"В самом деле, смотри за пределы себя", — с улыбкой подумал Айро. Танец, в особенности с партнером, был обычаем других народов, но не Народа Огня. "И почему должно быть по-другому? Другие покорители стихий ищут свой элемент за пределами себя. Мы носим свой внутри. Вот почему Джао и подобные ему провозгласили о нашем превосходстве. И возможно, так и есть... в сражениях, в убийствах.
Но танцуя, мы танцуем одни".
— Отсюда и начнем, — кивнул Айро. — Теперь покажи мне.
Бросив на него взгляд, полный сомнений, Зуко потянул к себе огонь... Остановился. Глубоко вздохнул и снова потянулся, на этот раз медленно и двумя руками.
"Формирует огненный шар", — понял Айро, пристально наблюдая. — "Но он призвал его от огня, не от себя, и он не полностью отделил его от пламени. И добавляет к нему собственную энергию. Почти как покоритель воды, скользящий по волне."
Держа между ладонями огненный шар, всполохи которого тянулись к костру, Зуко начал двигать кисти медленными, противоположными друг другу круговыми движениями. Язычки зеленого огня появились и распространились по шару, огонь вытягивался лентами, оплетал его руки.
"Похоже на дао", — подумал Айро. — "Они не движутся абсолютно одинаково. Как две половины одного целого, да. Но иногда одно лезвие быстрее, или медленнее. Иногда они сближаются, чтобы отразить один удар, а иногда разделяются, чтобы сражаться с несколькими противниками."
Сражение. Сердцебиение. Танец. Айро не мог представить себе ничего, что было бы более чуждым спокойствию, которое требовалось для разделения энергии при покорении молнии.
Зуко воспользовался моментом и пробежался пламенем по синякам, полученным в схватке на улице города-призрака, потом дал пламени умереть.
— Думаю, это всё.
Кивнув, Айро сам потянулся к огню.
"Это не так просто, как выглядит".
Тренировки требовали от него четкости, точности, контроля. Установить границу между собой и огнем. Огонь, учили мастера, это гнев, разрушение, смертоносная страсть. Его нельзя оставить бесноваться без контроля. Но Айро видел драконий огонь. Да, в нем была ярость, но и тепло, сострадание, дружба. Даже ярость была рождена не холодной жаждой разрушения, а отчаянной любовью к тому, для защиты чего они сражались.
"Теки вместе с пламенем. Сделай его частью себя. Переживай".
Огонь ворвался внутрь, как в тот раз, когда он тайком пробрался в пещеру и попробовал покорить лаву. Боль не столько тела, сколько духа: его душа давно болела за его народ и его семью...
Именно жжение пробудило давно отработанный рефлекс, к счастью, его собственный, а не приобретенный из учений Созина. "Живи! Пусть энергия течет. Внутрь, вниз, вверх, наружу."
Зеленое пламя в его руках вспыхнуло и разлетелось на части.
— Дядя! — успокоительное тепло легло ему на плечи, просочилось в сердце. — Ты... с твоим дыханием было что-то не так...
Айро вдохнул поглубже и почувствовал течение своей чи. Немного неровное, но действия Зуко это исправляли.
— Эта техника, — с иронией сказал он, — не так уж безопасна для ученика, как кажется на первый взгляд.
— Небезопасна? Что ты сделал?
Зеленый огонь в руках Зуко пропал, и Айро с благодарностью облокотился на плечо своего племянника.
— Если смотреть оптимистически, то я оказался прав. И поэтому мне очень жаль. Мне правда очень жаль, племянник. Истина лежала передо мной все эти годы, на самом виду, но я не видел.
Пальцы Зуко нащупали его пульс.
— Дядя, ты уверен, что с тобой всё в порядке? Потому что ты несешь чушь.
Айро грустно усмехнулся.
— Я в порядке благодаря моим тренировкам. Зуко, когда ты изменяешь огонь, чтобы исцелять, ты оставляешь его энергетическую связь с костром. И с собой. Это не то, чему учат покорителей огня.
Зуко замер, отстранился.
— Значит, я делаю неправильно.
— Нет! — Айро стиснул его плечо, удерживая молодого человека, прежде чем он снова окажется в омуте сомнений и боли. — Нет, племянник. Ты делаешь всё верно! Я делал всё так, как учат покорителей огня: я контролировал огонь, жестко. Но, подобно волнам на море, он не должен быть абсолютно покорным.
— Твое сердце, — Зуко был белым, как мел. — Надо чувствовать огонь сердцем, и...
— Да, — Айро кивнул, чувствуя, что наконец — наконец! — смог как следует разглядеть диспозицию врага. И, если интуиция его не обманывала, этого врага ещё можно обратить в союзника, если действовать по-умному. — У сердца тоже есть ритм. Если взять пламя под слишком жесткий контроль, он распространится и на те ритмы твоего тела, до которых сможет достать. "А я-то думал, что только молния может остановить сердце".
Это навело его на мрачные мысли о том, что именно могла сделать Урса... нет. Смерть его отца была в прошлом. Жизнь Зуко была здесь и сейчас.
— Ты всё делаешь правильно, Зуко, — просто сказал Айро и печально улыбнулся про себя. — Что означает, что я учил тебя покорению огня с тем же успехом, с каким можно учить левшу писать правой рукой.
Зуко бросил на него кривой взгляд.
— Тебя бумерангом не били, пока я не видел?
— Слушай меня, племянник, — терпеливо проговорил Айро. Он не мог винить мальчика за сомнения. Любой другой мастер на его месте заявил бы, что он перегрелся на солнце. Но если закрыть глаза на учения Созина и Азулона, и посмотреть на то, чего добился его племянник... — Бросать огонь совместно с другим покорителем огня — одна из фундаментальных техник, но она же и одна из самых сложных. Многие даже не трудятся овладеть ей. Зачем, если можно приказать выпустить сотни отдельных огненных шаров? Но на Южном полюсе мы запустили шар общего огня, и ты не колебался.
— Покорно благодарю, дядя, но я знаю основы.
— Молчи и слушай, — приказал Айро. — Когда ты бился на дуэли с Джао, я волновался, что он одолеет тебя, но одной подсечкой ты разбил и его огонь, и его стойку. Я знаю мастеров, которые не смогли бы повторить тот удар. Когда ты поднял огонь над Азулой, почему она не забрала над ним контроль в тот же миг, как он загорелся? Только потому, что она не могла этого сделать, пока не обратила на это всю свою силу. И теперь, когда ты исцеляешь... — он замолчал и улыбнулся. — Что общего между всеми этими огнями?
Зуко сглотнул.
— Они снаружи. — Он поморщился. — Но все должно быть совсем не так.
— В данный момент, нас должна волновать не академичность стиля, а его эффективность, если Азула приведет подкрепление. — Айро кивком указал на дао, лежащие рядом с их пожитками. — Разве не за этим ты научился фехтовать?
Зуко стиснул кулаки.
— Я просто... хотел, чтобы у меня получалось хоть что-нибудь.
— И у тебя получается, — твердо постановил Айро. "Ты хорош, племянник. Может ты и не мастер, но тебе всего шестнадцать. Дай себе время".
Азула преследовала их. Приближалась комета Созина. У них не было времени.
— Не стоит отказываться от своих талантов, принц Зуко, — сказал вместо этого Айро. — Они ещё могут спасти тебе жизнь. Есть техника покорения огня, о которой не знают ни Азула, ни мой брат, и она опирается на действия, очень похожие на те, что ты делаешь.
— Есть прием, о котором не знает Хозяин Огня? — осторожно переспросил Зуко.
Айро улыбнулся.
— Он не знает, потому что я сам его изобрел, — он подмигнул племяннику. — Я изучал покорителей воды за многие годы до того, как Катара привлекла твое внимание, племянник.
— Привлекла мое внимание? — выплюнул Зуко. — Она похоронила меня подо льдом посреди снежного бурана, дядя!
— О, видел бы ты, что делала моя Нацу, когда я был в твоем возрасте, — с любовью произнес Айро. — Ах, как жарко она преследовала меня, прежде чем поймала!
— Дядя, — Зуко раздраженно стиснул пальцами переносицу, пытаясь решить, что делать с новым приступом временного помешательства дяди, и не проще ли его просто переждать. — Она из Племени Воды. Она не подкарауливала меня с красной нитью и тремя чашами вина. Поверь мне.
— О, какая жалость, — Айро громогласно вздохнул. И приписал себе ещё один балл на мысленном табло: отвлекающий маневр, сделано.
— Итак. Холодный огонь могущественен и производит неизгладимое впечатление, но у него есть слабость. Это более энергия, чем огонь, и она ищет путь наименьшего сопротивления. Если ты позволишь энергии в твоем теле течь, молния последует за ней. — Он встал. — Приступим.
* * *
"Внутрь, вниз, вверх, наружу", — твердил про себя Зуко, пока они тренировались полдня напролет, двигая потоки энергии движениями своего тела. Пытаясь не вспоминать ту вспышку ослепляющего страха, когда он смотрел в лицо искрящейся смерти на кончиках пальцев Азулы... Пока дядя не встал между ними и не перенаправил её молнию в скалу.
"Он спас меня. Я даже не понял, что он сделал, не тогда — я был слишком испуган, слишком зол — но он спас меня. В следующий раз я хочу спасти себя сам".
Внутрь, вниз, вверх, наружу.
Это было похоже и не похоже на исцеление. Исцеление было танцем, партнерством, в котором обе стороны вели попеременно. Это больше напоминало хлыст Джун-охотницы за головами, с треском бьющий по опасности. Но все равно это был поток. "Последовательность".
Это имело смысл.
Он чувствовал технику, её надежность, как и во всех основах, которым учил его дядя. Именно так молния и потечет. Именно так техника и сработает.
— Я готов.
— Готов? — с выражением неописуемого удивления дядя Айро вышел из тренируемой позы. — Ты с ума сошел?
— Я должен знать, что это сработает, дядя!
— А если нет? — вспыхнул Айро. — Я уже потерял сына, я не потеряю и тебя тоже! Если тебе повезет, тебе никогда в жизни не придется пользоваться этим движением!
"Он разозлился. Он никогда не злится". Зуко стиснул кулаки, не собираясь отступать.
— Когда это мне везло, дядя?
Между ними повисла напряженная тишина, пока золотой взгляд воевал с золотым взглядом.
— Нет, — твердо сказал Айро, и каждое его слово было словом Дракона Запада. — Ты не готов.
"Мне это надо!" Изгнанный принц с трудом удержался, чтобы не прокричать это. "Мне это надо, дядя. Мне надо победить. Мне надо одолеть её!
... Мне надо быть достаточно хорошим. Хотя бы раз".
Дышать. Он проглотил гнев, даже если от его сцепленных пальцев валил дым.
— Азула гонится за нами, дядя. Если она приведет войска, если нас разлучат... — Зуко через силу сглотнул, его гордость жгла его, подобно кислоте. — Если она добьется этого, я в любом случае покойник.
"Я недостаточно хорош, чтобы одолеть её. И никогда не был. Всё что я могу — оставаться в живых.
Всё, что мы можем — это бежать".
Так нечестно. Так просто нечестно. Ярость пылала в нем, как лава, требуя выхода...
"Честно не было никогда", — напомнил себе Зуко, подавляя гнев. — "Мне всё равно. Я сам построю свою судьбу. Чего бы это ни стоило".
Дядя вздохнул, его злость схлынула как вода, оставив его измотанным и усталым.
— Ты приводишь хорошие аргументы, принц Зуко. Я подумаю над ними.
Зуко с облегчением выдохнул.
— Спасибо, дядя...
— Нет, — Айро резко взмахнул рукой, оставив дымный след. — Если ты хочешь, чтобы я рисковал твоей жизнью, это право нужно заработать! Ты будешь тренироваться. Ты будешь слушать меня. И в кои-то веки ты будешь ждать, пока я не скажу, что ты готов!
Потрясенный, Зуко сглотнул комок в горле. Дядя Айро всегда был спокоен, всегда сохранял контроль. Видеть, как он практически зажег огонь, даже не думая об этом... Он вздрогнул.
Айро в очередной раз вздохнул.
— Мы устали, — продолжил он, уже тише. — Целитель или нет, вчерашнее сражение истощило бы даже закаленных солдат, не говоря уже...
— Не надо ничего объяснять, дядя, — закусив губу, Зуко поклонился, как ученик перед учителем. И постарался не отпрянуть, когда руки Айро сомкнулись вокруг него.
— Я люблю тебя, племянник, — тихо проговорил Айро. — Я недостаточно часто тебе об этом говорю. Если бы я мог, я бы вечно стоял между тобой и опасностью. Но ты прав. Я не могу. — Он поднял руку, взъерошив непривычные короткие волосы. — Я могу только научить тебя защищаться и молиться.
Рука дяди в его волосах должна была успокаивать. Так-то оно так. Но почему-то становилось ещё хуже.
Отсутствие привычного веса собранных в хвост феникса волос. Ветер не холодит выбритую кожу. Одежда, не предназначенная для того, чтобы носить её вместе с броней. Она даже не была красного цвета. Ни вкуса соли, ни угольного смога, ни корабельной качки под ногами...
Ничто в мире не было таким, как должно было быть. Ничто.
— Прости, дядя, — Зуко задохнулся, ненавидя слезу, скатившуюся из его здорового глаза. — Если бы я не преследовал его на полюсе, ты бы не связался с Джао. Наш экипаж не был бы... Тебя не назвали бы предателем... — он проглотил колючий ком, его слова были еле слышны. — Я просто хотел вернуться домой.
— Знаю, племянник, знаю. — Смешок у его плеча. — Думаю, ты недооцениваешь лейтенанта Джи. Наш экипаж уже видел Аватара во всей его мощи. Если у кого и был шанс пережить его ярость, так это у них, — Айро отстранил его и кивнул головой. — Идем. До наступления темноты мы можем уйти довольно далеко.
* * *
"Начинается".
Лежа без сна под теплым боком Асахи, Айро взглянул на своего племянника. Свернувшись калачиком, Зуко хмурился даже во сне, сжимая и разжимая в руках подстилку.
"Я просто хотел вернуться домой".
Зуко знал. Пока он не признался себе в этом, но он знал.
"Мы никогда больше не сможем вернуться домой". Айро грустно улыбнулся. "Может быть, мне стоит чаще почти умирать от рук Азулы".
Однако он сомневался, что дела шли бы так хорошо, если бы Зуко не смог исцелить его. Азула выиграла физическую битву, но Зуко забрал у неё победу. Это придало ему сил, дало позицию, на которую он мог встать и быть уверенным в себе, когда, казалось, весь мир рушился на части.
"Так и будет".
Всю свою жизнь Зуко старался угодить отцу. Заработать неимоверными усилиями одобрение, которое Азула получала одним фактом своего существования. Признать, что они не смогут вернуться домой, значит признать поражение, признать, что он никогда не мог — и никогда не сможет — выжать хоть каплю любви из каменного сердца Хозяина Огня Озая.
"Я люблю тебя, Зуко. Как бы я хотел, чтобы этого было достаточно".
Тщетное желание. Первая любовь и верность ребенка принадлежат его родителям, всегда. И хотя от солдат требовали ставить на первое место повиновение приказам командира, Хозяин Огня являлся командующим кронпринца, в изгнании тот был или нет.
"Признание правды разобьет сердце моего племянника."
Но разобьет ли оно его верность? Это было главным вопросом.
"Нет", — признался себе Айро. — "Попадем мы в руки Азулы или нет — вот что сейчас самое главное".
