Причём претензии Кэретты выглядят куда обоснованней претензий Марины. Как-никак, из-за Кэретты гвардейские части поднимали. Марина подобной 'чести' не удостаивалась. Но про отношения последних поколений Еггтов легенд точно не сложат. Слишком уж грязи много. Даже при самом большом желании не вычистишь всего.
Тем более, никто этим особо и не занимается.
Это не родня Осени, кто уже не первую сотню лет слывут честными людьми. Впрочем, не будем забывать — репутация столетиями создаётся и за мгновения разрушается. Впрочем, нынешним даже Кэрдин доверяет, не абсолютно — таких людей в природе не существует, но с крайне высокой степенью. Как бы не максимальной для Ягр возможной.
— Марин, с тобой всё в порядке? — Динка трясёт за руку. Опять это умение, у разноглазой позаимствованное, из реальности выпадать.
К счастью, Кошмар состояние Марины знает лучше всех, потому первой и заметила происходящее. Остальные не успели ничего заметить.
— Хорошо всё.
— Ты не думай, как Эр любит размышлять. Напугать можешь, — опять чья-то наблюдательность недооценена. У Динки ещё хватило ума на шепот перейти.
Дальше, впрочем, она уже во весь голос спрашивает:
— А сама пойдёшь?
— Подумаю! — честно отвечает Марина. — Посмотрю сначала, что Смерть про мой нынешний уровень скажет. Я слишком проигрывать не люблю.
— А я не знаю, чего мне больше хочется, — ненадолго призадумавшись, снова переходит на шепот.
— Можешь сейчас показать, как ты там билась? Вон тут народу сколько...
— Показательные состязания, как в древние времена, — кисло ухмыляется Марина. — Книги по истории читать иногда вредно. Могу. Но при одном условии — ты пойдёшь и попробуешь кого-нибудь из них уговорить сразится со мной.
Краем глаза замечает, как Актиния отодвигается подальше, да и тёзка настораживается. На всякий случай, Марина добавляет чуть ли не самое важное.
— Будешь именно уговаривать. Не попытаешься приказывать.
— Почему? Я же это могу... — Кошмар явно думала, всё просто будет.
— Можешь, — кивает Марина, — но я тебе это запрещаю. Это я тоже могу, как более высокоранговая.
Динка хмурится, но надежды не теряет, собираясь уходить. Марина удерживает её:
— Не советую.
— Просто разговаривать ты мне не можешь запретить, — задирает нос Кошмар.
— Хочу сказать, у тебя ничего не получится. Никто из них не станет драться со мной, хотя уверена, некоторые умеют. И тоже на песочке были. Не в тот, правда, раз.
— Трусихи!
— Ничуть, — качает головой Марина. — Многие меня видели, и абсолютно все слышали. Актинию не спрашиваю, она сильно младше, и даже если сама пойдёт, то будет в другой группе. Но вот ты, Марина, вышла бы против меня?
— Я не сумасшедшая, — мотает головой тёзка, — разговаривала тут с одной, кто столкнулась с тобой. Говорила, не знает, как жива осталась. Говорит, у тебя удары — бьёшь словно железом. И сама непробиваемая.
— И я бы не стала, — встревает Актиния. — Я тебя просто видела. Не думала, что бывают такие сильные. В школе гвоздь завязанный выменяла — говорили, что тобой, — смотрит с самой настоящей надеждой.
— Было бы чем гордится, — хмыкает Марина, — делаю я такое иногда. Ну что, Дин, понимаешь, почему здесь никто против меня не решится выйти? Я плохо свою силу контролирую, сломать что-нибудь могу. Им всем руки с ногами куда нужнее, чем тебе или мне.
— Но вы же хотели что-то вроде песчаного боя устроить для Эр, — обращается к сестре Кроэн.
Та смеётся:
— Мы и устроили. Это такой вид танца есть, имитирующий бой. Постороннему может и настоящим показаться, но на деле там даже почти не касаются друг друга.
Кроэн дуется непонятно на что.
— Когда по-настоящему будет, — напоминает о себе Осень, — я схожу посмотреть. Всегда следует знать, чем люди живут.
— Тебе не понравится, — раздражённо бросает Рэда, — это крайне неприятное зрелище, когда дерётся Марина.
— Но там же не только она будет, — логично замечает Осень.
— Всё равно, зрелище так себе.
— Рэда, у тебя топор совсем не для красоты. Ты прекрасно умеешь им пользоваться.
Марина кривовато ухмыляется. Хорт предпочитает промолчать. О некоторых вещах лучше не распространятся. Херктерент придерживается такого же мнения.
Динка решительно встаёт:
— Куда ты направляешься? — щурится Марина, с упрямством у Кошмара полный порядок.
— Вещи, которых хочешь от других, сперва следует сделать самому, — решительно бросает Динка не слишком правильно воспроизведённую древнюю мудрость. — Я сама сейчас хочу попробовать, как на песочке. Тоже станешь запрещать?
— Не стану, — хмыкает Марина, — ты своего возраста кого сильнее, кого слабее. Вот тут будет честно.
Впрочем, Динка временами решительна, но всегда довольно ленива. Актиния явно слабее Динки. Они обе это смогли понять. Оглядевшись по сторонам, Кошмар решительно косится на другую Марину.
— Марина, а может с тобой?
— Не буду, — тёзка зачем-то руками закрывается, причину отказа называет совершенно честно, — Эриде не понравится, если у меня синяки и ссадины появятся.
— Опять Эрида эта, — бурчит Динка, как раз туда, где разноглазая сидит, и направляясь. Логика есть, там больше всего народа. Да и весьма отчаянные личности там тоже присутствуют. Тем более, Эр и Динка равны между собой, приказывать друг другу не могут. Правда, Эрида так может попросить — куда опаснее Динки человек от своих намерений откажется, и ещё о прощении разноглазую просить будет.
Но в эту ночь лёгкий приступ первобытной кровожадности охватил и Эриду. Возражать не стала. Уж желающие почесать кулаки о принцессу нашлись с лёгкостью, причём, сразу несколько. Динка выглядела слегка озадаченной, настраивалась явно на одну противницу, но выход нашла, применив древний, как мир жребий.
Тут уже и Марина перебралась поближе. Осень ещё раньше прибежала. Где посветлее собрался такой же древний круг. И два бойца принялись кружить друг против друга.
Шансы были равны, чуть больше повезло Кошмару.
Марина не сомневалась в честности победы Динки. Хотя девчонки местные сообразительны, принцессе могли и поддаться...
Глава 40.
Островитянки, кроме Оэлен, отправились встречаться с родителями. Все были страшно довольны, что можно воспользоваться машинами дворцового ведомства. И обратно ехать тоже их можно вызвать. Если учесть, что у каждой есть фото с Императором...
Все звали Марину с собой. Херктерент отказалась, сказав, что в четырёх местах одновременно быть сложновато. Потом Марина по очереди к каждой съездит. Император считает крайне полезными подобные способы общения с народом. Хотя и понятно, такие визиты тщательно планируются.
Кроэнрин особенно довольна была — спокойно сможет со всеми увидеться, и сестра мешать не будет, ибо другая Марина в последнюю очередь захочет лишать разноглазую своего общества.
Осень, и соответственно, Рэда с ними увязались. Как раз тот случай, когда четыре на два разделить крайне сложно.
Коаэ и Динка тоже собрались зачем-то в город, тоже Марину с собой звали, тоже получив отказ.
Оэлен знает, кто такая Смерть, наёмница на Архипелаге личность весьма известная. Набралась смелости и спросила, возможно ли проникновению на территорию посторонних. Кого боится не сказала, хотя и так было очевидно. Наёмница её успокоила, сказав, что много раз была крайне нежеланной гостьей у людей, кто вовсе её видеть не хотели, и теперь гарантирует, на территорию Резиденции могут попасть только те, у кого есть приглашения.
Потом Оэлен расспрашивала дежурную смену о расположении тревожных кнопок и порядке тревожных звонков.
Марина не особенно иронизирует над страхами Оэлен. Просто классическая мышка из басни, свято уверенная — нет зверя страшнее кошки. Хотя, ту кошку уже слопал лев. На самом деле 'могущества' родственников опасается? Насколько Марина мнение составила, с манией величия там всё хорошо было. Точнее, всё плохо, в зависимости от точки зрения.
Марина неожиданно понимает, что ей хочется от всех, и в первую очередь, от разноглазой, отдохнуть. Странное состояние Эр было довольно выматывающим для окружающих. Не исключено, именно этого она и добивалась. Всяких не самых приятных черт характера в ней чуть-ли не с каждым днём становится всё больше и больше.
Во всяком случае, где и, скорее всего, с кем сейчас Эрида, Марина проверять не пойдёт. С берега Марина ушла, когда уже светать начало, из эшбадовок уходить никто не собирался. Да и наплевать. Пусть развлекаются, как умеют, отчасти, за этим разноглазую сюда и притащили.
Сам собой всплывает в памяти вопрос этой сладкой парочки. Пойти к ним заглянуть, благо полдень уже есть? Хотя отдать новые распоряжения — секундное дело. Но такие распоряжения не отданы, Марину пропускают.
Главная спальня в стандартно стерильном состоянии. Либо были не здесь, либо встали уже давно, и персонал вернул всё в изначальное состояние. Хотя сомнительно, что рано встали. Сонливость на отдыхе у обеих присутствует.
Видимо, с ней и борясь, сидят на одной из террас с видом на море и кофе пьют. Халаты на обеих, как ни странно, длинные — сестрёнка всё коротенькое предпочитает. Головы полотенцами замотаны. Не то после душа, Марина почему-то уверена — совместного, не то после бассейна. Вот интересно, в каком виде плавали?
Софи сидит ко входу спиной, Марину первой замечает Хейс. Приветливо машет рукой:
— Привет, Марина, садись с нами! — оттенка двусмысленности Херктерент не замечает, третий стул присутствует. Как-то с опозданием соображает — подзабыла, когда с Хейс последний раз разговаривала.
— Привет! Как отдыхается? — Марина подходит, но не садится. Откровенно разглядывает то одну, то другую. Что хочет рассмотреть? Непонятно, но во взглядах у них мелькает нечто, чего раньше не было.
Хейс вскидывает большой палец.
— Отлично! Никогда так хорошо не было! — ну, вещи своими именами она никогда не стеснялась называть. Чем Марине просто по-человечески и нравилась.
— А тебе уже с утра плохо? Головка болит после вчерашнего? — Софи осведомляется со своей обычной вежливостью. — Как вы злоупотребляли — отсюда было слышно.
Марина вскидывает кулак.
— Хватит врать! Особенно если не знаешь! Они вчера почти не пили, — Марина говорит чистую правду, на её глазах чуть ли не больше всех — по бокалу 'Приморской Розы' выпили Кошмар и её соперница после боя. В знак мира и дружбы эти бокалы ещё и разбили при всеобщем одобрении.
— Они — это они, а ты — это ты, — откровенно насмехается Софи.
— По-моему, Марина уже несколько дней ничего, крепче кофе не пила, — замечает Хейс.
Софи бросает на неё неизвестный Марине взгляд. И замолкает. Даже чашечку демонстративно ко рту подносит.
— Какая ты наблюдательная! — упирает руки в бока Марина. — Что ещё скажешь?
— От Эриды решила отдохнуть? Она может быть очень назойливой.
Херктерент чуть челюсть на мозаичный пол не роняет. Выдернув стул, Марина садится. Игнорируя сестрёнку, смотрит прямо в глаза Хейс. Та эту Еггтовскую шутку прекрасно знает и смотрит пристально.
Глаза отводят одновременно, когда игра приближается к уровню оскорбления.
— В том числе и от неё. Софи разболтала, как разноглазая с ума сходит?
— На неё достаточно один раз взглянуть, чтобы если не всё, то очень многое, понять. Особенно, если её давно не видела.
— Поближе рассмотреть желания не возникло? Не уверена, что она стала бы возражать.
Софи под столом весьма ощутимо пинает сестру. Марина отвечает тем же. От интонации Хейс становится холоднее.
— Мы не играем в такие игры, — чувствуется, говорит за двоих.
Новых вопросов задавать уже не хочется.
— Так и будете в этом крыле сидеть?
Софи ставит руки на стол. Опускает голову между ладоней самым настоящим образом мурлыкает:
— Маленькая! — сестрёнка слишком счастлива, чтобы на неё обижаться. — Жаль, что тебе не понять, но это такое счастье быть с любимым человеком, не испытывая ограничений по времени.
— До начала осени, вообще-то, — хмыкает Марина. — Да и при твоих деньгах вы обе тут жить можете сколько угодно.
— Я предлагала. Хейс не хочет. Гордая очень. Мне нравится.
Марина покашливает:
— Кхм! Раз вы такие противницы игр более, чем вдвоём, то я начинаю ощущать себя третьей лишней.
— Марина! Твой язычок ничуть не изменился, — весело смеётся Хейс. — Нет, ты совсем не мешаешь. Я пока предпочту спокойно кофе попить.
Такой ухмылочки сестрёнки Марине тоже раньше видеть не доводилось.
— Мне такого рода игры вовсе не интересны.
— К сожалению не интересны! — тут же встревает Софи. — Чуть ли не лучшее, что в этом мире есть, тебе недоступно.
Марина показывает кулак. Огрызается.
— Без тебя, знаешь ли, разобраться в состоянии.
— А и займись... Разбирательствами... Мальчиков красивых на Архипелаге много, если тебе девочки не по вкусу.
— Может, хватит сводничеством заниматься?
Софи делает круглые глаза. Озирается по сторонам. Поманив Марину пальцем, шепчет. Сама Марина, впрочем, не пошевелилась.
— Мы вроде не на Юге. В нашем законодательстве такого пункта нет. Я просто хочу, чтобы ты такой злюкой больше не была.
— Я уж как-нибудь, сама разберусь чего именно и от кого мне надо!
— Иногда к определённым действиям человека надо подтолкнуть. Иначе, сама не решится.
— Сама равновесие сохрани, решительная наша. Саму-то что на определённые действия толкнуло?
Вместо Софи отвечает Хейс:
— К тому, к чему пришло, шло уже давно. Последней каплей послужило вино. Не помнишь, какая марка порушила все преграды в мозгах?
Софи прикрывает рот ладонью, сдерживая смешок.
— Радость моя, мы столько тогда выпили. Да потом ещё продолжили. Ну, а потом...
— Фильм для взрослых начался, — криво ухмыляется Марина. — Что-то он очень уж длинный.
— Меня полностью устраивает продолжительность, — мурлыкает Софи.
— Знаете, я всё-таки лучше пойду. Такие вещи я всё-таки предпочитаю на плёнке смотреть, а не вживую.
Хейс осторожно, кончиками пальцев, касается её руки:
— Посиди ещё с нами, Марина. Без тебя временами банально скучно.
— У тебя Софи есть.
Тут уже сама Софи смеётся:
— Охотно верю. Только сладким питаться невозможно. К отношениям между людьми это тоже относится.
— Сладкоежки! — дразнится Марина.
— Завидовать, вообще-то, нехорошо, — не остаётся в долгу Софи.
— Я не завидую! — выпаливает Марина.
— Завидуешь самым настоящим образом, — качает головой Хейс. — Видела уже подобное. Младшие часто рассуждают в стиле 'почему всё самое хорошее этой достаётся. Сласти, тряпки, украшения. Теперь вон какого красавчика отхватила. Почему он не мой?'
Сёстры переглядываются с кислыми ухмылками.
— Возлюбленных мы с тобой, вроде, ещё не делили. Всё остальное было слишком давно. Только делиться с тобой я ничем не собираюсь.
— Ты и раньше подобного желания не испытывала, — скрещивает руки на груди Марина.
— Не мешаю? Я ещё здесь вообще-то, — осведомляется Хейс.
Сёстры смотрят в разные стороны.
