— Ты, главное, от слов к делу не перейди.
Пантера довольно сильно сжимает руку Марины.
— Я подумаю! — буркает Марина, потирая ладонь. Вторая Ягр, как и первая, куда сильнее, чем кажется.
Красная Кошка задумчиво Марину разглядывает.
— Я, вроде, не изменилась. Что высматриваешь?
— Да вот думаю... Тебе точно только посмотреть хочется?
— На что ты намекаешь?
— Не намекаю, а предлагаю. Нереализованные потребности часто портят мозги. Не хочешь по-настоящему с кем-нибудь опытным попробовать? Там на любой вкус найдутся. А то у сверстников твоих только со скоростью всё хорошо, с остальным как правило, не очень. Сама поймёшь, от чего все с ума сходят. Так многие делают. Можно нанять и девушку.
Марина трёт подбородок.
— Знаешь, Пантера, идея интересная, но всё-таки, нет. Согласна насчёт опыта. Но мы всё-таки, не собаки породистые. Я всё-таки очень не люблю людей, чтобы подпускать кого-то слишком близко к своему телу. Особенно, тех, для кого совершение определённых действий — просто работа. С фантазиями в определённой сфере у меня не очень. Так что, я действительно, хочу просто посмотреть. Можно даже сказать, для расширения кругозора, без какого-либо продолжения.
— Сделала свой выбор, не уверена, что он правильный, но он твой. Кстати, формально, работающие в 'Театрах' более близкими контактами не занимаются.
Марина качает головой.
— Пантера, кого ты обманываешь? Неужели я не знаю, как у нас законы выполняются?
Переглядываются с кислыми усмешками.
— Появляться там не боишься? Да ещё со мной вместе?
— Плохо ты Столицу знаешь, — авторитетно заявляет Ягр, — и нравы нынешние. Это абсолютно безопасно. Во всех смыслах. Место и так не для всех. Известные тебе личности бывают там постоянно. Ваше поколение уже вовсю подтягивается. Хотя некоторых приводят матери. Ни мне, ни тебе там совершенно не удивятся.
Марина морщится, словно переев кислятины.
— Подозреваю, там и Кэретта бывает.
— Ты же сама туда собираешься. Значит, и других не можешь осуждать. От себя могу добавить, я её там не видела.
— Вы достаточно хорошо друг друга знаете, чтобы встречаться только там и тогда, когда вам это обеим нужно... Сама-то там часто туда отдыхать ездишь?
Пантера загадочно хмыкает.
— Не чаще, чем другие женщины нашего круга.
С 'нашим кругом' не поспоришь при всём желании. Вторые после Еггтов — Ягры. Это по старым кодексам. По реальному влиянию на ситуацию в стране, Старшая Ягр изо всех Великих Домов — первая.
Машина Пантеры наматывает круги по ночному городу. Диваны вдоль стен, Пантера и Марина сидят напротив друг друга. Обе с бокалами вина.
— Как впечатления? — Пантера с хитрецой поглядывает на Марину.
Та выглядит не то, чтобы удивлённой. Скорее, просто озадаченной. Причём её ещё явно на смех пробивает.
— Скажем так... Разнообразные... О некоторых возможностях человеческого тела я не догадывалась.
— Мальчики понравились?
— Не-а! — с ухмылкой мотает головой, — Не пойму, что многие находят в описании таких отношений? Некоторые даже рисуют...
— Разноглазая наша тоже этим занимается?
— Не, её от такого воротит. Правда-правда. При мне стошнило, когда ей журнальчик, как я теперь понимаю, отсюда показали.
— Ты, я смотрю, тоже много всякого тут прикупила... Хотя, как я понимаю, это ты не для себя или кого-то, а из соображений контрабанды.
— Ага. Подобная печатная продукция — пользующийся огромным спросом товар. У меня всё всегда качественное. Надо будет только на последней странице строчку 'разрешено цензурой' замазать. Пусть думают — контрабанда на все сто.
— И что ты за это рассчитываешь получить, девушка у которой есть всё?
— Как что? Информацию, разумеется. Для всего остального у меня деньги есть.
Марина хихикает.
— Что смешного?
— Да вспомнила... Как эти... Втроём... Эриде бы точно понравилось.
Машет рукой, уже откровенно смеясь.
— Самой-то точно ничего не понравилось? Некоторые вещи ты смотрела весьма заинтересованно.
— Не спорю. Но и на месте кого-либо из участников себя не представляла. Да и некоторые вещи в меня просто не влезут.
— Ты недооцениваешь растяжимость некоторых частей тела.
— Всё равно, не хочется проверять.
Пантера залпом опустошает пол бокала.
— Тогда другой вопрос. Любопытство удовлетворено?
— По большей части, да. Как думаешь, там, ну предпоследнее место, ей действительно так хорошо было, или она притворялась?
— Она, пусть и специфического жанра, но тоже актриса.
Марина с оттенком разочарования, вздыхает.
— Жаль, а такой счастливой выглядела. Почти захотелось на её месте оказаться.
— Сама понимаешь, это можно устроить. Про её... Партнёра я много слышала, как им все довольны.
Марина зачем-то рассматривает свои ноги. Платье едва до колен, чулки один чёрный, второй красный. Всё-таки от мелкого оригинальничанья не удержалась, когда собиралась.
— Знаешь, пока всё-таки обойдусь. Ибо не факт, что следующий таким же умельцем окажется, а я и так злоязыкая. Совсем способностей лишу.
— Оригинально рассуждаешь.
— Сама-то с ним пробовала?
— Нет, — усмехается Пантера, — те, с кем я в связи вступала, обитают в других местах. Я та ещё жадина, и делюсь далеко не всем.
— Логично! — Марина вовсе свой бокал опустошает. — И сколько у тебя таких?
— Сколько есть, все мои. Я предпочитаю не заводить постоянных отношений и не брать на себя обязательств. Так всем проще.
— Современная женщина, — саркастически хмыкает Марина.
— Хотя бы. Семья и дети, знаешь ли, сильно не для всех.
— Угу. При таком характере рассуждений Ягры в обозримом будущем могут кончится.
— Естественный процесс, — хмыкает Пантера, — древние рода постоянно пресекаются, не всем же передвижными инкубаторами быть. А от воспоминаний, как она рожала, Кэрдин до сих пор матерится время от времени. Ярн в процессе её чуть не убил.
— То-то она детей люто ненавидит.
— Ага. И поэтому тоже. При этом, несмотря на ненависть, с раннего детства крайне к тебе привязана.
— Она мне фактически жизнь спасла. Еггты такого не забывают.
— За себя что скажешь?
— Сама я тем более не забуду.
— Привязанности — эта наша слабость, — глубокомысленно заявляет Пантера, попивая вино.
— То же самое мне Кэрдин говорила. Однако, вы обе ко мне примерно одинаково относитесь. И дело именно в ваших человеческих качествах, а не в моей статусности.
— Иногда жалею, что телесные наказания в нашей стране отменены. Выпороть тебя определённо, стоило бы...
— Примерно так, как мы сегодня видели? Не знала, что ты настолько извращенка. Да и там это всё, скорее, нравилось. Но у меня таких фантазий не было и нет. Хотя, плётка там интересная... Разноглазой что ль такую подарить?
Пантера чуть вином не подавилась.
— Опять ты всё с ног на голову переставила!
Марина вскидывает бокал:
— Как говорится, опыт не пропьёшь. Кстати, ты сама подобным не увлекаешься, раз уж меня в такое место привела?
— Нет. В определённых вопросах я весьма традиционна, хотя по молодости всякое пробовала. Не понравилось. Не люблю быть пассивной.
Марина хрюкает от смеха.
— В таком смысле, как мы сегодня видели? Где руки к ногам привязаны и ошейник на шее?
Пантера ловко щёлкает её по носу.
— В таком — особенно. Хотя любительниц этого дела знаю... Познакомить?
— Они на поводке друг друга не выгуливают? Ушки многие носят, девочки уже взрослые, может начать им поводки с ошейниками и намордниками дарить? Да и хвосты, чтобы в зад вставлять, наверняка имеются.
— Не знаю, не видела. Слышать доводилось. Некоторые, вроде, в костюмы лошадей ещё наряжаются. Костюмы с четырьмя конечностями и да, с хвостом. Ну и дальше. Как с лошадью.
Марина делает вид, будто её тошнит. Хотя больше похоже, что она дурачится.
— Знаешь. Насчёт наездницы у меня совершенно другие фантазии.
— В роли лошади обычно девушка. Хотя, встречаются варианты.
Марина снова рот зажимает. Правда, глаза всё рано смеются.
— Тебя это не возмущает?
— Пока сходят с ума по обоюдному согласию, мне-то какое дело?
— Весьма современно.
— Просто целесообразно, — пожимает плечами Марина, — чем меньше ограничивать людей в выборе развлечений, тем эффективнее они будут работать, чтобы добыть на эти развлечения деньги. Где мы вчера-сегодня побывали — расценки немаленькие.
— Спорная теория...
— Ты, как раз, одна из самых наглядных иллюстраций её работоспособности.
— Так хорошо в экономических теориях разбираешься? — вкрадчиво интересуется Пантера.
— Для лиц своего возраста, думаю, что лучше всех! — горделиво задирает нос Марина.
— Сказала бы я, как член Ставки...
— Ну, и скажи. Будет интересно.
Пантера слегка нагибается, чтобы смотреть прямо в глаза Марине.
— Я про другое скажу. Ты — самый странный человек, кого я только видела. Если не знать, в жизни не угадаешь, сколько тебе лет. То ведёшь себя, как девочка, то рассуждаешь так, словно ты старше Кэрдин. Притом, и то, и другое выглядит совершенно естественно.
— Может, дело в том, что я просто гений?
— Угу. И ещё страшная хвастунья. Но это-то, как раз твоему возрасту по документам полностью соответствует.
— Когда приедем, дашь мне архив Ягров посмотреть?
— Ты спать не будешь?
— Одно и тоже принимали, — хмыкает Марина.
— Точно! — махнула рукой Пантера, — Только ты не злоупотребляй этим. Это от Кэрдин совет.
— Учту. Сегодня — вчера, какое это злоупотребление? Такие приключения не каждый день бывают. Так доступ к архиву дашь?
— Сказала же, дам.
— У тебя там всё каталогизировано.
— У меня всё приведено к стандарту Имперского архива древних актов. Причём, доступ по тем же правилам, что и к Имперскому архиву. Сама знаешь, сколько сейчас про Ягров пишут.
— Историков много бывает?
Пантера усмехается.
— Попробуй угадать, сколько людей за четверть века обращались ко мне за доступом к этим документам.
— Не знаю. Думаю, человек сто-двести, — пожимает плечами Марина.
— Ответ неверный, — преподавательским тоном сообщает Пантера, вытянув руку с поднятыми двумя пальцами, — Два. Специально повторяю: ровно два человека обращались ко мне документами из архива Ягров. Херенокт и ты.
— О как! Статей и книг же сотни.
— Все друг у дружки переписывают, или пользуются давно опубликованными документами. Лень и трусость — страшные вещи.
— Ну, с ленью понятно. А трусость причём?
— Ты про Кэрдин забыла? У неё есть определённый взгляд, тот что во всех школьных учебниках изложен, на события Великой эпохи. Раз взгляд всем известен, никто не напишет ничего, что ему противоречит. В этом вопросе она Кэретту сильно превосходит, ибо та за писаниной про Еггтов крайне плохо следит.
Марина недоуменно поднимает брови.
— Тогда вообще зачем твои документы? Всё же и так известно.
— К совершенству никто не стремится. Есть множество крайне плохо освещённых вопросов.
— Которые мало кому интересны, раз уж к по-настоящему интересному Кэрдин не подпускает.
— Логичная ты наша... Двадцатитомник 'Великий Поход' знаешь?
— Научное издание или для школьников? — хитро щурится Марина.
— В каком картинок больше?
— Как ни странно, в академическом.
— Ах, ну да, я забыла, ты же по специзданию знакомилась. Номерные экземпляры, кожаные переплёты да золотой обрез. У меня такое тоже есть.
— Шедевр полиграфии, — довольно щурится Марина.
— Раздел про 'Школу Чёрного Замка' помнишь?
— Это про 'Цветник Дины II'?
— Ну да, про них. Их список видела?
— Конечно. Там столько знаменитых впоследствии людей. Одна ваша Осень чего стоит. Или Эрия.
— Ага. И ещё другие. Погибшие в те года. Не успевшие ничего совершить.
— Там в комментариях написано, хотели собрать их портреты, но в юном возрасте есть только Дина III, Осень тогда Ертгард, Кэрри и Динки Еггт.
— Я говорила про лень и трусость. Все эти портреты существуют. Я их видела.
— Тогда почему их не напечатали?
Неторопливо закурив, Пантера осведомляется:
— Меня кто-нибудь спрашивал? Ты моё имя в списке редакционного совета видела?
— Кэрдин там была, — дуется Марина.
— Она там только числилась. Точно так же, как и ЕИВ с супругой. Про них не знаю, но Кэрдин точно ни строчки не написала. Имя для пышности, как часто делается в таких случаях. Но те, кто этот раздел писали, тоже ко мне не заглянули. В противном случае, книга бы была несколько интереснее.
— Кто же их нарисовал? — призадумывается Марина. — Там, вроде, только одна художница была, но её юношеские работы не сохранились.
— Человеческая лень скрыла от людей множество автографов Дины III. Её школьные упражнения. Как большинство детей на уроках, часто скучала. Рисовала на полях рожицы подружек. Все имена подписывала. Иногда реалистично, иногда с оттенками шаржа. Всех-всех изобразила. Те, чей облик известен, вполне узнаваемы.
— Ты как ребёнок обиделась.
— Нет, — чеканит Пантера. — Я ничего не стала делать сверх того, что обязана. Редакционному совету я не должна была ничего. Те, кто были должны что-то делать, предпочли из старых работ всё переписать. Кэрдин было просто не до того. Если кто-то своими обязанностями пренебрегает, то я не обязана их вместо него выполнять. Кто-то поленился вписать одну строчку в документ, хотя Ягр всего двое.
— Добавь лень историков, — зевает Марина. — Если я правильно понимаю, в их среде известно, что ваш архив доступен?
— Признаю, очень сильно недооценила степень человеческой лени.
— Эти портреты ты нашла?
— Про них задолго до меня знали. Кэрдин в том числе. Разрешение на копирование я бы дала. Но люди ленивы. Переписать у другого проще. Зачастую даже разрешения не спрашивая. А то и вовсе чужое себе приписать.
— Мне разрешение на копирование дашь? — Марина задумчиво потирает подбородок.
— Зачем тебе это?
— У меня тоже есть старшая сестра, кого хочется иногда подразнить. Уникальные исторические артефакты не каждый день обнаруживают... Или они тебе самой нужны?
— Теперь — не нужны, — пожимает плечами Пантера. — Когда-то было весело осознавать, что составители изданий подобного уровня не знают чего-то, известного тебе. Что с ними делать собираешься?
— Опубликую под своим именем. Марина Саргон — первооткрывательница. Вполне мило звучит.
— 'Мило', — хмыкает Пантера, — Была не уверена, знаешь ли ты это слово вообще. Где публиковать собираешься?
— Естественно, 'Ежегодник Исторического общества Империи'. Сама знаешь, мне легко установить контакт с редакцией.
Пантера от смеха буквально застонала:
— Знаешь, великая исследовательница... Я тебе официальный допуск по всем правилам оформлю. И в книгу посетителей впишу, тридцать лет чистая лежит. Сам архив я тебе на гражданское совершеннолетие подарю. Ибо если ты там надолго закроешься, уже я рискую помереть от смеха, от того, что там найдёшь и как интерпретируешь. Потом, уже за публикации, убьют тебя, а мне не хочется быть к смерть Еггта причастной.
