Никогда не думай, что всё потеряно. Есть те, о ком ты не знаешь, и кого я нашел только после долгих поисков. Они боятся тебя. Они боятся всех храмов, и не без хороших на то причин. Но если твои действия покажут, кто ты такой, Аанг... они поймут, что ты — это не старейшины. И они покажут тебе о Воздухе больше, чем я мог представить, когда был молодым.
Шидан знает их, но спрашивай его осторожно, Аанг. Дракон воспринимает безопасность тех, кого укрыл под своими крыльями, очень серьезно. И если его ответ покажется тебе загадкой... помни, что это может быть не его загадка, а их. Они боятся и, подобно нам, придерживаются собственных обычаев. Прятаться столь же в их природе, как в нашей — путешествовать. Я знаю, что ты отнесешься к этому с уважением.
Мудрецы говорят, что Аватар рождается, где рождается, и кем рождается, по определенной причине, — старый мастер засмеялся. — Я старик, и я думаю, что они это выдумали. Но если нет... тогда миру нужен не только Аватар, мой ученик. Ему нужен ты.
Я всегда буду твоим учителем, Аанг. И я всегда буду тобой гордиться.
"Расставание. Морщинистые пальцы отпустили чешую".
— Да помогут тебе духи найти его быстро, — теперь голос Гиацо нес оттенки эмоций, а не был всепоглощающим потоком, как прежде. Шорох его одежд эхом отдался на храмовом балконе — ткань была такая же бесцветная, как и побледневшая с наступлением рассвета звезда. — Он не должен скорбеть один.
:Отрицание. Требование! Гиацо свободно летит, не заперт в падающих-камнях и огне...:
— Нет, друг-дракон. Я не пойду.
:Разочарование. Боль. Просьба.:
— Я должен остаться, — старый покоритель воздуха огладил одежду и отвел глаза. — Я кое-что знаю о том, как охотится твой вид. Если силы Созина не встретят сопротивления, хоть малейшего... он будет убежден, что здесь нечего защищать. Он будет знать, что Аватар выжил. — Гиацо глубоко и медленно вдохнул, создав затягивающий порыв ветра. — И я понял... что не могу лишить моего ученика последней защиты. Я отказываюсь.
:Встопорщенная-грива, удивление! Ветер поднимается, красная броня падает...:
— Да, — легкий, решительный кивок. — Да, молодой дракон. Я буду сражаться.
:Сожаление.:
— От тебя? — Гиацо оглянулся с удивлением в серых глазах. — Тебе бы и в голову никогда не пришло не сражаться за свою жизнь. Не говоря уже за жизнь своего клана.
:Согласие. Печаль. Клятвы, вырезанные во всем великолепии сверкающего на солнце льда. Раздавленные беспечным толчком.:
— Я обидел тебя, — пробормотал Гиацо. — Все эти годы... я думал, ты никогда не поймешь.
:Горько-сладкое веселье. Коготь, коснувшийся руки Кузона. Рука Кузона, потянувшаяся к ветру.:
— А, значит, я и прав и неправ? — Гиацо чуть улыбнулся. — Ты не понимаешь мирную жизнь, но ты знаешь, что ты не понимаешь... и что она всё равно драгоценна для нас.
:Согласие. Разделенная скорбь. Пожелание-чтобы-мир-был-другим.:
— Мы не можем слишком увязать в том, что было. Мы должны работать с тем, что есть, — глаза Гиацо смотрели пристально. — Спаси их, молодой дракон. Спаси всех, кого сможешь.
:Темул на борту корабля — древнее драконье-дитя, чей кивок до сих пор оставался резким. Кузон в детской, собирает малышей. Карты, припасы, оценка ветров и надежда на попутный. Обещание.:
— Удачи вам обоим, — Гиацо отошел на два длинных шага назад. — Лети.
Привязные ремни закреплены. Сонные жалобы детей. Кузон на его шее, старающийся не плакать и полусонный, несмотря на все приложенные силы к тому, чтобы сопротивляться зову ночи...
Он подпрыгнул и поймал ветер.
Череда бесконечных часов, рассвет, переходящий в день. Намек на черный дым далеко внизу. Корабли Народа Огня.
— Лети, — голос Кузона был хриплым, его скорбь пылала как расплавленный свинец. — Мы только и можем, что лететь.
* * *
(Спрятано в доклад Мэй по состоянию владений, написано огненными письменами и зашифровано.)
Сестра,
Да, конечно же, это твой шифр. Мама учила нас обоих, помнишь? И я находил пару образцов после каждого подарка на день рождения. "Учись на своих порезах". Я так и делал.
Дедушка говорит, что ты поправляешься. Что, может, я по-прежнему не могу тебе доверять, но я хотя бы могу положиться на то, что ты будешь сама собой. Что ты будешь действовать в интересах Народа Огня, даже если это не в интересах отца.
Я собираюсь довериться тебе.
Подумай вот о чем, сестра. Кто ещё так же искусен, как ты? Кому ещё хватит присутствия духа — и силы — сразить Аватара в Состоянии Аватара?
Именно.
Если он умрет в любое другое время — любое другое время, а ты знаешь, что бывает на поле боя — примерно через дюжину лет мы будем противостоять Аватару из Племени Воды.
Есть целая связка причин, почему это будет крайне неудачной идеей. Я имел дело с одной из них в Ба Синг Се: спроси своих Дай Ли про хайма-дзяо. Сейчас мы разбираемся со второй причиной здесь, на Севере. Утонувшие послушны воле Ко, а Похититель Лиц знает, как нашептывать в ухо Аватара.
Но есть ещё одна причина, и она пугает меня.
Я нашел... определенную информацию о том, когда цикл Аватара был нарушен. Когда Аватар начал приказывать нам быть отдельными народами вместо того, чтобы советовать нам, как преодолеть наши различия.
Всё сломалось при Аватаре Кисук, сестра. Аватар — это и человек и дух, и человек сошел с ума. А когда те, кому доверили Аватара, исполнили свой долг, чтобы спасти человечество...
Похититель Лиц увидел, как люди нанесли величайшее унижение его родителю. Люди убили носителя Духа Мира.
(Да, Похититель Лиц считает Дух Аватара своим... неважно. Да, я тоже даже думать не хочу о том, как так получилось. Как нечто с таким количеством ножек происходит от того, что проходит цикл перерождений среди людских жизней... Фу. Просто поверь мне на слово на этот раз, ладно?)
С тех пор он строил замыслы. Я не знаю, что он задумал, но у меня достаточно кусочков, чтобы мне хотелось спрятать всех, кто мне дорог, в самом отдаленном уголке на свете. Даже тебя.
Он строил замыслы, и на это у него было почти полных два цикла элементов. Следующий Аватар будет снова из Племени Воды. Снова женщиной. Снова с Северного полюса.
Только на этот раз вместо того, чтобы быть воспитанной благородной избалованной паршивкой, её воспитают с верой в то, что женщины не должны драться. Не должны идти на войну. Не должны выбирать собственного возлюбленного. И Похититель Лиц будет рядом — прямо в самом центре города! — и будет нашептывать о том, как Аватар могущественна, благородна и должна получать всё, что ей хочется...
Дядя этого не понимает. Амая тоже, но ты, сестра...
Думаю, ты понимаешь, как никто другой.
Это последний шанс, который у нас будет, чтобы расстроить планы Похитителя Лиц. Последний шанс.
(...Дай мне минутку, чтобы найти камень, который можно разбить. Аанг — наш последний шанс. Агни, вселенная меня ненавидит!)
Ты знаешь, что произойдет, когда небо потемнеет. Ты знаешь, что будешь делать. И если я знаю тебя, ты в курсе всех планов отца.
А значит, тебе придется быть умной. Умной, как никогда. Это такой духов клубок, что ты, наверное, не поверишь... а может, и поверишь, теперь. Если ты знаешь намеренья отца, то не сможешь отрицать это перед духами.
Я склонен верить, что спутники Аватара смогут вытащить его из любой ситуации. (Мне очень-очень жаль того, кто попадет с неудачной стороны под одну из импровизаций Сокки. Это больно.) Но люди, которых он притащит с собой... сомневаюсь, что им настолько повезет.
У меня есть другие возможности. У меня есть другие ресурсы, но ты, сестра... ты лучшая в том, что делаешь. Поэтому я собираюсь сделать нечто ужасающее.
Я прошу тебя использовать трезвый расчет.
Ты знаешь, как ломать людей. Как ранить их. Как уничтожать их, не коснувшись их и пальцем.
Разве в интересах Народа Огня уничтожать Аанга?
...Скажи Циркачке, что я поправился. Больше ей такой трюк не удастся, и, я надеюсь, что она будет держаться подальше от Аанга. У храмов было что-то под названием "гармоничное согласие", и я не знаю, умеет ли он воздействовать на другого покорителя воздуха таким образом.
Оставайся удачливой,
Твой брат.
(Который очень сильно радуется тому, что накануне моего дня рождения нас разделяет целый океан. Снова. Что ты собираешься бросить в меня на этот раз? Это горит? На этот раз у меня есть вулкан, так что я готов на это поспорить...)
Глава 63
Зрелище хихикающей Азулы, — подумала Мэй, когда они втроем устроились в тени от конька крыши, — не для слабонервных.
Вертихвостка или нет, но Тай Ли стояла крепко, пока они подходили. Акробатка перекувырнулось из стойки на руках на ноги, при этом не сдвинув ни единой черепицы.
— О, хорошо! Твоя аура вся яркая! Хотя по-прежнему синяя, — задумчиво добавила она. — Но твой огонь тоже синий, так что... может, для тебя это нормально? Вести хорошие?
— Интересные, — Азула свернула тонкую, как газовая ткань, бумагу, её золотые глаза танцевали. — Ответь мне, Мэй, что бы ты сказала, сообщи я тебе, что мой брат решил мне довериться?
Мэй почти что моргнула, автоматически проверив свои ножи.
— Я бы сказала, что он потерял разум.
— Дядя непременно подумал бы так же. — Длинный ноготь постучал по бумаге, создав еле слышный из-за гула ветра шорох. — Что делает письмо ещё более интересным. Не думаю, что генерал Айро предвидел это.
Певучий радостный голос — Азула всегда была такой перед исполнением самых злобных своих планов. День был теплым, но Мэй почувствовала, как у неё по спине пробежал холодок.
— Он попросил у тебя помощи? — Тай Ли нахмурилась, прогнула спину и опустила ноги перед головой. — Но он изгнанник и знает, что ты никогда не позволишь Аангу навредить Хозяину Огня.
— Конечно знает, — Азула смотрела на Кальдеру со странной меланхоличностью. Сейчас город был тихим, знала Мэй. Но скоро, совсем скоро...
— Я думаю, — внезапно произнесла принцесса, — что в плане отца может быть маленький просчет.
Ошеломленная Мэй приподняла бровь.
— Да-да: позволить ему высадиться, дать им растерять силы и безнадежно увязнуть в бою с домашней стражей накануне затмения должно сработать. И это будет весьма драматично, — призналась Азула. — Но кого нам впечатлять? Варваров? Пожалуйста, мы хотим убить их, а не дать им прожить столько, чтобы они позавидовали нашей силе. Наших собственных людей? Смысл наших войск и блокады в том, чтобы держать войну снаружи. И особенно в том, чтобы держать снаружи Аватара. Если летающий бизон прилетит сюда в День Черного Солнца, как сделала Киоши...
— Люди будут в ужасе, — голос Тай Ли стал совсем детским. — Будет ужасно.
— Ужасно, — согласилась Азула. — И смертельно. Наши люди дисциплинированы, но... — она покачала головой. — Одна паника будет стоить нам жизней. Я приняла меры, чтобы вывести значительные количества гражданских из Кальдеры до этого дня, но даже так... Нет, это неприемлемый риск. — Золотые глаза посмотрели на Мэй, холодные и яростные. — Страх — полезный инструмент, но только в умеренных количествах. Мы хотим, чтобы наши люди боялись наших врагов, но наше преимущество на поле боя — это не только технологии. И даже не огонь. Это наша способность планировать, строить стратегии, когда наши враги с криками бросаются на нас. Ужас — это неправильно. Ужас заставляет людей прекращать думать.
"Ты-то знаешь", — подумала Мэй. — "Ты довольно часто им пользовалась".
— Так что нам делать?
— Во-первых, надо определиться с нашими ресурсами, — Азула бросила быстрый взгляд на Тай Ли. — Мы обнаружили кое-какую интересную информацию в наших... исследованиях дворца. Я и не знала, какую важную обязанность возложила на тебя твоя семья — защищать правнучку Великого Предателя.
— Но разве это твоя вина? — Тай Ли заломила руки, но её лицо было как всегда открытым. — Это как если бы... как сказать, что ты сожгла храмы Воздуха. Ты этого не делала.
Азула кивнула, всего один раз.
— Кузон тоже не предавал вас.
Тай Ли немного побледнела.
— Ч-что ты имеешь в виду?
— Хозяину Огня Азулону потребовались годы, чтобы собрать все кусочки воедино, — сообщила Азула. — Было совсем не так легко, как должно было быть. Хозяин Огня Созин хранил досье на каждого лорда, и их наследников, и их наследников. Но Кузон был настолько далеко в очереди наследования, что про него было совсем мало информации. До тех пор, пока он и Темул из Шу Джинга не вступили в заговор, чтобы украсть детей из храма.
Тай Ли слабо вздрогнула.
— Ты знаешь про это?
— Дело было быстрым, умным и наглым, — губы Азулы изогнулись в усмешке. — Один удар, и он получил бы ресурсы, с которыми не смог бы тягаться ни один лорд. Если бы Хозяин Огня уже не владел онмицу, — вздохнула она. — Но очевидно, у него была другая цель. Он на самом деле собирался спасти тех детей. Без всяких условий. Воздух — это свобода, и он хотел, чтобы они были Воздухом. Свободными. — Золотые глаза нашли серые. — Даже от Хозяина Огня.
Тай Ли опустила глаза.
— Но... для нас правильно служить лорду Кальдеры. Это то, чем мы занимаемся. Мы кормим огонь, чтобы вы горели достаточно сильно и защищали нас всех. Если мы откажемся... без якоря нас просто унесет по ветру. Мы можем навредить людям!
Потребовался каждый грамм закаленного при дворе самоконтроля, чтобы Мэй удержала невозмутимое выражение лица.
— Вы — онмицу.
Причинять вред людям — это их занятие. Хотя стоит признаться, что иногда они обставляли всё так, что цель даже не понимала, чья рука сразила их. Но... даже Тай Ли не могла быть настолько слепой.
— Ну... иногда людей приходится ранить, — призналась Тай Ли, печально опустив плечи. — Но мы не... мы сами очень плохо умеем определять, кого. Если ты просто летишь по ветру, то можно ранить любого. Просто потому что туда дует ветер. Я поступила в цирк, чтобы быть другой. Но... не только поэтому. Я думала, так будет лучше для всех. Чтобы мне не пришлось снова ранить мальчиков, когда я им улыбаюсь. Ведь цирк для того и существует — просто для веселья. Все знают, что девочки улыбаются тебе, потому что это их работа. Для них это ничего не значит. — Тай Ли сжалась ещё сильнее. — Но иногда для меня это что-то значит. Но нельзя просто повеселиться и уйти. В храмах иногда так поступали, во время фестивалей... и это было неправильно. Не из-за нас, а потому что страдали вы.
Мэй отказалась моргать.
— Потому что страдаем мы?
— Ну, да, это же весело. Но для вас это не просто веселье, для вас это что-то значит. Что-то, что ничего не значит для нас. — Грустное пожатие плеча. — Вы знаете, кто вы. Вам всегда надо знать.
