— Что-то вроде, — бурчит Отинг, — отличный способ привить нелюбовь к детям вообще — заставлять старших за младшими присматривать.
— Скажем так, крайне сложный и дискуссионный вопрос, — Хейс трёт подбородок, — допустим, я умею, но не люблю.
— Однако, сама вызвалась, — хмыкает Софи.
— Решила, что так целесообразнее.
— Усматриваю в этом некоторое противоречие, — зевает Марина, — если человеку что-то делать не нравится, и нет обстоятельств, заставляющих этим заниматься, то человек этого делать и не будет, особенно, если есть занятия поинтереснее. Вид обезьяны под названием 'человек' в целом весьма ленивая скотина. Особенно, у условиях, когда время на добычу пропитания сведено к минимуму.
— Марин, — упирает руки в бока Хейс, — я тебе ещё не говорила, какая ты страшная зануда?
— В целом не помню, но сегодня точно ещё нет.
— Ну вот, сказала, значит!
Софи сдержанно хихикает:
— Ещё и я могу добавить...
— Попробуй! Я ведь тоже по-всякому выразиться могу.
— Да мы все как бы и не сомневаемся, — тот самый редкий случай, когда пресловутое коллективное девчоночье 'мы' относительно умения Марины выражаться, на самом деле разделяется всеми. Другое дело, что одобряется не всеми, — только вот и ты неплохо устанавливаешь контакты с теми, кто младше тебя. Значит, это умение и у тебя имеется!
У Марины даже ругнутся не получается. Особенно после взгляда на довольно ухмыляющуюся Кошмар. Херктерент следит в последнее время, кому и что говорит. Особенно — здешней мелкоте. Статусность — тоже совсем не пустая вещь, особенно на фоне той же Эриды, что почти всем здесь нравится. Динни точно об инциденте помалкивает, хотя Марина и не запрещала ей что-либо говорить. Блондинка сама так решила. Да и Эр в общем-то, признала свою ошибку, конечно в своём стиле и с собственной точки зрения. Марина тоже плоды собственной забывчивости исправила. Но от ощущения, что собственная безошибочность может и подвести, отделаться гораздо сложнее.
— Может, отложим на будущее вопросы связанные с воспитанием следующих поколений? Пока мы все, в общем-то, относимся к одному.
— Я уже достаточно близко приблизилась к следующему, — ухмыляется мирренка, — мне уже почти тридцать.
— Ты — старая! — безапелляционно заявляет Актиния, хотя Вьюнок и дёргает её за руку.
— Достаточно молодая, чтобы поймать тебя и наподдать, — бросает южанка с непонятной интонацией.
Эорен на Актинию смотрит. Просто смотрит. Такого взгляд у Утренней Звезды не помнят ни Марина, ни Софи.
Актиния аж за Динку попыталась спрятаться, но та отстраняется. Если Кошмар в чём-то не разбирается, то мнение сестры для неё определяющее. Тут Эор что-то не понравилось, Кошмар не поняла, что именно. Но между Актинией и Эорен выбор как бы очевиден. Вьюнок наоборот, чуть вперёд выдвигается, вроде как собираясь защищать, хотя Актиния и выше её. Только Коатликуэ с невозмутимостью статуи ухитряется просто в сторонке стоять.
— Хотя, ладно! — мирренка бросает довольно зло. — На глупеньких маленьких детей я не обижаюсь. Вижу, сама додумалась, а не подучил кто-то. Запомни! — показывает кулак, — Так говорят только, когда оскорбить хотят. Особенно той, кто не старая на самом деле. Ещё раз такое услышу — получишь. И пусть кого-то из нас выгоняют.
— Выгоню обеих, — мило улыбаясь сообщает Софи, — тебе намёк на возраст не понравился, хотя сама себя ведёшь, будто не старше Актинии. Да и ты, Актиния достаточно взрослая, чтобы не говорить глупостей!
Марина криво ухмыляется. От жары, что ли, все так сдурели, что ссоры абсолютно на пустом месте начинают провоцировать?
— Я один раз только предупреждаю, — нехорошо щурится мирренка, — и я это предупреждение уже сделала.
— Старая, как мир, нелюбовь женщины к той, что моложе, — зевает Марина, — что-то на этот раз какой-то совсем уж странный вариант образовался.
Теперь Эорен уж на Марину странно глянула. Динка выглядит растерянной. Выбор между Херктерент и сестрой совершенно не очевиден.
Софи даже смешно становиться. Вечная злая девочка совсем как девочка обиделась на девочку настоящую, притом как раз за напоминание о своём возрасте. Всё хорошо, за исключением того, что мирренка считает всех окружающих почти за сверстниц, для неё что капитан, что Софи родились с разницей в несколько дней. Отношение к ним — примерно как к себе, лучше она только к Эорен относится. Только во и спросить она может как с равного себе. Ладно хоть тормоза включились, а то бы могла и серьёзно покалечить. Мирренка очень плохо реагирует на необдуманные фразы в свой адрес. Так и осталась выросшим злым ребёнком с замашками совершенно не детского возраста.
Должна же знать, как служащая в Крепостном полку ЕИВ, Саргон не приемлет скидок на возраст при прошениях о помиловании. Именно малолетний преступник не получит снисхождения. Император считает: раз уж в юном возрасте способен на особо тяжкое — дальше будет только хуже. Бешеные животные подлежат уничтожению.
Ребёнок сказала глупость, южанка чуть не обиделась как на взрослую. Притом совершенно серьёзно и искренне. Ещё и Эорен намеревалась поддерживать. Впрочем эти двое просто замечательно поладили, абсолютно во всём друг друга поддерживают... Хотя, это они с настоящими неприятностями пока не сталкивались... Вместе, имеется в виду, по одиночке у них уже всякое бывало.
— Но сейчас я ссорится не хочу. Хотя и сержусь ещё.
Эорен стоит молча. Слишком много людей вокруг, чтобы она проявляла свои чувства.
Динка одновременно хватает за руки Вьюнка и Актинию. Кивает Коатликуэ:
— Пойдём, к Осени сходим, вроде бы звала.
— Распугали детишек, — хмыкает Марина, когда Динка со свитой удалились.
— Они первые начали, — совсем как маленькая дуется мирренка.
— Там сама-то только по документам её сильно старше, — фыркает Софи, — а в голове содержимого неизвестно ещё у кого больше. С тобой у неё только одна существенная разница — не умеет убивать, как ты.
— Я много чего в жизни повидала, — пожимает плечами южанка, — доводилось видеть и детей-солдат примерно такого же возраста, как она. Решил во взрослые игры играть — как со взрослого и спросят. Попал к другой стороне — будь готов, что расстреляют. Кстати, такие там по обе стороны попадались. И тех, и других видела расстрелянными или повешенными.
— Эй! — Софи машет рукой пред лицом мирренки, — Очнись! Ты уже давно здесь, а не там. Мне тут таких стрелков не надо!
— Софи! — Эорен прижимает мирренку к себе, — Поверь, она хорошая. Просто бывает с ней иногда такое... Но она всегда-всегда пересиливает.
— Под твою ответственность!
Принцесса Империи чуть не втыкает палец в грудь Утренней Звезды. — Мне тут трупы в бассейне или покалеченные дети совершенно не нужны!
— Я не сделаю ничего такого, — шепчет мирренка, — я не подведу доверившуюся мне.
Софи усмехается. Эти двое уже забывать стали, кто в прошлом инициативу проявил. Казаться уже им самим начинает, будто они всегда вместе были и по-отдельности не существовали. Хотя как раз Софи из тех, кто помнит, так было не всегда.
Марина криво ухмыляется. Кивает Эорен:
— Вовремя твоя сестрёнка вспомнила тактический приём из арсенала той, чьё имя она носит: 'делай ноги!'
— Разве Дина когда-нибудь отступала? — Утренняя Звезда спрашивает как-то отрешённо, будто она снова где-то не здесь.
— Много раз, — хмыкает Марина, — лучший способ заманить противника в 'огневой мешок', кстати, тоже её изобретение — притворное отступление. Забыла разве?
— Нет. Не помню просто. Экзамены я все не любила. Почти всегда что-то не так шло у меня. Отражалось на всех, потом снова на мне. 'Военная история' чуть проще была — можно было заучить всё. Но в голове ничего не откладывалось. Так, иногда всплывает кое-что кое о чём. Дина скоро обратно придёт.
Эорен разжимает руки, отпуская южанку.
— Я долго злиться не умею, — вздыхает мирренка, — даже на личностей куда противнее и дурнее, чем эта Актиния.
— Не пришло ещё время с неё, как со взрослой спрашивать, — замечает Марина.
— Действительно, старею — стала забывать, что это такое — детская шалость. И насколько дети могут быть злы.
— Актиния не такая! — Эорен щёлкает пальцами, стараясь подобрать слова, — Она... Она...
— Как актиния настоящая? — усмехается мирренка. — Жжётся, потому что не умеет по-другому?
— Где-то так, наверное. Никогда не могла быстро определения подбирать.
— Местный вариант Динки, — хмыкает Марина, — с такой же смелостью, где не надо.
— А где надо?
— Где надо — тоже. Хотя... Довольно много ведь таких, — кивает мирренке, — кто в ответ на неудачный вопрос сначала стреляют, потом переспрашивают.
— Ну, что поделать, — философски вздыхает южанка, — именно благодаря моей приверженности к таким методам ведения дискуссии я и стою сейчас здесь. Мне почему-то с какого-то времени стало нравиться быть живой. Для этого пришлось сделать так, чтобы некоторые стали мёртвыми. Я ведь тоже в своё время сказала немало неудачных вещей. Могла и рыбьим кормом в итоге оказаться.
— Замах — на 'Ведьму', удар — на сотинку, — хмыкает Марина, — бывалый наёмник занимается тем, что пугает малолетних детей. И не говори, что они сами начали. Это уже совсем глупо выглядит.
— Да не злюсь я уже на неё! Что прицепились-то! Пусть возвращается скорее. Вылезают у меня старые воспоминания о противности мелких, забываю, что другие люди вокруг. Почти следующее поколение.
— Они хорошие. Как Дина моя, — кажется, упоминание сестры Эорен действует как парализующий укус насекомого, только срабатывающий ровно на одно качество — способности южанки мыслить критически.
Устало машет рукой:
— Конечно, хорошие... Только вот я, на самом деле, старая...
Кажется, она так напрашивается на определённую реакцию Утренней Звезды. Естественно, добивается. Та снова её к себе прижимает.
— Ты для меня самая лучшая, и навсегда такой останешься.
— Если нет масштаба для сравнения, — зевает Марина, — то единственная по определению будет лучшей.
— Маришка, прибью! — Софи показывает кулак, делая шаг в сторону сестры.
За Херктерент, неожиданно, вступается мирренка:
— Она права. Я впервые в жизни оказалась первой любовью, отсюда и такие чувства. Я правда предлагала сходить к Эр... Ну, сравнить меня с кем-то из девочек.
В определённой логике южанке не откажешь. Тем более у самой Эорен, правда после 'Чёрного корабля' возникали всякие фантазии. Причём, не из таких, что Софи стала бы осуждать.
Марина криво усмехается.
— Того, что я сейчас слышала, Дине тоже не говорить? Хотя, она уже сама наверное... Имеет масштаб для сравнения.
— Говорит, что только смотрела, — Эорен снова отпускает мирренку, — я ей верю.
— Вопрос времени, — хмыкает Марина.
— Жизнь возьмёт своё, — пожимает плечами Утренняя Звезда, — тут захочешь — не повлияешь. Кто-то уйдёт из твоей жизни, кто-то придёт...
— Но-но! — грозит пальцем мирренка, — Отставить покойницкие настроения! Может, это и суеверия, но смерть быстрее приходит к тем, кто слишком много о ней размышляет. И это не с Юга пришло, это и здесь так говорят.
— Ты же на Юге не была... — качает головой Утренняя Звезда.
— Но у меня родители — миррены. Это тоже играет кое-какую роль.
— Здесь тоже советуют не думать о смерти, — глухо говорит Отинг, — как начнёшь — так жди случайного осколка... Но те девчонки не думали ни о чём таком. Весёлые были... Подшучивали надо мной, что я варюсь в полной защите. Теперь некому уже шутить... Уставы на самом деле, кровью написаны.
— Я много где бывала, — усмехается южанка, — но именно Резиденция — чуть ли не единственное место, где почти никогда не бывает мрачных мыслей.
— У меня — наоборот, — вздыхает Софи, — человек, для кого это место строили, завершённой Резиденцию не увидела.
— Жизнь продолжается, — беззаботно усмехается мирренка, — строилось для матери, теперь здесь сын будет жить. Может, скоро ещё одна девочка с этой кровью появится. Я как-то привыкла, что линия продолжается, пока есть мужчины. Сын у Императрицы родился. Значит, всё продолжается. Ты слишком подражаешь умершей, Софи. Если бы могла, я бы тебе запретила. Такие вещи тоже смерть притягивают. Её мало кто хочет видеть в своём доме.
— У нас родственницу Смерть зовут, — невесело усмехается Софи, — в Империи теперь есть и такая Принцесса.
— Это прозвище было. Она стала Чёрной Смертью по указу ЕИВ. На его месте, я бы даровала ей какое-нибудь другое имя.
— Твоё пожелание ЕИВ учёл, — хмыкает Софи, — В полном титуле у Смерти есть и другие имена. Чёрная Смерть — самое любимое. Ты хорошо осведомлена.
— Ну, так это ваша Чёрная Дина советовала хотя бы именам знать всех, с кем предстоит идти в бой. Я только следую древним советам, побольше знать про тех, вместе с кем сражаюсь.
— Думаешь предстоит ещё... Вместе с ней?
— Сама понимаешь, теперь даже думать о такой возможности не хочется. Да и я откровенно не штабная, в отличии от той же Чёрной или Херенокта. Хотя, именно мне они почти и не приказывали, куда именно летать.
— Но на глаза-то нашему братцу ты где-то попалась.
— В качестве члена экипажа Капитана. Ну, и дальнейшее тоже во многом связано с ней...
Мирренка на Эорен с оттенком опаски поглядывает, кажется пытается сообразить, не сболтнула ли лишнего. Смерть с Хереноктом относительно недавно. Принц же в наёмнической среде крутится давно. Равно как и Чёрная. Чтобы у Херенокта да не было подружек-наёмниц... В такое даже статуи в Резиденции не поверят. Про Смерть же говорят, что она ревнива. Утренняя Звезда умеет очень внимательно слушать. И делать не вполне очевидные выводы. В том числе, относительно вещей, связанных непосредственно с ней.
— Что в прошлом было, пусть там и остаётся, — улыбается Эорен, — я там копаться не буду. Обещаю как принцесса!
— Сейчас у меня только ты есть!
— Я знаю!
— Я скажу, чтобы розового крема принесли? — упирает руки в бока Марина.
— Зачем? — искренне недоумевает Утренняя Звезда.
— И побольше, побольше... Чтобы хватило вас двоих с головы до ног обмазать. Тёрлись бы друг о друга себе и людям на радость. Эриду бы позвали...
— Марин, — упирает руки в бока Софи, — я сейчас прикажу принести мазута, чтобы тебя им облить. И ещё леденцами сверху обсыпать!
— Ну и фантазии у тебя! — цокает языком Марина, — Ты там не хочешь какие-либо места попротыкать? Сама же знаешь, многие кандалы и пыточные приспособления из мирренских застенков времён Тима I на деле происходят из родовых усадеб домов, разорившихся уже при Тиме IV и V и изготовлены максимум в прошлом веке. Как раз тогда, когда книжки для девочек издавались, над какими мы вместе ухахатывались.
— Тебе точно политиком надо быть, — более миролюбиво хмыкает Софи, — любой вопрос в состоянии потопить в ничего не значащей болтовне.
— Немаловажное умение! — самодовольно ухмыляется Марина, — Согласись, вопросы лучше топить в болтовне, нежели в крови.
— Может, лучше пытаться не топить, — Софи, откровенно передразнивая Марину, щурит один глаз и склоняет голову к плечу, — а как-то пытаться решить?
