"Куда это она собралась? — с тревожным любопытством подумала девушка. — На ночь глядя?"
Осторожно ступая, рабыня подошла к двери и вдруг резко обернулась. Звёзды и узкий серп луны давали достаточно света, чтобы хорошо разглядеть её силуэт с зажатыми в руках сандалиями. Ника знала, что человек может чувствовать чужой взгляд, поэтому с силой зажмурилась. Зашуршала циновка.
"По нужде приспичило? — гадала путешественница. — А в хозяйский горшок гадить совесть не позволяет?"
Вот очень тихо, на грани слышимости скрипнула половица и всё. Вновь наступила тишина, нарушаемая только стрекотом цикад.
"Нет, — возразила сама себе девушка. — Тогда бы она так не таилась. Тут какая-то тайна. Расспросить утром? Зачем? Не стоит, пожалуй. Ещё не хватает аристократке рабские секреты вынюхивать!"
Поправив круглую, набитую шерстью подушку, она попыталась заснуть, завернувшись в одеяло. Но взбаламученные сном и странным поведением Риаты мысли никак не хотели успокаиваться.
"Аристократка, батман, без гроша в кармане! — думала Ника, лёжа с закрытыми глазами. — Да ещё и любовница Картена! Интересно, Румс тоже так думает? А его мамаша? Или у них такое в порядке вещей? Нет, вон как он взбеленился, узнав, что невеста могла удрать с другим!"
"Так то невеста, — неожиданно отозвался из глубины сознания кто-то сильно вредный. — А ты так, случайная знакомая, до которой ему нет никакого дела. Хоть с Картеном спи, хоть с козлом!"
Ну как после такого саморазоблачения себя не пожалеть? Девушка со вкусом поплакала, шмыгая носом и вытирая слёзы уголком одеяла, а когда затихла, решила, что будущие отношения с Румсом будут чисто деловыми. Они найдут Вестакию с Паули, получат деньги от Картена и расстанутся навсегда! Не успела Ника насладиться этой великомученической мыслью, как услышала еле слышный скрип половиц.
"Быстро нагулялась, кошка драная! — с непонятно откуда взявшейся злобой подумала путешественница. — С кем интересно она... кувыркалась? В доме только двое мужиков кроме Картена, да и те дебилы. Или к соседям бегала?"
Взяв себя в руки, девушка задышала ровно и глубоко, как крепко спящие люди, решив дождаться, когда женщина разденется, а уж потом высказать всё..., что думает по поводу её аморального поведения!
Зашуршала циновка, пропуская в комнату тёмную фигуру, словно в нерешительности замершую у дверей. Вся злость у путешественницы мгновенно улетучилась, уступая место настороженности. Ей показалось, что вошла не Риата. Слишком стройный и тонкий силуэт. Хотя рост вроде такой же. Может, она?
Неизвестный визитёр, или визитёрша, шагнула к постели, медленно подняв руку, в которой тускло блеснуло что-то длинное и явно металлическое.
— Вот батман! — только и успела выдохнуть Ника, рывком перекатываясь в сторону и рухнув на пол, чувствительно ударившись локтем и коленкой. А в подушку, где миг назад покоилась её голова, вонзился тонкий, остро отточенный штырь.
Зашипев рассерженной кошкой, Мышь бросилась вокруг кровати, пластая воздух своим странным оружием. Пытаясь вскочить на ноги, путешественница наступила на подол ночной рубашки, но падая, успела протянуть руку за лежавшим в изголовье кинжалом.
С треском разорвав тонкую льняную ткань, бронзовое острие глубоко пропахало кожу на плече. Закричав от боли, девушка выхватила из ножен клинок и снизу вверх вонзила лезвие в живот рабыни, потом ещё и ещё раз, в ошеломлении боя не замечая второй раны на руке.
Дикий крик резанул по ушам. Отскочив, Мышь выронила штырь, и сгибаясь, рухнула на пол, хрипло дёргаясь и суча ногами.
Тяжело дыша, Ника села на измятую постель, машинально потирая кровоточащее плечо.
Словно сквозь вату в ушах она слышала нарастающий шум.
— Что? Где? Кто?
— Там, отец, там! — повизгивая то ли от страха, то ли от нетерпения, отвечал ему Уртекс.
Шлёпанье многочисленных босых ног стремительно приближалось. Отбросив циновку, в комнату ворвался хозяин дома, одетый одним воздухом, зато с мечом в руке. За его широкими волосатыми плечами пряталась Тервия в наброшенной на голое тело накидке с воздетым над головой масляным светильником. К боку матери прижимался старший сын с какой-то палкой наперевес.
При виде открывшейся картины все трое замерли, а в соседней комнате раздавался капризный, пронзительный голос Валрека и тревожно-ласковое увещевание няньки.
— Не надо туда ходить, маленький господин! Ваши уважаемые родители посмотрят и скажут, что там.
— Это что такое? — шагнув вперёд, пробормотал консул, глядя на замершее в неподвижности тело.
— Ваша рабыня, господин Картен! — с трудом сдерживая зубную дробь, ответила гостья, и держась за спинку кровати, встала на дрожащие ноги. — Чуть не отправила меня в Тарар раньше времени.
— Мышь?! — охнула жена морехода. — Не может быть!
— Не верите, госпожа Картен? — удивилась девушка, только сейчас замечая, что всё ещё держит в руке окровавленный кинжал.
— Вот дыра, — с трудом беря себя в руки, указала она на подушку. — Не разбуди меня боги, я бы сейчас с вами не разговаривала.
— Ещё одна, — нашла в себе силы усмехнуться путешественница, постучав плоской стороной лезвия по плечу. Адреналин схлынул, и рана уже зверски болела. — Я что, сама себе шкуру попортила?
— А вот и третья! — продемонстрировав хозяевам окровавленное запястье, гостья подняла с пола остро заточенную шпильку, длиной сантиметров двенадцать, с самодельной рукояткой, обмотанной кожаным ремнем.
Продемонстрировав орудие убийства всем присутствующим, Ника с издевательской вежливостью обратилась к мореходу.
— Вам нужны ещё какие-то доказательства, господин Картен?
Но, прежде чем он успел хоть что-то ответить, послышался неясный крик, шум падения и полный ужаса вопль.
— Госпожа-а-а!!!
Видимо, совсем обезумев от страха, Риата, пытаясь протиснуться в комнату, толкнула столбом застывшую в дверях супругу консула. В ответ Картен сбил невольницу на пол ударом рукоятки меча и, не давая подняться, схватил за волосы, рванув голову вверх, и поднёс к побледневшему лицу женщины широкий клинок.
— Где ты шлялась меретта? Почему госпожа одна осталась?
— Там, в сарае с Обглодышем, — быстро затараторила рабыня. — Он мне риал пообещал!
— Что? — от удивления консул опустил оружие. — Врёшь! Откуда у него серебро?
Вместо ответа Риата разжала кулак.
Коротко глянув на ладонь, мореход уставился на жену.
Та непонимающе пожала плечами, судорожно придерживая края накидки.
Выпустив волосы невольницы, мужчина наотмашь ударил её тыльной стороной левой ладони, поскольку консул был левша. Голова женщины лишь мотнулась из стороны в сторону.
Не в силах сдерживать нарастающее раздражение, вызванное страхом, болью и вызывающим поведением мужчины, Ника надменно фыркнула:
— Вы для начала со своими рабами разберитесь, господин Картен, а её я сама накажу.
Злобно сверкнув глазами, мореход рявкнул Уртексу:
— Приведи сюда этого ублюдка!
И вышел вместе с семейством, оставив гостью в темноте.
— Госпожа! — дрожащим голоском робко проблеяла Риата.
— Чего ждёшь? — отозвалась та с ворчливым раздражением. — Добудь огня, зажги светильник. Ну, быстро!
— Сейчас! — неизвестно чему обрадовалась женщина. — Я сейчас!
Бросившись в дверь, она обо что-то ударилась, и зашипев сквозь зубы, быстро зашлёпала по полу подошвами сандалий.
-Да не забудь тёплой воды, а лучше воды с вином! — уже вдогонку ей крикнула Ника, даже не подумав, где всё это невольница отыщет среди ночи.
А со двора доносилось грозное хозяйское рычание:
— Обглодыш, иди сюда, собачья требуха!
— Иду, господин, — с явным испугом отозвался раб.
Стараясь не обращать внимания на боль и вонь, наполнявшую комнату, девушка попыталась прислушаться, но различила только: "Бу-бу-бу".
Можно, конечно, встать и подойти к окну. Но между ним и кроватью на полу лежит тело Мыши, из-под которого уже натекла лужа крови и ещё чего-то очень неприятного. Поэтому путешественница осталась сидеть, время от времени всхлипывая и морщась.
Огнём пылали разрез на плече и колотая рана на запястье, ныли локоть левой руки и правое колено, а в довершение всех несчастий стали мёрзнуть голые ступни.
— Вот батман, — чуть слышно бормотала она, раскачиваясь из стороны в сторону и пытаясь понять причины, из-за которых у рабыни Картена вдруг прорезалось жгучее желание её убить. — Вот батман.
Отодвинув плечом циновку, в комнату протиснулась Риата, прижимая к груди кувшин и прикрывая ладонью робкий огонёк на кончике смолистой щепки.
"Быстро она прибежала", — с какой-то отстранённостью подумала Ника, наблюдая, как невольница поджигает войлочный фитилёк, торчавший из удлинённого носика маленькой лампы. Когда тот, затрещав, вспыхнул, женщина обернулась к хозяйке, безвольно пустив руки вдоль туловища. От неё так и веяло чувством вины, отчаяния и полной готовностью принять любое самое суровое наказание.
"Я могу её убить и буду в своём праве, — подумала девушка. — Может, она сейчас именно этого и ждёт? Ну уж дудки!"
Удивительно, но какой-то особой злости к рабыне она почему-то не испытывала. Ну кто мог знать, что именно сегодня Мышь придёт её убивать?
Морщась от боли, путешественница поднялась на ноги и стала стягивать испачканную кровью сорочку.
— Я сейчас, госпожа! — вскричала женщина, устремившись к хозяйке.
Избавившись с её помощью от сорочки, Ника вновь тяжело плюхнулась на постель.
— Утром выстираешь и зашьёшь.
— Слушаюсь, госпожа, — с готовностью закивала рабыня, поднимая с пола сорочку.
— Да подожди! — поморщилась та от подобного энтузиазма. — Достань из корзины ту мазь, что Фарк подарил, и бинты. Не видишь, меня надо перевязать? Да поскорее. Сейчас заявится Картен, а я в чём мать родила.
Нервно прыснув в кулак, невольница бросилась исполнять приказания. Отыскав горшочек с мазью, вытащила деревянную обшитую кожей пробку, и поддев той же щепочкой зеленовато— бурую кашеобразную субстанцию, принялась размазывать её по расстеленному бинту.
— Обглодыш сам тебе деньги предложил? — спросила девушка, прикрывая ноги и низ туловища одеялом.
— Нет, госпожа, — пробормотала рабыня, втягивая голову в плечи. — Мне Мышь сказала.
Женщина аккуратно протёрла кожу смоченной в вине тряпочкой.
— Когда? — тут же поинтересовалась хозяйка, невольно поёжившись от прикосновения холодной мази.
— За ужином, госпожа, — тихо ответила Риата, бинтуя ей плечо.
— Тебе так понадобились деньги? — путешественница приподняла руку, пропуская полоску ткани под мышкой.
— Они всегда нужны, госпожа, — по-прежнему не поднимая глаз, проговорила женщина.
Поскольку Обглодыш казался Нике полным дебилом, ей вдруг захотелось узнать, неужели Риате все равно с кем... баловаться, лишь бы заплатили?
Но тут послышался быстро приближавшийся шум шагов.
— Вот батман! — выругалась девушка, оттолкнув рабыню. — Подай хотя бы накидку! Да быстрее!
Выронив бинт, та бестолково заметалась, разыскивая так не кстати затерявшийся предмет туалета. И не мудрено, потому что в комнате царил полнейший кавардак! Во время короткой драки, противницы как-то умудрились уронить табурет, столик с косметикой, и скомкать покрывавшую пол шкуру.
Путешественница хотела перебраться на ту сторону кровати, чтобы сидеть спиной к двери и светильнику или хотя бы прикрыться до горла одеялом, но поняла, что не успевает.
— Да и батман с ним! — в сердцах выругалась Ника, с иронией подумав: "Он меня всякую повидал, да и я его тоже".
Картен уже успел облачиться в привычный сине-зелёный хитон. Тервия тоже одела платье, и только растрёпанные седеющие волосы указывали на внеплановое пробуждение. Уртекс, как и гостья, щеголял обнажённым торсом, только на бёдрах висела кое-как намотанная повязка, а в руке ярко пылал факел.
Девушка постаралась придать лицу самое каменное выражение, аккуратно придерживая недоперевязанную руку.
Почувствовав настроение хозяйки, Риата перестала дёргаться, занявшись методичным осмотром комнаты.
— Обглодыш сказал, что Мышь дала ему деньги, чтобы он мог заплатить вашей рабыне, госпожа Юлиса, — хмуро проворчал мореход, скрестив руки на груди.
— Вот как? — вскинула брови путешественница. — Если вас чем-то оскорбило поведение моей невольницы, господин Картен, я обязательно её накажу.
— Мне нет дела до их скотских утех, — поморщился консул. — Я хочу знать, почему Мышь решила вас убить?
Отыскав, наконец, накидку, Риата осторожно прикрыла ею госпожу и вновь взялась за перевязку.
— Я уже говорила, господин Картен, что не знаю, — как можно спокойнее ответила Ника.
Она понимала, что попытка покушения на неё связана с розыском Паули, точнее Вестакии, ибо ничего иного просто не приходило в голову. Но вот почему Мышь решилась напасть именно сегодня, девушка могла только догадываться. Скорее всего, рабыня подслушала разговор в комнате с ткацким станком, и что-то в нем заставило девицу действовать немедленно. Если это так, то единственной причиной для убийства могут быть названные тогда имена Ура Тектора и Исоры Пеприи Треуны.
От само-собой напросившейся догадки у путешественницы перехватило дыхание. Так вот кто через Мышь передал Вестакии сонное зелье и помог бежать. — Ур Тектор! Именно услышав его имя, невольница Картенов решила прикончить любопытную гостью своих хозяев.
Однако на сей раз начинающая детектив не долго гордилась своим умом и сообразительностью.
"Но кроме меня об Уре знает ещё и Тервия, — пришла в голову очевидная мысль. — Неужели Мышь собиралась убрать и её? Или рассчитывала, что без меня её госпожа не будет ничего выяснять? Слабая надежда, все же Вестакия ей дочь. Какая-то бессмыслица получается, неужели случилось ещё что-то, о чём я не имею никакого понятия?"
— И даже не подозреваете в чём дело? — прервал её размышления явно недовольный ответом мореход.
Собеседница заколебалась. Быть может, пришло время, что называется, "открыть карты"? Теперь, когда у неё есть что-то кроме пустых слов, возможно, есть смысл ознакомить консула со своими догадками о том, кто обеспечивал связь между его дочерью и похитителями, а так же передал ей сонное зелье?
Но тут путешественница внезапно поймала умоляющий взгляд Тервии. Стоя за спиной мужа, она еле заметно качала головой из стороны в сторону, ясно обозначая губами слово "нет". Какое-то время девушка ничего не понимала. Но потом догадалась, хозяйка дома очень настойчиво просит гостью не упоминать о возможной причастности Мыши к побегу Вестакии.
"Ну и зачем ей это надо?" — думала она, буквально разрываясь между двумя противоречивыми желаниями.
С одной стороны, ужасно хотелось вернуть расположение Каретна, предоставив тому ценную информацию о соучастнице похищения дочери, но с другой стороны, путешественница совсем не стремилась испортить отношения с его женой.
Мдя. Нужно выбирать и поскорее. Если консул узнает о Песке Яфрома, то легко отыщет того, кто передал зелье Мыши, а через него выйдет на заказчика. Тогда прощай награда, а главное — возможность лишний раз пообщаться с Румсом.
