— Сестре навредничать? Самой побыть императорской гостьей, а её понизить до обслуживающего, а то и вовсе технического персонала и упиваться этим? Смотри, такое уже мне сильно не нравится. Оставлю тебя в Резиденции или вовсе отправлю домой, благо ехать недалеко. Дома-то сейчас хорошо, наверное, твоей сестры там до осени не будет. С прочей роднёй спокойно пообщаешься... Естественно, среди гостей свадьбы принца тебя не будет. С тобой как раз осенью и увидимся снова. Только уже не в Резиденции..

Кроэн явно испугалась. Характер Марины успела изучить в достаточной степени.

— Не делай этого, Марина.

— Да? Интересно почему? Есть немало вещей, какие я совсем видеть не желаю. У тебя же к подобным, оказывается, тяга. Язычок хорошо подвешен, ещё подговоришь кого-нибудь выкинуть нечто неподходящее, притом ещё на меня сославшись... Я знаешь ли, привыкла только за свои глупости отвечать, да и то предпочитаю не попадаться.

— Подожди, Марина, — Осень, оказывается, может быть весьма решительной. — Решать, разумеется тебе, но пусть тогда Кроэн будет со мной и Рэдой. Она тогда точно не станет делать никаких глупостей. Ведь не станешь, Кро?

— Не стану, — совсем по-детски шмыгает носом.

— Учти, Кроэн, я совсем не шутила.

— Да я вовсе от Осени отходить не буду, чтобы ты меня только ни в чём не заподозрила!

— Ты что-то делать собиралась, что мне совсем не нравится.

— Мне казалось, мы договорились? — снова напоминает о себе Осень.

В общем, теперь точно можно сбежать. Эти трое теперь надолго друг на друге замкнуты...

Глава 49

Марина хотела к себе пойти. Даже не задумалась, что мимо части Резиденции, Сонькой занятой идти придётся. Неважно, что там на сегодня охране приказано, собиралась мимо пройти. Детская привычка срезать углы везде, где можно успела пройти. Спешить и некуда и незачем.

У лестницы на перила облокотился аналог статуи классического периода. Несколько дней назад её тут не было. Аналог машет рукой, предлагая подняться. Не узнать Софи можно, только если очень захотеть. Марине как раз этого сейчас и хотелось больше всего.

Есть много более интересных занятий, чем изучение достоинств фигурки сестрёнки.

Подойдя поближе понимает — одежда на Софи всё-таки есть, но если бы и не было, заметить разницу было бы сложновато.

М-да. Сонька явно решила самое знаменитое платье разноглазой превзойти. Получилось. Почти. Блестящей белой тканью Софи словно облита. Издали тоже может показаться, будто ничего нет. Только с случае с нарядом Эр всё-таки просматривается нечто тёплое и живое, а тут нечто ледяное и холодное.

Захотелось к Кэретте. В смысле, не к человеку. В смысле в Еггтовский арсенал, где вполне есть доспехи на человека возраста и телосложения Марины.

Просто от ощущения немыслимой лёгкости и воздушности Соньки захотелось напялить самые тяжёлые. Да ещё шлем с самыми длинными и ветвистыми рогами. Да! Кэретта именно такие обожает, но что поделать, если именно такие лучше всего подходят к складывающейся ситуации?

Играют они во что-то? Марина не только картинки с такими подругами видела. Вживую кое-что смотрела с Пантерой. Картинки были в том числе и рисовки разноглазой. Подруги. Одна хрупкая и преувеличенно слабая. Другая значительно выше, столь же преувеличенно сильная и объёмная. Ну и всякие их взаимодействия.

Конечно, диспропорция в росте и весе Софи и Хейс не такая значительная, как на картинках. Но если рядом поставить, разница заметна будет. В таком наряде — почти столь же сильно, как в натуральном виде. Если, конечно, сейчас на Хейс не что-то, преувеличивающее все возможные размеры, как часто бывает при таких играх.

При схватке в стиле молодости Смерти Софи убьёт Хейс даже особо не напрягаясь. Она много чем владеет, кроме абордажного фехтования. Ленн этот стиль презирала. На чём и погорела.

В голове бродит бредовая мысль: если придётся драться с Софи вот прямо сейчас, как они есть, то шансы присутствуют у обеих, если будет что-то в стиле молодости Чёрной, то шансы выше у Софи, она куда более скоростная и ловкая, если, как было в старину принято, насмерть, но в полной броне, то шансы выше как раз у Марины, если отобьёт первые атаки, то дальше Софи просто измотает, по причине своей выносливости, если же решать спор на огнестрельном оружии, то тут однозначно победа за ней. Хотя Сонька тоже меткая...

Вот только у них явно такой период игр, когда делать друг другу больно желания не испытывают. Каких-либо подозрительных следов на белоснежной коже не заметно. Да и Софи ещё так поворачивается, чтобы побольше всего мелькнуло. Вот только спектакль явно не для той зрительницы играется. Впрочем, для Соньки заигрываться, вообще-то, свойственно. Или ей чего-то совсем уж сильно осуждаемого захотелось? Люди довольно часто начинают не мозгом думать.

Марина не может сказать про себя, будто нос под одеяло суёт. Скорее, ей демонстрируют, что там происходит, разве что без самых откровенных подробностей.

Софи всё-таки не совсем бездельничает. Занимается таким важным делом, как курение. Мундштук Марина уже видела, сигарет такой длины не доводилось. У художницы или поэтессы такие сигареты, считай, в состав униформы входят. Конечно, чаще ими пользуются те, кто упомянутым категориям подражает. То есть, большинство. Да и считается, что в сигарете должен быть не табак, а, как принято выражаться, 'ароматические смеси'.

Софи и даже Кэретта, ибо это длинные сигары — чёрточка подцепленная у неё, никакими смесями не балуются. В этом можно не сомневаться.

Вот только Софи определённо начинает заигрываться. Или она ждала совсем не Марину. Хотя разноглазую тоже не заподозришь. Из её части Резиденции этот участок не просматривается. Эрида слишком ленива, чтобы по кустам с биноклем лазать. Хотя подсматривать, в общем-то, любит.

— В жизни не поверю, что ты могла по мне соскучатся! — сообщает вместо приветствия Марина.

— А если именно так и есть?

— Место крайне неудачно выбрано, чтобы с великой мной встречаться.

Софи показывает глазами на лежащую на столике рацию.

— Я прекрасно осведомлена о твоих перемещениях.

Марина чуть не ругнулась. Если бы догадалась запросить охрану, от Осени уходя, можно было бы обойти Соньку по самой дальней дуге.

— Вылезать было совсем необязательно. Покурить могла бы и в постели. Некоторые находят в этом особенное удовольствие.

— Я забыла, когда у твоего высочества приёмные часы. Бегать за кем-либо, даже из равных себе, я сильно не люблю. Раз маршрут известен...

— То надо заложить мину. Не спорю, весьма эффектную, но ты ошиблась насчёт моего пола и вкусов.

— Марин. Могла бы и выучить за столько лет. Я иногда совершаю ошибки, но никогда — настолько глупые.

— Ошибки? — настораживается Марина. — Кого ты сейчас называешь ошибкой?

Излюбленная белозубая улыбка Софи в ответ. Та самая, с совершенно ледяными глазами.

— Знаешь ли, люди иногда говорят ровно то, что говорят, ничего дополнительно не имея в виду. Насчёт моих отношений — можешь не обольщаться, у нас по-прежнему всё прекрасно.

— Когда начинают не за себя, а во множественном числе — это совсем не хорошо. Первый признак, что вместо двух мозгов работает только один, а второй выступает придатком. Что-то я пока не разобралась, чей основной, а чей — придаточный. Если твой — основа, то придаток стерплю как-нибудь, если же наоборот — то это меня совершенно не устраивает. Мне ты нужна в виде Софи Саргон, а не в виде возлюбленной Хейс.

— Какие мы резкие, — Софи усмехается с оттенком человеческих чувств в глазах. — Могу тебя обрадовать, или огорчить, ибо твои настоящие цели только ты сама и понимаешь, но у нас по-прежнему два мозга на двоих. Просто иногда друг друга дополняющих. Твою теорию про придатки я вполне разделяю, но ко мне она не относится.

— Тогда можешь мне человеческим языком объяснить, что именно тебе понадобилось? Особо утончённые развлечения, когда народу больше двух, меня совершенно не привлекают. К разноглазой с этим обращайся.

— Не думала, что у тебя настолько болезненная заклиненность с завистью в определённых вопросах.

— У меня совершенно нет желания эти вопросы с тобой обсуждать. И если другие темы отсутствуют, то я пошла.

— Данную тему относительно себя я склонна обсуждать ровно с одним человеком. И это, естественно, не ты. Может, обсудим кого других?

— Сразу по-грэдски сказать было нельзя? Хотя я не большая любительница обсуждать чью-то личную жизнь.

— Но это ты несколько дней нашу вероятную родственницу изучала. Каковы результаты наблюдений?

— Меня всё полностью устраивает. С остальным пусть Херенокт разбирается. Из того, что тебя как-то может коснуться — она весьма широких взглядов придерживается, хотя мальчики Смерти нравятся значительно больше, нежели девочки. Ну, а что Херенокт был способен с несколькими сразу — вещь в общем-то, известная.

— Ну, от подобного, насколько я знаю, ещё ни один мужчина не отказывался, — усмехается Софи. — Тебе самой-то она как?

— То ты не насмотрелась! В прошлом году куда больше меня с ней времени провела.

— Тогда я на неё совсем другими глазами смотрела. Некоторые вещи теперь совсем иначе смотрятся.

— Это какие?

— То, что она в живот была ранена.

— Когда ты рассмотреть успела. Хотя да, — Марина щёлкает пальцами, — на этом состязании по выбору островной Императрицы, где ты задницей успешно вертела.

Софи, усмехнувшись, поводит бёдрами.

— Разве плохо получилось?

— Шла бы ты, — Марина с ленцой кулак демонстрирует.

— Меня крайне не привлекают прогулки по данному маршруту. Тем более, в адрес женщины подобный посыл далеко не всегда является оскорблением.

Обмениваются кислыми ухмылками.

— Чего вы там ещё надевали чего-то, — ворчит Марина, — сразу бы в естественном виде всем и крутили. Спокойно можно было бы и животы рассматривать, и всё остальное.

Софи глаза закатывает:

— Говорят, сначала именно так всё и было. Только почти без зрителей. Уже в наше время подумывали, так сказать, к истокам вернуться. Но большинство отнеслись без понимания.

— А ты что бы сказала, и главное, показала?

Софи в ответ язычок показывает:

— Меня тут не было, так что, вовсе не спрашивали.

— В этом году будешь задницей вертеть?

— Нет, — Софи вздыхает. — Диадема островной Императрицы надевается один раз в жизни. Мне теперь остаётся только возложить на голову следующей. Кстати, диадема теперь из настоящих камней. Прошлогодняя у меня навечно останется.

— Больная!

— Как-никак, самая ценная моя награда.

— За красивую задницу!

— А что? Разве плоха? — Софи снова делает движение бёдрами.

Марина за голову хватается.

— Мне и Хейс в этом году среди судей быть. Такая традиция. Копию диадемы я и ей сделала. Вышло лучше оригинала.

— Как это вы там ухитрились выиграть? При таком-то уровне грызни.

— Объективно говоря, мы там были самыми красивыми.

— А говоря необъективно, то есть, приближенно к тому, что на самом деле было?

Софи смеётся:

— Очень хорошо было заметно, что мы не местные. Если кто меня и узнал, то виду не подали. Плюс Смерть рядом с нами. Такие намёки очень хорошо понимаются. Грубо говоря, голосовали не столько за нас, сколько против старых соперниц. 'Пусть лучше приезжей диадема достанется, зато эта.... Далее очень длинный список слов, что ты прекрасно знаешь, Императрицей Архипелага никогда не станет.

— Как мило! Почти как у нас на Новогоднем.

— И не говори, только тут, в основном, не наряды оцениваются, а то, что под ними.

— Это более объективная оценка. Подделать значительно сложнее, — криво ухмыляется Марина. — Кто бы судил, если вы обе и вовсе не приехали?

— Марин, что ты как маленькая девочка? Человеческую природу забыла? Если предоставляется возможность кого-то судить, а за последствия решения отвечать не придётся, то на место такого судьи обычно набегают толпами. Это ведь так увлекательно, если не жизнью, то чьей-то судьбой поиграть! В свою очередь, заявляю: мы попытаемся объективными быть, нам здесь больше ничего не нужно. Зато кому-то запомнится — сама я ей диадему на голову возложу. Такие вещи не забываются.

— Там, на вручении всего этого, ещё целоваться принято. По шее не получишь из ревности — Хейс может и вспомнить нравы малой Родины?

Софи весело смеётся:

— Маленькая! Какая же ты глупенькая временами. Поцелуй принцессы Империи. Разве такое забывается. Ты банально недооцениваешь степень разумности Хейс.

— Зато я слишком хорошо знаю степень твоего безумия, — усмехается Марина, — и крайне опасаюсь, что под его влиянием может тебе в голову прийти.

— Ты не будешь первой, кто об этом узнает.

— Не очень-то и надо.

— Ты так толком и не сказала, чего хочет сама Смерть.

— Начнём с того, что ты толком так и не спросила... Главное желание у неё, как ни странно, одно — родить дочку.

— Она же не Еггта...

— Представляешь, большинство женщин прекрасно справляются с рождением дочерей даже при отсутствии нашей способности.

— Наплела бы ей чего-нибудь.

— А зачем? Про всякие народные средства, способные привести к подобному результату она побольше нашего знает.

— Свидетели уже определены?

'Так-так', — мысленно злорадствует Марина, -'начинается нечто по-настоящему интересное. Сонька ведь чуть ли не влюблена в предшественницу Кэретты. Наверняка на свадьбе её сына захочет быть не просто самой важной гостьей'.

— Я решила оказать невесте честь быть свидетелем с её стороны. Херенокт, насколько мне известно, решил попросить о такой чести Эриду.

Софи шепчет, поманив пальцем сестру:

— Послушай, это действительно его решение, или это ты придумала за него, чтобы мне повредничать?

— Приедет — сама его спрашивай. Ты же знаешь, как Эрида любит свадьбы. Особенно такого уровня.

— Ты не ответила.

— По закону число свидетелей не регламентировано. Ты вполне можешь быть там под ручку с Эридой. Наверное, первый случай, когда на свадьбе принца свидетельница будет мечтать украсть не жениха, а невесту.

Софи демонстрирует сестрёнке кулак.

— Ты всё шутишь, сама же прекрасно знаешь, что Эр не интересуется взрослыми женщинами.

— Я-то знаю, но когда это ты успела так изучить её предпочтения?

— Что тут изучать? По сторонам посмотреть достаточно. Эр и так уже гуляет вблизи всех мыслимых и немыслимых границ.

— Она не гуляет, — усмехается Марина, — она сама новые границы допустимого устанавливает. Заметь, при этом не утверждая, будто таких границ не существует. Да и скидку на более раннее физическое развитие островитянок следует сделать.

— Ты решила к ней юристом наняться? Насколько я знаю, у них полный комплект.

— Слушай, думаешь не вижу, что ты над ней издеваешься?

— Чем? Тем, что не в неё влюблена? Ну тут уж ничего поделать не могу. Кстати, ей и без меня явно неплохо. Сама знаешь, свадьба скоро, может там в кого-нибудь глубоко и сильно влюбится.