— И что в этом плохого? — пожала плечами Катара. — Мы делаем то, что нам нужно. Оно не должно храниться вечно.
— Моя дорогая юная леди, в этом нет ничего дурного, — уверил её Тингжэ. — Но это значит, что ваше племя не сталкивается с трудностями, с которыми сталкиваются более оседлые люди. И главная из них — девяностодевятилетние духи.
— Девяностодевятилетние кто? — с сомнением переспросила Катара.
— Когда вещь используется людьми долгое время, она может обрести собственную жизнь, — объяснила Мейшанг. — Иногда они просто тихо играют: передвигаются, пока никто не видит, или производят необъяснимый шум, но иногда... они пытаются убить людей.
— Помимо других безумств, Царь Земли поощрял сохранение древних артефактов без соответствующих церемоний, проводимых для умиротворения духов, — сообщил Тингжэ. — Крестьяне взбунтовались и уничтожили многие артефакты, служившие символами прежних правителей. К тому времени, как вызвали Киоши... кхм. В конце концов, был достигнут компромисс. Царь Земли позволил крестьянам свободнее выражать свою волю, а Аватар Киоши обучила группу элитных покорителей земли для защиты культурного наследия Ба Синг Се. Что означало, по большей части, защиту граждан Ба Синг Се от духов, созданных его наследием.
— Я всегда предпочитал эту часть работы, — с грустной ноткой проговорил Широнг. — Может, она и была грязной, утомительной и опасной, как челюсти озерного змея, но мы делали её для наших людей. — Он вздохнул. — Что пошло не так, профессор? Мы только хотели защитить наш город.
— Это только моя догадка... Думаю, это последствия убийства царской семьи двадцать лет назад, — ответил Тингжэ. — Скорее всего, тогда вы ещё не были агентом...
— Новым рекрутом, — сказал Широнг. — Я был принят несколько месяцев назад. У меня до сих пор остались шрамы. — Он нахмурился. — Хотя в последнее время они почти перестали меня беспокоить...
— Нравится нам это или нет, но царская семья — центр духовной власти, — сообщил Тингжэ Катаре. — Когда убили всех, кроме Куэя, то один четырехлетний ребенок не смог удержать баланс. Твари... вырвались на свободу. Луна потемнела. Духи восстали. Хаос и разрушение затопили улицы. Лично я жив только потому, что я — сильный покоритель земли. Чтобы сражаться с духами надо быть или сильным покорителем, или иметь настолько сильную волю, что о ней впору слагать легенды. Ба Синг Се стоит сегодня только потому, что Лонг Фэнг спас Куэя, объединил остатки Дай Ли и отогнал тьму сплоченными силами.
Тишина. Айро позволил себе дышать. "Духи, пусть она задумается..."
— Видите? Они злые! — Катара вскинула руки. — Убивают людей, выпускают духов. Они никогда не изменятся!
— Что, во имя всего святого, заставило вас думать, что убийцы были из Народа Огня? — поинтересовался Тингжэ.
— Потому что они поступают именно так! Это... — Катара осеклась, посмотрев на троих горожан. — Это не они?
— Убийцы были из Царства Земли, — отрезал Широнг. — Из Таку. Совет Пяти отомстил, сократив им военную помощь... Теперь их нет, а Народ Огня захватил крепость Похай и укрепил своё завоевание. — Он усмехнулся. — Твоему Аангу повезло, что принц Зуко смог вытащить его оттуда одним куском. Судя по докладам, адмирал Джао был не из слабых противников. И, откровенно говоря, Ю Яньские лучники до смерти пугают половину нашей армии. Тот набег потребовал немалой отваги.
— Прекрасная попытка, — наконец выговорила Катара, — но я никогда не слышала об этой крепости, и Зуко никогда и никого не спасал. Аанг рассказал бы нам, если бы в таком, как он, было хоть что-то хорошее.
— Очевидно, что нет, — пробормотал Айро и поднял руку прежде, чем она стала протестовать дальше. — Я не прошу верить нам. — "Очевидно, что ты этого не сделаешь". — Я только прошу при случае расспросить Аватара Аанга, что на самом деле случилось с Джао и замороженными лягушками.
— Я спрошу, — яростно пообещала Катара. — Но не думаю, что вам понравится то, что Аанг мне расскажет.
— Если он скажет правду, большего и не потребуется, — заверил её Айро. "А если нет..."
Возможно, всему было виной детское замешательство от того, что ему помог враг. Айро надеялся на это. Прошло почти две тысячи лет с тех пор, как Белый Лотос в последний раз был вынужден принимать... крайние меры по отношению к Аватару. Во имя всех духов, он не хотел, чтобы подобная ответственность пала на его плечи. Не тогда, когда на нем лежало наследие Созина, и не с мальчиком, который был воистину последним из своего рода. Даже если его догадки оправдаются, и духи действительно рассеяли дар к покорению воздуха среди других народов, чтобы сохранить баланс... Аанг был последним обученным покорителем воздуха. Восстановление форм без его участия займет столетия.
"Агни, пусть будет другой выход".
Но если мир окажется не таким добрым... У него было несколько причин, чтобы присоединиться к поискам своего племянника.
"Агни, будь милосердным. Я не оценю иронию того, что я исполнил желания моего брата".
Он всегда знал, что воля духов не знает жалости, когда смертные нарушают баланс. Он пытался защитить Зуко от худших проявлений их ледяной ярости, даже когда обучал племянника искать честь в мире, приведенном в равновесие. Но он никогда не ожидал, что придется тренировать два элемента. И он не хотел, чтобы Зуко знал, насколько это выбивало его из колеи. Не потому, что его племянник был покорителем воды... Но из-за того, что подразумевал этот второй элемент.
"Юи сказала, что сами духи не уверены в том, что будет дальше. Но, кажется, что Луна — и Агни вместе с ней — готовы рассмотреть некоторые... весьма древние возможности".
Возможности, о которых он никогда бы не узнал, если бы не послал агентов порыться в записях Белого Лотоса. Весьма немногие люди обладали фрагментами историй из времен до появления Аватара.
Айро вздохнул и отогнал темные мысли.
— Уже поздно, и у нас был трудный день, — ласково сказал он. — Будет лучше, если мы останемся здесь, где Азула вряд ли нас найдет. Завтра я отправлю тебя к людям, которые помогут тебе попасть к Аангу. Тебя это устроит?
— Просто держите вашего племянника подальше от меня, — кратко ответила Катара.
Айро насмешливо улыбнулся. "Сомневаюсь, что это будет представлять проблему".
— Ужин?
* * *
Во время ужина Зуко чувствовал на себе взгляды других детей и постарался забиться в угол.
— Простите, — тихим голосом сказал он. — У меня... очень плохой характер. Я знаю, что это не оправдание. Я не хотел пугать вас, просто... — Он опустил глаза — ему было стыдно. — Мой отец и Азула... всегда сохраняют контроль. Всегда. Я... я выхожу из себя. Маме приходилось ходить за мной, всё время... — Он с трудом сглотнул. — То, что я сделал — неправильно, но мама научила меня, что если я больше не могу сдерживаться... ударить что-то неживое. Сломать что-нибудь вместо того, чтобы ранить кого-то. — Он заставил себя есть, хоть и чувствовал только вкус пепла. Кто знает, когда жизнь придет в норму. Если вообще когда-нибудь придет.
"А что такое норма?" — фыркнул темный уголок его души. — "Кажется, для тебя это бегство ради спасения жизни. Иметь место, куда можно пойти, где люди ждут тебя, пусть и совсем немного... это не норма. Ты знаешь об этом".
Он знал, и это было самое страшное. На протяжении нескольких недель он смог... отдохнуть. Как он мог подумать, что прошлое не имеет значения, и он сможет добиться в жизни чего-то хорошего?
"Правильно. Можно подумать, Хозяин Огня допустит, чтобы тебе настолько повезло. Или духи".
Сосредоточиться. Поесть. Выжить.
И постараться не чувствовать, как рушатся мечты.
— Значит, только ты такой? — осторожно спросила Суин. — Мама тоже так сказала, но... Джинхай не будет?..
— Что? Нет! — воскликнул Зуко, вырвавшись из плена тёмных мыслей. — Нет, это только... моя проблема. Дядя говорит, что это семейная черта, но ты знаешь, какой он добрый... Нет. Джинхай, если ты хочешь знать, каким быть, смотри на своего отца. Он — хороший человек. Будь внимателен, слушай его и станешь куда лучшим человеком, чем я. Он — твой отец. Я — просто твой учитель.
"И судя по тому, как складываются события, мне недолго им быть. Так нечестно".
— Но... твой отец по-настоящему плохой человек, — прошептал Джинхай, уставившись в пустую тарелку.
— ...Теперь я знаю об этом, — Зуко сполоснул свою тарелку и отставил её в сторону. — Думаю... я давно понял это. — Хотя без Вэнов, без людей, которых он встретил у Амаи, он не был уверен, что нашел бы в себе мужество признать это. Как он мог говорить, что его семья неправильная, не видя ничего другого? Действовать исходя только из ощущения, из тошнотворного ужаса от того, что общение его отца, сестры и его самого было неправильным? Его учили работать с фактами, а не чувствами. Милосердие, жалость — это удел слабых.
"Но дядя не слабый. Он противостоял Азуле. Он привел нас сюда. Он сохранил мне жизнь".
— Мой отец поступает неправильно, — признался Зуко, сцепив пальцы так, чтобы прижать ладони вместе. Таким образом он не создаст пламя в порыве гнева. Может, немного подымит, но без огня. — Но он — Хозяин Огня, я не могу его остановить. — "Я не могу не подчиниться моему приказу, даже если хочу". — Всё, что я могу — стараться быть похожим на маму и дядю, помогать людям, а не ранить их.
"Вот только мама убила Хозяина Огня".
Он не знал этого наверняка, и Азулон не был её отцом.
— Кроме тех случаев, когда ты устраиваешь взбучку маленьким ведьмам, — усмехнулась Джия и бросила ему взгляд из-под приподнятых бровей, прежде чем он успел возмутиться. — О, не делай такое лицо, она это заслужила.
— Но... ты даже не знаешь... — начал было Зуко.
— Я знаю достаточно, — Джия вскинула голову со всей возможной надменностью дворянки, смягчив её легким прикосновением юмора. — Я видела её уже дюжину раз, но с разными лицами. Королева бабочкопчёл, прекрасная, как картинка, и злобная, как скорпионогадюка, когда не получает того, что хочет. Но большинство людей этого не замечают, потому что она почти всегда добивается своего. Иногда тяжелым трудом — многие такие девочки усердно работают — но по большей части потому, что она — папина дочка, и папочка у неё — кто-то очень важный. — Джия фыркнула. — Она ведь на самом деле не крестьянка, так?
— Я не знаю, — признался Зуко. — Мы же не сидели и не обменивались семейными древами. — Он даже немного усмехнулся при этой мысли. — Я бросался в неё огнем, а она бросалась в меня льдом... А один раз даже похоронила меня под целой ледяной глыбой. Было больно.
— Видишь, всё честно, — согласилась Джия.
— Хотя это было после того, как я отправил её в нокаут, — пожал плечами Зуко.
— Э...
— А это было после того, как она вморозила меня в лёд, — продолжал Зуко, стараясь не рассмеяться при виде растущего выражения недоверия на лице Джии. Ситуация становилась забавной. — А это было после... ну, много чего.
Две сестры обменялись взглядами.
— Сколько раз вы дрались? — спросила Суин.
— Я уже счет потерял, — пожал плечами Зуко. — Мы преследовали её и её друзей от Южного полюса и до самого севера. Это заняло несколько месяцев. Мы часто сражались.
Ещё один обмен взглядами. Джия покачала головой, встала, приняла стойку и быстро опустила стену между ними и взрослыми.
— Мам!
— Джия? — удивленная Мейшанг вышла в проход.
— Помнишь ту лекцию, которую ты читала нам о том, каких мальчиков тащить домой? — Джия ткнула большим пальцем себе за плечо. — Он именно тот парень, о котором ты нас предупреждала.
— Но я же ничего не сделал! — возмутился Зуко, стараясь не смотреть на стоящую за спиной Мейшанг Катару. Она и без того ненавидела его, так что разницы не было... Но сейчас он ведь действительно ни в чем не был виноват!
— Ну разумеется, нет, — Мейшанг улыбнулась горько-сладкой улыбкой. — Милый, смертоносный и сломанный. Да твоему дяде придется отгонять их от тебя палкой!
Он вообще ничего не понимал, хотя дядя выглядел веселым, что всегда было плохим знаком. А у Тингжэ был слегка испуганный вид, что было ещё хуже.
"Здесь я помощи не дождусь", — рассудил Зуко и посмотрел на Широнга.
— Что за ерунду они несут?
— Ты не знаешь? — Широнг впился глазами в Айро. — В море с тринадцати лет?
— И я почти не выпускал его в портах, — признался дядя.
— То есть, полный невежда, — заключил Широнг.
— Боюсь, он именно такой.
— Он стоит прямо здесь, дядя, — настойчиво сказал Зуко. — И он очень хотел бы получить объяснение.
— Ну конечно, племянник, — Айро вложил руки в рукава с подозрительной безмятежностью. — Дай-ка подумать, у меня точно должна найтись подходящая пословица...
— Забудь, — поморщился Зуко. — И знать не хочу.
Кашель Широнга прозвучал подозрительно похоже на "невежда".
— Мерзкий кашель, — насмешливо заметил Зуко и махнул рукой в сторону приткнутой в нише лампы. Вспышка золотого света оживила зеленое свечение, исходящее от кристаллов. — Идите сюда, чтобы я мог вас осмотреть.
— Я уже... — Катара посмотрела на него, посмотрела на больше не улыбающегося Айро и закрыла рот. — ...Да ты все равно не знаешь, что делаешь.
"Не обращай внимания на водную идиотку", — твердо велел себе Зуко, формируя небольшое пламя. Он встал так, чтобы Катара не видела его глаз. Если повезет, зеленый свет пещеры не даст ей заметить, что с его или дядиными глазами что-то не так. Он сражался с ней достаточно, чтобы знать, что она была упрямой, как свинекорова, но не глупой. Если она заметит зеленый цвет вместо золотого, то начнет задавать вопросы. Пока она не знала, что он и Ли — один человек, и он хотел держать её в неведении как можно дольше. Никогда не знаешь, когда может пригодиться козырь в рукаве.
"Но это не настоящая причина", — признался себе Зуко. — "Я просто... хочу иметь что-то, на что она не плюнула; что-то, что принадлежит только мне; что-то, что я сделал правильно".
— Всё хорошо, — еле слышно пробормотал он, пока Широнг внутренне подобрался. — Я уже делал такое раньше. Вы просто немного... не в форме. — Покоритель огня криво улыбнулся. — Простая проверка. Это не тот случай, когда я пытался подлатать вас до того, как вы истечете кровью. Больно не будет.
— Слова-слова, — Широнг откинулся на удобный камень, задумчиво разглядывая золотые, зеленые и фиолетовые вспышки. — Я уже видел такие цвета... О! — Он рассмеялся, очевидно, удивив самого себя. — О, вот чем это навеяно. Никто и никогда бы... — Он посмотрел на Айро. — Ваша идея?
— Моего племянника, — улыбнулся в ответ Айро. — Идея пришлась как нельзя кстати.
Зуко упрямо игнорировал их болтовню так же, как он игнорировал синие глаза, сверлящие его спину. Только огонь имел значение, огонь и раненая чи, которую он исцелял.
"Действуй медленно", — зазвучал в его памяти голос Амаи. — "Быстрое лечение хорошо, оно необходимо на поле боя или при несчастных случаях, которые могут убить за несколько ударов сердца. Но как только худшее залечено... не торопись. Действуй медленно, жди и слушай. Не заставляй рану зарастать, пусть тело и дух твоего пациента подскажут тебе, что им надо".
