Отгоняя мух от себя и Орри, она размышляла над тем, кто из рабов мог стать сообщником Вестакии и сына вождя варваров? Ежу понятно, что вдвоём им не организовать её побег из родительского дома. Надо как-то договариваться, а значит, поддерживать связь. Да и Песок Яфрома вряд ли покупала сама дочь морехода.
Перебрав в уме всех невольников, достойная последовательница Шерлока Холмса, мисс Марпл и Виолы Таракановой остановила свой выбор на Мыши. Судя по шрамам на спине, ей есть за что ненавидеть Тервию, и тем не менее она по-прежнему оставалась доверенной рабыней хозяйки. Сопровождая госпожу в походах по городу, она теоретически имела возможность передавать письма от Вестакии пылкому возлюбленному и наоборот. Услужливая память сейчас же подсказала, как днем перед самым побегом Мышь попросилась в уборную. Скорее всего, там ей и передали волшебный порошок! Ника едва не подпрыгнула от восторга, но вовремя удержалась, ограничившись тихим: "Йес!" — и неприличным жестом.
Гант застонал, пытаясь перевернуться на бок. Она поспешила на помощь. Поправила подушку, прикрыла одеялом и вновь продолжила гордиться своим умом и сообразительностью.
"Вот только какой от этого толк? — внезапно подумала девушка. — Как это знание поможет мне найти Паули?"
И сама себе ответила: "Да никак!".
У неё нет ничего, кроме неясных подозрений с туманными умозаключениями. За время путешествия по городам Западного побережья и проживания в Канакерне она достаточно изучила местный народ: и свободных, и рабов. Стоит ей подойти к Мыши с подобными обвинениями, как та выпучит глаза, зальётся слезами и даже, чего доброго, грохнется на колени, так правдоподобно отнекиваясь, что не поверить ей будет просто невозможно. Тем более сами хозяева рабыни уже отыскали виновную в похищении Вестакии, а о добровольном бегстве дочери и слышать не хотели. Так что рассчитывать на добровольное признание Мыши — не стоит. Впрочем, последний разговор с Тервией внушал, как говорится, определённые надежды. В настоящее время госпожа Картен ещё не готова публично поставить под сомнение версию супруга, но если он не отыщет дочь, всё может скоро измениться. Вот к этому моменту Ника обязана иметь под рукой как можно более исчерпывающие доказательства преступных намерений Мыши. А уж хозяйка выбьет из неё всю правду. В прямом смысле.
Путешественница два раза поила раненого и один раз подставляла глиняную миску, чтобы тот кое-как справил нужду, а Риата всё не появлялась. Девушка уже начала злиться, заподозрив, что под предлогом исполнения поручения хозяйки хитрая невольница устроила себе перекур.
Рабыня пришла, неся на вытянутых руках закутанный в тряпки горшочек. Быстро поставив его на пол, метнулась к рассерженной Нике, дуя на обожжённые пальцы.
— Есть! — таинственно прошептала она. — Маленький стеклянный пузырёк с кожаной пробкой кухарка видела у Мыши!
Путешественница опять чуть не крикнула: "Йес!!!"
Чувствуя, что угодила хозяйке, женщина затараторила:
— Он у неё вчера из-за пазухи выпал, когда обед господам носили. Кривая Ложка спросила, что это такое? А та говорит, что средство от беременности. Мышь иногда с Обглодышем балуется. Только думаю, врёт. В стеклянной посуде дорогие снадобья держат, а откуда у рабыни деньги?
Поблагодарив невольницу за усердие и результат, девушка оставила её с Орри, а сама вернулась в свою комнату. Ей вдруг пришло в голову, что если уж она решила задержаться в Канакерне, то следует извиниться перед Каниром Нашем и объяснить причину отказа от его услуг письменно. А там пусть с Картеном разбирается.
К сожалению папируса у неё оказалось слишком мало для пространного послания. Пришлось для начала обдумать короткий, прочувственный текст, а потом старательно выводить его, трясясь над каждой буквой, помня, что аристократы не посылают обляпанные кляксами письма.
За этим увлекательным занятием её застало возвращение Уртекса. Парнишка, что-то прокричав, промчался по двору и исчез где-то на первом этаже дома.
А ближе к полудню заявилась Матра Фарк в сопровождении дородной, мужеподобной рабыни. Узнав от привратника, что госпожа Картен ушла и ещё не вернулась, женщина собралась уходить. Но тут появился старший сын консула и, изображая радушного хозяина, пригласил знатную гостью подождать его мать за стаканчиком вина.
— Проходите, госпожа Фарк, — кланяясь, настаивал подросток. — Мама скоро придёт.
— Ты, что же, один дома? — спросила Матра, шагая вместе с Уртексом через двор.
— Ещё госпожа Юлиса, — охотно сообщил тот.
— Тогда тоже пригласи её выпить с нами? — предложила женщина.
Проводив её в мужской зал, парнишка галопом бросился на кухню, очевидно, спеша отдать нужные распоряжения. А чуть погодя, его торопливые шаги послышались уже на втором этаже. Пару раз ударив костяшками пальцев по косяку, он, не дожидаясь разрешения, вошёл в комнату.
— Госпожа Юлиса, госпожа Фарк приглашает вас выпить стаканчик вина.
— Благодарю, — чинно склонила голову девушка. — Я сейчас спущусь.
Она бросила взгляд в мутноватое зеркало, лишний раз убедившись, что наложенная Риатой краска всё ещё маскирует синяки на шее.
После обмена дежурными любезностями, супруга консула поинтересовалась состоянием Орри. Вчера вечером сын рассказал ей занимательную историю спасения варвара из рыбных сараев Привла Ларга. Узнав, что Румс уже заходил сегодня справиться о самочувствии ганта, женщина мягко посетовала, что ещё не разговаривала с ним сегодня. Тогда Ника, ничего не скрывая, поведала любопытной собеседнице всё, что десятник конной стражи сумел узнать от Орри.
Выяснив в ходе разговора, что путешественница собирается остаться в Канакерне, чтобы отыскать свою служанку, Матра осуждающе покачала головой.
— Очень неосмотрительно, госпожа Юлиса, откладывать встречу с родственниками из-за какой-то рабыни. Вас не поймут.
Скромно сидевший у края стола Уртекс закивал и быстро разлил по опустевшим стаканам разведённое вино.
— Меня удивляют такие слова, госпожа Фарк, — скромно потупив взор, отозвалась девушка. — Вы же рачительная хозяйка большого и богатого дома, а значит, должны понимать, что не следует бездумно разбрасываться людьми и имуществом. Мои родственники не видели меня ни разу в жизни, и задержка в месяц или даже два ничего не решит. А вот отношение ко мне может измениться, если они узнают, что я бросила своего человека.
— Почему вы так решили? — нахмурилась Матра. — Мне кажется, наоборот. Им понравится ваше стремление как можно скорее встретиться с семьёй.
— Наш род, госпожа Фарк, известен тем, что издавна ценит верных людей, — назидательно проговорила Ника. — Как же я смогу считать себя достойной его славного имени, если не сделаю ничего, чтобы спасти свою служанку?
Возможно, со стороны подобная речь звучала выспренно и натужно, но собеседница не нашла что возразить. Вместо этого, она перенесла своё внимание на Уртекса, расспрашивая его о Вестакии. Гостью интересовало, тоскует ли он по сестре? Не получили ли родители от неё весточки?
К счастью, парнишке не пришлось долго отвечать на неудобные вопросы. Очень вовремя вернулась госпожа Картен. Услышав её голос у ворот, все трое поспешно покинули мужской зал.
Кроме Мыши и Дербана, она привела с собой пожилую, полную рабыню с круглым, приятным лицом и какой-то виноватой улыбкой. Та скромно стояла позади, держа в руках небольшой узелок, очевидно, составлявший все её имущество.
Тервия и Матра громко чмокнулись, после чего гостья выразила хозяйке своё искреннее сочувствие и горячую моральную поддержку.
Из садика примчался ужасно довольный Валрек и с радостным криком повис на шее матери. Та взяла его на руки, что делала редко, и спросила, как ему понравилось гулять с новой нянькой?
— Она плохая! — надулся мальчик. — Совсем не умеет играть! Все её песенки и сказки я уже слышал! А ещё у неё противный голос.
— Тут уж ничего не поделаешь, — с лёгкой грустью пожала плечами мать. — Боги создали её для кухни, где она и умрёт. Но я купила тебе новую няньку.
Она обернулась к полной рабыне.
— Раньше её называли Хадой. Я решила, что это имя и нам подходит.
Невольница низко поклонилась, проговорив мягким, ласковым голосом:
— Здравствуйте, маленький господин.
Быстро соскочив с рук Тервии, мальчик деловито обошёл вокруг рабыни, рассматривая её с уморительно-серьёзным видом.
— Ты умеешь играть в горожан и варваров?
— Нет, маленький господин, — грустно улыбнувшись, покачала головой женщина. — Но если вы мне покажете, как это делается, я быстро научусь.
Видимо, не получив ожидаемого ответа, маленький рабовладелец подозрительно сощурился.
— А какие сказки ты знаешь? Про Карелга и стоглавого великана знаешь?
— Да, маленький господин, — подтвердила свою квалификацию новая нянька. — А ещё я знаю историю о том, как Карелг победил огненного змея. О летучем ковре и смешливой горе, о жестоком царе и волшебном кувшине. И ещё много-много разных сказок.
— Ух ты! — лицо Валрека расплылось в счастливой улыбке. — Мама, она мне нравится!
Но тут же посуровело.
— Только не спи так крепко, как старая нянька!
— Я сплю очень чутко, маленький господин, — заверила Хада. — И проснусь по первому вашему зову.
— Смотри! — мальчик строго погрозил коротеньким грязным пальцем. — А то прежнюю няньку мама до смерти наказала.
— Ну, хватит пугать Хаду, — торопливо прервала его Тервия. — Она старательная рабыня, и мне не придётся поступать с ней так сурово.
— Мышь! — позвала хозяйка дома. — Покажи Хаде спальни господ и всё, что ей нужно знать в доме.
— Я покажу! — вскричал Валрек. — Я сам всё покажу!
— Хорошо, — улыбнулась мать. — Идите.
— Сюда, Хада, — позвал новую няньку мальчик. — Посмотришь на мои игрушки.
Проводив довольным взглядом сына, удалявшегося в сопровождении двух рабынь, госпожа Картен обернулась к знатной гостье.
— Спасибо, что навестили, госпожа Матра.
— Как я могла оставить вас одну в такое время? Мы же почти родственники.
— Да, — тяжело вздохнула Тервия. — На нашу семью обрушились такие тяжкие беды. Я ни о чём не могу думать, только о дочери, а тут приходится заниматься хозяйством. Но кому ещё я могу доверить дом?
Шумно высморкавшись, она внезапно встрепенулась:
— Надеюсь, мой сын предложил вам вина?
— Он чудесный мальчик, госпожа Тервия, — заверила её гостья и тут же поправилась, заметив недовольную гримасу на лице Уртекса. — Вернее, почти юноша. Мы хорошо с ним поговорили. И с госпожой Юлисой.
— Ещё раз простите меня, госпожа Матра, — в порыве чувств хозяйка прижала руки к груди. — Но я должна посмотреть, все ли в порядке с обедом. А потом мы с вами поговорим.
Сообразив, что это предложение к ней никак не относится, Ника осторожно шагнула на галерею и вскоре очутилась в своей комнате. Немного погодя, она услышала, как супруги консулов тоже поднялись на второй этаж. Видимо, Тервия решила принять дорогую гостью подальше от любопытных ушей рабов.
Солнышко давно перевалило за полдень, у девушки под ложечкой уже не сосало, а грызло, так что она едва успевала глотать наполнявшую рот слюну, непрерывно выделявшуюся под влиянием доносившихся с кухни запахов. Но хозяйка не спешила звать её к обеду. Очевидно, решила дождаться супруга. Но вместо Картена пришёл какой-то мальчишка с запиской от него.
Только после этого рабы забегали и засуетились. Уже сидя за столом, путешественница узнала, что мореход получил приглашение на обед от Первого консула и вернётся только вечером.
Две почтенные матери семейств продолжили свой неторопливый разговор и в мужском зале. Тервия привычно жаловалась на рабов, на жизнь и даже иногда на богов. А Матра, как могла, её утешала. При этом глазки у них заметно поблёскивали, дряблые щёки порозовели, а языки всё больше заплетались.
Девушка подумала, что хуже пьяных мужиков могут быть только пьяные женщины. И поскольку никто не обращал на неё никакого внимания, принялась быстро поглощать сваренную со специями рыбу, чтобы побыстрее покинуть зал.
Однако она ошибалась.
— Вы куда-то торопитесь, госпожа Юлиса? — внезапно обратилась к ней Матра.
— Да, госпожа Фарк, — прожевав, смущённо пробормотала путешественница. — Мне нужно сходить на рынок.
— Хотите купить что-то конкретное? — улыбнулась женщина. — Или просто погулять?
Прежде чем Ника успела придумать подходящий ответ, в разговор вступила Тервия.
— Отложите свою прогулку на завтра, госпожа Юлиса, — глядя на неё в упор пьяными глазами, попросила хозяйка дома. — Многие торговцы уже разошлись.
— Утром выбор больше, — поддержала её знатная гостья. — Но продают дороже.
— Не всегда, — возразила госпожа Картен.
И женщины принялись с жаром обсуждать влияние времени суток на ценообразование. Не желая ссориться с супругой морехода, Ника решила последовать её совету и осталась дома.
Она навестила Орри. Парень всё ещё страдал от высокой температуры, но девушке показалось, что жар все же немного спал. Вот только разговаривать ганту по-прежнему не хотелось.
Выпроводив будущую родственницу, Тервия тоже заглянула в конюшню, наполнив просторное помещение ароматом вина и специй. Но путешественнице показалось, что выглядит она гораздо трезвее, чем за столом.
"И здесь одно притворство и обман", — хмыкнула про себя девушка.
Сухо поинтересовавшись самочувствием раненого, хозяйка дома, не дослушав ответ, позвала гостью за собой.
— Ваша забота об этом варваре выглядит предосудительно, госпожа Юлиса, — высокопарно проговорила женщина, едва они ступили на галерею. — Старая дура Фарк уже спрашивала, не любовники ли вы? Меня это не интересует. Но подобное поведение бросает тень на мой дом, поэтому будьте добры, вести себя прилично!
— Вы считаете, что я могла связаться с Орри?! — возмущённо фыркнула собеседница.
Но госпожа Картен быстро удалялась, выпрямив спину и гордо вскинув голову, украшенную затейливой причёской.
Пыхтя от возмущения, Ника почувствовала себя на редкость глупо. Наверное, так же, как Риата, когда хозяйка убегает, не желая её выслушать. Само-собой после этого гостье осталось только удалиться в свою комнату, где, дуясь, мрачно разрабатывать планы мести надменной старой корове!
Сам господин Картен явился поздно вечером сильно пьяный и ещё более расстроенный. Судя по обрывкам разговора, доносившегося до комнаты девушки, поиски Вестакии опять не дали никаких результатов. Поэтому неудивительно, что консул за ужином выглядел, словно грозовая туча, готовая разразиться молниями и пролиться бурным ливнем. Он вяло ковырялся пальцами в подливке, изредка поглядывая на притихших домочадцев.
Те, чувствуя настроение главы семейства, опасливо помалкивали, молча жуя мясо. Ника насторожилась, почувствовав на себе неприязненный взгляд морехода.
— Нашли свою служанку, госпожа Юлиса? — с притворным участием поинтересовался он.
— Ещё нет, господин Картен, — стараясь говорить как можно вежливее, ответила девушка. — Завтра пойду на базар, буду расспрашивать людей.
