поединщиков столицы. Хотел бы я посмотреть, как он распнёт тебя, мараг. Но убить тебя я ему не позволю! Я хочу вернуться домой, и ты единственный знаешь дорогу назад. Я не позволю вам поубивать друг друга! Только не это...
— А потом? Когда мы выйдем к реке?— Айвар стремительным движением поднялся на ноги. Держал в одной руке ножны, в другой — меч.
— Кэйдар — твой господин! Он будет решать, не я.
Айвар рассмеялся в ответ с нескрываемым презрением.
— Я мог бы уйти прямо сейчас. Мне хватит того, что со мной, чтобы выжить. И что будет с вами двумя?— Окинул Лидаса взглядом.— Это ВЫ в моей власти! И моё терпе-ние не бесконечно...
— Если б ты думал только о себе одном, ты бы не пришёл тогда к нам ночью. Зачем было предупреждать нас?— Лидас не испугался меча в руке марага, напротив, даже сделал шаг ему навстречу.
Айвар хотел что-то крикнуть в ответ, но лишь губу закусил, отвёл глаза. Задумал-ся. Не мог он и сам ответить на этот вопрос. Почему он предупредил их в ту ночь? Время же потерял драгоценное, да ещё и от их компании так и не смог отвязаться.
— Я не знаю,— признался честно, отворачиваясь. А Лидас рассмеялся, будто именно этого ответа и ждал.
— Ты намереваешься вернуться к своим, оно и понятно. Думаю, вряд ли Кэйдару удастся удержать тебя одному,— Непонимающе хмуря тёмные брови, мараг снова повернулся к Лидасу, он не понял, куда тот клонит.— Да, я не буду против, если всё так и будет. Хотя, если честно, я сам хотел убить тебя... И не раз.
После всего, что ты сделал, права на жизнь нет никакого. После такого предатель-ства...
— А ты, иданский царевич, смог бы привести врагов в родное племя?— запальчиво перебил Лидаса Айвар.
— Я не про это говорю,— Лидас ответил ему холодно-спокойным взглядом.— Про Айну...
— Я люблю её!— громко заявляя это, Айвар даже подбородок вскинул, выдержал взгляд Лидаса без дрожи.— А она... Айна с самого начала, говорила, что...
— Ты меня́ предал!— теперь уже Лидас перебил его, голос повысил, начиная понем-ногу выходить из себя.— Моё доверие. Мои чувства к ней...
И Айвар отвёл глаза, опустил голову. Чего уж тут? Ведь с самого начала чувство-вал себя виноватым. Сам всё понимал. Не должен был — и всё! Никакого морального права не имел.
