— Марин, ты же прекрасно знаешь — эти времена давным-давно миновали. И один из самых известных пиратов кончил свой век как раз под ударом абордажного топора мирренского офицера.
— Уточним, — Марина усмехается со степенью кривизны на грани перехода в откровенную злобу, — что офицер был родственником одной из похищенных. Не помню, её убили, или с собой покончила от ужаса перед предстоящим... Или уже после... Как всем стадом инстинкты удовлетворили. Её ведь похитили из соображений мести... Как потом оказалось, на свои же головы... Она была в в родстве с императорским охотником на пиратов. У него это было и должностью, и званием... Он буквально сорвался с цепи... Другой, почти такой же пират и головорез почти в тоже время, стал губернатором в их Приморье.
— И заметь, весьма старательно развешивал по реям бывших соратников, — история про охотника на пиратов и его месть Сордару совсем не нравится. Хотя, как и все, читавший южные книги, её знает. Там много про доблесть. Но немало и про предательство с подлостью. Но больше всего там про человеческую жестокость.
— Уничтожал соперников, — усмехается Марина. — Можно подумать, я не знаю, как в те года цвела и пахла работорговля. Наши южные грэды те времена не забыли до сих пор. 'За рекой живут чудовища'. Тем более, людьми и сейчас кой-где приторговывают. Притом не только примитивные племена.
— Меня как-то больше интересует, не стала ли ты восприимчивой, как многие в твоём возрасте к пиратской-разбойничьей псевдо романтике.
— Сордар, истории про принцессу и стражника или разбойника интересны в куда более младшем возрасте.
— Не сказал бы... — чересчур многозначительно хмыкает Сордар, — я как-то с другими историями всё больше сталкивался. Ни одна хорошо не кончилась.
— Сордар, я гораздо более разумная девочка...
Принц не в первый раз уже напоминает статую 'Сарказм'.
— А вот про Софи не сказала бы...
— Вроде, круг её связей сейчас не особенно обширен. Сомневаюсь, что по уровню конспирации она могла превзойти сотрудников Кэрдин. В противном случае, я совсем сестры не знаю.
— Её по-настоящему сама Кэрдин не знает, — таинственно шепчет Марина, — тут не всё так опасно, как тебе показалась. Но некоторые её рисуночки...
— Я не видел. Вообще. Мне не нравится твоя манера намёками разговаривать...
— Да как бы тебе сказать... Где-то обычный рисунок на тему 'Девушка и пират'. Ну, что на юге уже не первый десяток лет на обложках подростковых книг печатают. А где-то нет.
Теперь уже Сордар кривится:
— Марин, если это просто рисунок, то мне наплевать... Дур, мечтающих о похищении и о грубом обращении куда больше, чем кажется. Картинки со всякими невольницами, не важно про какую эпоху, но с максимумом обнажённого тела и достоверностью за сноской, отлично продавались, и продаются.
— Ну, вот Софи и заинтересовала тема невольников...
Сордару понятно: сестра где-то дразнится. Только Марина вполне умеет загадочными интонациями интерес поддерживать.
— Вот себя любимую, в таком виде и изобразила.
— Не думал, что её подобное может заинтересовать, — Сордар головой качает. — Впрочем, я женщин не понимаю и даже не стараюсь. Давно знаю: первый том 'Женской логики' толще полного академического издания 'Великой войны' в несколько раз.
— Кто тебе сказал, что в виде рабыни она изобразила себя?
Сордар только рукой махнул. Манеры сестры разговаривать одними вопросами тоже не самая приятная её черта:
— Да? А кого тогда?
— Представь себе, именно в виде пирата. Причём ещё и в почти полной броне, только без шлема. Формам своим, она, конечно, сильно польстила.
— Там полная броня даже у главарей была не всегда, — трёт подбородок Сордар, — её добыть сложнее всего, старые владельцы сами кусачие...
— Так она и выдала наш корабельный вариант. Он, вроде, облегчённый.
— Невольники тогда кто?
— Сонька на каком-то возвышении стоит. Двое весьма симпатичных и мускулистых красавчиков в одних набедренных повязках с ошейниками, цепи от них у Софи в руке. В другой — свёрнутый хлыст.
— И кто тут пират? — интересуется Сордар, хотя ответ напрашивается.
— Ты не догадываешься? — часто-часто моргает Софи.
— Уж снизойди до объяснения... Сам я в такое не играю, но знаю, при подобных развлечениях ещё и не такие предметы применяются. Я, например, слышал про использование собачьих ошейников, поводков, а так же мисок с кормом...
Марина делает вид, будто достоинства парковой архитектуры изучает. Сордар продолжает с выраженным злорадством.
— Так же костюмы есть. В зависимости от желания заказчика, имитирующие кобылу или коня. Со всеми необходимыми физиологическими отличиями. Предназначенные для передвижения на четырёх конечностях. И теми действиями, что жеребец с кобылой обычно занимаются во время сезона размножения. Хотя у них он не круглогодичный, как у двуногих разумных обезьян. Вроде бы, есть и варианты, имитирующие и других животных, примерно соответствующих размеров. Ну, там быков или оленей...
Марина делает вид, будто её тошнит. Хотя, не сомневается: Сордар догадывается это она так шутит. Ни к чему демонстрировать свою чрезмерную грамотность в скользковатых вопросах. Тем более, в отличии от северян, южане крайне не любят подобные вопросы обсуждать.
— Да всё просто! — с поскучневшим видом отмахивается Марина. — Что, я не знаю, как абордажные сабля и топор выглядят? Она это всё на поясе и изобразила.
Сордар хмыкает:
— Если учесть качество других сестрёнкиных работ, было бы интересно взглянуть.
— Там ещё варианты есть — на цепях сидят рабыни, — Марина откровенно ябедничает. — Не зря говорят:, у каждого в мозгах есть что-то, на предмет сношения с кем-нибудь как-то по этакому, — Марина с труднопредставимым видом пальцы скручивает, — тоже только в набедренных повязках, правда сама Софи — в закрытом шлеме древнего образца, ну где на женских шлемах личина с морщинами, усами и бородой, а на мужских — миловидное девичье личико...
Сордар только посмеивается, подбородок потирая:
— Слушай, ты ей подскажи — пусть с литейщиками договорится. По таким моделям, что из сплавов олова, что из бронзы будет неплохо продаваться, да и из серебря получится Я знаю таких, кто точно купит. Если же она своим именем подписать не поленится — совсем хорошо будет...
— Для кого? — настораживается Марина.
— Для цены продажной. А ты что подумала? — какой уже раз в жизни, Сордар Марину на этой шутке ловит, — Может, ещё заказывать будут с определёнными лицами.
— Сонька не боится изображений крови, кишок, расколотых черепов или тому подобного... Вот изображения пыток, особенно подчёркнуто реалистичные она люто ненавидит, — в голосе Марины Еггтовский металл лязгает. Хотя, принцесса и привирает. С жутковатой Коатликуэ первой подружилась именно Софи. Хотя тематика работ малявки с той поры совершенно не изменилась. Только мастерство выросло.
— С чего ты взяла, будто мне что-то такое нравится? — адмирал тоже серьёзен, как на мостике линкора.
— С того, что ты с мирренским пиратом сам себя уже сравнивал. Они любителями всего такого были. Ведь давно опубликовано, как тот, что Морскому Демону черепушку раскроил, уцелевших членов его экипажа допрашивал. Хотя, правильнее их не моряками, а обычными разбойниками называть. С кем человек полжизни дрался, от них же всего и набрался. С выдумкой и затеями за всякие разные места развешивал. Издание полное академическое, купюр нет, всё расписано, что именно и куда он забил. Тем более, официальный отчёт писал. За каждую пулю отчитался... Благо, у острова бой был, и деревьев было в избытке. И остров большой, там всякие животные жили...
— Иногда мне страшновато становится, в порядке ли с мозгами у тебя, — адмирал поводит головой из стороны в сторону.
Марина нехорошо сощурив один глаз, склоняет голову на левый бок.
— Не кажется, что начало конца золотого века работорговли было весьма впечатляющим... Особенно, с бутылками он интересно придумал. Они тогда уже почти современной формы были...
— Марин, тут постоянно всё переделывают, а я в этой части редко бываю... Не напомнишь, где тут ближайший бассейн с ледяной водой?
— Вон... — Марина хочет было показать пальцем, где именно, но вовремя останавливается, что-то заподозрив. Интонации Сордара очень хорошо улавливает. — Зачем тебе? Сегодня не настолько жарко, чтобы в такой воде купаться...
— Тебя засунуть, да под водой маленько подержать. Чтобы остыла немного. Явно на солнышке перегрелась. Совсем дурные мысли в голову лезут.
— Вон там холодный бассейн, — слишком уж уверен жест Марины. Теперь уже Сордар настораживается.
— Что ты опять задумала?
— Интересно, — вредно сообщает Марина, — как ты будешь пытаться меня утопить при десятке свидетелей, знающих где тут тревожные кнопки, да и просто молодых и быстрых, вполне способных до первого поста охраны добежать. Да и как ты сам потом со Смертью разговаривать будешь...
— Ну, я же не насмерть...
Марина только скалится в ответ.
— Мир? — кивает Сордар.
— Мир! — отвечает Марина. — Но я, на всякий случай, подальше от тебя постою.
— Да стой, где хочешь! Тут, в тенёчке, гораздо лучше, чем там, где ты стоишь.
Марина ухмыляясь, только головой мотает в ответ:
— Знаю я тебя! Не утих ещё.
— Не думал, что местным девушкам ледяная водичка так понравится. Думал, они её как огня, будут боятся.
— Вообще-то, это очень вредно думать за других, — Марина показывает язык, — особенно, за девушек. Местные все обожают это место. Да и знал бы ты, кто в школе больше всех коньки и лыжи любит...
Сордар усмехается:
— Очевидно, раз вариант Софи и Эриды не рассматривается, то кто-то из местных, скорее, всего, та, кто до прошлой зимы и то, и другое видела только на картинках. Думаю, это та, южная грэдочка, что на лайнере была. Угадал?
Марина только сердито дуется, скрестив руки на груди.
— Как видишь, кое-что в девушках я всё-таки, понимаю, — самодовольно ухмыляется Сордар. Марина хмыкает:
— Я, в общем-то, никогда и не утверждала обратного... Знаешь, что я подумала? Давай братцу нашему организуем встречу в том виде, что я тебе предлагала. Тем более, они не откажутся, а Эр не ревнива. Они ей самой такой праздничек закатили...
— Догадываюсь, — хмыкает принц, — это их работа, вообще-то, на праздниках танцевать. В самом разнообразном виде. За это они даже по столичным меркам, совсем неплохо получают. Даже без учёта всего, о чём за отдельную плату договариваются. Но я — не организатор свадеб, да и мнение Смерти надо учитывать...
— О-о-о! — Марина глаза к небу вскидывает. — Она весьма широких взглядов. Ничего не имеет против, когда мужчина сразу с несколькими.
— Это она так думает, или ты так считаешь?
Марина решает, что стоит промолчать.
— Но всё равно, мне идея нравится...
— Ну а я в сторонке постою... Тем более, сомнительно, что твой энтузиазм Эрида разделит. Она точно для работы никого сюда не приглашала, кроме Пантеры. Да и то, когда сама разноглазая делом занята. Если рядом кто-то ещё работает, это, вроде как, не считается.
— Всё-то ты знаешь...
— Положение обязывает, — посмеивается адмирал. — Братец точно Эр завидовать будет, он сразу столько девчонок вокруг никогда себя не собирал.
— А ты?
— Здоровья у меня в молодости, может быть, и хватило бы на стольких. Вот нервов точно уже тогда недостаточно было бы. Много слишком, и по теории больших чисел, каждый день хотя бы у одной будет какая-нибудь история со слезами и истериками. А если учесть повышенную темпераментность местных, то я удивлён, что до сих пор не было попыток убийства из ревности, или просто за 'не так посмотрела'. Ты местных девчонок недооцениваешь — они все до одной такие. Жить в такой обстановке несколько дней — зачем мне счастье такое?
— Но я же живу... — ещё не договорив, Марина понимает, в этот раз язык мозги опередил.
— Так ты сама девочка, — адмирал руку к глазам подносит, делая вид, что сестру разглядывает, — и с мальчиком тебя уже давно при всём желании не перепутать.
— Насколько я знаю, это мальчиков часто с девочками путают...
— Особенно, при виде сзади, — хмыкает Сордар, — кого ты смутить пытаешься? На Юге историй этих, про священников, путающих мальчиков с девочками, как бы не больше чем у нас. У меня, кстати, ещё опасения были, что здесь мальчиков молоденьких куда больше, чем девочек окажется...
— Разве это плохо?
— Попытки занять какое-то положение в жизни через половые органы, вообще-то от пола не зависят. Вы обе в этом смысле — самые привлекательные награды.
— Пантера меня уже предлагала с кем-нибудь познакомить. Любого устраивающего меня статуса. Спелся с ней?
— В жизни не стану заниматься ничем подобным. Сама делай свои ошибки. Я свою-то личную жизнь не устроил, куда уж мне Еггтовскими заниматься...
— Да ты и сам не больно хотел, притом по твоим же собственным словам. Да я и не представляю кого-то рядом с тобой, хотя знаю большинство женщин придворного круга. Впрочем, ты мог рассматривать не только их...
— У меня нет никакой таинственной островитянки или ещё кого и её ребёнка или детей, чтобы там в Столице не придумали. Да и ты должна бы знать — человеку вроде меня невозможно хоть сколько-нибудь продолжительное время скрывать существование значимого для меня человека. Истории про железных масок — дела далёкого прошлого.
— Может, лучше вернуться к абстрактным местным девчонкам?
Сордар вздыхает:
— Ты решила заняться тем, чего старательно просила не делать меня?
— Оба пола мыслят довольно по-разному. То, что допустимо для одного, неприемлемо для другого.
— Мужчины только рожать не научились. Всё остальное могут делать и те, и другие. Это считай официальное мнение. У меня есть и личное, но я не озвучиваю его при сколько-нибудь значимым числом людей. Только пред самыми близкими. Я достаточно дисциплинирован.
— Однако ты предпочитаешь действовать в соответствии с личным...
— Если на каком-либо документе стоит моя подпись, то какое дело, что я по этому поводу думаю? Ту же Эорен я бы во флот не взял. Причём никаких бы приказов не нарушил. Придрались бы к состоянию здоровья, а поверь мне, там есть к чему придраться даже чтобы её совсем негодной признать. Причём, заметь, в полном соответствии с целой кучей приказов.
— Больная!
— Скорее, храбрая и дурная. Вроде тебя. Только учти, если ты попытаешься сунуться туда же, куда и она, всё что не было применено против неё, окажется применённым против тебя.
— Не знаю, что там у неё не в порядке. Но я-то абсолютно здорова.
— Ты здорова ровно настолько, насколько высока потребность в подобных кадрах в текущий момент, плюс мнение определённых врачей и требования тех, кто имеет на них влияние. Только предпоследним пунктом — все эти инструкции и приказы. Только последним пунктом — истинное состояние твоего здоровья. Говорил уже, не хочу быть причастным к твоей гибели, Марина.
— У тебя слабые связи в сухопутных командованиях. Да и Еггты всегда больше дружили с Армией.
