— А что же сегодня не сходили? — вскинул брови консул, и собеседнице показалось, что в глубине тучи, где глухо клубились рваные, тёмно-серые клочья, раздалось негромкое, грозное ворчание, не предвещавшее ничего хорошего.
— Не получилось, господин Картен, — кротко вздохнув, путешественница отложила ложку.
— Чем же вы занимались целый день, госпожа Юлиса? — лицо мужчины скривилось в злорадной усмешке. Сверкнула молния, оглушительный треск разорвал небо. — Валялись на кровати, читая свитки Днипа Виктаса, или возились со своим варваром?
Ника выжидательно уставилась на Тервию.
"Ну, и чего молчим, кого ждём? — раздражённо думала девушка. — Не хочешь говорить? Так я сама скажу".
— Это я попросила госпожу Юлису остаться дома, — пробормотала женщина, подняв глаза на мужа.
— Зачем? — нахмурился тот.
— Разве ты забыл, что мне пришлось сходить к Привлу Браке за новой нянькой для нашего младшего сына? — напомнила Тервия. — Уртекс был на занятиях, а оставлять рабов одних...
Она замялась, скорчив кислую гримасу.
— Ну, понятно, — проворчал мореход.
Кажется, буря миновала, и сквозь серо-синюю плотную массу тучи уже просвечивали голубые пятнышки чистого неба. Путешественница перевела дух, надеясь, что теперь-то её оставят в покое. Как бы не так!
Сделав глоток из бронзового стакана, консул могуче рыгнул, и пьяно покачав головой, презрительно фыркнул:
— Просто будете ходить и спрашивать у первого встречного? Ничего бесполезнее не придумали?
— Надо же с чего-то начинать, господин Картен? — наивно хлопнула ресницами собеседница.
Мореход мрачно нахохлился, а глаза его уставились на гостью с таким видом, словно собирались просверлить в ней дырку.
— Паули мало похожа на горцев, — поспешно добавила Ника, опасаясь, как бы тот не посчитал последние слова издёвкой. — Вдруг кто-нибудь обратил на неё внимание?
— Если вам так хочется заниматься глупостями, госпожа Юлиса, — криво усмехнулся консул. — Можете попробовать. Случается, что ветреная богиня удачи Канни дарит свою благосклонность людям, которые её совсем не заслуживают.
— Небожителям виднее, кому из смертных помогать, господин Картен, — заметила собеседница, добавив в голос капельку издёвки.— Я все же попробую.
— Не возражаю, — дурашливо развёл руками мужчина. — Время у вас ещё есть, а делать всё равно нечего. Караван Канира Наша завтра покидает Канакерн.
— Как? — встрепенулась путешественница. — Он же обещал прислать человека и предупредить меня заранее?
— Мы с ним сегодня утром встретились, и я сказал, что вы решили остаться, — пояснил мореход. — Но если вы вдруг передумали, я утром сам провожу вас в усадьбу Пиркнела Фнера.
— Нет, господин Картен, — покачала головой девушка. — Я буду искать Паули.
"Вот батман! — раздражённо думала она. — Стоило мучиться, писать это дурацкое письмо. Ещё и папирус весь извела".
— Делайте, что хотите, — устало махнул рукой консул и тяжело поднялся с табурета.
После нотации, что ей прочитала хозяйка, гостья решила свести посещение раненого ганта к минимуму. После ужина Риата помогла хозяйке принять ванну, попутно доложив о самочувствии подопечного. При этом она ещё раз клятвенно пообещала ухаживать за ним со всем возможным прилежанием. Не имея ни сил, ни желания с ней разговаривать, девушка отослала рабыню в конюшню, а сама устало поднялась в свою комнату.
Видимо, перспектива очередной перепродажи напугала невольницу, потому что рано утром Нику разбудил её вкрадчивый голос:
— Пора вставать, госпожа Юлиса.
"Почему она здесь?" — молнией сверкнувшая мысль вырвала девушку из сна.
— Что с Орри?
— Варвар спит, госпожа, — быстро затараторила женщина. — А я принесла вам воду для умывания.
Сев на кровати, путешественница со вкусом потянулась.
— Госпожа Картен уже проснулась?
— Все встали, госпожа Юлиса, только маленький господин ещё спит, — полушёпотом ответила рабыня, помогая хозяйке выбраться из ночной рубашки. — Господин Картен поднялся ещё до рассвета и всех разбудил.
"Напоролся вчера до поросячьего визга, — раздражённо думала Ника, вытираясь жёстким, льняным полотенцем. — Вот и шатается ни свет ни заря".
Внешний вид хозяина дома вполне соответствовал душевному состоянию. Землистое, опухшее лицо, набрякшие под покрасневшими глазами мешки и крепко вцепившаяся в кубок волосатая рука.
Под его тяжёлым, давящим взглядом, гостья вслед за Уртексом брызнула капельку вина на пол в честь домашних богов. Вообще-то, это полагалось делать возле горящего очага, но если тот располагался слишком далеко, практичные канакернцы совершали крошечное возлияние прямо на пол.
"Неужели, опять будет приставать?" — с мрачным раздражением думала девушка, чувствуя, как каша комом встаёт в горле. Ей вдруг стало нестерпимо противно находиться в этом доме.
Едва дождавшись, как госпожа Картен выпроводит супруга из дома, путешественница подошла к ней, чтобы узнать количество и адреса проживавших в городе лекарей.
— Вы собираетесь идти прямо сейчас? — удивилась женщина.
— А чего мне ещё ждать? — вопросом на вопрос ответила собеседница.
— У меня нет людей, чтобы приглядывать за вашим варваром, госпожа Юлиса, — сурово нахмурилась хозяйка дома. — А он, как мне сказали, даже встать не в состоянии.
— За ним ухаживает моя невольница, госпожа Картен, — напомнила гостья. — Или вы хотите поручить ей какую-то другую работу?
— Нет, — слегка смутилась Тервия. — Но знатная девушка не может ходить по городу в одиночку. Это опасно и неприлично.
"Вот батман! — едва не взвыла Ника. — Вчера не дала с Орри поговорить, сегодня из дома не выпускает А завтра запрёт в комнате, и в уборную под конвоем водить будет? Ну уж, дудки! Это консул — мужик здоровый, а с ней я справлюсь".
— Не надо так обо мне беспокоиться, госпожа Картен, — голос гостьи сочился ядом, как перезрелый помидор слизью. — Я же не ваша дочь.
Собеседница побледнела, губы сжались в тонкую злую линию, крылья носа затрепетали, а в глазах вспыхнули опасные огоньки.
— Какое вам дело до того, что обо мне будут говорить люди? — не отводя взгляда, продолжала путешественница. — Через месяц они забудут, кто я.
— Мужу не понравится, если вы одна будете шляться по городу, — процедила сквозь зубы Тервия.
— У него что, нет других забот? — усмехнулась девушка. — Как за мной следить?
— Можешь идти куда угодно, — отвернулась женщина. — Но я ничего не хочу знать об этом.
— И не надо, — пожала плечами Ника. — Только подскажите, где можно найти лекарей, способных приготовить дорогое снадобье.
Видя, что собеседница продолжает колебаться, она добавила:
— Если что, скажете, что я ушла сама, а Терет выпустил меня без вашего разрешения. Самое простое и безопасное — свалить всё на рабов.
Гордо вскинув подбородок, Тервия прошла мимо, едва не толкнув собеседницу плечом. Обернувшись, та проводила её взглядом, полным нескрываемого злорадства. "Это тебе за вчерашнее, старая стерва!" — мстительно подумала девушка и поспешила переодеваться.
У неё никак не получалось в одиночку закрепить кинжал за спиной. Пришлось идти за Риатой. За одно перебросилась парой слов с Орри. На первый взгляд его состояние почти не изменилось. Гант все так же лежал под одеялом с закрытыми глазами, но рабыня уверяла, что жар спал, и он обязательно поправится.
— Отвар, что велел делать лекарь, просто волшебный, госпожа, — ворковала невольница, связывая узкие ленты у неё на спине. — Варвар как выпьет, так и потеть начинает, словно в бане, и потом сразу спит.
Набросив накидку, девушка посмотрелась в зеркало. Морщась, осторожно потрогала кончиками пальцев замазанные синяки, раздражённо подумав: "Вот батман! Когда теперь пройдут эти пятна? И чего Картен так взбесился, когда я сказала о горце?"
Ну, вроде всё в порядке. Ни кинжал на пояснице, ни следы чужих рук на шее сразу в глаза не бросаются. Вспомнив, что так и не выспросила о лекарях Канакерна, она тяжело вздохнула. Обращаться к Тервии категорически не хотелось. Но не приставать же с вопросами к прохожим?
Хозяйку дома она отыскала в саду, где рабы зачем-то обкапывали цветочный куст. Пройдя с гостьей в мужской зал, госпожа Картен сухо и деловито рассказала, что в городе четверо лекарей, примерно описав, где их искать.
— Есть ещё лавка Мритина на базаре, — продолжала супруга консула. — Он лекарь не важный, но зельями всякими торгует. Обязательно спроси у него.
Поблагодарив собеседницу, Ника вышла за ворота. За спиной громче обычного лязгнул замок. Очевидно, старый Терет продемонстрировал единственным доступным ему способом своё негативное отношение к гостье хозяев.
Оглядевшись и перебросив край накидки через плечо, она заметила двух подростков. Присев на корточки, пацаны играли в какую-то игру. Проходя мимо, путешественница обратила внимание на россыпь разноцветных камешков и три затёртые медные монетки. У паренька постарше на тонкой шее чернел кожаный шнурок.
"Даже у рабов жизнь разной бывает, — с философской грустью подумала девушка. — Кому-то присесть за день не дадут, а кто-то по городу шляется, на денежки играет".
— Стой! — раздался за спиной полный негодования крик. — Стой, мошенник! Лагир позорный!
Ника оглянулась.
Невольник, только что сидевший возле разложенных камешков, мчался в противоположный конец улицы, удирая во все лопатки от потрясавшего кулаками партнёра по игре.
"Не иначе, местный шулер или напёрсточник какой-нибудь, — усмехнулась она про себя. — Интересно, он сам по себе работает, или это хозяева отправили его денежку зарабатывать?"
Насколько путешественница успела изучить канакернцев, вполне возможны оба варианта. Увидев полотняный навес над гостеприимно распахнутой дверью, девушка на миг задумалась. Если Тервия точно объяснила, а она правильно поняла, именно здесь принимает страждущих исцеления лекарь Тус Райм.
Свет в тёмное, низкое помещение проходил только через вход. У стены стояла короткая скамейка, на которой восседал необычайно тучный мужчина, то и дело вытиравший лицо полой хитона. Напротив располагался низенький прилавок, за которым откровенно скучал молодой человек, лет двадцати с пышной курчавой шевелюрой и редкими, потешными пучками волос вместо усов и бородки.
— Господин Тус Райм? — неуверенно проговорила Ника, не зная к кому обращаться.
— Господина нет, госпожа, — отозвался юноша, и только тут она заметила у него на груди рабскую табличку.
— Я сам жду этого бездельника, — пожаловался толстяк неожиданно тонким, жалобным голосом.
— Я же вам говорил, что мой хозяин у госпожи Талии Никркин, вздохнул невольник. — У неё головные колики.
— Твой хозяин — обманщик и плут, как все лекари! — заявил мужчина, с трудом поднимаясь на тумбообразные ноги. — Всё, иду к Пол Таку.
— Постойте, господин Власт Ригон! — вскричал парнишка. — Я тоже умею массаж живота!
Но толстяк только досадливо мотнул головой.
— Ну возьмите тогда Ярость Аксера! — закричал раб, перегнувшись через прилавок и умоляюще протягивая руки. — Ваш запор как рукой снимет! Клянусь Пелксом!
"Креативное название для слабительного", — мысленно хмыкнула девушка, узнав имя бога войны радланского и либрийского пантеонов.
— А вам что нужно, госпожа? — спросил невольник-продавец, всё ещё глядя на дверь, в которой скрылся толстяк.
— Ты давно живёшь у Туса Райма? — вопросом на вопрос ответила девушка.
— Четыре года, госпожа, — насторожился юноша.
— И, видимо, уже кое-что умеешь? — продолжила расспросы посетительница.
Как она и предполагала, парнишка, гордо выпятив грудь, тряхнул кудрявой гривой.
— Очень многое, госпожа. Мой хозяин хвалит меня за сообразительность и усердие.
— Тогда ты, наверное, слышал о снадобье, именуемом Песок Яфрома?
— А как же, госпожа, — усмехнулся собеседник. — Сонный порошок. Но он дорогой, и вам придётся договариваться с моим господином.
— Я не хочу ничего покупать, — покачала головой девушка. — Мне надо знать, кому вы его продавали в последнее время.
— Зачем вам это, госпожа?
— А тебе какая разница? — усмехнулась она, отвязывая от пояса тощий кошелёк.
Парнишка воровато огляделся, бросил тревожный взгляд в открытую дверь.
— Только не вздумай врать! — сразу предупредила путешественница. — Правду я все равно узнаю, а тебе не поздоровится. Вот скажу хозяину, что ты тайком любовными зельями торгуешь, доверчивых девушек обманываешь, а деньги от него прячешь.
— Ну что вы, госпожа! — криво усмехнулся невольник. — Как можно?!
— Так кто у вас в последнее время покупал Песок Яфрома?, — она достала медную монетку и положив на грубо оструганные доски прилавка толкнула в сторону собеседника.
Тот быстро накрыл тёмный кругляш ладонью.
— Последний раз Песок Яфрома продали почти месяц назад гончару Пулию Марцу по прозвищу Альтус. Для его матери.
На всякий случай Ника уточнила:
— А вдруг ты просто не знаешь?
— Нет, госпожа! — замахал руками юноша, и перегнувшись через прилавок, зашептал. — Все зелья готовлю я, хозяин только командует.
Понимающе кивнув, девушка шагнула к двери, где едва не столкнулась со знакомым толстяком. Не глядя на неё, он страдальчески пискнул:
— Где там твоя Ярость Аксера?
Сочувственно взглянув ему вслед, путешественница вышла на улицу. Первая неудача её нисколько не смутила. Впереди ещё два лекаря и лавка Мритина. Песок Яфрома, которым опоили рабыню-няньку и Уртекса, изготовили в одном из этих мест, и после беседы со словоохотливым рабом Туса Райма она рассчитывала выяснить — в каком именно.
Окликнув проходившую мимо женщину, Ника расспросила, как пройти к храму Ноны. Именно возле него проживал второй из нужных ей эскулапов. Выслушав подробное объяснение, поблагодарила любезную горожанку и тут заметила совсем рядом знакомого раба. Того самого, что пятнадцать минут назад играл возле дома Картена. Переминаясь с ноги на ногу, парнишка не спускал глаз с распахнутой двери лавки Туса Райма. Едва оттуда вышел толстяк, бережно сжимая ладонями глиняный пузырёк, невольник сорвался с места, и ловко лавируя среди редких прохожих, скрылся за углом.
"Кругом одни сплошные тайны, — усмехнулась про себя девушка. — Пацан явно следил за этим... Как его? Властом Ригоном. Вот только не похож он на важного человека. Хотя внешность обманчива".
В отличие от Туса Райма, его коллегу она нашла на рабочем месте. Правда, у него оказалась не лавка, а всего лишь широкое окно в стене, вроде того, что путешественница видела в Фарнии, и где её пытались избавить от самоцвета. Возле окна стоял высокий, сутулый молодой человек и внимательно слушал разглагольствование лекаря. Кажется, речь шла о болях в груди?
— Приложите только что извлечённую из коровы или быка печень, примотайте её бинтами и не снимайте всю ночь. А утром следует принять отвар Улыбка Аниры. Вот.
Тощий, вертлявый мужичонка, чем-то похожий на актёра Вицина, сунул в руки покупателю маленькую амфору.
— Два-три глотка, не больше.
