— Марин, я вот подумала, когда Софи вернётся, предложить с ними попробовать. Может, хоть так не откажется? — мысли у разноглазой всё в привычной области вращаются, хотя Марина понимает: то что она слышит — это жест отчаяния.
— Не думаю, что это хорошая мысль. Софи ненавидит, когда пред ней унижаются. Ты именно этим собираешься заняться. Сейчас она тебя просто не любит. Скажешь такое — вовсе возненавидит. Это тебе надо?
У Эр опять слёзы на глазах.
Умных мыслей в голове не возникает. Ладно, озвучим дурные.
— Эр, а может ты своим любимым лекарством воспользуешься? — обхватив два пальца, делает пару поступательных движений. — Говорят, если расстроена, очень помогает.
В разноцветном взгляде что-то на мгновение мелькает и сразу же пропадает.
— Нет, Марина. Для этого сначала обеим должно быть хорошо. А не как мне сейчас. Ничего не получится, только вместе плакать будем.
— Ну, так этим плаканьем займитесь! Прямо сейчас кому-нибудь позвони. Я могу уйти. Больно уж мне не нравится, насколько ты кислая.
— Нет, Марина, это очень хорошо, что зашла именно ты. Никогда не плачешь, — безо всякого подтекста проводит рукой по щеке Марины, улыбаясь сквозь слёзы. — Ты у меня железная. Посиди ещё со мной. Просто посиди. Не уходи только, мне никто сейчас не нужен.
— Да уж не уйду, пока ты не станешь хоть немного на человека похожа. Больно уж ты расклеилась. Всё-таки, даже ненамеренно издеваться над людьми нехорошо.
— Она совсем голову потеряла, — Эрида опять всхлипывает, — я по рисункам поняла. Хорошо, хоть Хейс хорошая.
Опять эта логика разноглазая.
— Вроде бы, при влюблённости это нормальное состояние.
— Только оно не на меня направлено!!! — Эр никогда ни на кого не кричит, а тут повышает голос до максимально возможного для неё состояния.
— Сама понимаешь, я ничего перенаправить не могу. И осуждать сестрёнку не собираюсь.
— Знаешь, даже в плохом стоит хорошее поискать, — Эрида глаза ладонью вытирает, — теперь я точно знаю, девушки Софи тоже нравятся. Значит, и у меня теперь шансов не меньше, а больше. Пусть не получилось стать первой, но ещё есть возможность стать единственной.
— Да тебе самой с одной скучно станет! Сестрёнку не переупрямишь.
— Ты не права, Марина, скучно не будет. По-настоящему любить можно только одного человека. Остальные так... Развлечения.
— Кто-то из... развлечений может решить и по-другому. С негативными последствиями уже для тебя.
— Я с такими не связываюсь, — с почти обычной беззаботностью машет рукой разноглазая, — я такое чувствую. Софи ведь тоже способна любить так же сильно, как и я. Думаю, они обе понимают, их связь достаточно быстро кончится. И не потому, что кто-то помешает. Софи даже ЕИВ немного побаивается, я точно знаю, мне папа рассказывал. В каждой слишком много энергии. Каждая больше всего любит быть в центре. Это как звёзды, когда две звезды притягиваются, они взрываются.
— Насколько я про настоящие звёзды знаю, две звезды вполне способны друг вокруг дружки вращаться, — двусмысленно хмыкает Марина.
— Так тоже бывает, — соглашается Эр, — но они точно из тех, кто взрываются. Обе слишком яркие. Они не смогут одинаково ярко блистать, будучи вместе.
— Ты у нас тоже весьма блестючая, — усмехается Марина.
— Это тоже да, но я из тех, кто умеет убавлять яркость. Тем более, Софи и так намного ярче меня. И это так и есть, а не потому что я её люблю. Они разойдутся, я точно знаю.
— Даже если это и произойдёт, что-то я совсем не уверена, что сестрёнка так уж прямо сразу к тебе прибежит.
— Тогда я сама к ней приду, — решительно сжимает кулачки Эрида. — И пусть она мне по пунктам ответит, чем именно я не устраиваю, и что она во мне плохого видит. Я раньше подозревала, что именно во мне отталкивает. Теперь же я точно знаю, причина в чём-то другом, а не в том, что мне девушки нравятся. То, что ярко вспыхивает, обычно очень быстро перегорает. Прямо как Хейс и Софи. Они не будут вечно вместе, я точно знаю.
Ну и логика разноглазая!
— Не боишься, что она тебя просто в окно выкинет?
Эр качает головой.
— Нет, Софи не такая. Я не люблю ждать, но это тот случай, когда лучше повременить.
— И сколько ты ждать собираешься?
Эр чуть щурится, слегка шевелит губами, словно что-то считая, хотя проблем с математикой не испытывала никогда. Несмотря на довольно светлые волосы. В общем-то, ситуация выправляется, пусть и почти без участия Марины, разноглазая успокаивается. Хорошую службу служит её эмоциональность — долго ни на чём зацикливаться не может.
— Если хорошенько подумать, то пока они не могут видеться каждый день, ожидание следующей встречи чувства будет только подогревать. Вот если они на длительное время в одном месте окажутся...
— Вроде бы летом мы все на Архипелаг собирались.
— Вот и отлично, — Эр щёлкает пальцами. — Неприятно, но придётся потерпеть. Уверена, к концу лета у них всё и кончится. Перегорят. И даже друзьями при этом останутся... Софи кого-то снова захочется. Я уж постараюсь своего не упустить. Определённую вещь попробовав, потом невозможно остановиться, — Эр крайне двусмысленно обводит языком губы.
— По тебе заметно, — хмыкает Марина. — Всё-всё распланировать успела, хитрюга. Знаешь, что в наше время чаще всего с планами случается? Особенно, подобными.
— Знаешь, — один из всё более частых в последнее времени случаев, когда от Эр слышишь интонации соправителя, — Я слишком много времени уделяла чувствам и эмоциям. Теперь мне хочется попробовать хотя бы в своей жизни что-то спланировать.
— Я тебе в этом помогать не буду. Сходи с ума самостоятельно. Только с крыши от безответной любви не прыгай.
— Жалко, что тебе совсем-совсем никто не нравится, — качает головой Эр, интонация снова самая обычная, — Ты во всём хорошо разбираешься, но некоторые вещи нужно пробовать, чтобы понять.
— Эр, ты много чем занимаешься. Теперь решила ещё и в сводничестве поупражняться?
— Не вижу в этом ничего плохого. Людей иногда надо друг к другу подталкивать. Софи этим довольно регулярно занимается. Насколько я знаю, довольно успешно.
— Ты не вздумай кого-нибудь, неважно какого пола, ко мне подталкивать! Не то я сама так подтолкну — без половых признаков останется.
Эр окидывает Марину выразительно-грустным взглядом. Тяжело вздыхает.
— Нет, Марина, такого я делать не стану. Исключительно по причине, что я не вижу человека, кто бы тебе подходил. Но если увижу, сделаю всё, от меня зависящее, чтобы вы были вместе. И даже не пытайся меня отговаривать!
Марина криво ухмыляется:
— Как говорится, успехов! Поглядим, где ты такого будешь искать? В этих стенах мы все друг друга знаем прекрасно, мнение друг о друге составлено-пересоставлено. Вне этих стен ты нигде не вращаешься.
— У меня на каждый праздник множество приглашений. Вот возьму и поеду! Людей я больше не боюсь.
— Угу, — хмыкает Марина, — вот и поезжай... За новой подругой повышенной близости. Там нравы строгостью от наших не отличаются. Жениха или ещё кого я и сама найти в состоянии.
— Я тебе сказала, если увижу человека, ты об этом узнаешь. Я примерно представляю, кто тебе нужен. Такие качества и у девушки могут оказаться...
— Эр, я твои увлечения не приветствую, но и не препятствую им. Не пытайся мне кого-то навязать.
— Я же сказала, такого человека не видела. Но если увижу — честно-честно, обязательно попытаюсь, — крайне решительно и одновременно, обезоруживающе улыбается.
— Поделись же сокрытыми знаниями о человеческих качествах того, о ком я сама не догадываюсь!
— Ты очень сложный челове. — Эрида совершенно серьёзна, — Я не говорила, что поиски будут лёгкими. Но я обязательно попытаюсь твоего единственного человека найти.
— Говорила уже, — машет рукой Марина, злобно скалясь во все тридцать два. — Желаю успехов!
— Ты не пожалеешь, Марина! — энергично выпаливает разноглазая.
— Я в жалости не особо нуждаюсь, — хмыкает Херктерент. — Раз уж о несуществующем человеке вопрос подняли, то скажи мне, сугубо в теории, что же во мне такое, что отталкивает тебя? Почему больше, чем другом я тебе быть не могу, и сразу предупреждаю, мне этого большего совершенно не хочется.
— Сугубо в теории отвечу, — у Эриды опять приступ отцовской серьёзности, — я не хочу ждать и бояться за тебя, Марина, ждать с каких-то, может и очень-очень важных, но страшных и кровавых дел. Там будешь убивать ты, там будут пытаться убить тебя. Люди вместе не для того, чтобы заставлять друг друга страдать. Мне и в 'Сказке' хорошо будет. Тебе же через два дня что-то на берегу океана понадобится, ещё через десятку — на другом. Потом на полюсе. Или на экваторе. И там без тебя будет нельзя. Я не хочу сидеть, изводя себя ожиданием.
Прости, Марина, но я точно не тот человек, кто должен быть рядом с тобой. Ты — мой единственный настоящий друг, но в остальном... Рядом с тобой бывает слишком уж интересно.
Я же не хочу больше бояться за тех кто мне дорог, страхов за папу хватает... Я чувствую, когда он нездоров, хотя он и притворяется, что всё в порядке. Он же был ранен.
'Контужен', — чуть было не брякнула Марина, но на этот раз мозги язык опередили, и этой информации разноглазая не получает.
— Не маленькая, сама всё понимаю. Ладно, хоть мозги иногда стала включать... Софи, тоже в теории, чем так хороша?
— Она более домашняя, ценит красоту и уют. Она, как и я, способна в одном месте жить. И никуда-никуда ей не надо будет мчаться, кроме как на своих самолётах. Но такое ожидание мне по силам.
— Мне теперь уже всю жизнь распланировала, — хмыкает Марина, — ошибиться не опасаешься?
— Хотела бы, — шмыгает носом Эр, — но в тех, кого всю жизнь знаю, я не ошибаюсь. Рядом с тобой просто страшно иногда, Марина. Мне не хочется ещё и за тебя всё время бояться. Я мечтаю о человеке рядом, но ты этим человеком быть не можешь. Это должна быть твоя сестра.
— Честное слово, ещё раз про Соньку что-либо услышу, очень больно стукну, — ухмыляется Марина. — Заплачешь по-настоящему.
— Ты этого не сделаешь! — опять на губах Эр её знаменитая удивительная улыбка играет. Впрочем, подальше от Херктерент она отодвигается. — Ты же на самом деле хорошая. Злюкой только притворяешься. Я ведь тоже частенько намеренно выгляжу глупенькой.
— Тоже мне, открытие сделала! — хмыкает Марина. — 'Режим дуры' почти каждая вторая на экзамене включает, особенно если не знает ничего. В большинстве случаев срабатывает.
— Я же так никогда не поступаю! — с убийственной серьёзностью заявляет разноглазая.
Умеет Эр дать человеку понять, тот что-то не то сделал. Другое дело, у Марины к этому умению иммунитет выработался. Пусть и не стопроцентный.
— Хочу сказать только, что твоё умение не настолько уникально, как тебе кажется.
— Люди все довольно похожи. Сильно разными только пытаются казаться.
— Раньше ты по-другому рассуждала.
— Ничего не изменилось, — совсем не весела разноглазая, — я же не сказала, что они плохие.
'Но ты явно именно это подумала', — мрачные мысли Марины противоречат её же собственным высказываниям, — 'Эр, ты кажется, меняешь своё отношение к человечеству, но самой себе боишься в этом признаваться. Кажется, с Сонькой у неё первый в жизни случай, когда не удалось получить желаемого. Ладно, хоть зла ни на кого не затаила. Внешне безвредные могут быть смертельно опасными. Но тут врождённый недостаточный запас коварства'.
— Что делать-то будешь, Соньку поджидая? За эти месяцы много всякого может произойти...
— В первую очередь, не буду ей мешать. Я не очень умно поступила, когда с ней садилась...
— По-моему, — усмехается Марина, — она сейчас настолько где-то не здесь, что заметила только один раз.
— Возможно, — трёт подбородок Эрида, — Но больше я не буду стремиться ей на глаза попадаться. Больше шансов, что обо мне вспомнит.
— Она ничего не забывает, — нехорошо щурится Марина. — Только вид делает, будто о чём-то или ком-то забыла.
— Я знаю, — кивает Эр.
— Сегодня-то что делать собираешься? Учти, лежать глядя в потолок, или с подушкой обниматься — самый непродуктивный, более того, даже вредный вид деятельности. Предлагаю съездить в Столицу.
— Нет, — Эр решительно головой мотает. Сразу чувствуется отказ, а не 'нет' из разряда, будет 'да' если меня немножко поуговариваете, — Они обе сейчас там. Можем случайно встретиться.
— Столица, вообще-то, самый большой в мире город. Вероятность один...
Эр касается руки Марины. Так она иногда просит помолчать.
— К очень многим миллионам, но не равна нулю. Я не хочу с ними встретиться даже случайно. К тому же, я неплохо знаю только 'Старую Крепость'. И... и тот самый район, где она живёт. Если выйдут погулять, то, скорее всего, туда. Твоя любимая выставка к этому району тоже примыкает. Не хочу случайных встреч. Ещё подумают, я Софи ищу... Да и просто больно мне их вместе видеть.
— Понятно... Сама что предлагаешь? Сразу предупреждаю, в горячие не пойду, особенно если мы там только вдвоём будем. Впрочем, и любое другое количество собравшихся меня тоже совершенно не устраивает.
— Представляешь, именно этого мне сейчас меньше всего хочется!
— Если честно, то представляю с трудом, — хмыкает Марина. — Есть какие-нибудь ещё идеи?
Эрида призадумывается.
— Рэд сейчас здесь нет... Давненько я с ней не разговаривала... Знаешь, что! — вскакивает в полный рост. — Кажется, придумала... Только тебе может не понравиться.
— Ты сначала скажи, — зевает Марина, — а там поглядим.
— Софи любит скорость, — заявляет, словно открытие сделала.
— Солнце всходит на востоке. Дальше-то что?
— У вас очень много быстрых машин. Прокати меня на одной из них.
— В 'Сказке' почти тоже самое, — недоумевает Марина.
— Это да. Но я водить не умею. Тем более — быструю машину. Да и осторожные у нас водители.
— Это годится. Но сразу предупреждаю: на большой скорости — не визжать. У меня от этого голова болит.
Марина направляется к телефону, собираясь звонить в Загородный.
— Ой! У нас тоже есть такая машина, — с непонятным выражением сообщает Эрида, разглядывая чёрный 'Гепард'.
Марина только хмыкает. Такая, да не совсем. Зачем гараж в 'Сказке' — знает только архитектор, её спроектировавший. У самой Эр права есть исключительно с формальной точки зрения. Формально экзамены она сдавала, всё-таки, все документы должны быть оформлены надлежащим порядком. Права с каждым годом становятся всё более значимым документом. У выпускников есть поголовно. На деле права разноглазой попросту нарисовали, прекрасно зная, за руль любого транспортного средства Эрида никогда не сядет.
У Марины ещё до школы права были, оформленные задним числом, ибо Марина точно не помнит, в каком возрасте водить научилась. Никаких нарушений в оформлении нет, ибо формально у документа нет ни нижней, ни верхней возрастной границы выдачи.
Престижные машины у соправителя есть, но исключительно потому, что положение обязывает. Все куплены в стандартной комплектации. Это не Саргон, на машинах которого столько доработок, что от оригинального транспортного средства зачастую остаётся только эмблема.
