— Влёт. Скажешь тоже. Если новое не понравится, я и в этом году ту шубку надену.
— Для девушки твоего статуса это не вполне приемлемо. В таких местах все очень наблюдательны.
— А знаешь, мне плевать, о чём там шепчутся. Я как Дина, могу себе позволить всюду ходить в поддоспешнике.
— Марин, у тебя сейчас самая обыкновенная подростковая бравада.
— А даже если и так, — хмыкает принцесса. — Захочется мне волосы в синий цвет выкрасить — у тебя это сделают?
— Сделаем. И не такое делать приходилось. До чего же твои сверстницы неоригинально дурят...
— Пожалуй, мой чёрный цвет менять не буду. Зверушки на ту шубку, что я ещё не видела, пошли в лесах застреленные или из питомников?
— Из лесу. Сейчас хорошая возможность выбора, и у меня, в основном, дикие меха закупают.
— А чем разведённые хуже?
— С точки зрения производства и качества — ничем. Но людская молва — такая штука. За вещи из добытого меха платят больше. А я слишком гордая да деньги люблю, чтобы мелкими обманами заниматься.
— Только Эриде про это не говори. Она сейчас от зверюшек с ума сходит.
— Снимать шкуру, не убивая зверя пока не научились. В питомнике или в лесу — разницы особой нет. В питомнике даже интереснее получается.
— Интересно, чем? Если что, я знаю, как осуществляется забой животных.
— В питомнике можно экспериментировать, пытаясь вывести животных новых оттенков, или не встречающихся в природе гибридов. Есть и более интересный продукт.
— Это какой?
— Вывели недавно абсолютно ручных лис. Как собаку дома можно держать. Поколениями отбирали самых не боящихся людей щенков. Признак со временем закрепился. На поводке можно таких водить, они даже лают теперь, как собаки.
— Знаешь, мне обычные волкодавы куда больше нравятся. А лисы — ни подраться, ни посторожить.
— Говорят, их вместо кошек можно использовать. Крыс они совершенно не боятся,-только сказано таким тоном, сразу не поймёшь, всерьёз Пантера или шутит.
— Мелкие породы испокон веков разводили как крысобоев,-пожимает плечами Марина,-ну будет ещё одна — их и так уже несколько сотен в наличии.
— Инженерное управление недавно ещё одну породу зарегистрировало.
— Этим-то новые псы зачем понадобились? Или финансирование излишнее?
— Зря ты про них так плохо думаешь. Чутьё просто очень хорошее у этих шакалаек.
— Что за помесь?
— Малого степного шакала и западноприморской лайки. Взрывчатку ищут куда лучше всех прочих пород. Выносливые, но довольно дурные — только одного хозяина признают. И хорошие рабочие качества только у гибридов первого поколения. Обе родительские породы содержать нужно. Гибриды дают потомство и между собой, и с родительскими видами, но качество не то. Сейчас над этим активно работают.
— Ты же не собачница, откуда такие познания?
— После любого налёта ищут неразорвавшиеся бомбы и бомбы с замедлением. Эти паршивцы уже наловчились корпуса бомб из немагнитных сплавов делать, обычные миноискатели против них не очень. Вот собаки эти после налётов развалины и проверяют. Людей они, кстати, тоже хорошо чуют. А у меня друзей во всяких службах хватает.
Они мне сказали, мины в деревянных и пластиковых корпусах эти псы тоже ищут куда лучше всех прочих.
— Про такие мины и я знаю,-кивает Марина. — Даже ставить и разряжать умею.
— В сапёры у нас девушек, вроде, не берут.
— Пока не берут.
— Просто убойный оптимизм.
В этот раз заказала Марина куда больше, чем в любой из предыдущих. Всё-таки есть разница, когда что-делалось с расчётом именно на тебя, а не просто на любого человека подобного телосложения.
Раз общие правила на Марину тоже распространяются, то глупо ими не воспользоваться. О деталях заказанного Эр узнать ничего не удаётся, тут Пантера принципиальна. Впрочем, разноглазая или Сонька тоже ничего не узнают, вздумай про Марину поинтересоваться.
Ещё одна потенциальная угроза, правда не для кого-то конкретного, а для школьного спокойствия вообще — Коатликуэ — просто не появлялась ещё.
В школу Марина возвращаться не обязана. Билет опять не глядя выписан на все свободные дни. Ну, если у кого-то принципиальности не достаёт, то это не Херктерент проблемы.
Уже сидя в машине, Марина понимает: ей в огромном городе ехать в сущности некуда и не к кому.
К Хейс заглянуть? Но она, хоть и во многом книжная девочка, совсем не домоседка. Её банально может дома не оказаться. Город способен предоставить развлечения на любой вкус и кошелёк. Кого-либо ждать ненавидит уже сама Марина.
Херенокта в городе нет, Сордара — тем более. Кэрдин здесь, но Марина не настолько нагла, чтобы отвлекать занятого человека.
Формально в Столице полным-полно домов, где двери для Марины, как Еггты открыты всегда. Большинство их обитателей даже вполне изобразят искреннюю радость от её визита. Вот только от фальши тошнит откровенно.
Прочим Еггтам немало чего в городе принадлежит. Родственницу примут в полном соответствии со всеми её статусами.
Но никак не забыть: один из немногих вопросов, по которому у Саргона и Кэретты всю жизнь было полное взаимопонимание — это отношение к родне Императрицы. Родители их ненавидели совершенно одинаково.
Да и собственная мать тоже откровенно недолюбливала красивую, амбициозную и, что самое главное, на двести процентов успешную дочку.
В общем, не остаётся ничего другого, кроме как съездить к самой себе. Формально её дом как раз в Старой Крепости, хотя на деле где она только не жила, причём в Крепости как раз меньше всего.
И меньше всего ей нравилось именно там. Бастионы, что ли, так на людей действовали? Все, кого она знала, в этих стенах словно преображались. Начинали совсем по-другому разговаривать, как друг с другом, так и с самой Мариной. Причём касалось это всех, начиная от Императора.
Он тоже не любил проводить много времени в главной резиденции. Благо, поводы её покидать всегда находились в изобилии.
— В Старую Крепость.
— В какой район?
Всё правильно, Крепость сама по себе достаточно велика. Более того, хотя и занимает центральную часть Столицы, числится совершенно отдельным режимным городом с собственной администрацией.
Въезд на территорию Крепости машин с городскими номерами без спецпропусков запрещён. Все машины, принадлежащие Императору, машины соправителей, многие министерские зарегистрированы на территории Крепости
Как и любой город, крепость разделена на несколько районов. Жилые дворцы есть в пяти районах. Причём, как принадлежащие Императору, так и Древнейшим Великим Домам. В том числе, и Еггтам. Кроме Императорских, прочие дворцы пребывают в полумузейном статусе, и используются владельцами только для проведения каких-либо церемоний.
Бывший Большой Дворец Еггтов давно передан на баланс государства, там находится 'Имперский Музей Изящных Искусств'.
Самый любимый Мариной музей в Крепости — Музей подарков ЕИВ. Чего там только нет, начиная от произведений искусства мирового значения и заканчивая кусками угля из первой партии, добытой в новом угольном бассейне.
Так как характер человека и предпочтения всем известны, то в Музее собралось огромное количество технических диковинок, начиная от самого мощного серийного паровоза и заканчивая макетом этого же паровоза, размером меньше макового зерна.
Самые большие районы в крепости — казарменные. Там и базируются крепостные полки вместе со всеми своими танками и артиллерией. Крепость достаточно велика, даже полноценный аэродром имеется, правда 'Стрела Дины' там не сядет. Хотя до двух десятков состоящих на вооружении самолётов там базируются.
На территории крепости есть даже самый настоящий заводской район с работающим предприятием. Формально называющееся 'Фабрика государственных бумаг ?1', но фактически, там никогда и ничего не печатали.
Во времена Дины на этом месте был заложен первый на завоёванных землях монетный двор. Чеканкой металлической монеты там занимаются по сегодняшний день. Другое дело, значение монет в денежном обращении за столетия значительно снизилось.
Хотя и сейчас здесь изготавливают юбилейные — золотые, серебряные и даже платиновые. Большая часть орденов тоже производится здесь. Распространена легенда, что в Крепости хранится основной золотой запас государства. Хотя на деле его тут не было даже во времена Еггтов, когда Крепость Кэретты была полноценной столицей.
Марина знает: золота и прочих драгоценных металлов, кроме национальных сокровищ, на территории Крепости хранится не больше, чем требуется фабрике для текущей работы, что в масштабах страны крайне незначительная величина. Впрочем, одно настоящее хранилище золота в окрестностях столицы есть. И Марина там даже была. Внешне — ничего примечательного, военный городок как военный городок.
Как и многие, забором с колючей проволокой обнесён. Другое дело, подаётся совершенно сумасшедшее напряжение, что незваного гостя не только убьёт, но ещё и поджарит, притом практически мгновенно.
— В третий район,-в этой части Крепости Марина какое-то время по-настоящему жила.
Сейчас впервые едет туда, прекрасно зная — Саргона в резиденции нет. Ещё действуют старые правила. Интересно, догадаются ли поднять рядом с государственным знаменем, которое не спускают никогда, её личный флаг, ибо никого больше из Императорской семьи в Крепости нет?
Догадались, и сделали это очень быстро. Когда машина с Мариной в крепость въезжала, как раз через те ворота и тот мост, где произошёл единственный в истории Крепости бой, флага ещё не было. Когда из машины у резиденции выходила, флаг уже развевался.
Делать ничего не хочется. Остаётся только погулять по бастионам. Где-то на них стоят музейные экспонаты — старинные орудия, но с прошлого раза стало заметно больше позиций 'близнецов'. Хотя у большинства казённики зачехлены и только часовых видно.
Спаренные и счетверённые зенитные автоматы в изобилии появились. Они же только против маловысотных целей годятся. Так расставлены — сразу видно, стрелять из них собираются по целям, что могут появиться исключительно со стороны площади.
Позиция зенитных автоматов над воротами, через которые приехали сегодня, там была сколько Марина себя помнит. Когда-то давно там вообще обычные пулемёты стояли. Даже старого образца, с водяным охлаждением ствола.
Пушки, что сейчас стоят, где-то перед визитом к мирренам появились. Эти орудия одними из первых и открыли огонь при попытке мятежа. Марина помнит — мост с их позиции просто отлично просматривается.
Саргон воспользовался 'спящими' полномочиями. На участников подавления мятежа пролился ливень наград и повышений. Командир первой открывшей огонь батареи из лейтенанта стал подполковником, все остальные тоже перескочили через несколько званий.
Попутно мятеж был использован для очередного раздувания штатов крепостных полков, каждый из которых и так уже превышает по численности дивизию.
По мнению Марины, выбор Крепости как объекта для атаки не с лучшей стороны характеризовал умственные способности мятежников. Неужели не видели, что Императорского знамени над бастионами нет.
Потешить самолюбие хотели, подняв своё там, где сейчас реет знамя Марины? Как показали события, чесалка ещё не выросла.
Ну да, памятное по всем картинкам величественное здание Генштаба находится в крепости. Одним из символов развития промышленности в прошедшие десятилетия была торчащая рядом с ним четырёхсотметровая радиовышка, обеспечивающая связь с самыми отдалёнными гарнизонами. Сооружение до сих пор один из символов столицы. Здания сопоставимой высоты только недавно стали появляться.
Неужели нападавшие не знали, что центр связи с войсками в Старой Крепости глубоко резервный, реальное управление войсками осуществляется совсем из других центров, только Марине известно три, но она знает — их гораздо больше.
Должны были знать, среди арестованных генштабистов хватало. Но сделали то, что сделали. Вроде бы их должны были учить планированию операций различных уровней... Но ,судя по их действиям, эти занятия они в своё время прогуливали.
Здания министерств тоже в Крепости. Но ведь все известно — используются только парадные залы. Большая часть помещений занята архивами и хозяйственными службами.
Старинное здание парламента тоже в крепости. Силуэт фасада используется на бланках документов. Хотя на деле это 'Музей государства и общества'.
Парламент, как и министерства, давно съехали из Крепости. Ещё при масштабной реконструкции Столицы в первые годы своего правления Саргон поспешил выделить значительные средства для постройки нового комплекса административных зданий на севере города. Очень уж хотелось избавиться от беспокойных соседей.
Старая Крепость теперь во многом символ, а не реальное место, откуда управляют государством. Тем более, в военное время.
Новый комплекс так же охранялся солдатами крепостных полков. Сил для захвата комплекса мятежники выделили куда меньше, чем для атаки на Крепость, что не помешало крайне ожесточённой перестрелке и огромному количеству жертв среди гражданского населения.
Но символом тех событий стала именно атака на крепость.
Больше всего мятежников было убито при попытке захвата зданий Безопасности. При расширении столицы тогдашнее руководство ведомства не захотело перебираться на север, застолбив для себя участок на юге, между двумя железнодорожными магистралями недалеко от аэропорта да ещё и с пристанью на реке.
Будь уровень подготовки бойцов Кэрдин таким же, как у мятежников — у мятежников бы могло и получиться. Но уровень был выше, гораздо выше.
У двух крепостных полков казармы располагались в городе, а не Крепости. Выделить какие-либо силы хотя бы для их блокирования горе-генштабисты попросту забыли.
Именно из этих казарм и рассылались боевые группы для усиления охраны потенциально угрожаемых объектов.
Солдаты, которых в тот день Марина видела у школы, как раз из этих казарм приехали.
Материалы следствия, что приходилось читать, местами даже Марину просто напугали. Ибо вопрос нападения на школы на самом деле, рассматривался. Причём, самые больные головы предлагали, в случае захвата, немедленное уничтожение всех детей высокопоставленных лиц. Как-то Марине не очень, читать рассуждения, как именно её собирались убивать. Причём имелся даже полный список, где она, Сонька и Эр значились под тремя первыми именами, да и все остальные знакомые.
Банально поняли, что для захвата такого количества объектов просто не хватит сил. Атаки не было.
Зато на делах всех участников того совещания таким знакомым почерком красным карандашом весьма энергично, с порванной в некоторых местах бумагой была проставлена собственноручная резолюция ЕИВ.
'Судить в особом порядке'. Что в переводе с юридического означало фактически смертную казнь даже без видимости суда.
Что за подобные замыслы, тем более против неё лично, кажется Марине вполне оправданной мерой.
Бешеных животных необходимо уничтожать. Если даже на Юге одна из самых тяжких статей их кодекса — обвинение в убийстве ребёнка.
