Сокка опередил её.
— Ты спятил? — взорвался он. — Почему, по-твоему, мы всё ещё здесь, Аанг? Ради тебя мы выступили против всего Народа Огня! Ты думаешь, мы делаем это только потому, что мы друзья? Потому что так будет правильно? Дай-ка я тебе объясню, о великий и могучий Аватар. Мы не настолько хорошие. Просто... не настолько. — Он глубоко вдохнул, заставив себя говорить тише. — Мы семья, Аанг. Вот почему мы рядом. Вот почему мы всегда будем рядом.
Тоф постаралась не поморщиться. А моя семья нет.
Но они старались. Они были бы хорошей семьей. Для дочери, которая могла видеть, которая улыбалась бы, когда нужно, и которая не была бы покорителем земли.
Ты понимаешь меня, правда, Живчик? Ты тоже не вписывался туда, куда запихали тебя духи. Как тебе повезло, что у тебя есть дядя. Она проглотила комок в горле. Я уже скучаю по вам, ребята.
— Я не понимаю, — возразил Аанг. — Как вы можете быть хорошими людьми, если вы не переживаете за всех?
— Как хорошие люди могут переживать за всех? — отрезала Катара. — Некоторые люди злые, Аанг! Если хорошие люди их не остановят, они... ну, ты видел Азулу.
— Но убивать их? Должен быть другой способ! — голос Аанга стал громче, и направлен он был в сторону Тоф. — Тоф, ты же сбежала от семьи...
Даже не начинай, Легкие Ноги.
— Семья — это как покорение, — заявила Тоф. — Ты можешь помогать людям, а можешь превращать их в кашу. Как огонь и вода. Катара и Зуко. Они могут лечить людей. Или порубить их на кусочки. Не семья убила половину Народа Огня. Это сделала Киоши.
— Она не хотела, — прошептал Аанг. — Она была Аватаром. Пускай она родилась покорителем земли... она была и покорителем воздуха. Она не могла. Воздух не такой.
Катара дернулась.
— Катара? — спросил Сокка.
— Ты не знаешь, какой был воздух, Аанг. Юи... показала мне кое-что. Когда я была... не здесь. — Катара со свистом втянула воздух. — Она показала мне, что есть духи, которые пытаются истребить целителей-покорителей. Всех.
Тоф вздрогнула.
— Зачем? — выпалила она. — Зачем это духам?
— Зачем Ван Ши Тонг пытался засыпать нас песком, когда мы старались остановить войну? — мрачно спросил Сокка. — Не все духи любят нас.
— Откуда ты знаешь? — в голосе Катары сквозило удивление.
Вода плеснула, когда Аппа зафырчал, и Сокка фыркнул.
— Это очевидно даже для нашего большого мохнатого друга. Амая рассказала нам о хайма-дзяо в Ба Синг Се. Хэй Бай чуть не разнес по бревнышку деревню Сенлин, хотя они не имели никакого отношения к сжиганию его леса! Юи и Океан? Да, они на нашей стороне, но если бы все духи любили нас, эта война не стала бы такой проблемой. — Он громко выдохнул. — Так что кто-то хочет прикончить Племена Воды и Народ Огня. Блин, это же очевидно...
— Не племена. Целителей-покорителей. — Катара сглотнула. — Тоф, ты можешь сделать немного глины?
Тоф нахмурилась. Это было чуть сложнее, чем делать песок. Надо было разбить камень на очень маленькие частички.
— Конечно.
Взяв камешек, она несколько раз смяла его в руке, пока его крошечные частички не выскальзывали из-под её пальцев как тончайший шелк. Она вдохнула смоченную солеными брызгами пыль, вспоминая дни, проведенные в туннелях, и кротобарсука, кормящего детеныша с низким, почти что неслышным урчанием...
— Ты помнишь, что чувствовала, когда Зуко исцелял?
Как будто она могла забыть. Тепло и уют, словно с миром всё будет в порядке. Так же, как в тот день, когда проказы детенышей стали слишком уж грубыми, и ей показалось, что она почувствовала кровь...
Нет. Не может быть.
— Катара, все знают, что земля не может...
— Все знали, что огонь не мог, — отрезала Катара. — Ты сильнейшая покорительница земли из всех, кого я знаю.
Она подтащила Аанга поближе.
— Попробуй.
Взяв покрытую синяками руку Аанга в свои, Тоф замерла.
— Я не знаю, что делать. Я не знаю, с чего начать.
— Юи показала мне. В видении я была земляным целителем, — тихо проговорила Катара. — До того, как Чин пришел, чтобы убить их... Ты должна настроиться. На землю и на тело.
— Правильно, — сказал Сокка тоном всезнайки. — Они любят музыку!
Музыка. Мурлыкающий мотив. Вроде как. Обернув глиной пальцы, Тоф попыталась вспомнить то отчасти почувствованное, отчасти услышанное урчание, так похожее на ощущение в её голове, которое она использовала, чтобы невредимой прыгать среди падающих камней. Она могла почувствовать землю в металле, может быть, она могла почувствовать её и в человеке...
О.
Колебание было крошечным. Крошечным-прекрошечным: неудивительно, что Катара была почти что убеждена, что его вообще нет, когда Зуко пытался ей объяснить. Аанг был клубком вибраций, которые чувствовала её рука. Большинство из них звучали нормально, но вот те, что были прямо под её пальцами...
Не в унисон. Совсем чуть-чуть.
Потянувшись через вибрирующую глину, она настроила их на правильный ритм.
— ...Ох, — выдавил Сокка.
Тоф опустила трясущиеся руки, чувствуя себя так, словно только что швырнула в кого-то половину горы.
— Ну... получилось?
— Ага. — Голос Аанга звучал удивленным и счастливым, а ещё будто у него из под ног выбили почву. — Ты это сделала.
Злость, подумала Тоф, прислушиваясь к тому, что скрывалось под прозвучавшим в его голосе "ого". Он злится на меня. Почему?
— Раньше мы все умели исцелять, — пояснила ошеломленная Катара. — Созин охотился за огненными целителями. Чин прикончил земляных целителей. И... некто по имени Шангчен преследовал воздушных целителей. — Она глотнула воздух. — Если Аватар должен овладеть всеми элементами, но часть покорения утеряна...
— Шангчен? — каким-то детским голосом повторил Аанг.
— Ты знаешь такого парня? — подскочил Сокка.
— Нет! — как-то очень быстро откликнулся Аанг. — То есть, Гиацо рассказывал мне о Шангчене, но это был другой человек. Он был героем!
Народ Огня зовет героем Созина, чуть не сказала Тоф, но оставила рот на замке и задумалась. По большей части, Аанг не злился на пустом месте. Если дело не касалось Аппы. Или Катары.
На этот раз он просто тише. Как когда вождь Хакода приказал ему перестать использовать покорение воды на людях, когда он не понимал, что делал...
О. О! Вот оно. Аанг был мастером покорения воздуха. Он сам так сказал. И он усваивал его движения так же легко, как дышал.
Но если Катара была права, была такая часть покорения воздуха, которой он не знал.
Как Азула не знала, что можно отразить молнию назад.
И если Живчик был прав — и ей становилось немного страшно от того, как часто Зуко оказывался прав насчет Аанга — Аватар был очень похож на Азулу. Эксперт. Одаренный. Которому все давалось легко.
А что сделает Азула, если что-то окажется трудно?
Они не знали, что было после того, как Зуко отразил молнию, но Тоф готова была поклясться, что приятного было мало.
— Герой? — в голосе Катары была улыбка, но какая-то неуверенная. — Что он сделал?
— Он сделал так, чтобы никому больше не пришлось протыкать руки, — твердо сказал Аанг.
— Протыкать руки? — ахнул Сокка.
— Я видел в свитке, — серьезно принялся объяснять Аанг. — Я не знал, как называлось племя — не думаю, что они сохранились до сих пор. Но я видел картинки. Они подвешивали людей на веревки, продетые сквозь руки. У них были луки и жуткие стрелы, и они даже использовали горящее масло... Может, они были какими-то родственниками Ю Янь, но я так не думаю. Гиацо сказал, что то племя было так пристыжено миролюбием Шангчена, что они навсегда отказались от луков. — В его голосе проскользнули мечтательные нотки. — Разве не здорово было бы, если бы Народ Огня поступил так же?
— Нет!
Тоф моргнула, удивленная тем, что к ней присоединились Катара и Сокка. Хороший признак.
— Не смей, — приказал Сокка. — Киоши уже вмешалась в их жизнь. В том-то и проблема. — Он фыркнул. — Кроме того, ты видел Джао. И Зуко. Если они не смогут с кем-то подраться, то просто взорвутся на месте.
— И ты не заставишь меня охотиться за тем, кто не сможет сопротивляться в ответ, — мрачно сообщила Катара.
— Да я вообще не заставляю тебя за ним охотиться! — возразил Аанг. — Ты не должна. Твой папа сказал, что сначала надо разобраться с Хозяином Огня.
— Мы должны первым делом добраться до Хозяина Огня, — Катара неуверенно поерзала. — Аанг, разве тебе не хочется узнать о ваших целителях?
Ветер коснулся лица Тоф, когда Аанг замахал руками.
— Какое отношение целители имеют к мести?
— ...Никакого, я думаю.
Вовсе нет, поняла Тоф. Элементы сбалансированы. Ломать и чинить. Сокка говорит, что Южные покорители воды и сражались, и исцеляли. На Севере их разделили. И Асиавик считает, что Народ Огня сошел с ума, потому что они потеряли своих целителей, и у них остались только воины. И всё Царство Земли состоит только из воинов и тех, кто покоряет и занимается другими вещами. Поэтому мы тоже разбалансированы. И Воздушные Кочевники потеряли своих целителей, и мы знаем, что они не сражаются...
Нет. Нет, они совсем этого не знали. Все в Народе Огня сражались. Все. И ямабуси жили не на всякой горе. Они жили на Бьякко.
Ломать и чинить. Были покорители воздуха, которые умели исцелять. Должны были быть и те, кто сражались.
Зуко делал и то, и другое. Катара делала и то, и другое. И если Катара хотела рассказать Аангу про воздушных целителей, но не хотела рассказывать ему всё... О, дело плохо.
Что ж, пора направить крольгуриный разум Аанга на какое-нибудь полезное дело.
— Так ты видела Юи? — спросила Тоф.
— Она в порядке? — вклинился Сокка. — И не говори мне, что она Луна.
— Ну, это так, — грусно улыбнулась Катара. — Она показала мне то, чему ЯгСда не учила нас. Думаю... это поможет нам не влиять на чувства других людей, — завернувшись в мех, она встала. — Это работает так...
Примечание:
* Бакэдзори — В это существо превращается традиционная японская соломенная сандалия дзори по достижении столетнего возраста (обычно кем-то забытая в кладовке), если хозяева плохо заботятся о своей обуви. Бакэдзори бродит ночами по дому и напевает слова: "Карарин, корорин, канкорорин! Глаза три, глаза три, зуба два!" Песенка, вероятно, служит напоминанием о другой японской обуви — деревянных сандалиях гэта, которые действительно издают подобные звуки при ходьбе по полу, а также имеют три глазка (отверстия, просверлённые для ремней) и два зуба (деревянные бруски на платформе подошвы).
Кому интересно, вот портрет:
http://postimg.org/image/45ck5ovaf/
**Тенгри — верховное божество неба политеистического пантеона народов Евразии тюрко-монгольского происхождения. Другое его название — "Вечное небо".
Глава 33
Вжик. Вжик. Вшшш...
Тингжэ оторвал взгляд от последнего прочитанного им свитка из запасника, всё ещё немного ошеломленный от того, сколько же Дай Ли придерживали для себя последние несколько столетий. Он не мог судить по поводу других элементов, но здесь были описаны формы покорения земли, которые он никогда не видел за все десятилетия своей учительской деятельности. И если некоторые окажутся тем, что он думал...
Сосредоточься, велел он себе. Что-то здесь не так.
Убежище вокруг него было целым: не столь уж незначительная вещь, учитывая небезосновательные поддразнивания Мейшанг о том, что, погрузившись в исследования, он мог игнорировать даже рушащиеся вокруг стены. Однажды, когда он занимался раскопками, на него рухнуло полуобвалившееся здание, но он рассеянно отбросил обломки в сторону, заметив обвал только тогда, когда стало слишком темно для чтения.
Разумеется, принимая во внимание то, что Мейшанг была с ним на раскопках, вскоре он уже отвлекся ещё сильнее.
— Тингже, — он почувствовал её дыхание, когда она вздрогнула в темноте, отрезанная от солнечного света. — Я должна кое-что тебе рассказать...
Он стряхнул с себя воспоминание. Теперь он знал. И их дети знали. Никаких больше тайн.
Хм, проблема была не у Широнга с Джинхаем, которые всё ещё медитировали со своими одиночными свечами в сторонке, укрытые от посторонних глаз каменными экранами. Сперва его младшенький излишне много хихикал по поводу того, что ему приходилось показывать Дай Ли, что делать, но теперь его мальчик уже успокоился. Очевидно, для покорителей огня медитация была делом крайне серьезным.
Рядом, но достаточно далеко от случайных вспышек, Джия и Суин изучали некоторые из его исторических записей об ударных отрядах покорителей земли, сравнивая тексты о спасательных операциях с грубыми набросками украденных карт месторасположения Мина, начерченных на заполненном песком подносе. Задумчивый Хьёдзин сидел с ними, тихим голосом добавляя свои наблюдения, почерпнутые из операций, проводимых стражей. Сидевшая возле каменного щита у входа Лули читала сказки перед сном Лим и Даю — ещё один уровень предосторожности на случай, если войдет человек, не знающий о покорителях огня...
А, вон там. Джия поглядывала на маму уголком глаз, пока Мейшанг заканчивала приводить в порядок очередной нож, а затем спрятала его в рукаве.
Мы к такому не привыкли. Никто из нас.
— Насколько острыми ты хочешь их сделать? — с любопытством спросил Тингжэ.
— Не настолько острыми, как ножи шеф-повара, — объяснила Мейшанг. — Важен баланс. Надо, чтобы они пронзали плоть, но, учитывая их размер, будет лучше, если они скользнут вдоль кости, вместо того, чтобы рассечь её.
— Эм, — слабым голосом сказала Джия. — Ты не обидишься, если я скажу "фу"?
— Конечно, нет, — печально улыбнулась Мейшанг. — Мы не хотим вредить людям, мы просто хотим безопасности. — Она посмотрела на только что заточенное лезвие. — И я хочу вернуть своего сына. Целым.
И мне всё равно, на сколько кусочков мне придется нарезать кого-то в процессе, молча согласился с ней Тингжэ. Ему пришлось отложить свиток и посмотреть вдаль.
— Тингжэ? — Мейшанг пересекла комнату и села с ним рядом, погладив костяшками пальцев его виски, чтобы унять начинающуюся головную боль. — Что не так?
Я больше не знаю, во что превратилась наша семья. Кто я такой. И кем я могу стать.
— Может, мне самому стоит помедитировать, — признался он, стараясь сохранять тон легким. — Я немного... расстроен.
— Враг захватил нашего Мина, — откликнулась Мейшанг. — Думаешь, Земля не может злиться?
— Я потерял Йиджиао на Стене много лет назад, — возразил Тингжэ. — Это... другое.
— Йиджиао был твоим братом и солдатом. Мин — наш сын, — ответила Мейшанг. — Ему полагалось учиться. Он должен был быть в безопасности. Как мы все. — Она погладила его по спине, прижавшись к его плечу. — Разумеется, ты злишься. Используй свой гнев, но не дай ему использовать себя.
