— Эй! — хором возмутились Зуко и Хьёдзин.
— Рядовая Фуши и я обсуждали это, сэр, — пожала плечами Тэруко. — Как ни крути, а многие девушки впервые в жизни понимают, что, возможно, им придется сражаться. И они до смерти боятся, что сражения окажутся именно такими, как им рассказывали. А что они знают? Духовы сказки. Пьесы. А теперь и настоящее вторжение. Да их всех, скорее всего, мучают кошмары о битвах, где все складывают головы в огне славы. Вы же знаете, какие они, эти пьесы.
Зуко поморщился. Ещё бы ему не знать.
— А напуганные дети не учатся, — продолжила Тэруко. — Поэтому мы должны рассказать им правду при первой же возможности. Да, Народ Огня сражается. Да, это страшно. Но никто из нас не собирается запихивать их на передовую и ожидать, что они станут убивать людей. Ни один клан так не поступает. Это не просто глупость, это самоубийство!
— Но Зуко... — Суин посмотрела на него и закрыла рот.
— Это, — сказала Тэруко таким тоном, что им впору резать стекло, — одна из тех вещей, которые "Сузуран" хотел бы обсудить с Хозяином Огня. — Она поймала полный недоверия взгляд Зуко, и стушевалась. — Не то чтобы мы сможем пройти за Врата Азулона, но... А, замерзни всё, сэр, мы видели, что случилось на Северном полюсе. Вы не были достаточно взрослым, чтобы быть призванным в армию, а он отправил вас против такого? Мы знаем, что ваш род не робкого десятка, но чтобы клан Хозяина Огня так небрежно обращался с жизнью наследника? Это оскорбление для всей нации!
— ...Э? — выдавил совершенно запутавшийся Зуко.
Тэруко вздохнула.
— Просто подумайте об этом, сэр. Потом. — Она сняла с плеча вещевой мешок. — Вы всё ещё уверены насчет этого?
— Да, — кивнул головой Зуко, принявшись развязывать завязки на броне. — Царь Земли знает, кто мы такие. Я не хочу тыкать его носом в тот факт, кто такой я. — "Без крайней необходимости". — Он не носит броню — для этого у него есть стражники. К тому же, это броня простого рядового, а все высокопоставленные офицеры, с которыми он когда-либо имел дело, были расписаны, что твои декоративные ширмы. — Он снял нагрудник через голову, передав его Тэруко, чтобы убрать в мешок. — Мне тоже это не нравится, но если броня понадобится мне, чтобы выбраться отсюда, значит, всё и так провалилось в логово Ко.
— Как скажете, сэр, — вздохнула Тэруко.
Снимая броню, Зуко чувствовал на себе взгляды. Он ожидал этого от Суин и Джии, но чтобы Хьёдзин?
— Что?
— Я знал, что ты проходил военное обучение, но... — Хьёдзин покачал головой. — Как долго ты это таскаешь?
Снимая наголенный щиток, Зуко замешкался. Заставил себя продолжить.
— Дядя надел на меня мою первую полную броню в одиннадцать. — "Он сказал, что так надо".
— Большинство Великих Имен ждут, пока их наследникам не исполнится двенадцать, — спокойно пояснила Тэруко, складывая броню. — Но учитывая обстоятельства исчезновения леди Урсы, конкретно то, что официально никто не знал об этих обстоятельствах, я понимаю предосторожность генерала.
"Измена", — тоскливо подумал Зуко. — "И оте... Хозяин Огня Озай должен был знать. С самого начала". Что в жутком и извращенном виде объясняло поступок Хозяина Огня. Принц Зуко пошел в мать. Об этом шептались все. И если Урса совершила измену...
"И, эй, посмотрите! Вот он я, предатель". На его лице появилась горькая усмешка. "Это почти смешно".
Глубокий вдох. Мысли в сторону. Надо идти вперед.
— Я знал, что Народ Огня совсем другой, — задумчиво проговорил Хьёдзин, когда Зуко застегнул темный плащ поверх своей серой нижней туники. — Но я не знал... Я хочу, чтобы мои дети росли в безопасности.
— Я не могу дать вам безопасность, — резко заявил Зуко. — Я хотел бы её дать, но идёт война. Никто не в безопасности. — Он вздохнул. — Ваши дочери не Великие Имена, Хьёдзин. Никто не станет подсылать к ним убийц. Это будет неправильно. — Он поднял вещевой мешок с подавленным стоном: броню всегда было легче носить на себе, чем в руках. Проклятая политика. — Куда идти?
Вскинув брови, Хьёдзин повел их вперед. Джия блокировала проход у них за спиной стратегическими обвалами земли и камня. Каждый обвал заставлял Зуко стискивать зубы.
"Верь своим людям. Верь своим навыкам. В земле есть вода. Немного, но с её помощью можно выкопаться, если придется. У Тэруко всё под контролем. Ты лидер. Веди".
— Итак... — Хьёдзин оглянулся на них. — Вы что-то говорили про объяснение, лейтенант?
— Принц пошел в своего дедушку, — просто сказала Тэруко. — Шидан умеет дать понять человеку, где его место.
"А где его место?" — хотелось спросить Зуко. Но не здесь. Не сейчас.
— Как продвигается план?
— Припасы уже на складе. Их можно будет прицепить к поезду, когда мы его захватим, — сообщил Хьёдзин. — Царь Земли приказал исполнить эту часть плана, какое бы решение ни было принято. Он хочет, чтобы запасник свитков был вывезен из города. И я слышал, что он считает, что у нас наивысшие шансы распространить земляное исцеление по царству до того, как какой-нибудь дух снова его уничтожит.
Зуко чуть не споткнулся о трещину в туннеле и услышал, как тихо выругалась Тэруко.
— Земляное исцеление? — недоверчиво воскликнула морпех.
Улыбка Джии была более вежливым отражением насмешливой усмешки Суин.
— Мы нашли его в свитках Дай Ли, — подтвердила она. — Это трудно, но... Ома и Шу, только представьте, что мы теперь сможем сделать!
"Земляное исцеление. У нас будет больше целителей!" Это должно было стать доброй вестью, но Зуко бросил взгляд на Суин, усмешка которой сменилась волнением.
— Что не так?
— Ван Ши Тонг — дух знаний, а папа и Амая думают, что это он заставлял Дай Ли забывать про те свитки, — серьезно сказала Суин. — И он крал другие вещи. Он пытался украсть письмо, которое, по словам Широнга, важно для Аватара и войны. Царю Земли пришлось изгнать его из царства!
Тэруко издала придушенный звук, а Зуко пожелал, чтобы можно было откинуть в сторону гордость и присоединиться к ней. Конечно, он слышал, что Царь Земли был духовным сердцем царства, но он никогда не слышал, чтобы какой-либо Мудрец Огня в одиночку мог заставить следовать своей воле настолько могущественного духа.
"Надо было оставить броню".
Глупая мысль. Обычный металл не защитит его от духа. Или от того, у кого есть сила их отгонять.
"Не без подмоги". Зуко перевел дыхание. "Ты противостоял Аватару, сможешь справиться и с шаманом".
— Я этого не понимаю, — взволнованно продолжала Суин. — Зачем духу знаний не давать людям узнавать вещи?
— Ван Ши Тонг? Власть, — прямо заявил Зуко. — Он же помешан на власти. Тот, Кто Знает Десять Тысяч Вещей. Так его зовут, и это то, чем он является. Чем больше знают люди, тем меньше его власть над ними. — И... и почему все так странно смотрели на него?
Все, кроме Тэруко, которая вздрогнула и улыбнулась, словно встретив старого друга.
— Ты знаешь про этого духа? — нахмурился Хьёдзин. — Не думаю, что слышал о нем раньше... Ну, до той заварушки с Тингжэ и лисой.
— Лиса приняла форму Тингжэ? — Зуко проглотил готовый вырваться рык. — Нахапавшаяся силы метелка из перьев... Когда люди слышат "дух знаний", они думают, что он делится. Потому что так поступают люди. Неизвестное может причинить огромный вред. И он знает об этом. Он не делится, он гребет под себя. Он никогда не крадет, о нет, для этого у него есть лисы. Но если обладаешь книгой про Ко, или про то, почему только Племена Воды никогда не платили оброк храмам воздуха... — Он покачал головой, вспоминая лису в форме Ран, и насколько яростно он выразил свое мнение, чтобы даже лисий ус никогда не смел приближаться к его клану.
...Это не имело смысла, потому что он знал, что никогда в жизни не сжигал хвост у лисы.
"И я не знаю никакой Ран!"
Амая. Ему надо поговорить с Амаей. Его ударило молнией, пусть он её и перенаправил. Что если он что-то пропустил?
"А что если нет?"
Яорэнам ведь полагается помогать Аватару. И он не мог представить чего-то более вероятного, что заставило бы людей вприпрыжку побежать к "воистину самому безопасному на свете месту" Аангу, чем чувство, что в их головах что-то опасно разболталось.
"Будь ты проклята, Янгчен. Я знаю, что это твоя вина. И это. Не. Сработает".
Вода. Огонь. Дух. А теперь и земля. Что-то из этого должно исправить то, что в нем нарушилось, без необходимости приближаться к Аватару.
"Аватара поддерживает весь мир. Я нужен моему народу.
Как сказала Тэруко: Теперь. Незаменим".
— Оброк? — Хьёдзин всё ещё хмурился.
По крайней мере, это он знал из своих исследований, слава Агни.
— А вы думали, что люди могут жить на вершине горы и быть вегетарианцами? — кисло ответил Зуко. — Я залезал туда, Хьёдзин. На такой высоте не вырастить ни зернышка ни одной из культур с Восточного континента. Там вообще мало что растет, кроме рощ. Нельзя жить на одних фруктах и орехах. Они и не жили. Для всего остального у них были договоры.
— Главным образом: "мы следим за плохой погодой, а вы нас кормите", — заговорила Тэруко. — Так, по крайней мере, говорят в школе. Не знаю, так ли было здесь, на востоке, но в Народе Огня... Если вы не знаете эту историю, то скоро услышите. Хотите заставить людей сплотиться против покорителей воздуха даже сейчас? Скажите "Джоэцу". И "наследник Киоши". А всё остальное... это история.
— И визит старейшин из Западного храма, приехавших за оброком через неделю после урагана, тоже не разрядил обстановку, — зло добавил Зуко. — Они сказали, что им надо ещё, потому что в том году у них было много детей.
Хьёдзин хотел было что-то сказать, но посмотрел на девочек и ограничился:
— Проклятье.
"Можешь это повторить", — с тревогой подумал Зуко. Он никоим образом не мог знать про детей.
"Но я знаю".
Он знал, что произошло. И хуже всего было понимание, что такого не должно было быть. Восточные зерновые не приживутся на высоте, но ещё тысячу лет назад Бьякко придумал, как выращивать урожаи практически до самой снежной вершины. Но хоу э нохара*. Посади дюжину разных лиан, трав, кровавые амаранты**, теосинте-гречу, картофельартишоки и деревья вместе, комбинируя их сочетание в зависимости от высоты. По-отдельности они умрут; работая вместе, они согревают и защищают друг друга на альпийских террасах. При должном упорстве и трудолюбии, всё будет процветать.
"И вулканическая почва тоже не повредит".
Но храмы так не сделали. Они не захотели. Горные поля нуждались в заботе, внимании и совместной работе клана, год за годом. Они требовали привязанности.
"А Воздушные Кочевники не могут привязываться. Ни к чему".
— Оброк, — буркнул Хьёдзин. — Это не то, о чем думаешь, говоря о миролюбивых кочевниках.
— Не знаю, поступали ли они в храмы, но оброки были, — сказала обеспокоенная Суин. — Папа говорит, что это было ещё одной из причин, что Чин так далеко зашел в своем завоевании. Он организовал оброк, чтобы деревни, у которых выпал плохой год, получали помощь, если платили его.
— И всё равно это бессмысленно, — возразил Хьёдзин. — Воздушные Кочевники были мирными, так? Понимающими людьми? Они не сражались. Что, по мнению людей, они могли сделать, если им отказать?
— Если вы знаете историю Киоши, — заявила Тэруко, — вы уже знаете, что, по нашему мнению, они могли сделать.
Тишина. Только шорох камней под ногами во время ходьбы.
Зуко посмотрел на притихших девочек, на Хьёдзина, на упрямое лицо Тэруко и вздохнул.
— Слушайте, что бы тогда ни случилось, это прошло. Может, с помощью твоего отца, библиотеки Царя Земли и дяди — вы не поверите, какие свитки откапывает дядя — мы сможем разобраться, что произошло на самом деле. На кого нам стоит злиться, если такой человек вообще есть. Кто-то причинил зло Киоши, Киоши ранила нас, Хозяин Огня Созин... — Ему пришлось сглотнуть. С трудом. — Мой прадедушка начал войну, которая причинила зло всем. Может, это его вина. Скорее всего, он во многом виноват, но он мертв, а мы нет. Такими я и собираюсь нас сохранить. И лейтенант тоже. Я знаю, что она пугает...
— Сэр!
— Вы морпех, — практично заявил Зуко, бросив на неё завистливый взгляд. — Хотите сказать, что вы не страшная? Что не едите на завтрак огонь и серу, закусывая парочкой солдат из Царства Земли?
— Лучше дынеогурцами, сэр, — строго отозвалась Тэруко. — Солдат лучше оставить как наживку для леопардовых акул. — Поднеся ко рту руку, она прошептала девочкам театральным шепотом. — Хотя в последнее время этот способ перестал работать. Последняя леопардовая акула чуть не подавилась чертовой бородой одного из тех парней и, я думаю, рассказала об этом остальным.
Мертвая тишина.
— Эм, — Зуко посмотрел на двух слегка позеленевших девочек, на стражника, хлопавшего глазами так, словно только что услышал глупость, перещеголявшую всё, что он слышал на улицах до сих пор. — Не смешно?
— Знаешь, — вздохнул Хьёдзин, — теперь многое о тебе становится до боли ясно...
— Мне... жаль? — предательская краска смущения залила его лицо, и Зуко на краткий мир подумал о том, чтобы загасить фонарь Хьёдзина и укрыться в темноте.
— А мне нет, — ворчливо пробурчала Тэруко. — Это была мороженная шутка.
— Я слышал и похуже от стражников и солдат со Стены, — мрачно сказал Хьёдзин, потрепав Суин по плечу. — Но не при детях.
Зуко поморщился.
— ...О.
— Дети? — Тэруко посмотрела на своего командира. — Вы сказали, что малышке тринадцать.
— Да! — подскочила Суин. — Но мы не... здесь никто не сражается, я...
Джия сжала её плечо.
— Мы росли без войны, — сказала старшая девочка. Её голос был спокойным, хотя сама она побледнела. — Это было что-то, о чем читаешь в книгах или духовых сказках. А теперь война здесь, она реальна и так ужасна... — Она отрывисто вздохнула. — Это... это очень тяжело, лейтенант. Нам страшно. Всё время. Я не знаю, как вы можете об этом шутить.
Теперь покраснела Тэруко.
— Моя вина, — сдавленно выговорила она. — Я не поняла, что вы не видели крови.
— Моя, — поправил её Зуко. — Это я жил здесь. — Его сердце упало. — Всё будет куда сложнее, чем я думал.
Хьёдзин окинул его испытующим взглядом, потом печально улыбнулся.
— У тебя получится. Если мы научились верить некоторым Дай Ли, чтобы вытащить Мина, мы переживем и нескольких покорителей огня. Как бы далеко они не засовывали ботинок в рот.
Тэруко фыркнула.
— Вы действительно его вытащили, — с облегчением вздохнул Зуко. — Доклад Широнга был слегка отрывистым в этой части...
И девочки совершенно определенно не смотрели на него.
"О, нет".
— Что ты сделала? — осторожно спросил Зуко.
— Я сидела дома с Джинхаем, — проворчала Суин. — Кто-то должен был.
