— Выражаясь твоим же языком, благодаря Оэлен тебе шанс выпал. Сможешь ли реализовать — от тебя зависит. Я тебя мало знаю, мнение ещё не составила. Пока я всего-навсего знаю, кто твой друг. Но я не решила ещё, кто именно ты. К концу десятки решу, будет ли тебя возможность выйти со мной на контакт. Я ведь очень во многом могу посодействовать...

— Что для этого нужно сделать? — кажется, степень готовности — как у Рэды зимой. Только запас решительности куда выше.

— Всего-навсего собой быть. И не пытаться меня обманывать. Я ведь и испортить тоже очень многое могу.

— Можно узнать кое-что?

— Спрашивай, — кивает Марина.

— Кому здесь можно 'нет' говорить, если чего-то от меня захотят?

— В каком смысле?

Звезда сверкает глазами:

— В любом! Или кому-то отказывать ни в чём не стоит?

Марина тяжко вздыхает.

— С ума все вокруг посходили по определённому вопросу. 'Нет' ты можешь говорить кому угодно. Включая мою сестру. Кстати, она на моём месте, сказала бы тоже самое, имея в виду меня. Ты здесь в статусе гостьи. Причём даже не моей, а ЕИВ. Выводы, думаю, сама сделать в состоянии.

— Я всё поняла. Оказанного доверия буду достойна, — правый кулак церемониально прижат к сердцу.

До чего же детишки обожают вести себя, будто времена Великих Еггтов ещё не кончились!

Оэлен занимается самой ожидаемой от неё вещью — хвастается перед подружками своими достижениями. Фотоаппараты в школе есть не только у разноглазой, Оэлен совала свой носик всюду, куда можно, и во многое, куда нельзя, так что, за год снимков много набралось. Она ещё и альбом в бархатной обложке приобрела. Марина внутрь не заглядывала, видела только, что на обложке фото Императора с Оэлен.

Сейчас впятером сидят, уткнувшись носами. Вкусняшек заказали — для одной многовато, для пятерых в самый раз. Впрочем, налегает на них только младшая.

Она-то Марину первой и заметила, пнув остальных.

Троица, как по команде, отодвигаются от Оэлен. Та только теперь догадывается голову вскинуть. Слишком погрузилась в самолюбование.

— Ой! Не ждала тебя сегодня!

— Вообще-то, я тут живу. Хожу, где хочу. Чем хвастаешься?

— Да я просто фото показываю...

Марина с трудом удерживается от вредного желания помянуть разноглазую. Да и сама Оэлен кое-что в выражениях лица Марины понимает.

— Такие, что с ними никогда сделаны не будут?

Одна из островитянок — у Марины что-то вылетели из головы их имена — замечает:

— Наши прошлым летом ездили в столицу. Нас только никого не брали. Привезли снимки из городских дворцов и из 'Старой Крепости'.

— На 'Старого Дракона', конечно, залезли?

Девчонки как-то воровато переглядываются, будто это они по древнему орудию лазали.

— Ну да.

— Здесь-то бывали?

Младшая, как на уроке руку поднимает.

— Нас водили.

— Нас тоже, только давно, — одна за троих отвечает.

— Ну, теперь сможете похвастаться, что здесь жили.

— Жалко, тут никакой старинной пушки нет.

— Есть обычные, — хмыкает Марина. Впрочем, на Архипелаге удивить современными образцами артиллерии кого-либо сложно.

— Но у нас ни у кого фотоаппарата нет.

— Найдём, — хмыкает Марина, имея в виду совсем не разноглазую. Впрочем, контактов с ней точно избежать не удастся. В наблюдательности ей не откажешь. Как это ещё до сих пор не заявилась знакомится? Впрочем, Звезда точно не в её вкусе. Ребёнок есть ребёнок, а вот эти трое... Ну, не маленькие, сами разберутся. Особенно, если учесть, неизвестно, насколько с ними была откровенна Оэлен. Тоже ведь может счесть некоторые факты своей биографии за определённый жизненный успех...

Нет, общение с разноглазой точно плохо сказывается на способности соображать, вечно мысли куда-то не туда уходят.

— Ой, а правда тут можно всё, что угодно попробовать заказать? — снова встревает мелкая.

— Всё — не всё, но многое возможно. Все мечты можешь не озвучивать, говори что-то одно.

Девочка, явно смутившись, шепчет:

— Иглобрюха.

— Отравишься! — пытается одёрнуть её одна из троицы.

Марина пожимает плечами. Почему бы и нет? Хочется страшноватой сказочки со смертельно ядовитой рыбой — можем устроить.

— Повар имеет все необходимые лицензии, — хмыкает Марина, — как он готовит — я уже пробовала, и, как видите, жива. Телефон тут где?

Заказала на шестерых, седьмую порцию велено отнести Звезде. Слегка с опозданием сообразила, уровня шутки могут не оценить. Ладно, можно добавить записку, где они сидят, и предложением присоединится.

Как это часто бывает, показушная смелость при столкновении с реальностью куда испаряется. Из кусочков рыбки выложены различные фигуры. Вкус Марины не забыли, присутствует подогретое рисовое.

Только отправив в рот несколько кусочков, Херктерент замечает пять пар с ужасом смотрящих на неё глаз. Оэлен-то чего перепугалась? Была же зимой в Загородном... Хотя, не очень вспоминается, что именно тогда заказывалось. Да и здесь наверняка больше известно легенд о ядовитости рыбки, нежели в Столице.

Марина словно страх Рэды в прошлом году видит, только в пяти вариантах сразу.

Берёт палочками очередной кусочек, макнув в соус, показывает на мелкую. В мозгах, наконец, включилось. Дурная местная мода и её зацепила. Она — Вьюнок, только рыбка, а не растение. Прозвища никакого нет, имя ему вполне соответствует. Но вот сейчас, как рыбке, хочется под камушек забиться.

— Что стоишь? Вон ещё сколько, бери, не стесняйся.

Девочка даже руки за спину убирает, отодвигаясь подальше.

Кусочек решительно подцепляет, и, даже без соуса, отправляет в рот Оэлен. Наконец-то у неё включился школьный режим всюду первой лезть, и всякое нужное и не очень, в первых рядах пробовать.

Марина снова лениво наполняет чашечку подогреты рисовым. Ей уже хорошо. Не зря великий предок этот напиток так любила. Впрочем, злые языки утверждают: выражение 'пьёт всё что горит' как раз про Дину II придумано. Изобретение перегонного куба почему-то многие Чёрной Змее приписывают, хотя этот предмет существовал минимум за сто лет до неё.

Вьюнок всё-таки осторожно протягивает руку к палочкам, будто те могут укусить её.

— Точно у повара все лицензии есть?

Марина демонстративно отправляет в рот новый кусок.

Всё-таки осуществляет так некстати сбывшуюся мечту. Попробовала смертельно ядовитого иглобрюха.

Троица тоже берётся за палочки. Половина уже включилась в какие-либо действия — дальше начало стадное чувство работать. Ко всем видам деятельности относится.

Марина разглядывает их. Чувствуется какое-то сходство.

— Понимаю, что неприятной темы касаюсь. Но вы не родственницы друг другу?

Две наименее похожих, переглядываются. Одна шмыгает носом.

Оэлен выпаливает как из авиационного пулемёта:

— Их мамы троюродными сёстрами были. Вот!

— Ладно, ясно всё! Не буду больше спрашивать.

Дверь распахивается. В проходе стоит Звезда. Обводит собравшихся взглядом почти с оттенком безумия.

— Думала, меня отравить хотят. Потом решила, это шутка такая...

— Записку прочитала в самую последнюю очередь? — усмехается Марина. — Так всегда и бывает.

— Мне можно тоже? — кивает на бутылочку.

Троица и Вьюнок напиток проигнорировала, Оэлен, как обычно, храбро опустошила чашечку. Всё-таки, опыт совместного распития с Мариной недостаточно велик. Закусывая, весьма быстро съела такое количество рыбки, что будь та ненадлежащего качества, уже лежала бы под смертным покрывалом.

Марина кивает. Если что-то Марина делает сама, запрещать это же самое другим больше не имеет права. Тем более, Звезда вполне может взрослой считаться. Хотя документов с формальным подтверждением статуса у неё ещё нет. Имперский счёт возраста отличается от такового у Великих Домов.

Выпив, Звезда сжимает голову:

— Кажется, я с ума сойду. Столько всего за один день... Утром главной сложностью было, отпустят ли меня днём в город, или придётся убегать. А сейчас — сижу в Императорском дворце, пью с Принцессой Империи... Я просто не верила, что чудеса бывают. Но это же чудо! Настоящее!

До чего же быстро спиртосодержащие напитки у некоторых вышибают слезу? Или она ничего со знаком 'Поставщик двора' раньше не пила, и не привыкла к высочайшему качеству?

— Всякое в жизни случается, — хмыкает Марина, — я вот тоже с сиротами до сегодняшнего дня не пила.

Смеются все островитянки, включая Оэлен. Она же и интересуется.

— Ну, и как ощущения? Сильно от других принцесс отличаются?

— Пока ещё не решила, — хмыкает Марина, — но скорее всего, будет всё, как всегда. Как напьётесь — вы все одинаковые будете.

— А ты?

Марина показывает язык.

— А я ещё и Еггта, на меня плохо действует.

— Марина любого перепьёт, — усмехается Оэлен, руководствуясь, впрочем, не личным опытом, а школьными сплетнями.

— Разве там, у вас, можно уже? — настораживается Звезда.

— Нельзя! — хмыкает Марина, — Но если очень хочется...

— Всё, как у нас!

— В одной Империи живём.

— Казалось, ты должна такой быть...

— Какой — это такой?

— Ну, правильной во всём.

— Меня даже звали одно время 'неправильная принцесса', — усмехается Марина, — правда, почти не зовут больше.

— Правильной решила стать?

— Нет. Решила не нарушать то, что неплохо работает. В конце концов, кровью не только уставы написаны. Не устрой я маленькое нарушение протокола — ты бы тут не оказалась. Такие вещи иногда полезны.

— Хотя и вредны! — Звезда опустошает чашечку.

— И это тоже.

Островитянка наклоняется в сторону Марины:

— Узнать кое-что можно?

— Спрашивай!

— Не знаю, может это секретно.

— Если секретно по-настоящему, то я этого сама могу не знать. У меня, хоть и высокий уровень допуска, но хватает и тех, у кого гораздо выше. Даже, на этом острове. Но ты так и не спросила.

— Охрана Резиденции слывёт непревзойдёнными бойцами. Опять же, Смерть тут служит... Может, можно у них поучится чему-нибудь?

— Всего-то? — хмыкает Марина. — Решила попробовать стать первой в этом году? Тем более, я не решила, буду ли участвовать. Инструктор по рукопашному бою тут есть, давать уроки гостям — её прямая обязанность, правда, спешу разочаровать — это не Смерть, она другую должность занимает. Или ты большего ожидала?

— Меньшего. Думала, что эти умения, как еда или одежда — не для всех.

— Ты не задумывалась о том, что в текущий момент времени как раз к этим самым 'не всем' относишься?

Оэлен почему-то хихикает.

— Что смешного? — Звезда явно насторожилась.

— Вспомнила, как ты говорила, как не любишь обитателей вилл, а сама сейчас гостишь на вилле из вилл.

— Ну было дело, — хмурится Звезда, — Могла бы и не вспоминать.

— Марина очень не любит, когда ей врут.

— Раньше, чем нужно, меня не приплетай! — резко бросает Марина, — Да и сама вовсе не одними врагами окружена, в чём думаю, смогла за год убедится. Да и ты, Звезда, с формальной точки зрения, из верхних. Просто завидуешь, что в силу обстоятельств не можешь жить, как они.

Троица переглядывается. Непохожая на двух других озвучивает общее мнение.

— Мы думали, она всё придумывает... Как многие.

— Может, вам она нечто иное сказала. Я знаю, где ты раньше жила.

— Там, где я вам раньше говорила, — торопливо выстреливает Звезда.

— Пятый район, — кривит губу Марина.

— Точно, — замечает одна из троицы, — Ты нам даже дом показывала. Говорила, что он твой.

— Не твой, — хмыкает Марина, — Имущество осуждённых за особо тяжкие преступления подлежит конфискации и продаже. При наличии несовершеннолетних детей, вырученные деньги поступают на их счёт. Ты ими сможешь воспользоваться после наступления правоспособности. И я не верю, что ты не интересовалась у администрации, сколько там у тебя.

— Да, я это прекрасно знаю! — злится Звезда.

— Там хватит, чтобы несколько лет без особой роскоши, но и не бедствуя, в Столице прожить. Или же гораздо дольше здесь. В принципе, даже просто на проценты жить вполне можно. Виллы не купишь, но первого тунца иногда сможешь позволить.

— А если я не хочу правильно, как все, жить? За внешней правильностью такое дерьмо иногда скрывается...

— Скромно намекаешь на себя? — хмыкает Марина. — Такое, вообще-то, во всех социальных слоях бывает. И где чаще — сама Кэрдин судить не возьмётся. Ты откровенно выделится хочешь, и думаешь, что на песочке самый лёгкий путь для этого нашла...

— Да! Хочу! Это что, преступно?

— Нет. У меня есть сомнения, что ты правильный путь для этого нашла. Сама сперва определись, что именно тебе надо. Деньги? Так они у тебя, в общем-то, есть. Слава? 'Песчаная слава быстротечна' — это у вас тут так говорят. Выделится желание? У тебя это и так, в общем-то, получается. Меня тебе не победить всё равно. Нам обеим это прекрасно известно.

— Но ты ведь можешь и не выходить...

— Не очень умная идея — пытаться выстроить свой успех, основываясь на чужом промахе... или бездействии.

— Ты с этой победы не получишь ничего из имеющего для тебя значения. Я же могу получить если не всё, то очень многое для успешной жизни в дальнейшем. Если там не будет тебя, резко вырастают шансы на победу у меня.

— Люблю честных, — хмыкает Марина, — в общем-то, и против наглых ничего не имею. Решила — шанс выпал, и спешишь его реализовать. Притом дня ещё не прошло с того времени, как мы знакомы. Но я, вообще-то, сюда приехала не для того, чтобы устройством чужих жизней заниматься.

— Я же не прошу что-то сделать. Прошу просто чего-то не делать. Притом не делать того, что и так для тебя особого значения не имеет.

Марина рассматривает Звезду одним глазом. Никакого решения она не приняла. Да и вообще, ничем важным сегодня заниматься не собиралась. Вечно на неё что-то сваливается, что так или иначе надлежит сделать. Ладно хоть тут есть некоторое время для размышлений.

— Я иногда что-то для других делаю. Но делаю это только для тех, кто что-то значит для меня. Ты же пока для меня не сильно отличаешься от первой встречной. Я не настолько щедра.

— Возможно ли как-то перестать быть этой первой встречной?

— Представляешь, именно об этом я сейчас сижу и думаю. Я людям на уровне нравится— не нравится достаточно быстро оценку даю. Относительно тебя — не определилась ещё.

Херктерент задумчиво трёт подбородок. Эрида бы сразу определила — совсем не напоказ, но разноглазой здесь нет. Собравшиеся здесь могут думать всё, что угодно.

— Марин... — Оэлен почему-то шепчет. — Не сердись на неё. Звезда на самом деле хорошая.

— Для того, о чём она меня просит, как раз важно быть не слишком хорошей. Скорее, надо быть и вовсе плохой, ибо хорошие девочки потребности кому-либо кости ломать отчего-то не испытывают.

Марина призадумывается. От Звезды чуть ли не воняет запахом надежды. Хотя, в конце концов, сильных тут хватает и без Марины... Хватает и без Марины... Стоп! Вот она мысль, пусть весьма кровожадная и вредная.