— Я вот и думаю, с кем из них она уже успела?
— Даже если со всеми, то что это меняет? — беззаботно пожимает плечами южанка. — Она от этого перестанет твоей сестрой быть?
— Она ревнует к тебе...
— Чего ты хотела? Вполне ожидаемо в такой ситуации. Будь вместо меня мальчик — было бы ещё хуже.
— Ты за рыбой следить не забывай! — обворожительно улыбается Софи.
— Не убежит! — отмахивается южанка.
— Я могу посмотреть, — замечает Хейс.
— Погляди пожалуйста, пока старшие сёстры будут косточки младшим перемывать.
— Я такая же старшая сестра, как и вы трое, даже где-то в большей степени, — бросает Хейс через плечо, — ибо у меня не одна младшая.
— Злюка! — скрестив руки, Эорен показывает язык спине Хейс.
— Так ты мне не ответила, Софи. Что думаешь про Марину и Дину?
— Думаю, мне стоит пойти в самолёт, включить рацию, сюда привезут Дину, и ты сама сможешь спросить её о чём хочется. Ну как?
Немного подумав, Эорен всё-таки мотает головой:
— Не. Не буду лезть... Пусть сама... С кем ей нравится, тем более про возможных кандидатов ничего плохого сказать не могу. Мне казалось, ты могла что-то видеть.
— Марина со мной болтать о своей личной жизни не очень-то любит. Думаю, если у неё и будет с кем-то, я узнаю об этом далеко не первой.
Софи чуть было не брякнула, 'и вообще, я не очень-то люблю с фонарём стоять'. Вовремя сдерживается. Ибо совсем недавно именно этим она и занималась. Даже фонарь был, типа 'фотовспышка'. Ладно, хоть не потребовалась применять. Это Эор так намекает, что они вчера всё заметили? Сегодня-то точно вряд ли они что-то разглядели. Хотя Софи и Хейс стояли почти в открытую. Но Утренняя Звезда и мирренка очень уж сильно были поглощены друг другом.
Хейс усмехается:
— Мне из родных мест написали. Сразу два письма пришло. Одно довольно банальное материнское. Пишет, что у двух моих сестёр уже всё, как у людей, заключили договора, и ещё у одной намечается. Стандартные переживания живущей с земли, чтобы все дети себе пару нашли и обеспечили воспроизводство рабочей силы.
Мирренка хихикает:
— Сомнительно, что она именно об этом писала.
— По сути дела, именно об этом. Хотя для работы на земле и обеспечения страны продовольствием с каждым годом требуется всё меньше людей. Все эти государственные программы поддержки земледелия имеют ещё одну не особо афишируемую, но всем известную цель — обеспечение воспроизводства населения. У земледельцев всегда больше детей, чем у горожан.
— Только их самих намного меньше, — хмыкает мирренка, — что тут, что на юге. Отец из семьи рыбаков был, на них по сути дела, всё связанное с земледельцами распространяется, так у него было с десяток братьев и сестёр, а мама, капитанская дочка, была одна. Нас — трое, притом у меня детей не будет.
— Может, хватит ситуацию с народонаселением обсуждать? — мурлыкает Эорен, — А то обе брались за рыбой следить, а только болтаете. Я, хотя и урождённая, в походных условиях готовить умею. Не стыдно будет, если я, принцесса, этим займусь, солдатские дочки?
Софи хихикает в кулачок. Чуть ли не впервые на её памяти Утренняя Звезда вспомнила о собственном статусе. Какого-либо оскорбления нет, банальная констатация факта.
Хейс и мирренка реагирую совершенно одинаково. Вытягиваются по стойке 'смирно' и козырнули, только южанка почему-то левой рукой.
Южанка делает шаг вперёд, высоко вскинув ногу. Склоняет голову и мирренском воинском приветствии. Снова вытянувшись, выпаливает:
— Разрешите возобновить приготовление пищи, ваше высочество урождённая принцесса!
Эорен отмахивается в смысле 'разрешаю', сама от смеха плачет.
— Гав! Гав! Гав! — окончательно рушит торжественность момента Хейс.
Софи от смеха даже с бревна свалилась. Возлюбленная тут же рядом оказывается. Руку протягивает.
— Не ушиблась? У тебя слёзы.
Софи фыркает:
— Миленькая, это от смеха. Умеешь ты иногда веское слово сказать. Даже если это 'гав!'
— Гав-гав! — смеётся Хейс.
Впрочем, и рыбка уже почти готова. Снова сидят по двое, других двоих словно не существует. Хотя, видимо от сытости во всех смыслах пока есть желание только разговаривать.
— Ты по-моему, про письма из родных мест не всё сказала...
— Верно! Ещё одно письмо было. Детским почерком написанное. Самая младшая сестричка, кого я даже не видела, она родилась, когда я уже в школе была, писала как ей мои книги нравятся, и как она меня любит... Получается, именно за книги. Писала, мама разрешает иногда мою самую главную книгу брать.
— Это какую?
— 'Энциклопедический словарь Империи'. Краткое изложение статей 'Энциклопедии Империи'. В одном томе вместо ста одного, и это без учёта дополнительных и ежегодников. Главная моя книга она исключительно с материнской точки зрения, ибо самое дорогое из однотомных изданий что есть у нас.
— Ты же говорила, родители не одобряли, что ты много читаешь.
— Не одобряли, это да. Но особо и не обделяли. Отец даже выписывал 'Труженика полей' и 'Племенное животноводство'. Чаще покупали книги, что я просила, чем нет... Но в это 'Словарь' я просто влюбилась. Сама знаешь, сколько в нём иллюстраций по всем областям знаний, схем и карт. Книга для хранения в официальных учреждениях, а не домашнего пользования. Мне показалось немыслимым сокровищем. Отец на цену глянул — натурально обалдел, деньги у него были, но вываливать такую сумму на детскую игрушку с его точки зрения... Он слишком практичный человек для этого... Сказал, что к Великим Домам не относится, и чтобы я искала что-нибудь подешевле. Я чуть не заплакала, хотя и знала, слезами тут не помочь. К счастью, дядька тогда с нами тоже в город поехал. Подошёл. Посмотрел. Посмеялся. И купил мне эту книжку... Как же счастлива была! Хотя толстенный том еле держала в руках... Говорила же, я тогда особым ростом не отличалась. Отец ему тогда сказал: 'Брат, тебе в море тем снарядом не только ногу оторвало и руку попортило, но и в голове что-то зацепило. Ты же не настолько богат, чтобы так сорить деньгами'.
'Деньги мои, что хочу с ними, то и делаю. Девчонке книжка нужна, я же вижу!'
Под замок, как другие ценные вещи не запирали, знаю, что я с книгами хорошо обращаюсь. Думала, продали, как поняли, что я не вернусь. Знали, что в городе есть торговля старыми книгами. Оказывается, сохранили. Сестрёнка теперь играется...
— Приедет сюда через несколько лет.
— Буду рада. Заодно и познакомлюсь лично.
— Она сама тебе и конверт подписала?
— Нет. Там была материнская рука. Но имя отправителя указано только её. Я даже не поняла в первый момент, от кого это. Потом разобралась.
— Ответила?
— Конечно! Даже специально перед отъездом в почтовом отделении 'Дома у Замка' заявила, куда письма адресованные мне присылать. Но пока ничего не было.
— Летом у детей множество куда более интересных занятий, чем взрослым письма писать... — Софи щёлкает пальцами, — У нас неплохо развита междугородняя связь. Если твои родители к ней подключены, могла бы им позвонить.
Хейс качает головой:
— У меня, оказывается, тоже имеется инерция мышления в чистом виде... Впрочем, верно и обратное.
— Сомнительно, что у твоих родителей есть список телефонов 'Дома у Замка'.
— Номер администрации школы им известен, — Хейс нехорошо щурится, — при мне некоторым звонили в школу из очень отдалённых мест. Телефон этот, насколько я помню, очень многоканальный. Даже переговорный пункт был.
— И сейчас есть. Хотя с некоторых школьных номеров и так можно звонить куда угодно...
Хейс обнимает Софи за плечи:
— Я не забыла об этом ещё! С тобой по телефону за эти месяцы я наговорилась больше, чем со всеми остальными людьми за всю жизнь. И ничуть об этом не жалею...
— Телефон — крайне многофункциональный аппарат.
С усмешками переглядываются. Воспоминания крайне приятные. Впрочем, настоящее гораздо лучше.
Софи шепчет в ухо Хейс:
— Интересно, когда они от милой болтовни перейдут к чему-то поинтереснее?
— Не насмотрелась ещё? У тебя же крайне обширный доступ к самой разной информации.
— Какая ты занудливая временами... Хотя мне это тоже нравится...
— Когда что-то начинается естественным путём, это куда интереснее...
Софи хитро улыбается:
— Может быть, мы их смущаем? Давай уйдём и спрячемся. Они начнут, а мы поглядим?
— Давай лучше тут посидим. Неохота никуда бегать. А им и так до нас скоро дела не будет. Сама же знаешь это состояние, когда мир сжимается до глаз напротив.
— Очень хорошо знаю, — Софи прикрывает рот от смешка, — но, по-моему, они от утреннего ещё не до конца отошли.
— Мы, вообще-то, тоже!
Софи резко поднимается:
— Эй, кошечки! О чём там мурлыкаете? Может, мне тоже интересно?
Эорен и мирренка отпрянули друг от друга, действительно, словно кошки из рисованного фильма, облитые водой. Моргают тоже как рисованные персонажи, пытаясь разобраться, что это на Софи нашло?
— Смотреть на вас, конечно, приятно, но я всё-таки не Эрида!
— Хочешь, мы уйдём? — мирренка поднимается в полный рост. Утренняя Звезда пытается её удержать. — Тут уютных местечек достаточно.
— Да подожди ты про уютные местечки! Успеем там ещё побывать. Мне интересно с людьми и просто общаться. Можешь себе представить?
— Общается она, — дуется мирренка, хотя глаза смеются. — Все мои тайники с капитаном опустошили, радист так наобщалась, что её можно было к топливной системе подключать. От её выхлопа мотор бы точно завёлся.
Софи упирает руки в бока:
— Вот сочинять не надо! Приличную часть времени все твои тайники со спиртным были только в твоём и Эорен распоряжении.
— Точно! — кивает Утренняя Звезда, — Ты после того... Ну, как устали первый раз, — по сторонам оглядывается, будто поблизости может быть кто-то непонимающий. — В радиорубку за бутылочкой ходила... Такой вкусненькой! Потом ещё доставала откуда-то, куда я бы и не догадалась что-то спрятать.
Эорен зачем-то разглядывает собственную кисть, по-разному складывая пальцы.
— Потому что у тебя туда рука не пролезает! — совсем как девочка смеётся мирренка. — Кстати, капитан до сих пор много не нашла...
— Я бы, на её месте, всё найденное выливала или выпивала, а в бутылки лила бы обычную, или крашенную воду. Я уже поняла, как любую из вашей эскадрильи можно с лёгкостью отравить — водой нужно напоить!
Мирренка игру принимает. Потирая горло, задумчиво в небо смотрит.
— Вода... вода... Вроде бы помню, в детстве такое пила, и с животом плохо было. Вроде бы, некоторые народности спиртное плохо усваивают... Может, на Юге есть непереносимость воды? Просто, не могу вспомнить, когда чистую воду пила, поэтому и не знаю, умру я от неё, или нет... Слушай, когда вернёмся, давай на радисте проверим, помрёт она от воды или нет?
— Почему именно на ней? Не жалко тебе?
— Мне всех девочек жалко, — всхлипнув, утирает несуществующую слезу, — но да, ты права, её меньше всех. Наименее ценный ресурс, а спиртного на её содержание больше всего уходит. Пусть пострадает напоследок для науки. Если не помрёт, тогда уж и я попытаюсь вспомнить, какова на вкус вода... Кстати, если бы капитан шутила как ты предлагаешь, мне бы тогда с Эорен было бы совсем не так хорошо...
Эорен опять руку поднимает. Давно уже не школьница, а всё не может от этой привычки избавиться.
— Знаете, я бы такого как тогда выпила бы ещё... Так хорошо тогда стало, — такая спокойная искренняя радость. Сама Софи чуть не заплакала.
Принцесса Империи вопросительно смотрит на мирренку. Та изображает искреннее непонимание.
— Ну и где!
— Не могу знать что где! — южанка явно пытается изображать придурковатого и хитрого пехотинца второго призывного разряда, южный аналог мичмана Глетта. Только больше любящего пожрать и выпить, а не совокупляться со всем что движется, как Глетт. Впрочем, спиртное мичман тоже обожает.
Софи рукой машет перед лицом южанки машет:
— Привет! Ты уже всё забыла? Вам же хорошо было там вдвоём, а не нам втроём! Я не видела, что вы там пили... — Софи неожиданно сжимает кулак и упирает чуть ли не в нос мирренке. — Надеюсь, ты туда ничего не подсыпала для усиления ощущений?
Южанка осторожно отводит руку Софи.
— Я неукоснительно соблюдаю все приказы, касающиеся запрета на территории Резиденции определённых веществ. Мне здесь слишком хорошо, чтобы вредить прежде всего самой себе. Это был обычный бренди 'Чёрный корабль'. У них даже герб поставщика двора есть. Я его частенько пью.
— Ну и где тогда оно? Только не говори, что нет!
— Есть, конечно. Эти сумки Смерть заставляет время от времени перебирать. Нас одна и та же служба продуктами снабжает.
'Корабль' на самом деле оказывается очень приятным на вкус. По телу разливается теплота. Становится совсем хорошо. Мир по-настоящему прекрасен. Они сами молоды и красивы. Эорен в кои-то веки напоминает вечно неунывающую Динку. Раньше определённое сходство в чертах лиц сестёр замечали только люди, с наблюдательностью примерно как у Софи, то есть, кроме неё, только Маришка, и как-то вполне уместно вспомнившаяся в сложившейся ситуации, разноглазая.
Слишком уж по-разному сёстры смотрели на мир. Это сказывалось на чертах лица. Сейчас же... Уже несколько дней у Эорен в жизни так, как у Кошмара всегда. То есть, вечный праздник. Пусть временами и напоминающий пожар на складе фейерверков, когда всё горит и разлетается во все. Правда, во все стороны одновременно, разлетается обычно сама Динка, благо, переизбыток энергии позволяет.
Софи поглядывает с осторожностью. У Утренней Звезды уже начал приоткрываться тот резервуар, где Динка черпает неуёмную энергию. И идеи, что ещё хуже, ибо Эорен старше и фантазии точно будут направлены на куда более взрослые вещи. Тем более, Утренняя Звезда определённо вошла во вкус взрослых радостей.
Вот только идеи и энергия Динки частично блокируются и гасятся Мариной. Тут же есть не то безумная, не то страшно хитрая мирренка, которая точно Эорен не будет ни в чём препятствовать, во всяком случае до тех пор, пока не почувствует угрозу собственной жизни. Ещё не видела, как у Эорен тормоза отключаются. Но знает Кошмар, у которой эти узлы в вечно сломанном состоянии. Все же возможные моторчики постоянно на форсаже.
У этих двоих тоже сходства куда больше, нежели различий.
Шепчет Хейс:
— Ты помнишь, где у нас сигнальные ракеты?
Кивок в ответ. Впрочем, пока никаких других мер предосторожности не требуется.
Эорен, похоже, наслаждается фактом собственного существования и не слишком привычным ощущением, что ей совершенно нечего опасаться. Глаза закрыты, улыбается с оттенком глупости. Даже мирренка закатывает глаза, качая головой. Кажется, сама уже не рада, что принцесса впервые в жизни влюбилась именно в неё. Южанка опытная, чувства разыгрывать умеет. Хотя у неё к Утренней Звезде привязанность образовалась, у самой Утренней Звезды сейчас в голове то, что у Кошмара там постоянно — крайне нестабильное взрывчатое вещество. Вот только объём гораздо больше, и может взорваться весьма и весьма сильно. Выпитое только приближает момент взрыва, и Софи не склонна этот процесс затормаживать. Лучше один раз увидеть, на что может потянуть Эорен в состоянии Кошмара, чтобы хоть знать, на что она будет способна в будущем. Как раз мирренке это в первую очередь и не помешает. Она же теперь будет поблизости от Эорен.
