Хм-м. Они позаботятся об этом.
— Только друг? — поддразнил её Айро.
— Найди более уединенное место, и мы посмотрим, насколько дружелюбным ты можешь быть, — подмигнула Амая.
— Ах, как пожелает моя леди, — предложив ей руку, Айро улыбнулся. "Воистину изумительный день".
Глава 54
Призрачный хохот разбудил Пиандао в темноте.
"Наверное то, что я уже даже не дергаюсь — плохой признак", — подумал мечник, прислушиваясь к другим посторонним звукам в тишине его спальни. Соловьиный пол поднял бы тревогу при большинстве вторжений: его замки-подпорки были вынуты на ночь, чтобы пол пел под неосторожными ногами. Но покоритель воздуха может ступать достаточно легко, чтобы избежать ловушки.
— Старый друг? — просто на случай, если это не Темул.
Знакомый призрак проявился в ночи, слабое синее сияние осветило её усмешку.
— Асагитацу пробудилась.
С таким же успехом она могла сунуть лед ему за шиворот.
— Насколько всё плохо? Агни, нам понадобятся все целители-покорители воды, которых нам удастся выпросить, чтобы лечить раненых, а Пакку уехал на юг. Переговоры с Северным Племенем Воды будут убийственными...
Темул терпеливо подняла руку.
— Я не сказала, что она изверглась.
Пиандао, прищурившись, посмотрел на неё. Потратил секунду на то, чтобы протереть заспанные глаза.
— Что произошло?
— Макото слишком часто полагалась на украденный огонь, — улыбнулась Темул. — Юный принц выкрал его. — Уголок её губ изогнулся, показав зубы. — Пусть Аватар трепещет. У Асагитацу снова есть Вор.
— Кузон не захотел бы этого, — возразил Пиандао, кутаясь в одеяло от призрачного холода. "Ещё один день. Ещё только один, и они уйдут подобру-поздорову".
Темул была его союзницей, всегда была ею. Но это не делало его слепым. Она вела себя тихо все эти дни, что он тренировал Сокку. Слишком тихо.
"Киоши, а потом Року, а теперь Аанг. Три Аватара, которые не слушали".
Дух Аватара против призрака Народа Огня. Даже отдаленно не смешно. Дух целого мира был более чем способен противостоять одной человеческой душе...
"Но она не просто человеческая душа, так?" — признался сам себе Пиандао. — "Она была драконьим дитя. И Агни любит её".
— Он не захотел бы, да? — легко переспросила Темул. — За кого ты принимаешь юного Зуко?
Она уже намекала раньше, но он по-прежнему чувствовал потрясение каждый раз, когда слышал.
— Он не помнит...
— Помнит, — тон Темул быль стальным. — Он — нож Агни. Он знает, кто он. Кем он был. И почему Агни предложил ему такой выбор.
"Дело куда хуже, чем я думал". То письмо Катаре со всей его аккуратно воспроизведенной злобой... и Зуко знал?
— Кузон потратил жизнь на поиски Аватара...
— Он потратил жизнь на поиски Аанга, — перебила его Темул. — Покорителя воздуха, лишь на несколько лет младше себя. Он до последнего считал своего друга живым... и бодрствующим. Страдающим вместе с нами от приливов войны. Учащимся. Не только покорению, но и человеческой доброте, и злобе, и отчаянию выживания. И что мы имеем в Аватаре Аанге? Не покорителя в возрасте Кузона, который знает, что даже лучшие из нас совершают ошибки, а двенадцатилетнего ребенка, который может понять Агни Кай не больше, чем я могу летать!
Её ярость холодным ветром шевельнула его волосы, вызвав снег посреди лета. Пиандао противостоял ей, как он противостоял бы мечу.
— Это не вина Аанга.
— О? И он был слеп и глух к миру с тех пор, как проснулся снова? — глаза Темул прищурились, когда она подкралась ближе. — Посмотри на это письмо, Пиандао. Принц знал, что она была учительницей Аватара, и всё равно постарался разобщить их. Ярость капает с тех страниц, старый друг. И это не озлобленность избалованного принца. Ты знаешь разницу.
Он знал.
И это пугало его.
* * *
"Парировать, уклониться, выпад... о-ох!"
Угу, от такого останется след. Даже если Пиандао просто шлепнул его плоской стороной клинка.
Несколько дней назад Сокка мог бы потереть синяк, может даже с преувеличенным вскриком, сражайся он с кем-то вроде Тай Ли, которая на самом деле не хотела ранить людей, а просто убрать их с пути Азулы. Сейчас, перед его учителем? Он лишь немного отступил, опустив клинок.
— Что не так?
— Способность читать противника. Ценное умение, — вздохнул Пиандао и отправил меч в ножны. — Как у тебя дела с поэзией?
Ладно, это уязвляло побольнее синяка.
— Ребята, у вас самые странные буквы на свете.
— Не буквы. Акшара, — улыбнулся Пиандао, развеселившись. — Ты понимаешь, что послание Раскрашенной Леди было тестом. Я могу помочь тебе получить инструменты, чтобы пройти его — каждый мечник должен быть джитакшара — но я сомневаюсь, что духи хорошо воспримут моё прямое вмешательство. — Его улыбка сменилась серьезностью. — Как вмешиваешься ты.
— Аанг, сидящий над книгой? Да ни в жизнь, — с печальной иронией ответил Сокка. — И он — тот единственный парень, которому положено спасти мир? Это неправильно. — Он бросил на Пиандао решительный взгляд. — Она написала то послание на берегу перед всеми нами. Если бы она хотела, чтобы оно досталось одному Аангу, то могла бы поступить как-то по-другому.
— Достаточно верно, — уступил Пиандао.
— Кроме того, — улыбнулся Сокка, — любой язык, где можно сказать "её руки деловито срывали цветы" одним словом, довольно крут. — Он задумчиво сморщился. — Значит, вы беспокоитесь о духе? Темул показалась мне излишне милой.
Пиандао взволнованно выпрямился.
— Ты встречался с ней.
— Нечасто, — признался Сокка. — Она приходит по ночам, когда я сплю. Тоф говорит, что она водит их по долине и показывает разные вещи. Разные виды камней. Как вода может скрываться в странных местах — никогда бы не подумал, что растение может топить жуков и пожирать их... — Он посмотрел на своего учителя. — Это плохо? Она держалась от Аанга подальше. Мы следили за этим.
Пиандао нахмурился.
— Полагаю, ты не знаешь историю о собакольве, который не рычал?
— Нет, но, думаю, я догадываюсь, — поморщился Сокка. — Значит, она что-то задумала. Что?
— Если бы я знал, то волновался бы меньше. — Темно-серые брови задумчиво сошлись. — Куда именно она водила вас?
* * *
— Ладно! — Тоф почувствовала легкое как перышко смещение земли, которое означало, что Аанг ударил кулаком по воздуху. — Мы собираемся всем показать раз и навсегда, что нет ничего плохого в том, что Аппа ходит по земле.
О, будет здорово. Откинувшись на теплый камень, Тоф почувствовала, как трава щекочет её ноги. Она решила проверить, сможет ли шевелить пальцами в унисон с дыханием Катары. Не слишком давно кто-то держал здесь загон для страусовых лошадей: девочка чувствовала, что они царапали землю, добираясь до жуков, и слегка притоптали некоторые участки, где были гнезда. Однако сейчас здесь было тайное убежище для одного ворчливого летающего бизона, любившего траву, но не корнеплоды, предложенные фермерами Пиандао вместе с тюками соломы.
Учитывая, что у неё не было других дел, кроме как учить Аанга и нежиться на солнце, Тоф принялась считать тюки соломы. Старая привычка: может, она была слепой и крошечной, и её родители хотели спрятать её от мира, но она всё же была купеческой дочерью. Считать для неё было как для Сокки проверять бумеранг, или для Катары подсчитывать провизию. Это было то, что ты делаешь, чтобы убедиться, что твой мир в порядке.
Считать тюки соломы... Ну, она не любила цифры. Совсем.
"Может быть, я неверно запомнила подсчеты".
Она надеялась на это. Потому что если она подсчитала правильно... Её папа имел долю во владении как минимум дюжиной ферм. Он всегда подсчитывал, что необходимо, чтобы прожить зиму. И Аппа съел достаточно тюков, чтобы прокормить небольшое стадо коалаовец в течении недели. Если Темул говорила правду о бизонах, падающих с неба, а Сокка верил ей... Ух!
"Тао сказал, что Царство Земли просто отвернулось. Позволило резне случиться".
Шаман считал, что это произошло из-за Чина Завоевателя. Тоф не была так уверена. Чин был старой-престарой историей.
"Земля хранит обиды, это так. Но чтобы все так долго обижались? Когда знакомые им люди умрут практически у них на глазах? Я так не думаю".
Если бы Тао спросил её мнение, Тоф поставила бы деньги на кучу разозленных фермеров. Которые раз и навсегда решили, что не собираются допускать, чтобы их урожаи снова сожрали. В конце концов, все говорили, что Народ Огня убил Воздушных Кочевников.
"А что случилось с бизонами? Они могли улететь. Должно быть, некоторые из них сбежали и одичали. Почему их нет?"
Потому что их не было. Если только они не спрятались лучше, чем кротобарсуки под горой...
Аанг замахал руками как ветряная мельница, нарушив её ход мыслей.
— А теперь поразительный Аппа пройдет по этой совершенно обычной земле!
Кормившая Момо ягодами Катара засмеялась.
— Он и так тут всё затоптал, Аанг.
— Даже лучше! Идем, приятель.
Раскатистое ворчание, и несколько тонн летающего бизона на цыпочках прошли по траве.
— Вот! — удовлетворенно сказал Аанг. — А теперь... — он подпрыгнул.
Подготовившись, Тоф укрепилась как скала, когда его ноги ударили по земле, взрыхлив землю, траву и камни как ветер, взлохмативший её волосы.
Катара вскрикнула, миска чуть не выпала из её рук, когда её сидение сместилось. Момо накинулся на просыпанные ягоды.
— Аанг!
— Прости, Катара. Но видишь? Всё отлично!
Всё было плоским, конечно. Как блин. Но подобно блину, сними с него шкурку, и внутри всё будет совсем по-другому.
Знакомые шаги направились в их сторону. Хорошо — хотя бы двое должны понять то, что она собиралась сделать.
Тоф впилась пальцами в землю, потянув вверх и укладывая как любимое одеяло.
— Эй... Тоф!
Она не знала, как это выглядело, но знала, как это ощущалось. Всё давление, что пришлось на землю, зеркальным отражением вспучилось вверх, и отпечатки следов Аппы стали круглыми, как пончики.
— Вот что осталось в земле, ребята.
Тишина. Она почувствовала, как Катара тревожно заерзала, а сердце Аанга забилось чаще.
— Но... но... Кузон никогда ничего не говорил!
— Кузон не был покорителем земли. — Сокка обошел вокруг отпечатков лап, склонив голову на бок, словно осматривая их. — Ого, это сделал Аппа?
— Ну, а что ему ещё делать? — Аанг развернулся по направлению к уверенным шагам, его мускулы напряглись. — Не ходить по земле? Мы постоянно это делали, когда навещали Кузона!
— Это заставляет меня задуматься, где именно ты навещал Кузона, — потер подбородок Пиандао. — Из того, что я знаю о Бьякко, они столь же осторожны со своими террасами, как мы с нашими пастбищами. Единственное место, которое не пострадало бы, это лавовые плато.
Судя по тому, как напряглись пальцы ног Аанга, Тоф поняла, что мечник попал в яблочко.
— Темул ненавидит летающих бизонов, — напомнила Катара. — Ты знаешь, что она преувеличивает.
Мечник сел на корточки, чтобы провести пальцами по траве.
— Правда. Один летающий бизон не вытопчет здесь землю навсегда. Десять? Пятьдесят? Это стало бы проблемой. — Он выпрямился. — Аанг, есть ещё одна вещь, о которой ты должен подумать, и это время. Живая или мертвая, но Темул приглядывает за этой землей более трех столетий. Одна волна налетает на берег, и ничего не изменяется. Смотреть на эти волны десятилетие и более? Могут исчезнуть целые острова.
— Тогда вы должны были сказать нам! — выскочил вперед Аанг, весь вибрируя. — И вы должны были продолжать говорить, пока мы не услышали бы!
— Глазами или ушами, — раздался знакомый невесомый голос, — ваши люди не слушают.
"Темул". Тоф вскочила на ноги, стараясь не вспотеть. Она не чувствовала веса призрака, не слышала её дыхания, не чувствовала ничего. Кроме странной уверенности в том, что Темул стояла прямо перед Аангом, мрачно нахмурившись в наступившей тишине.
— Вы этого не знаете, — крикнул в ответ Аанг. — Вы ненавидите покорителей воздуха. Вы ничего не знаете о том, как мы живем!
— Но я знаю, как вы умираете, — от хохота призрака Тоф вздрогнула. — Хочешь, покажу последних, кто умерли здесь? Думаю, то, что они делали, покажется тебе... интересным.
Посреди удушающей летней жары Тоф застучала зубами. "Так холодно..."
* * *
"Соберись", — повторял в голове урок Тао Аанг. "Будь как смерч — пусть видение несет тебя, но продолжай касаться земли. Не дай видению затянуть тебя внутрь, мост должен касаться обеих сторон".
Он до сих пор видел пастбище, хотя трава стала прозрачной, как туман. Но он видел и что-то ещё. Чувствовал что-то ещё: отдачу шагов, когда Темул бежала сквозь шторм, то, как гравитация отступала, когда призрак запрыгивала на мокрые от дождя крыши. Молчаливые проклятия, когда она проклинала ныне мертвых Мудрецов Огня и шаманов онмицу лежать в водных могилах — они её связали её же собственными семейными свитками, украденными в лунной тьме...
"Онмицу", — подумал Аанг. "Убийцы? Как Ши?" И как можно было убить призрака...
Вспыхнула молния, и он увидел то, что видела она. Узнал то, что знала она.
"Нет! Нет, нет, этого не может быть, не может..."
Ряды убийц. Ждущие, чтобы убить Кузона. Наблюдающие, как Кузон убил стольких, скольких смог, из их числа, потому что таковы были приказы старейшин. Потому что им нужен был секрет, который Кузон унесет с собой, если умрет... и потому что каждый павший онмицу уже был отомщен. Потому что...
"Нет, нет, прекратите, это не может быть по-настоящему!"
...Кузон уже подпустил их достаточно близко, чтобы его убили. Она видела это по огню, не вспыхивающему с каждым ударом, по крови, пузырящейся при каждом вздохе...
"Прекрати, прекрати, ты врешь!.."
...потому что Кузон знал их, как она знала их. Даже лучше — она видела их родителей и дедушек и бабушек всего пару дней на корабле и никогда не встречала этих детей в жизни...
"Нет, Воздушные Кочевники не..."
-... Джа Аку...
Он узнал имя в ту долю секунды, когда Темул призвала молнию как выражение смертоносной ярости самого Агни. Он знал его, а не Темул. Слышал, когда вспоминал худший день в своей жизни столетие назад и улыбку, которая не была улыбкой.
— Только так и будет честно.
Его воспоминание. Не Темул. И было больно... но любая боль была лучше, чем смотреть глазами призрака, которая убила его людей, а сейчас смотрела, как умирал Кузон, не столько со скорбью, сколько с чистой, беспощадной яростью...
— Прекрати!
Дневной свет. Трава. Аппа у него за спиной, рука Катары на его плечах, и все они дрожали.
Стоявший в нескольких футах от него Сокка был почти белым.
