Выждав ещё какое-то время, свитский продолжал:
— Тогда для окончательного решения надо выслушать ринса Келва.
Толпа разочарованно заворчала, но протестовать никто не стал. Служанки вытащили княгиню из кресла, вслед за ней удалились и сопровождающие.
— Будем ждать ринса Келва! — торжественно объявил начальник стражи.
Повздыхав, часть зрителей разошлась по своим делам. Оставшиеся, постепенно разбившись на группки, принялись живо обсуждать происходящее. Нике очень хотелось подойти к Лаюле и выяснить как можно больше подробностей. Но столпившиеся вокруг неё венсы внимательно слушали Фанси, а тот как раз гневно вещал что-то о "жадных арнаках".
Стараясь не бросаться в глаза, девушка прислонилась к частоколу в тени могучей воротной створки. Здравый смысл вновь подсказывал, что пора сматываться и как можно скорее. Но любопытство и какое-то непонятное предчувствие упрямо удерживали на княжьем дворе.
Между тем его решила покинуть ещё одна компания, потом вторая, третья. А четвёртая, состоявшая из трёх немолодых женщин, быстро вернулась с криками:
— Ринс! Ринс скачут!
Венсы моментально сгрудились, и ворвавшегося в ворота всадника встретила угрюмая толпа. Чтобы не врезаться и не покалечить людей, опытный наездник заставил коня встать на дыбы. С недовольным ржанием животное поднялось на задние ноги, потом грузно ударило передними копытами о землю, тяжело отдуваясь и роняя с губ клочья розовой пены.
— Для чего собрались вы на княжьем дворе?! — сведя густые брови к переносице, громогласно спросил Келв.
— Разве гонец не сказал? — насмешливо крикнул кто-то.
— Он передал приказ госпожи княгини, — верховой огляделся. — А вы чего ждёте?
Вперёд вышел Фанси, видимо собираясь произнести обличительную речь, но его опередил дикий крик Лаюлы.
— Вон он! Старейшина Сапмаа из Местисси!!! Людокрад подлый! Змея болотная!
За первым всадником в ворота въехали ещё трое. Два воина в доспехах и с оружием, а третий — мужчина с куцей бородой, в меховом жилете поверх грязно-белой рубахи с ярко расшитым воротом.
— Какой такой Сапмаа? — удивлённо обернулся ринс.
— Ну вот, вот! — Лаюла подпрыгивала от нетерпения.
— Ошиблась ты, девица, — покачал головой Келв. — То приказчик мой — Юнхи.
Гантка ошарашенно посмотрела на своего спутника. Фанси заметно стушевался.
— Ну да, Юнхи, я его давно знаю, — смущённо кашлянул он и тут же поинтересовался. — Где ты был вчера ночью?
— Дома, — недоуменно пожал плечами приказчик.
— А вчера днём? — продолжал допытываться мужик.
— На лугах, в Кривой пади участок смотрел, — стал перечислять Юнхи. — Вечером... Да зачем тебе это?
— На каких лугах?! — голос Лаюлы едва не сорвался на визг. — Ты вчера с арнаками за нами по лесу гонялся!
— С какими-такими арнаками? — вытаращивший глаза мужчина казался удивлённым не на шутку.
Вот только Нике, наблюдавшей за ним из-за воротной створки, показалось, что он слегка.... переигрывает.
— Ты о чём, девица? — наклонившись к гриве коня спросил ринс.
Вот этот вёл себя совершенно естественно, задавая вопрос самым непринуждённым тоном. С оттенком лёгкого недоумения.
— О том, как ты привёл к нам этого гуся ощипанного, назвал его старейшиной Сапмаа из селения Местисси! — выпалила гантка.
— Да ты в своём уме? — на сей раз в голосе Келва звенел металл. — Такую чушь нести! Приходил я к вам с приказчиком по поручению князя нашего, узнать не надо ли ещё чего? Ну и пригласить хотел в своё селение. На женихов посмотреть, себя показать. Так ведь старший ваш отказался! Или забыла, как он сказал, что вы все вместе решили пока быть? Говорил Орри это или нет? Ну?!
-Говорил, — пролепетала бледная, совершенно сбитая с толку Лаюла. — Но ведь это он Сапмаа сказал, когда тот нас в Местисси звал!
— Кто там, чего тебе говорил — мне не ведомо, — покачал головой ринс. — Только никакого Сапмаа из Местисси я не знаю!
— Да как же это?! — девушка повернулась к столь же обескураженному Фанси. — Я же сама, своими ушами... Да он же... Да я..
Келв легко соскочил с коня, не глядя передав повод подскочившему молодому парню, по виду — местному слуге. Вслед за ним спешились спутники. Один из воинов принял их коней, а второй вместе с приказчиком подошли к крыльцу терема.
— Да врёт он! — пронзительно завизжала гантка, потрясая кулачками. — Он всех продал! Орри, Паули, Рейко! В рабство арнакам отдал!
Ринс резко развернулся.
— Ты говори, да не заговаривайся! Будь ты парнем, кровью бы ответил за такие слова. А с девки чего взять? Известно — коса длинна, да ум короток.
— Постой, господин Келв, — шагнув вперёд и загораживая плачущую гантку, проговорил Фанси. — Тут разбираться надо. Девка утром из леса пришла, много чего нарассказывала. Вот мы и пришли к князю, то есть к княгине, правду искать.
— Давайте искать, — кивнул, соглашаясь, ринс. — Только подобными словами я себя бесчестить никому не позволю. Пусть госпожа Эвдилит нас рассудит.
Видимо, ей уже сообщили о прибытии Келва. По ступеням крыльца затопали чьи-то торопливые шаги. Сбежавший вниз мужчина из свиты обменялся с ним короткими поклонами, и шагнув вплотную, тихо заговорил.
— Чего таитесь? — напряжённо крикнули из толпы.
Но ни один из местных вельмож и ухом не повёл. Свитский глянул на кресло и, повернувшись, махнул рукой. Вновь началась суета со спуском княгини. Хотя Нике показалось, что в этот раз та выглядела поживее. То ли допинг какой-то приняла, то ли подремала. Сон — лучшее лекарство, если он не вечный.
Ринс отвесил Эвдиллит глубокий, почтительный поклон, подошёл, внимательно выслушал и, пожав плечами, отрицательно покачал головой. Нашарив взглядом Лаюлу, свитский махнул рукой, подзывая девушку.
— Расскажи ещё раз, что случилось?
Фанси легонько подтолкнул гантку вперёд. Обернувшись, та бросила на него затравленный взгляд. Ника смогла мельком увидеть лицо мужчины. Теперь оно уже не пылало праведным гневом и уверенностью в своей правоте, а выглядело скорее смущённым, хотя народный заступник и пытался это скрыть.
Лаюла вновь начала свой скорбный рассказ в полной тишине. Будущая радланская помещица ждала, что Келв станет возмущаться, но тот спокойно слушал, пряча в густой бороде презрительную усмешку.
Когда речь зашла о погрузке на корабль, раздалось сдавленное хихиканье.
— Чего смеёшься, Юнхи? — окрысился Фанси. — Радуешься, что людей арнакам продал?
— Неужто мне плакать, такую сказку слушая? — нагло отозвался приказчик. — Ни разу в жизни зубы не болели! Вот!
Он ощерил пасть и громко клацнул крупными, как у лошади, жёлтыми зубами. Стоявший рядом с ним мужчина невольно вздрогнул. А Ника, покачав головой, хмыкнула: "Такими только проволоку грызть. Стальную".
— Ах ты, огузок цыплячий! — в отчаянии закричала молодая гантка. — Ты же всё утро мычал и ходил с завязанной мордой!
— Да не приснилось ли тебе это, красавица? — насмешливо, с заметной издёвкой, поинтересовался Келв, выжимая из толпы улыбки. — Какого-то старейшину выдумала из селения неведомого. Теперь вот на человека моего набросилась?
— Госпожа княгиня! — взмолилась Лаюла, рухнув на колени. — Небом, землёй, предками своими, что ушли, и детьми, что придут, клянусь! Обманул нас проклятый ринс, а приказчик его на корабль привёл.
— Если вам, госпожа княгиня, моего слова мало, — пожал широкими плечами Келв. — То и я клятву дам на огне и железе, что знать не знаю, о чём эта девка лепечет!
— Небось Орри в жены не взял! — зло выкрикнул Юнхи. — Вот и выдумала не пойми чего!
— Или грибов дурных наелась! — подхватил кто-то из толпы. — С них и не такое привидится.
Люди неуверенно засмеялись. А Ника окончательно пришла к выводу, что наблюдает хорошо разыгранный спектакль. Очевидно, приказчик успел предупредить хозяина, и они договорились, как себя держать. Если бы Лаюла пришла на княжий двор без Фанси и организованной им группы поддержки, с ней и разговаривать бы никто не стал.
— Да не ела я ничего, кроме хлебушка! — закричала девушка со слезами отчаянья. — Люди! Неужто вы не видите, как врут они, арнаки подлые. И ринс, змеиное семя...
Договорить она не успела. Сопровождавший Келва воин стремительно оказался рядом и могучим ударом опрокинул гантку на землю.
Фанси дёрнулся, но стражник уже обнажил короткий меч со словами:
— Ринса моего бесчестить никому не позволю!
Толпа молчала, а её недавний предводитель помог ошеломлённой гантке подняться.
Молчание нарушил суровый, властный голос княгини.
— Если за правдой пришла, так и веди себя по-людски! Лаять на этом дворе только княжьи сторожевые псы могут. Ринс Келв мужеством да честностью всему народу декале известен. Кровь проливал за князя и землю нашу. И тут ты являешься без роду, без племени. Обвинениями страшными бросаешься без доказательств и свидетелей-видоков.
"Вот батман!" — выругалась про себя Ника, с тревогой глядя на Лаюлу.
Та пустым мешком повисла в сильных руках Фанси. Казалось, из неё выкачали все силы. "А старушка, кажется, в курсе. Выходит, фаворит всю эту аферу провернул с её полного согласия. Это плохо. Девчонка не добьётся ничего, кроме неприятностей на тощий зад".
После первой попытки самоубийства мать, чтобы хоть как-то отвлечь дочь от опасных мыслей, принесла на планшете целый ворох книг и фильмов. Но историко-любовные романы, которые та иногда почитывала, как все девочки в её возрасте, теперь только больно царапали душу, боевики и фантастика казались чем-то нереальным и оторванным от жизни. Только детективы с кровавым криминальным сюжетом какое-то время занимали внимание искалеченной Виктории. Исходя из всего прочитанного и опираясь на кое-какой свой жизненный опыт, девушка полагала, что гантку, скорее всего, убьют. Она, конечно, порядочная стерва...
"На себя посмотри!" — насмешливо фыркнул внутренний голос. Но сегодня Ника не собиралась с ним дискутировать, привычная броня равнодушия, которую она так старательно выковывала для себя, чтобы выжить в этом мире, вдруг дала трещину. Ей до боли стало жаль Лаюлу. Возможно, потому что она сама когда-то оказалась в подобной ситуации.
"Ну, и что тут поделать? — горько усмехнулась Ника. — Выйти вперёд и рассказать о том, что говорил Орри про ринса и старейшину Сапмаа? Так они и поверят! А главное, что потом будет? Тут, пожалуй, и Картен с матросами не поможет".
— Пресветлая княгиня! — девушка вырвалась из рук Фанси. — Что сделать, чтобы вы мне поверили?
— Что хоть за купец вас увёз? — внезапно поинтересовался второй мужчина из свиты. — Как его звали?
— Не помню я имени его поганого, — Лаюла растерянно огляделась по сторонам. — Плюгавый такой, росточка маленького.
— Не тот ли, с кем ваш старший в порту поругался? — уточнил собеседник.
— Вроде тот, — неуверенно подтвердила гантка.
— Да она, наверное, больше ни одного чужеземца в глаза не видела! — послышался знакомый, насмешливый голос. — Вот чушь и несёт!
— Кто же в своём уме на корабль работорговца Ерфима Цемна тайком пойдёт? — с иронией покачал головой свитский. — Да ещё и ночью.
— Не знали мы..., — еле слышно пробормотала гантка.
— Разве тебе про подлость арнаков неведомо? — продолжал издеваться кто-то из венсов. — Не вас ли они уже раз в плен взяли? На тот корабль, на котором вы потом их везти себя сюда заставили. Или не было такого?
Ника почувствовала, что настроение толпы начинает меняться от безоговорочного доверия до недоумения. Спокойный, уверенный ринс, его насмешливые слуги смотрелись гораздо более достойно, чем измученная, то и дело впадавшая в истерику Лаюла.
— Почему не было? — встрепенулась она. — Побили мы тех арнаков, которые нас а рабство увести хотели.
— И опять на их корабль пришли! — заржали в толпе.
— Так мы..., — ганта растерянно огляделась, но даже Фанси уже прятал глаза.
— Пресветлая княгиня! — девушка вновь рухнула на колени. — Пошли воинов за арнаками берегом! Не могли они далеко уйти! Если нет у них никого — за всё отвечу! Рабой твоей стану! Или смерть приму.
Приподнявшись на цыпочки, Ника, затаив дыхание, впилась глазами в местную властительницу. Возможно, ей показалось, но на густо накрашенном лице Эвдилит промелькнуло сожаление, и княгиня еле заметно кивнула.
— Почему не послать? — громко проговорил ринс, разводя руками. — Может, тогда эта полоумная девка успокоится?
Народ зашумел.
"Они же их всех убьют! — молнией вспыхнуло в голове Ники. — И взрослых, и детей... и Орри уже никто не найдёт! Сынок старушки на княжьем троне чуть сидит. Даже Фанси кричал о мудром старейшине Вилпо. Видимо, его сторонник. Иначе, с чего ему за чужую девчонку глотку драть? Вот только княгиня не даст своему шурину обвинить любовника в торговле людьми. Она лучше прикажет их перебить! Ой, мамочка, что же мне делать?"
Девушка почувствовала, как в душу заползает знакомый страх, сердце сжалось, в голове заметались обрывки каких-то воспоминаний. Она вновь увидела, как матросы Картена топят в реке чуть живого Насиса. Неужели, их всех ждёт то же самое?
— Но что я могу? — еле слышно прошептала Ника по-русски. — "Самой с ней умереть? Попросить княгиню отпустить бедную, несчастную, убогую... Убогую? Вот батман!"
Девушка подалась вперёд, но ноги словно вросли в плотно утоптанную землю княжьего двора.
"Стой, дура! — отчаянно заверещал внутренний голос. — И её не спасёшь, и себя погубишь! Плевать на этих гантов! Кто они тебе? Ну, Орри... А что Орри? Только знакомый. Мало ли таких уже было? Встретились, поговорили и разошлись. Стой и помалкивай, пока не трогают".
— Так и решим, — с заметным сожалением кивнула Эвдилит. — Вам, ринс Келв, я...
— Пресветлая княгиня! — голос Ники сорвался на петушиное пение, привлекая к себе всеобщее внимание.
После того, как она вытолкнула из себя первые слова, отступать стало некуда, и путы страха один за другим лопались под напором отчаяния.
— Позвольте сказать? — расталкивая удивлённых венсов, девушка приблизилась к выложенной деревянными плашками площадке.
Эвдилит что-то спросила у свиты. Мужчины неопределённо пожали плечами,а женщины стали шептать, перебивая друг друга.
Ника поклонилась, как учил наставник. Конечно, какая-то варварская княгиня — не высшее общество Империи, но и не грубые матросы и скандальные гантки, с которыми ей приходилось иметь дело до этого. Тут тоже своё обхождение требуется.
— Госпожа Ника Юлиса Террина? — на плохом радланском поинтересовалась Эвдилит.
— Я рада, что вам известно моё имя, — улыбнулась девушка и добавила принятое в Радле обращение. — Ваше высочество.
— Если бы я раньше узнала, что в Скаальи гостит дочь столь знатного рода, то обязательно пригласила бы в гости, — довольно улыбнулась княгиня. — Я никогда не была в Империи.
— Увы, ваше высочество, — усмехнулась Ника. — Я тоже. Волею богов моим родителям пришлось покинуть Радл ещё до моего рождения, спасаясь от врагов. Возможность вернуться на родину появилась только сейчас.
