Хакода отшатнулся и сощурил глаза.
— Дайте угадаю, — зло сказал вождь. — Это не угроза. Только предупреждение.
Муши склонил голову.
— Молюсь, чтобы вы восприняли всё именно так.
— Тогда зачем вообще нам помогать? — прямо спросил Хакода.
— Потому что я идиот, — выдавил Ли, который наконец смог разжать кулаки. — Ему двенадцать. Его вырастили монахи. Он не знает людей. Не знает, какой вред он может причинить. Как легко ранить людей. Покорением. Кулаками. Словами. И он не знает, что он не знает. — Он посмотрел на Сокку, потом на Хакоду. — Ваш сын — благородный и упорный противник. Вы учили его. Вы — благородный противник. Вы сражались с нашим народом без покорения. Не ожидая Аватара. Не пытаясь использовать его в своих целях, как все остальные в мире. — Ли выдохнул, но дыма было совсем немного. — Вы отец Катары. А он слушает Катару. — Он сглотнул. — Пожалуйста.
Раненый ребенок, поняла Шу. Тот двенадцатилетний мальчик, которого лечил Ли... Аватар здесь?
— Я потерял жену на вашей войне, — натянутым голосом сказал Хакода. — Я потерял людей, которых знал и которым доверял. Из-за вас.
— Когда кто-то поднимается на борт моего корабля с намерением убить моих людей, я не могу этого допустить, — тихо произнес Ли. — Вы рискуете тем, что капитан Джи сохранит перемирие и не призовет подмогу, чтобы стереть ваш флот с лица земли. Я рискую тем, что вы захотите научить Аанга ответственности. Научить его думать перед тем, как он сталкивает людей со скалы. — Он встряхнулся, словно прощаясь с надеждой. — Духи, если Аватар собирается убить мой народ, пусть он хотя бы сделает это не по ошибке.
Между ними повисла тишина. Шу дрожала на ветру.
— Мы подумаем о том, что вы сказали, — наконец проговорил Хакода.
Ли склонил голову с грацией дворянина.
Вероятно, он им и является, поняла Шу, когда Тоф молча присоединилась к затихшему от шока Сокке.
— Кто ты? — выпалила ткачиха.
Ли криво улыбнулся.
— Поверь мне, те не хочешь это знать.
Возможно, он прав, — призналась себе Шу, когда они вчетвером направились обратно в лагерь. — Всё-таки он из Народа Огня. И когда кто-то из них приносил её народу что-то кроме несчастий и горя?
— Они лгали, правда? — Она едва узнала свой собственный голос, искаженный болью и отчаянием. — Киоши не стала бы...
— Они не врали, — тихо подтвердила Тоф.
— Но это не значит, что всё сказанное — правда, — упрямо заявил Сокка. — Это было столетия назад. С тех пор ни осталось никого живого. Если они узнали из книг... Книги же тоже могут врать, так?
— Отвезите меня на Бьякко, и по камням я определю, врала ли Тэруко, — практично предложила Тоф. — А до тех пор? Моя мама часто читала мне старые анекдоты о том, как Киоши пинком отправляла восвояси послов Народа Огня. Знаете, чем они кончались? — Она поморщилась — Жаль, что море не забрало всех остальных.
О, духи, подумала Шу. Совсем не смешно.
— Сержант Хуаджонг, — кивнул головой Хакода, когда они подошли к каравану. — Мы договорились?
— Мы передадим армии ваши новости, — формально ответил Хуаджонг. — Принимая во внимание их критическую важность, мы уедем при первой возможности. — Он уважительно поклонился вождю и протянул руку. Шу с благодарностью приняла её и пошла вместе с ним.
— Ты в порядке? — тихо спросил её парень, пока они шли к своим верховым животным.
— Я не уверена, что когда-либо снова буду в порядке, — призналась Шу. Я думала, что знаю её. Я думала, что знаю мой собственный народ. — Хуаджонг... где можно найти книги об Аватаре Киоши?
— Кроме Университета Ба Синг Се? — насмешливо спросил Хуаджонг. — Я спрошу у адъютанта генерала. Он знает о таких вещах. — Он пристально рассматривал её, пока они шли. — Они ранили тебя?
— Нет, — прошептала Шу. И крепче стиснула его руку. — Они не ранили меня.
Только разбили мне сердце.
Примечание:
*Моти — это небольшая японская лепешка. Производят ее из клейкого риса, истолченного в пасту (или же рисовой муки), которому впоследствии придают определенную форму.
Глава 28
Сокка сидел в новой палатке, которую они установили над Аангом, вдыхал знакомые запахи меха и лампового масла и старался не думать.
У Зуко есть причина преследовать нас.
Он не хотел в это верить. Очень-очень не хотел. Но он видел Аанга в пустыне, как он буйствовал, пока Катара снова не вернула его на землю. И Року в храме. И он слышал, как Киоши перманентно разобралась с Чином от... неё самой.
— Что за Аватар говорит "упс"?
Аанг. О, духи.
Тоф снова проверила пульс Аанга, пока Катара готовила бульон, чтобы покормить мальчика, когда он проснется в следующий раз. Обе девочки выглядели твердыми, как скала. Катара даже напевала, поглаживая Момо, сидевшего у неё на плече.
У Народа Огня есть причина желать Аангу смерти.
Сокку это пугало. Сильнее, чем даже противостояние флоту вторжения. Что, черт побери, ему теперь делать?
— Хочешь монетку за твои мысли, Лежебока?
— Я... Как ты можешь быть такой спокойной? — не выдержал Сокка. — После того, что они сказали?
Напев оборвался, и Катара закатила глаза. Даже Момо посмотрел на них.
— Что Зуко сказал на этот раз?
— Не Зуко, скорее дядя и ещё один покоритель огня. Я расскажу тебе, когда Аанг проснется, — решительно заявила Тоф. — Это касается Киоши. У него определенно есть право слова. — Она пожала плечами. — Сокка, люди не действуют без причины. И может, причина не всегда хорошая, но обычно она есть. Народ Огня продолжал охоту за Аватаром, даже когда никто не видел его сто лет. Никто так не поступает без очень-очень веской причины. — Она нахмурилась. — И одна из поэм всегда беспокоила меня. В ней рассказывалось, как воздушный монах заехал в Омашу и посоветовал царю не волноваться, потому что Року отразил вторжение Созина.
— Но Воздушные Кочевники были мертвы, — возразила Катара. — Как и Року.
— Если только атака на храмы воздуха была не первой попыткой Созина, — вслух подумал Сокка.
— Ха-ха, и почему я не удивлена? — фыркнула Катара.
Сокка раскрыл рот, чтобы возразить... и со вздохом закрыл его. Он не был готов спорить с Катарой до тех пор, пока не разложит свои мысли по полочкам.
— Тоф, когда Айро сказал тем парням, что Аанг им не враг...
— Что? — перебила его Катара. — Как ты мог ему это позволить? Они же из Народа Огня!
— Ага, но они солдаты, — заметила Тоф. — Значит, они следуют приказам. Например, поддерживать перемирие капитана Джи. — Она повернула голову в сторону Катары. — Итак, если Аанг одолеет Хозяина Огня Озая... что если следующий Хозяин Огня предложит перемирие?
— Это будет умным поступком с его стороны, если Аанг будет с нами, — согласился Сокка.
— Ты тоже понял. Дядя хочет, чтобы война прекратилась, — сказала Тоф. — Но как это может произойти, если такие люди, как Тэруко, считают, что Аанг хочет им смерти? Не только Хозяину Огня, а всему Народу Огня? Подумай об этом.
— Аанг никому не хочет смерти, — нахмурилась Катара. — Он слишком милый.
— Поверь мне, Народ Огня вовсе не считает Аанга "милым", — серьезно заявил Сокка. — Значит, ты думаешь, что Айро пытается?.. — он не мог найти подходящего слова.
— Он пытается объяснить им, что война может быть закончена, — практично заметила Тоф. — И это довольно новая идея. Страшная. Но если они прислушаются, то, может быть, когда Аанг вмешается, и мы победим, они прекратят сражаться. — Она вопросительно изогнула бровь в сторону Сокки. — Думаешь, ради этого стоит промолчать?
— Угу. — Внезапно Сокка широко улыбнулся, когда некоторая порция его смутного страха "мы можем снова потерять папу" рассеялась. — Спасибо.
— Без проблем, — Тоф вскинула голову. — Эй!
— Ум...
Сокка не думал, а просто кинулся вместе с остальными к своему лучшему другу.
— Ой...
— Расступитесь, — велела Катара, осторожно поддерживая Аанга сбоку. — Эй, ты вернулся.
— Плохой сон, — прошептал Аанг, так и не открывая глаз. Его рука пригладила мех, прежде чем Момо устроился у него на коленях и заверещал. — Бато? Нет... он уехал к вашему отцу, правда?..
— Ты же знаешь, что правда, — сказала испуганная Катара. — Аанг, это было несколько месяцев назад.
— Зуко говорил, что он будет дезориентирован, — нахмурился Сокка. — Молния вроде как... разрушает каналы внутри тела, как наводнение на полях.
— Зуко? — моргнул глазами Аанг. — Мы не видели его после пустыни, так?
Сокка поднял было палец, чтобы начать лекцию, но передумал. Если подумать, разве у Аанга было время заметить Зуко во дворце во всём том бедламе?
— У тебя было видение, мы поехали назад в Ба Синг Се, мы нашли Тоф...
— Видение? — Аанг слабо покачал головой и скривился. — Я думал, что это плохой сон... наверное...
— Знаешь, иногда, если рассказать, станет легче, — подбодрила его Катара.
Аанг зажмурился.
— В нем была ты.
— Из-за того, что сделал Зуко, — мрачно добавила Катара.
— Нет... Зуко не было... — Аанг собрался с мужеством и посмотрел на неё. — Была ты и Азула, и вы... это глупо. — Он слабо улыбнулся, снова поморщился, закашлялся.
— Вот. — Катара помогла его дрожащим рукам поднести ко рту бульон. — Всё хорошо. Мы в порядке и с папой.
— Это выглядело так реально...
— Это был не сон, — задумчиво произнесла Тоф. — Вы, ребята, и Азула с Дай Ли сцепились не на шутку перед тем, как тебя ударили.
— Не-а. — Серые глаза затуманились, когда мальчик посмотрел на Катару. — Я знаю, что ты никогда бы так не поступила. Ты бы заморозила её, остановила бы, но ты бы никогда... ты знаешь, что смерть — это не ответ...
— Я что знаю? — задохнулась Катара.
— ...вышла бы замечательная покорительница воздуха... — его глаза снова закрылись, и Аанг прильнул к Катаре.
Сокка посмотрел на свою ошеломленную сестру, на тихо дышавшего Аанга, и подошел, чтобы помочь уложить своего друга под меха. Уши Момо печально опустились, лемур как будто вздохнул и свернулся клубочком возле головы Аанга.
— Пусть спит, — сказал Сокка. — Ему это полезно, так?
Катара кивнула головой, её глаза были по-прежнему широко распахнуты.
— Он думает... но...
— Он думает, что ты не хотела убивать Безумную Принцессу, — прямо заявила Тоф. — Духи, его ждет суровое пробуждение.
— Тоф, — нахмурился Сокка.
— Что? Легкие Ноги думает, что твоя сестра — вторая лучшая вещь после восходящего потока. Она представляет собой только положительную подмогу, как от другого покорителя воздуха. А покорители воздуха не убивают.
— Но... она пыталась... — возмутилась Катара.
— Я не придираюсь, — заявила Тоф. — Если бы она пыталась поджарить меня, я бы её вырубила. — Слепые глаза выглядели растерянными. — Мне не нравится об этом думать. Я чувствовала, когда во время турниров случалась беда. Когда страдали люди. Я такого не хочу. Но если бы я выбирала между Азулой и вами, ребята... да, я бы её сразила.
— Но Аанг никому не хочет причинять боль, — пробормотал Сокка с тяжелым сердцем. Чистая кровожадная ярость, которую он видел на лице Зуко, сказавшего те слова... Ни в одной битве, ни у одного покорителя огня он не встречал такой ярости, даже когда Аватар расшвыривал людей, как спички...
Нет. Он видел её. Однажды.
— Неважно, рано или поздно... ему придется выйти оттуда.
Сокка помнил все так, будто это случилось вчера, а не полгода назад. Усмешку Джао и раскаленную добела ярость, когда Зуко вырывался из стальных цепей, такой же беспомощный, как и они, в то зимнее солнцестояние.
Зуко сопротивлялся, но не мог разбить цепи, понял потрясенный Сокка. Пока Року не... расплавил цепи на нас.
— Року помог Зуко.
— Что? — Катара посмотрела на него так, словно он лишился рассудка.
— Во время солнцестояния, — угрюмо сказал Сокка. — Не так, как он помог нам, но всё же помог. Он мог бы оставить Зуко там, или сломать храм так, чтобы он в итоге попал в лапы Джао. Но он этого не сделал. Он помог Зуко ровно настолько, чтобы тот смог освободиться. Почему он так поступил? — Сокка смотрел прямо на Тоф. — Почему Зуко просил папу присмотреть за Аангом, когда всё, что он хочет — это притащить его к Озаю?
— Потому что он лживый, злобный покоритель огня, — пожала плечами Катара. — Ты знаешь, что он помогает Аангу только для того, чтобы спасти свою шкуру. И их. — Она кивнула головой в сторону залива. — Он знает, что я могу с ними сделать, как только папа скажет, что перемирие окончено.
— Тебе лучше этого не делать, пока дядя стоит на ногах, — серьезно сказала Тоф. — Я могу победить Зуко, если придётся. Но дядю? Ни за что, если он по-настоящему разозлится.
— Ты как генерал Хау! — Катара вскинула руки над головой. — Можете себе представить, что он хотел послать целую армию в их чайную? И он приказал убить Айро, если солдаты не смогут его схватить.
Сокка почувствовал, как у него по спине пробежал холодок, и увидел беспокойство на лице Тоф.
— Катара? — выдавил он, благодарный, что его голос не сорвался. — Сделай нам одолжение, не говори об этом в присутствии Зуко.
— Почему нет? Это же не оскорбление, — саркастически заметила Катара. — Если он может называть меня воровкой, и ему это сходит с рук, почему мы не можем сказать ему правду? — Она взволнованно нахмурилась. — Брось, Сокка. Мы уже видели Зуко в ярости.
— Нет, — тихо пробормотал Сокка. — Не уверен, что видели. — Он вздохнул. — Давайте сохраним спокойствие ещё на несколько дней. Пусть Зуко разберется с последствиями молнии в голове Аанга... Что?
Его сестра поморщилась.
— Просто тяжело поверить в то, что Зуко знает, что делает.
— Может, тебе стоит прийти и посмотреть, как мы покоряем, — усмехнулась Тоф.
— Покоряете что? — Сокка не знал, кто из них это выкрикнул. Хотя дальше говорил точно он. — Я думал... тот кусок стекла, ты...
— Зуко покоряет не так, как прочие покорители огня, — пояснила Тоф. — Он что-нибудь придумает. Это является частью его искусства исцелять. И имеет много общего с покорением металла. — Ещё одна усмешка. — Это непросто, но если он найдет хоть немного огня в чем-то, как я нахожу землю в металле, он сможет это двигать.
— Он может передвигать горячий песок? — Катара закатила глаза и принялась поправлять меха на Аанге. — Как я впечатлена.
Ты думаешь, что Тоф проиграла Аппу покорителям песка, потому что их просто победить? чуть не сказал Сокка, но остановился прежде, чем слова успели покинуть его рот. Аппа. Передвигает вещи, которые не являются огнем. И он был целителем в Ба Синг Се. С лицензией.
— Он — это Ли.
— Брось! — нетерпеливо сказала Катара. — Тоф сказала нам, что он ... — Слова замерли у неё на языке.
— Покоритель воды из Народа Огня, которого Амая учила исцелять, — закончил Сокка. — Если он может двигать горячее вещество... он может двигать горячую воду. — Он сглотнул. Амая знала. Она должна была знать. Почему? Что из того, что он умеет исцелять, он же из Народа Огня! — Тоф, почему?
