— Кузона убили покорители воздуха?
— Его убили онмицу, потомки Воздушных Кочевников. Сомневаюсь, что более одного или двух были обученными покорителями воздуха. Это самый строго охраняемый секрет Хозяина Огня. — Пиандао стоял между ними и окутанным штормовой тенью призраком с мечом наголо. — Хватит. Ты сломаешь мальчика.
— Тогда пусть ломается, — в светло-золотых глазах мелькнула молния. — Я осуществлю свою месть. Хозяину Огня. Аватару. Наши смерти лежат на них обоих! — Синий огонь вспыхнул вокруг её рук...
И подобно льду разбился о щит из поднятой земли.
"Тоф?"
— Я не позволю тебе, — маленькая покорительница земли встала рядом с Пиандао, её босые ноги были такими же точными, как и клинок мечника. — Я понимаю, что тебе нужна месть. Я верю тебе. Но ты говоришь, что хочешь ранить Аанга ради Кузона? Ни за что! — Её руки были подняты, готовые сложиться в кулаки или блок. — Ты не спросила его!
— Тоф? — Катара сняла пробку со своего меха с водой, готовая ткать ледяные щиты или острые сосульки вокруг их обоих. — Что ты делаешь?
Тоф даже ухом не повела.
— У Кузона есть право на собственную месть, — её незрячие глаза были устремлены на Темул. — Ты не можешь совершить её за него.
— Умная девочка, — шепот, похожий на порыв ветра перед штормом. — Но ты даже представления не имеешь. Он здесь. Он мой враг. Я должна.
— Хватит уже! — Тоф отмахнулась от её слов как от москитов. — Ты показала ему — ты показала нам — мы верим тебе, ладно? Кузон... он никогда... он пытался и... — Она сглотнула и покачала головой, не говоря ни слова.
Прищурив глаза, Катара вмешалась в разговор.
— Вы не можете преследовать Аанга, когда Кузон выбрал смерть.
Сокка поморщился.
— Катара...
— Он мог солгать! — Покорительница воды сердито посмотрела на Темул, туманна они или нет. — Он мог сказать им то, что они хотели услышать, и жить, чтобы помогать Аангу! Но нет, он же покоритель огня, лорд, и ему надо было умереть из-за вашей глупой-преглупой чести...
— Катара, — прохрипел Аанг. Он не хотел ничего говорить. Это было так больно. — Он... не мог солгать им.
Она замерла. Повернулась к нему с растущим недоверием.
— Их учил... их учил кое-кто, кого я знал, ещё в храме, — выдавил Аанг. Они бы узнали. Что бы он ни сказал... они бы услышали ложь. — "Покорители воздуха обучали наемных убийц. Покорители воздуха обучали убийц. Кузон умер, потому что... потому что..."
Он не хотел об этом думать. Он не хотел знать то, что знал. Не хотел, чтобы это было реальностью.
Но Кузон никогда не встречал Джа Аку. Не до его побега. Если Темул знала его имя сейчас...
"Это не может быть правдой. Но это так".
Он не знал, что ещё Темул собиралась сделать с ним. Ему было все равно. Ничто не причинит большей боли.
— Аанг? — Катара обернула руку водой, готовая исцелять. — Не дай ей одолеть себя. Ты этого не делал. Ты не совершил ничего из этого, — она сердито посмотрела на призрака. — А все, кто сделал, мертвы. Вы получили свою месть.
— Наглая ложь из уст той, кто с радостью смотрела бы, как утонет мой народ, из-за убийства одной женщины, — взгляд Темул был таким же безжалостным, как лава. — Ты всех нас заставила бы расплачиваться за зло одного человека. — Она указала длинным костлявым пальцем. — А кто заплатит за него? Ты предложишь свою жизнь, маленькая покорительница воды?
Аанг ахнул. Потому что разумеется Катара предложила бы. Она была идеальной, она была доброй, она была просто-напросто хорошей...
Она... ничего не сказала.
Сокка выступил вперед.
— Я предложу.
— Сокка! — Аанг не знал, кто из них закричал первым.
— Ты играешь с огнем, сынок, — тихо сказал Пиандао, его серые глаза потемнели от тревоги.
— Нет. Я предлагаю временный альянс другу Кузона, — мрачно произнес Сокка. — Потому что Кузон был другом Аанга, а Аанг — мой друг. И я верю Аангу. — Он ответил на яростный взгляд своим яростным взглядом. — Вы не хотите ранить Аанга. Вы хотите ранить Аватара. Знаете что? Пока Аанг не засветится, Духа Аватара здесь нет. Всё, чего вы добьетесь своей местью, это раните парня, который ничего вам не сделал. — Он вдохнул. — Вы были другом Кузона. Если вы можете мучить кого-то и называть это местью... тогда никто из нас не знал его.
"Не надо!" — хотелось закричать Аангу. Потому что если Темул была другом Кузона...
"Значит, я не знал его", — понял Аанг. Его горло перехватило из-за страха и... он не знал от чего. Но это причиняло боль. От его друга-покорителя огня не осталось ничего в том старике, убивающем — и умирающем — в темноте. Убивая покорителей воздуха. Убитый покорителями воздуха.
"Я больше никого не знаю".
Ему хотелось выкрикнуть это, но он не мог. Темул была призраком, а не духом, и он мог давить на Ботинки, но он не мог давить на неё, даже при желании. И если каждый призрак Народа Огня был таким страшным, то он не мог винить Киоши за то, что она хотела сковать их, он просто не мог. Как мог Аватар поддерживать в мире баланс, если простой призрак мог преградить ему путь?
— Ты веришь в своего друга, — задумчиво проговорила Темул. — Предупреждаю, молодой человек. Вера без верности — всё равно что прижимать скорпионогадюку к груди. Пока ей холодно, ты ей нужен. Но когда она согреется...
Сокка не дрогнул.
— Это моя проблема.
Аанг задохнулся. Дважды. Темул назвала его... И Сокка согласился с ней? Не может быть, чтобы он спустил...
Тоф наступила ему на ногу.
Темул мельком взглянула на него, когда Аанг завопил, и, кажется, шторм над ней несколько рассеялся.
— Ты храбрый, но ты не понимаешь месть, — призрачные пальцы приподняли подбородок Сокки. — Ты поймешь.
Треснул гром, и призрак исчез.
Сокка свернулся, как брошенное одеяло.
— Сокка! — Катара оббежала Аанга, ощупывая своего брата обернутыми водой руками, пока Пиандао уложил его голову к себе на колени. — Что она с ним сделала?
— Я не знаю, — Пиандао приложил пальцы к шее Сокки. — Его пульс ровный, его чи звенит, как ударенный колокол, но я не думаю, что он ранен.
— Откуда вам знать? Вы не целитель!
— Я побывал на большем числе полей битв, чем ты видела лет, юная леди. Я кое-что знаю о том, кто выживет, а кто умрет, — с суховатой иронией ответил Пиандао. — Он сделал Темул предложение. Думаю, она его приняла.
Тоф хрустнула пальцами и направилась назад к поместью.
— Куда ты? — выкрикнул Аанг.
— Паковать вещи, — кинула она через плечо.
— Что? Сокка ранен!
Она остановилась на миг.
— Если Катара сможет починить его, она это сделает. Если Мастер Пиандао может починить его, он это сделает. Сокка очнется. Или нет, — она сглотнула. — Как ни верти, нам надо уходить. Чтобы увести тебя отсюда.
А вот это уже было нечестно.
— Я этого не делал!
— Нет, — отрезала Тоф. — Но ты это не остановил.
Её ноги ударили по земле, и она уехала на зеленой волне.
"Нет", — признался сам себе Аанг. "Не остановил".
Почему?
Потому что... Темул была чем-то таким, с чем он ничего не мог поделать. Он не мог покорять, чтобы остановить её. Он не мог давить на неё так, как он делал с другими духами. И он не мог улететь от призрака.
И так не должно было быть! Он был Аватаром, а Тоф ожидала, что он выступит против призрака как кто-то, кто даже не мог покорять?
"Как Сокка?"
Нет, это было не то же самое. Духи не сделали Сокку покорителем. Это было их решение, и Сокка должен был с ним жить. Но они сделали его Аватаром. Ему полагалось обладать силой, чтобы исправлять положение.
"Призраки просто неправильные".
Тоф была права. Им надо было уходить отсюда.
Но когда-нибудь, когда он будет знать достаточно, он вернется сюда. Потому что он был Аватаром.
И Темул никогда снова не причинит зло одному из его друзей.
* * *
Сокка моргнул. Крепко зажмурил глаза. Моргнул снова.
"Что за черт?"
Пять взволнованных лиц смотрели на него сверху, пока он лежал, прислонившись к садовому камню. Одно из лиц было зеленоглазым и пушистым, уши Момо дернулись, когда лемур счел, что один чесатель лемуров только что вернулся в мир живых, после чего вспрыгнул на плечо Аанга. Тоф была бледной, Аанг был откровенно мрачным, а глаза Катары были красными и распухшими, что значило, что она плакала.
"Что я пропустил?"
Стоп. Темул, подозрения Пиандао, встреча с Аангом...
— Снова с нами? — спросил Мастер Пиандао, его брови изогнулись с намеком на предупреждение.
— У-угу, — выдавил Сокка, сев. Он не знал, почему Великое Имя Шу Джинга захотел использовать "суниюктабхаша" вместо "Укканьяядая", но надо всегда следовать туда, куда ведет учитель...
"О, нет. Не может быть..."
И Катара кричала на него, и Тоф вздыхала с улыбкой облегчения, и Аанг воспрял духом и донимал его дюжиной вариантов "что случилось?"
"Хороший вопрос".
Даже это мысль казалась неправильной, набором слов, которые должны были быть знакомыми, и звуками, которых он не должен был знать, и... ой.
— Апи кузалам?
— Найва, — ответил Сокка. Его мозг всё ещё пытался его догнать. — И мнится мне, со мной она что-то сотворила...
О, черт. Четыре пары глаз уставились на него, и только один понял, что он сказал.
— Наверное, я слишком сильно гонял тебя, — легким тоном сообщил Пиандао. — Цитированье поэзии во сне может довести тебя до беды, молодой человек, — он подмигнул. — Хотя совсем не до такой, как если ты будешь цитировать, бодрствуя.
— Это была поэзия? — скептически спросила Катара. — Звучало так, будто кто-то пытался спеть, как тюлень.
— Тюлени не разговаривают, — вздохнул Сокка. Постарался сделать так, чтобы его скачущие галопом мысли не отразились на его лице. "Что, черт возьми, она сделала?"
— Это ты так говоришь.
— Ты в порядке, Лежебока?
Тоф. Ноги, как обычно, прочно уперты в землю. И как это он никогда не понимал, что означает этот точный баланс — готовая стойка, которая позволит ей сделать что угодно, если понадобится нанести удар...
Сокка закрыл лицо руками.
— Аанг? Думаю, твоя головная боль перешла ко мне.
Это как ножом отрезало болтовню покорителя воздуха.
— Ты хочешь сказать, что после всех тех жутких угроз и разговоров о мести и скорпионогадюках... она просто устроила тебе головную боль? — возмутился Аанг.
— Прости за скорпионогадюк, — несколько глуповато извинился Сокка. Ощущая — так же четко, как острый край бритвы — всё, что он не говорил. "Аанг может слышать ложь, но если я не лгу..." — Я решил сделать ставку, основываясь на том, что знаю. Она злилась и просто хотела, чтобы её кто-нибудь послушал. Поэтому я не стал с ней спорить. Но только про всякие неважные вещи.
— Неважные? — пальцы Катары коснулись её пояса в дюймах от её кожаного мешка для воды.
— Она и так ненавидит покорителей воздуха, — напомнил Сокка. — Ты же точно так же поступила с Раскрашенной Леди, так? Позволила ей отомстить, но так, чтобы большинство людей не пострадало. — Он потер голову. — Я переживу головную боль. — "Я надеюсь".
— Ага, — засмеялся Аанг. — Но ты знаешь, что это было безумием.
— Эй, пусть это безумие, но оно сработало... — Встав на ноги, Сокка подождал, пока мир снова не выправится. Посмотрел мимо друзей туда, где фыркал огромный бело-коричневый комок шерсти. — Вы уже сложили вещи на Аппу? Я думал... ну...
— У тебя есть основы и цепкий ум, — отметил Пиандао. — Возвращайся, когда у тебя будет преимущество времени. — Он улыбнулся. — Я понимаю, что у вас расписание.
Здорово. Ему этого никогда не забудут.
— Брось, давай уйдем до того, как она набросится на Аппу за то, что пожевал сад, — поторопил Аанг, ухватив его за руку.
— Иду, — ответил Сокка, нетерпеливо избавившись от захвата под удивленный вскрик Аанга. — Дай мне минутку, ладно?
Наконец-то. Все они залезли на Аппу, подальше от зоны слышимости. Сокка сглотнул.
— Мастер Пиандао...
— Даже будучи призраком, Темул остается драконьим дитя, — прямо ответил мечник. — Есть старые истории о том, что они могут сделать с разумом людей. — Серые глаза посмотрели в его. — Как сильно она тебя ранила?
— Не так сильно, как она ранила бы Аанга, — в этом Сокка был абсолютно уверен. — Она влезла мне в голову. Я справлюсь. Аанг... он Аватар. Он нужен нам целым.
Пиандао наблюдал за ним.
— Из-за его силы?
— Нет, — твердо возразил Сокка. — Потому что все остальные думают, что он единственный парень, который может исправить мир. Это безумие, он просто ребенок, но они этого не видят. Всё, что они видят, это легенда. Он им нужен. Так что да, лучше я, чем он.
— Слова истинного тактика, — кивнул головой Пиандао. — Будь осторожен. — Он подошел ближе и...
"Что за черт?"
Его не обнимали так неделями.
— Выжигание знаков на шелке — тонкое искусство, мало практикуемое покорителями огня в наши дни. Но раньше все Великие Имена использовали его для ведения семейных свитков, а Темул настолько старомодна, насколько это вообще возможно, — сказал Пиандао, всё ещё удерживая его. — Ты должен знать, что Темул вернула те свитки от онмицу. Моё имя значится в них вместе с записью о моем усыновлении. И начиная с этого утра... там значится и твоё.
— Чего? — Это был не вопль. Скорее мужественный вскрик. — Но... но разве у вас не спрашивают перед тем, как похитить кого-то в свое племя, и я не девушка, и... О, духи, Теруко рассказывала, что у вас есть похищение мужей, и Темул слишком стара для меня, не говоря уже о том, что она мертвая...
— Ты не муж. Ты — военная добыча, — усмехнулся Пиандао. — А она уже очень давно воюет с Аватаром.
"Она хотела отмстить Аангу. И она отомстила".
— Я из Племени Воды!
— Не думаю, что ей есть до этого дело, — улыбнулся Пиандао, отступив назад. — Поэтому будь осторожен с героическими деяниями в присутствии впечатлительной молодежи. Особенно молодых покорителей огня. Сомневаюсь, что Аанг будет счастлив, если ты создашь собственный клан.
"...Папа меня убьет".
Примечания автора:
Акшара — буквы алфавита, а ещё меч.
Апи кузалам? — Ты в порядке?
Нийва — едва ли; нет!
Джитакшара — тот, кто овладел письмом. Или, если кто-то пошутит (а это в духе Пиандао) — тот, кто овладел мечом.
Суниюктабхаша — построенный язык
Укканьяядая — дворцовый диалект
Глава 55
— Смерть от руки Соккиного папы, — ворчал себе под нос Зуко, ожидая на среднем доке. — Не тот способ, которым мне хотелось бы уйти.
